Ведьма огненного ветра. Ответный визит

Пролог

Их Мудрейшество Третий Пресвятой Старец, член Совета Мудрецов благословенного Га-Каррашта Эфрим Алвизерский отложил в сторону прочитанное донесение и довольно потёр руки. Всё шло по плану. Молодой король Ферранта попал в ловушку, теперь просто надо ждать, пока действия неразумного юнца не приведут к войне между Эрвинией и Феррантом. Пусть неверные уничтожат друг друга! Несколько сильных магов с обеих сторон уже погибло. А потом, когда оба королевства будут истощены, ударит Га-Каррашт, у которого тоже есть свои маги…

Глава 1

Все мы гении. Но если вы будете судить рыбу по её способности взбираться на дерево, она проживёт всю жизнь, считая себя дурой.

Зимой занятия по самообороне без магии проходили в большом зале с дощатым полом, выкрашенным зелёной краской. Один конец зала был застелен матами, там мы и кувыркались. Впрочем, Академия и тут себе не изменила. О серьёзности наших занятий можно было судить уже по тому, что все девицы были в юбках. Поголовно. Вздохнула – попробуй надеть штаны, и сразу окажешься белой вороной. А за спиной начнут шептаться о попранной скромности и поруганной добродетели. Так что я, как и прочие девы, застенчиво теребила подол и изображала нерешительность. Интересно, много здесь ещё таких притвор, кто валяет дурака, точнее, дурочку? Терри – моя подруга и соседка по комнате – так однозначно. С какого-то момента мы с заразой академического масштаба по имени Колин, который на правах старшего брата учил меня рукопашному бою, стали приглашать на спарринги Терри и её жениха Алена. Сначала Алену, которому я когда-то нравилась, было неудобно, но после того, как парень повалялся на лопатках несколько раз, он пришёл в себя и начал от души колошматить и меня, и свою невесту. Я хихикала – если Терри с Аленом не разругаются и не разбегутся в разные стороны после такого, то точно – их союз создан на небесах!

Иногда – но это уже без посторонних глаз – я тренировалась со своим собственным женихом, лордом Тиуррой. Уворачивалась и выкручивалась я отлично, умела поставить подножку или ткнуть в болевую точку, но вот с захватами и бросками пока была беда. Так что меня били. Я стискивала зубы и держалась, а когда становилось совсем невмоготу, начинала вредить. И в результате всегда побеждала, потому что стоило прикусить противнику мочку уха или чмокнуть в щеку, как он сдавался. Я усаживалась синеглазому красавцу на живот и начинала его разглядывать. А он смотрел на меня, причём в эти моменты глаза были не сапфировыми, а почти чёрными – зрачки расширялись, как у кота перед прыжком на мышь. Чую, однажды я нарвусь… хотя он слишком боится меня потерять, чтобы сделать что-то против моей воли. А раз так – буду бессовестно пользоваться! Должны же быть преимущества у статуса невесты?

Впрочем, о том, что я – невеста, не знала даже Терри. Свадьба в любом случае ещё не скоро, так зачем гусей дразнить? А академические гуси, если даже щиплются не больнее, чем обычные, то галдят несомненно громче. Так что лучше потерплю.

– Леди Эльнейда! Вы слышите? Второй раз зову!

Ой, это меня. А что надо-то? На всякий случай сделала реверанс и преданно уставилась на лорда Кордиша, который вёл у нас занятия. Тот кивнул в сторону матов, где уже топтался мой сокурсник Эрек из Дома Кандерри. Ну да, девиц я переколотила уже всех, так что драться со мной желающих не находилось. Я слышала, как кое-кто шептался за моей спиной о нетрадиционном подзаборном воспитании, но стоило обернуться – и голоса смолкали. Ладно, подерусь с Эреком, мне самой интересно, побьёт меня темноволосый крепыш или нет. В любом случае, легко сдаваться я не собиралась. Наверное, дело было в драчливом характере – ну не умею я уступать, даже если знаю, что слабее.

Осторожно зашла на маты и остановилась в паре шагов от противника. Парень развёл руками:

– Прости, я тоже не хотел с девчонкой бороться. Может, сдашься сразу?

Я помотала головой.

– Ну, как хочешь. Если что, заранее извини.

Кстати, ставить силовые щиты на этих занятиях, даже если студенты такое уже умели, строго воспрещалось. И прищуренные глаза лорда Кордиша говорили о том, что тот следит магическим зрением.

