– Буйная?
Влад терпеливо ждал, пока Милолика польет несколько фиалок. Нежно-розовая, традиционно фиолетовая и три пятнистых. Роскошные кустики были усеяны крупными цветами. Подкармливает она их, что ли?
– Не очень. Скорее эксцентричная. Знаешь, из тех, что могут голыми на лестничную клетку выскочить. Или из окна задницу показать. Мне все равно, а местные подростки в восторге.
Девушка повертела горшки, убирая засохшие и желтые листья.
– В этом возрасте лишь бы на сиськи вживую глянуть, – пробормотал он, разглядывая стройную фигурку в светло-бежевом джемпере.
– Ну да, на халяву и хлорка – творожок. Ей за пятьдесят.
Это было слишком. Еще утром он хотел избавиться от девчонки не меньше, чем Рус, а сейчас залипает на то, как бережно ее пальчики перебирают густую горшечную зелень.
Подхватив лёгонький чемодан, Влад сбежал в прихожую. Побаловались и хватит. Он здесь не лясы точить, а делом заниматься. Сейчас поедут, заселятся в зимний домик, потом он с Русланом перетрет на счет книжной коллекции, пусть место в библиотеке освобождает, магазины еще – ее же одеть надо… Но на дне памяти уже стонали изгрызенные временем и попытками забыть воспоминания. Его Алька тоже любила цветы.
Глава 8
Говорят, на новом месте во сне можно увидеть жениха. Ничего такого Милолика не могла припомнить. Слишком многое случилось за один день. Сначала встреча с Владиславом, потом разговор с Русланом, который оставил странное ощущение «беседы ни о чем». Ну и конечно переезд в этот самый «зимний домик»
А альфа-то, оказывается, шутник. Назвать это домиком у нее не поворачивался язык. Двухэтажная бревенчатая роскошь в самом центре леса – так было бы правильнее. Навскидку Милолика определила там восемь комнат. Почти угадала. Одиннадцать, если считать два холла на первом и втором этаже, и не учитывать кухню и санузлы. Влад провел краткую экскурсию. Предложил занять любую из четырех спален. Ей понравилась самая маленькая. Окна выходили на дворик перед домом, на балкончике два уютных плетеных кресла с мягкими подушками, в самой комнате тоже. На ворсистом, бежевом ковре так и хотелось поваляться с книжкой и чашечкой чая, а двуспальная кровать обещала не страну, а целую вселенную сладких грез. Еще бы цветов сюда… Милолика мысленно сделала пометку, что свои фиалки тоже нужно будет забрать.
Влад любезно предоставил ей время на «обжиться». Но усталость и стресс быстро сделали свое дело. Разобрав вещи, она прилегла всего лишь на минуточку и тут же провалилась в сон. Из которого ее нагло выдернули где-то ближе к утру.
Сначала Милолика испугалась. Слишком отвыкла чувствовать рядом кого-то и тем более не приняла факта собственной «меченности», но Руслан проигнорировал ее возню. Вместо обещанного утром разговора, альфа вытряхнул ее из одежды и вклинился между ног. Торопливые ласки ровно на «подмокнуть» и три захода без передышки. Но оргазм был не слабее предыдущих.
Пока она приходила в себя, пытаясь собрать ноги и мозги вместе, мужчина отправился в ванну. Не то, чтобы Милолика хотела с ним, но щёлкнувший замок был неприятным фактом. Мылся альфа не долго.
Замок опять щёлкнул и, на ходу обтираясь полотенцем, Руслан прошел обратно. Взгляд сразу же приклеился к обнажённому торсу. Это было даже смешно, опять пожирать мужчину глазами, перед этим покувыркавшись с ним две ночи подряд.
Большинство оборотней могло похвастать высоким ростом отличной фигурой, но альфа остался альфой во всем. На короткое время Милолика выпала из реальности, облизывая глазами идеальные изгибы и выпуклости мужского тела. Ещё одна заповедь, «не сотвори себе кумира» вот-вот грозилась быть нарушенной.
