– Нет!
– Что ж… Тогда принеси фиал.
– Я не понимаю тебя, Великий…
– Принеси мне фиал с кровью виновника! – раздраженно перебил Ясень. – Кровь течет в его потомках!
– Но кто он?
– Узнай… Нацеди. И тогда приходи.
– Если отпустишь мою невесту, – согласился Кэйворрейн.
– Пф-ф-ф… Принесешь – отпущу.
– Отпусти сейчас! Ты не веришь слову Зимнего короля, Ясень?!
– А ты ставишь мне условия, Зимний король?!
Очередной каменный лист упал его величеству за шиворот рубашки, кольнул шею, проскользнул ледяным клинком до пояса и замер там, чуть вибрируя.
– Это не условия! Это договор, – попытался Кэйр.
И мир вокруг него замер на несколько долгих мгновений.
– Зачем она тебе? – вдруг спросило Древо. – Найди себе другую. Вас много, так много…
– Мне нужна эта.
– Зачем? – настойчиво повторил Ясень и тут же добавил: – Скажешь правду – договоримся, фейри.
И лорд Кэйворрейн, Сумрачный Плетущий и король Неблагого Двора, стиснул зубы, думая, что ответить.
– Не зна-аешь… – с удовлетворением прошумел Ясень.
– Не знаю, – хмуро подтвердил Кэйр.
– Что ж… Ты хотя бы не солгал.
– Фейри не лгут! – напомнил король сквозь зубы.
– Или не хотят быть увечными? – насмешливо отозвался Ясень. – Но ложь бывает разной, Неблагой правитель. Тебе ли этого не знать? Однако ты удивил меня своей честностью. Что ж… Клянись. И напиш-ши клятву кровью на обеих сторонах моего ствола. Ты уже дал мне несколько капель, но этого ма-а-ало…
Минуту спустя король подхватил на руки выпавшую из ствола невесту и мгновенно исчез.
А отданная им кровь впиталась бесследно – и в мертвую кору, и в живую.
– До чего глупые сущ-щества… – ехидно прошелестел Разделенный Ясень сам себе. – Один ничего не попросил. Второй не сообразил, что королевской крови было бы достаточно для обмена. Мир не меняется, не-ет…
И бугристая кора медленно заволокла глаза-провалы в его стволе.
Глава 4,
в которой Элла сидит взаперти
Во тьме, затянувшей мое сознание, горела яркая белая звезда с четырьмя лучами. Она была далеко-далеко – и одновременно жгла мне грудь. Сильно, почти невыносимо. Но кроме нее не было ничего, а потому я терпела боль, цепляясь за звезду взглядом, разумом… душой.
То ли секунду, то ли вечность спустя (времени я тоже не ощущала) звезда мигнула, разгорелась еще ярче, и пространство вокруг взорвалось звуками:
– Элла?! Элла! Элла!
Мне показалось, что кричит именно звезда, ведь больше я ничего не видела.
Наверное, не будь этого зова, я отключилась бы, а так – пыталась откликнуться. И, главное, перестала испытывать идиотское, ничем не обоснованное блаженство и чувство правильности происходящего. А выйдя из этого транса, осознала весь ужас положения: меня принесли в жертву! Я привязана к дереву, погружаюсь в него, и никто не знает, где я!
Говорить не могла, но внутренне орала в голос, повторяя имя того единственного, кто мог меня спасти:
– Кэйр! Кэйр!!!
И ведь дооралась! Поскольку вдруг меня словно пихнули в спину, а боль в груди пропала – вместе со звездой. Но упасть я не успела: прямо передо мной возникло перекошенное лицо Кэйворрейна, меня схватили в охапку и…
И почти сразу усадили на что-то мягкое. А сам король присел на корточки, затряс за плечи, снизу вверх глядя в глаза.
– Элла?! Элла!
– Это ты меня звал? – не слишком внятно спросила я. Во рту пересохло…
– Когда?
Но я уже и сама поняла, что не он. Ладно, сейчас неважно…
Огляделась. Старинная обстановка небольшой комнаты, круглые светильники на стенах… Родовой сид Кэйра.
– Как ты? – задали мне стандартный вопрос, на который был возможен единственный ответ:
– Хорошо!
Когда жертве удается выжить, все остальное, знаете ли, вообще несущественно!
Следующий вопрос был в данной ситуации тоже вполне стандартен:
– Кто? Кто посмел тебя тронуть?!
Судя по выражению лица короля, он готов был прямо сейчас идти откручивать головы.
Но ответить я не смогла. Судорожно промотала в памяти события сегодняшнего дня. Утреннее заточение… фрейлины… прогулка во внутреннем дворике… Я ем яблоко… А потом провал – и вот я прижата спиной к шершавой коре Ясеня, вот наступает тьма, а в ней горит звезда с четырьмя лучами…
– Я не помню… – проговорила растерянно. – Совсем ничего не помню. Только откуда-то знаю, что стояла у Великого Ясеня…