От первой атаки я увернулась. Хотелось посмотреть, насколько быстр и умел мой соперник. Ой, а ничего так! – я еле успела отшатнуться от удара ногой. Сама я ногами почти не дралась – всё же длинная юбка к размашистым телодвижениям не приучает. Наверное, юбки – это плод мужского заговора против женской самостоятельности: бегать неудобно, драться несподручно, вот нас, бедных, и ловят! Но как Эрек интересно ногами машет – и с разбега, и в прыжке. Ничего, что ни разу не попал, всё равно красиво. Я выгляжу явно не столь зрелищно. Но, поскольку всё, что хотела, я уже разглядела, то… Выждав момент, когда парень в очередной раз изобразит одноногую цаплю на шпагате, пнула опорную ногу под коленом. Та, естественно, подломилась. Впрочем, Эрек не упал, а запрыгал на второй, пока целой, ноге.

– Извини, я дерусь не очень, зато быстрая, – виновато произнесла я и испуганно заморгала, прикидываясь овечкой, которая сама не понимает, что натворила.

– Победила леди Эльнейда! – возвестил лорд Кордиш.

Ну да, нога не покалечена, но часа два болеть точно будет.

В общем-то, я рассчитывала на то, что если сумею не проиграть ни одного поединка, то получу оценку без экзамена. Пока к этому и шло.

Кроме просто драк, нас ещё учили обращаться с холодным оружием – кинжалами или облегчённым мечом. Но там пока дело не сдвинулось дальше сражений с набитыми соломой чучелами, причем чучела иногда умудрялись побеждать. Мы целыми часами отрабатывали стойки и выпады, и тут я не блистала. Утешалась тем, что, когда никто не видел, метала кинжалы, всаживая их один за другим в грудь или голову мишени по самую рукоять.

А колдовством я продолжала заниматься в заброшенной старой башне за дубовой рощей. Во-первых, разобралась в интересовавшем меня вопросе о магическом пламени в вакууме. Начала с нагрева предметов. Помещённая в вакуумный пузырь сковородка грелась не хуже прочих – для пробы, раскалив как следует, я даже зажарила на ней яичницу. А вот собственно с огнём происходило что-то странное. Магическое пламя горело, но на его поддержание уходило намного больше сил, чем обычно. И стоило расслабиться – огонёк гас.

Сначала я решила, что так и должно быть, – и успокоилась. Но потом задумалась снова. Если поддувать ветром, костёр, очевидно, разгорится ярче из-за притока кислорода. Но не значит ли это, что в таком пламени, даже если изначально оно было создано магией, смешаны два вида огня – магический и обыкновенный? Тогда выходит, что огонь в вакууме – это чистое волшебство, без примесей. И встаёт вопрос – такой огонь окажется сильнее или слабее обычного?

Зажгла два языка пламени – простой и в вакуумном пузыре. А потом стала совать в них разные предметы, благо, обжечься от собственного жара мне не грозило. И в результате осталась без серебряной ложки – та выдержала обычный огонь, но потекла, поднесённая к хилому синеватому язычку в пустоте.

Вот это да! Выходит, о температуре магического пламени нельзя судить по его виду! Самое большое и яркое – не значит самое жаркое. И, получается, если мне надо будет что-то прожечь, то следует сначала создать безвоздушный пузырь, а потом уж поджигать. Интересный результат, надо записать!

Подвинув разлёгшегося на столе кота, принялась вырисовывать закорючки в тетради. Кстати, лорд Тиурра бился над моим гримуаром неделю, но ведьмин шифр не сдался. Ну да, поди догадайся, как перевести абракадабру, если иногда загогулина изображает букву, иногда слог, а иногда – даже целое слово. Пробелы между словами, кстати, тоже заменялись закозюкой вида «пьяный червяк по стойке смирно», причём закорючек-пустышек было несколько и я их чередовала произвольным образом. Естественно, объяснять фокус я не собиралась. У самого лорда ещё слишком много тайн. Пусть и у меня будет немножко – для равновесия.