Тем временем Руслан отбросил полотенце на стул и застегнул брюки. Звук вжикнувшей ширинки привел в чувство.
– Поспи. Ещё очень рано, – проговорил он, натягивая рубашку и направляясь к двери.
– Но… Руслан!
В полумраке сверкнули жёлтые глаза.
– Да?
– Куда ты?
Вопрос звучал жалко. Словно она любовница, которая выпрашивает ещё ласки, надеясь тем самым оттянуть момент, когда ее покинут ради законной супруги.
– Мне нужно поработать.
Милолика комкала на груди одеяло и мучительно подбирала слова. Перед ней стоял шикарный мужской образчик с широкими плечами и обаятельной улыбкой. А ещё ворохом обязанностей, которые, судя по всему, не могут потерпеть нескольких часов.
– Ты обещал поговорить.
Оборотень двинулся обратно. По пути захватил плетеное кресло и уселся напротив.
– Я слушаю.
Она ещё сильнее сжала хлопковую ткань. Под внимательным взглядом волчьих глаз мысли, как те тараканы, разбежались по щелям, по углам. Проработанные грудные мышцы и восемь идеальных кубиков так же не способствовали связной речи.
– Я… я бы хотела забрать папину коллекцию книг.
– Конечно. Влад мне сообщил. Ее поместят в библиотеку моего дома.
– И… еще мне нужно появиться на работе.
– Все верно. Подпишешь заявление об уходе.
Тон его слов не оставлял шанса для споров.
– Я не могу не работать!
– Милолика, я не запрещаю тебе работать. Кажется, твоя профессия предполагает фриланс.
Ну конечно, о ней наверняка уже навели кучу справок. Только бы мамуля не прознала, в чьей постели сейчас обитает дочь. Разговаривать, а тем более видеться с ней, не было ни малейшего желания. Хватило нескольких встреч у нотариуса, куда мамаша не постеснялась прийти со своей очередной любовью. Слегка потасканной, но, судя по перстню на пальце, при деньгах. Однако это не помешало Дарье Мироновне вонзить свои острые зубки в оставленные дочери капиталы.
Милолика не знала, с кем переспала ее мать, чтобы добиться своего, но по решению суда уютная трешка в хорошем районе, на которую папа заработал честным трудом, была распилена пополам. Меньше всего ей хотелось проживать с матерью, и поэтому квартиру решено было продать. Даже Кира не знала, как долго Милолика тогда плакала, прижимая к груди семейный фотоальбом. На всех фото она и папа. Самый близкий и родной человек, который любил свою маленькую Мику так, как может любить отец позднюю, но долгожданную дочку.
Ее молчание оборотень истолковал как согласие. Ещё раз пожелав отдохнуть, всё-таки ушел. Да и черт с ним. Сейчас ей на самом деле необходимо было одиночество. И душ.
Задремать так и не получилось. Едва на мобильнике высветилось семь утра, она оделась и рискнула совершить вылазку на кухню. Каково же было ее удивление, когда там обнаружился Влад. Судя по всему, мужчина недавно встал и тоже был удивлен видеть ее так рано.
– Доброе утро.
– Доброе.
Вид серой массы в тарелке оборотня вызвал привычное отвращение. Милолика недолюбливала овсянку. Возможно, в холодильнике найдется более съедобная пища.
– Что ты делаешь? – раздалось за спиной, когда она выискивала ингредиенты для будущего омлета.
– Хочу приготовить завтрак.
Нет, определенно это не холодильник, а символ продуктового хаоса. Забит под завязку, и все не тем. Ну вот кто ставит молоко на верхнюю полку? Придётся нести стремянку…
– Овсянка на плите.
– Я не люблю кашу. Ни овсянку, ни манку.
– Хм… Прислуга скоро придет. Они все сделают.
Очень мило, может, ещё и одевать ее будут? Спинку в душе потрут, раз альфа вечно занят… Милолика досадливо поморщилась. Метка на шее подпитывала физическое желание даже у людей, а в ней, все-таки, четверть от оборотня.