Другой любимой экспериментальной игрушкой было безобразие, которое я гордо именовала акустической магией. Изначально идея состояла в том, чтобы, создавая в воздухе вибрации, научиться имитировать человеческую речь. В данный момент я уже освоила половину алфавита и могла составлять простые слова. Первым разборчиво произнесённым словом оказалась «Чушь», и это, кажется, определило всю дальнейшую судьбу моих потуг. Как корабль назовёшь, так он и поплывёт, эх-х… Если б сейчас меня заставили состязаться в красноречии с деревенским косноязычным дурачком, тот однозначно бы победил. Победила бы даже корова, у неё звук «м» получался чётче. На самом деле, что ли, посетить морг при Сыскном департаменте, поинтересоваться, как устроены голосовые связки?

Ну и, наконец, сила обоих видов моего Дара – и ветра, и огня – продолжала расти. Я уже пыталась, как птенец, подлетать над полом, хотя в воздухе не задерживалась, боялась перегореть. И Хаос без конца твердил об осторожности, а если полосатому вредителю казалось, что я не слушаюсь, меня просто кусали за ногу. Кстати, неделю назад я узнала о настоящем заговоре, в котором участвовал пушистый проглот. Не знаю, кто был инициатором – бессовестная рыжемордая тварюга или хитрый жених, но они сговорились против меня. Кот каждый день столовался у проректора, а потом намурлыкивал мне на ухо, какой де тот замечательный и что надо поспешить замуж, пока такого чудесного жениха кто-нибудь не увёл.

Я обиделась и решила, что при случае отомщу обоим.

С силой Дара была связана ещё одна проблема – цвет уллов, так назывались пряди волос на висках у магов. Как известно, по уллам можно судить о природе Дара. Оттенки красного соответствовали огненной магии, голубого – говорили о том, что перед вами маг воды, льда или воздуха, и так далее. У меня было два Дара – ветра и огня, но я до сих пор прятала свою воздушную магию, причём решила, что буду делать это как можно дольше, ведь за последние два года именно скрытность трижды спасала мне жизнь. Но волосы о моих разумных намерениях не ведали ничего, и чем сильнее проявлялся Дар, тем ярче становились уллы. Сначала пряди были – через волосок – рыжими и бледно-голубыми. Я красила эти чудеса хной, пряча голубизну. Но то, что отрастало сейчас, радовало взор уже огненно-алым и ярко-голубым, цве́та чистого весеннего неба. И хна, даже с примесью эссенции листьев чёрной вержейки, банально не справлялась. Чую, придётся мне срочно обежать городские цирюльни и купить хорошей краски именно для волос, чтобы скрыть разномастное безобразие.

Может, протравить непокорную растительность отбеливателем, а потом уже выкрасить в нужный цвет? Гм, а если останусь лысой? Мне нравилась толстая каштановая коса, которая, на мой вкус, конечно, неплохо сочеталась с зелёными глазами, и портить картину залысинами совсем не хотелось. Так что, наверное, придётся сходить за краской в цирюльню.

А ещё три раза в неделю я пела и показывала фокусы в симпатичном ресторанчике под названием «Трость и свеча». Господин Фосс платил мне два золотых за вечер – последняя прибавка произошла после того, как заведение посетил наследный принц Уотриг, что подняло репутацию «Трости и свечи» на прежде недосягаемую высоту. Нужды в этих деньгах не было – Дом Эрранд, к которому, как оказалось, я принадлежу, мог спокойно позволить себе прокормить не пару, а три дюжины отпрысков с самыми извращёнными и прихотливыми вкусами. Причин, почему я продолжала выступать в ресторане, было несколько. С одной стороны, я привыкла обеспечивать себя сама и гордилась этой самостоятельностью. С другой – господин Фосс принял меня и помог тогда, когда мне нужна была работа, а ещё с пониманием относился к моему непростому расписанию и внезапным исчезновениям. И подводить его не хотелось. Ну и с третьей, мне просто нравилось выступать. В этом сезоне в столице стало модным словечко «хобби», которое означало не имеющее отношения к основной деятельности увлечение. Теперь все лорды и леди, желающие идти в ногу со временем, напряжённо искали, какой бы дурью, то есть хобби, им начать маяться. Так что я решила, что пение в «Трости и свече» – это моё хобби. Не хуже собирания старинных медных чайников, о которых с гордостью два часа подряд недавно рассказывал один из завсегдатаев ресторана.

Сегодня я тоже пела, и принц опять заглянул послушать. Приятно, только слегка напрягает. Никакой романтики между нами не было, да и быть не могло, магини выходят замуж только за магов, чтобы передать Дар потомству, а короли женятся ради державы. Но после осенних событий, когда нас с Уотригом чуть не убили, казалось, что мы можем стать друзьями. Хотя, конечно, эти отношения закончатся, как только принц взойдёт на трон. Работа короля – использовать ради страны всех, включая близких и самого себя. Может, именно поэтому у монархов так мало друзей – немногие рады, когда их используют.

Но пока принц наведывался в ресторан, мне приходилось разучивать новые и новые песни. А откуда прикажете их брать? От отчаянья я даже спела как-то гимн на древнеферейском – стих с нотами откопал в семейной библиотеке Колин. Посетители не поняли. С тех пор я не экспериментировала, а выводила рулады обо всем понятных ромашках на ветру и мчащихся на битву лихих сотоварищах. Между песнями жонглировала кинжалами и огненными кольцами, а ещё показывала простенькие фокусы из тех, для которых не нужен реквизит.

Назад в Академию меня провожал лорд Тиурра, которого я наконец согласилась звать просто Тиром. Я так привыкла к его появлениям, что, думаю, смертельно обиделась бы, если б жених однажды не пришёл. По пути мы болтали, целовались, а иногда спорили. Но скучно не было никогда.

– Уотриг опять сегодня приходил? – бросил Тир пробный камешек.

– Угу, – довольно кивнула я.

– Ты в курсе, что во дворце за последние две недели три человека – два кавалера и одна фрейлина – сломали себе ногу? Принц, представь, теперь бегает по канату, а остальные пытаются угнаться за ним. Чему ты научила будущего монарха?

Солнечно улыбнулась:

– Радуйтесь, что не по карманам шарить…

– А ты и это умеешь? – произнёс наставник с сомнением в голосе.

В ответ я предъявила кошелёк с вензелем из переплетённых «Т» и «В», который походя выудила из-за пазухи кого-то слишком замечтавшегося.

– Ужас какой! – конструктивно отреагировал мой жених.

– Хочешь, научу?

– Научи!

– Ученик, зови меня наставницей! – важно упёрла я руку в бок.

Он расхохотался. Потом осторожно поинтересовался:

– Есть ещё что-нибудь, чего я о тебе не знаю?

– В общем-то, это всё. Кстати, по чести говоря, я ни разу в жизни не воровала. Сбежала из шайки раньше, чем перешла к практике.

– И куда отправилась?

– В Фарес. Устроилась истопником в Храмовую школу, ты, кстати, там был. Тир, а расскажи мне о своих родителях? А то о моих ты знаешь, а я о твоих – ничего.

– Я уже говорил тебе, что мама погибла, когда мне было семь. Отец после этого ушёл в себя. Так что, пока рос, я его почти не видел. Только слышал, что он провёл последние годы на границе с Га-Карраштом… Знаешь, там его жутко боятся. И не зря, он не простил смерти матери. Меня воспитывала бабушка. Кстати, как смотришь на то, чтобы навестить её на зимних каникулах?

Знакомство с семьёй? Как-то слишком быстро… Хотя раз решилась, чего тянуть?

– Хорошо, едем! – и, минуту подумав, добавила: – Но замуж, пока не доучусь, не пойду!

– Я тебя уговорю…

– Не уговоришь! И Хаос не поможет!

– Уговорю!

– Спорим?

– Спорим!

– Хотя, если ты объяснишь мне природу взрывов, я обещаю подумать…

– А без государственных тайн никак?

– Тогда жди окончания Академии.

И так без конца… Мы веселились, дурачились и были счастливы. Ну, я, во всяком случае, точно была.

Ночью меня растолкал лапой Хаос. Спасибо, что кусать для бодрости не стал, кротким нравом и долготерпением моя полосатая вредина не отличалась. Уставился горящими в темноте жёлтыми глазищами:

«Прилетал Кай. Завтра рано утром ты уезжаешь».

«Куда?»

«Ловить какую-то нечисть. А ты что думала?»

Что, спрашивается, может думать разбуженный человек в три ночи? По мне так одно-единственное – как бы снова уснуть. Пробормотала: «Угу…» и сунула голову под подушку. Разбудят ещё – покажу им нечисть!

В пять утра я, вздыхая, поднялась и начала собирать вещи. Терри, потревоженная моей активностью, тоже проснулась и попыталась сесть в кровати, но я замахала руками:

– Спи, спи дальше!

– Эль, снова едешь куда-то? Тогда привези мне… – зевнула, – ну, что там поймаешь, то и привези. – И рухнула носом в подушку.

Тереса была магом природы из тех, кто способен вырастить за ночь лес с деревьями в форме букв алфавита, а специализировалась на алхимии, умудряясь варить сомнительного вида и отвратного запаха декокты из чего угодно, от черепа тролля до плевка оборотня.

Проще всего было собираться Хаосу – кот запрыгнул в большую корзину, потоптался и свернулся клубком. Замечу, что тару с полпудом хвостатой радости предстояло тащить мне.

Пожалуй, единственным плюсом в данной ситуации было то, что я не мёрзла. У огненных магов проблем с холодом не бывает. И на том Небесной пятёрке спасибо!

Лорд Тиурра уже сидел в карете, как и Кай – его сорокопут. В этот раз умная птица, трезво оценив погоду, решила не лететь следом, как обычно, а ехать вместе с нами. Но куда нас несёт, и отчего такая спешка?

– Слышала о морозных духах? – предвосхитив мой вопрос, заговорил лорд Тиурра.

– Только самое общее, – потёрла я нос, вспоминая услышанное. – Рассказывали, что морозный дух – или то было ледяное привидение? – как-то завёлся на перевале Барберри, который в Восточных горах, и потом перевал долго был закрыт. Ну а дальше байки… Мол, выглядит он как огромная фигура в саване, руки костяные, ледяные, а глаза голубым горят. И что своим саваном он целую деревню накрыть может, и тогда все окоченеют, ни дома, ни жарко натопленные печи не спасут. Но это же сказки?

– Нет, примерно так всё и есть. Кстати, ледяное привидение ты упомянула не зря. Морозный дух – это следующая ступень. Он может появиться, если, скажем, разом замёрзнет целый караван. То есть по сути дух – это нежить, поглотившая одновременно множество душ.

– Как-то они мало похожи… – произнесла я с сомнением.

– Лягушка и головастик или бабочка и гусеница похожи ещё меньше, – иронично протянул наставник.

Нет, он замечательный, но такая ехидна!

– А случайно нет книжки, где бы описывалась вся нежить и нечисть? – поинтересовалась я.

– В Доме Велани есть. Касательно Дома Эрранд не уверен. Кстати, можешь начать составлять свою собственную, ты видела уже не так мало.

Гм, я в роли сказительницы… А что, могу. Как вернусь, начну описывать всё, начиная с самой первой жоры. А с тех пор кого только не было. Но… заглянула в глаза наставника:

– А ты мне свою почитать дашь?

– Как только назначим дату свадьбы.

– Назначаем! Через неделю после выпуска из Академии и получения мной Лицензии Королевского Мага.

Лицо лорда Тиурры вытянулось:

– Это почти через три года? А раньше – ни как?!

Я захихикала. Какое-то «уж – замуж – невтерпёж» у него.

Лорд Тиурра укоризненно покачал головой, а потом хитро прищурился:

– Кстати о лицензии. Думаю, после осенних событий у тебя есть полное право претендовать на неё, закончила ты Академию или нет. Я готов поставить этот вопрос на следующем собрании Круга.

– Нет, нет, не стоит вмешивать Совет Магов, – замахала я руками. – Я подожду.

– А ты вообще осознаёшь, что мне приходится ждать вместе с тобой?

Гм. А вот на эту тему лучше не говорить, а то договоримся…

Вообще, хитрый Тир подъезжал ко мне то с одной, то с другой стороны, планомерно расшатывая устои добродетели и решимость ходить в невестах до окончания Академии. Последняя уловка выглядела так: Тир как бы невзначай завладевал моей рукой и начинал поглаживать ладонь – очень приятное ощущение, кстати, – а ещё нежно перебирать пальцы. Наигравшись, принимался целовать их. Перецеловав и немножко пососав, не торопясь перебирался на сгиб запястья, туда, где бьётся тонкая жилка, и медленно-медленно поднимался вверх, до ямочки у локтя. Выше он не заходил никогда, то есть повода протестовать у меня как бы и не было. Но и сотворённого женихом хватало, чтобы я начинала часто дышать и ёрзать. Наверное, на пальцах и в самом деле уйма рецепторов, причём не только для улавливания магии.

– Давай поговорим об этом после того, как я познакомлюсь с твоей семьёй, хорошо? Это же совсем скоро, да?

Он кивнул, чело прояснилось.

Под полозьями нашей кареты скрипел снег, я зевнула и поняла, что уплываю в сон под мерное покачивание. Ой, я так и не спросила, куда мы едем. Ну и ладно, приедем – разбудят.

Глава 2

Подзатыльники в молодости избавляют от пинков в более зрелые годы.

Ехали мы три дня – зимой дорога тянется дольше. Оказалось, что путь наш лежит в деревушку под названием Барылба, в горах над которой и завелась нечисть.

Когда мы добрались до цели, я поняла, отчего мы так спешили. Деревенька состояла из двух улиц, и у половины домов той, что была ближе к горе, лежал нетронутый снег. То ли жители погибли, то ли сбежали загодя. Впрочем, бо́льшая часть пропавших обнаружилась в деревенском Храме – скамейки были сдвинуты к стенам, а всё пространство в центре занимали уложенные рядами на каменном полу набитые соломой матрасы. По узеньким проходам между ними, играя, бегали дети. Нам обрадовались все, а больше всех – священник. Пожилой благообразный дяденька с добрыми глазами искренне переживал за прихожан и страшно беспокоился, хватит ли у него святости, чтобы отпугнуть страшного духа.

– Где он может быть, представляете? – задал вопрос лорд Тиурра.

– Выше в горах есть лес, где много оленей и даже туров, – задумчиво пожевал губами священник. – Наш лорд поставил там охотничий дом и иногда приезжает с гостями. Кстати, недавно целая кавалькада проскакала, но как они возвращались, я не видел.

Мы переглянулись. Похоже, вот и ответ.

– Если появился морозный дух, то вряд ли в лесу остались олени, – сухо оборонил лорд Тиурра.

Я только вздохнула.

На ноги пришлось нацепить плетёные из ивовых прутьев снегоступы. Двигаться в них было непривычно – приходилось ступать враскорячку, высоко поднимая колени, а следы оставались такие, словно мамонт прошёл. Но иначе тут было никак. Хаос прыгнул с крыльца в снег – и немедленно утонул по кончик хвоста. Пришлось выкапывать и утешать. Но фамилиар всё равно заявил, что хочет с нами. Ладно, пусть идёт, точнее, едет на мне верхом. Я уже давно поняла, что корзина – не самое удобная тара для переноски тяжеленных котиков, и сшила для походов суму с двумя лямками, которую надевала на спину. Рыже-полосатая башка торчала у моего уха, лямки оттягивали плечи, но зато было весело – пассажир всю дорогу комментировал происходящее.

Естественно, лорд Тиурра предложил помощь – и получил отказ. Это моя полосатая радость, мне и тащить. Пусть несёт колбасу, такое я могу ему доверить. Хотя немножко завидно: Кай вон радостно порхает, и ему все сугробы и обрывы – ровная дорога. Ничего, когда-нибудь я тоже так смогу, буду летать в обнимку с котом по небу!

Но пока пришлось ковылять на снегоступах. В гору. Долго. Мне и раньше было не холодно, а теперь просто стало жарко – со лба катился пот, лицо горело. Скоро мы уже куда-то придём?

«Что пыхтишь, как старая бабка?» – подбодрил меня кот.

Обернулась:

«Щассс договоришься! Своим ходом пойдёшь!»

«Тогда не пыхти».

Угу, спорить с котами – дохлый номер. Мой полосатый паразит приходил в чувство, только если я его отправляла в полёт с кувырками кверху брюхом. Но после такого со мной сутки не разговаривали, только шипели.

Наконец мы выбрались на дорогу, о которой говорил священник. Снега в последние дни не было, поэтому ведущие в одну сторону – в гору – следы подков видны были ясно. Значит, по ним и пойдём.

– Не хочешь отдать мне Хаоса, Эль? – обернулся идущий впереди обидно бодрый лорд Тиурра.

Я упрямо мотнула головой. Полпуда вредности, висящие за моей спиной, гнусно захихикали.

Лезли в гору мы часа два, не меньше. Единственное, чем я могла помочь, – это создать вокруг нас небольшой островок безветрия, где не было ни позёмки, ни летящей в глаза снежной крупы. Но ноги казались неподъёмными, и каждый новый шаг давался с трудом. Когда склон закончился, и впереди замаячил заснеженный лес с островерхим домом на краю, я чуть не зарыдала от радости. Плевать, что там, в этом доме, но я наконец-то смогу отдохнуть!