Детские приколы Марселя Гарипова. «Марселькино»

Здесь вся правда о Марселе, написанная как будто бы от его имени по материалам старого дневника. 9 месяцев его «внутренней» жизни.

«До»

Кого бы выбрать? Сначала поищем мамочку! Слышал от знакомого недавно воплощенного друга, что больше всего девушек живут тут в Казани в общежитиях. Нет, в педагогический я не пойду, а то мамочка меня заучит и замучает своими педагогическими знаниями. Вот, то ли дело – девушки умные с чертежами и расчетами. Что-то непонятное считают, зато умные. Только кого бы выбрать? Не, на этом этаже вы, девчонки, накурили, не полечу, а тут все смеются и смеются каждый вечер… Это как – пьяные, что ли?

– Да нам бы только для запаха, а дури в своей голове хватает…

Ну, ладно, ясно, что шутите.

Нет, у вас скучно – ждать – не дождаться: правильные все какие – хоть не пьют и не курят, а парней к себе не пускают. Может, тут – у соседей-молодоженов поселиться. Нет, им некогда. Со своими планами и бронебойными таблетками никак не попасть. Да и соседки-хохотушки всё настроение у будущей серьезной и замужней Жени вытрясут, она уже каждый вечер стучит, заходит, спрашивает, чего смешного, а потом сама уходит смеется, опомнившись: «Только вы потише!». Стены-то просто картонные…

Ох, вот хоть у одной из этих четырех девушек есть парень. Даже не просто какой – а с серьезными планами, больше года встречаются…

– А вы собираетесь пожениться? А когда? – спрашивают подружки.

– Да как только – так сразу… – отшучивается она…

Ага! Вот и устроим это «как только». Вот разве сколько ждать-то…

А что это она все в поликлинику да больницу ходит? Носовую перегородку выпрямлять – оперировать собирается, да говорят же – не обязательное это дело, и не видно никому… А всё равно, все анализы, откуда только можно насобирала, кардиограмму и даже зачем-то УЗИ… Удостоверилась, что здорова… Это хорошо! Да только свертываемость плохая. Улучшишь эту свертываемость, сдашь анализы опять – тогда прооперируем – говорят ей.

Ну и хорошо, главное – мама здорова и полностью обследована. У неё на руках множество бумажек. Вот за полмесяца:

«Тело матки 43*27*40, форма нормальная, структура миометрия не изменена, эндометрий в два слоя, 18 мм, контуры ровные, четкие…» Здорово, правда? Вот тут-то я и поселюсь! Если дождусь еще, конечно…

24 сентября 2000 год

Воскресенье. Моя цель будущая мама направляется из Челнов в Казань. Автостопом, вот додумалась! Ладно, водитель попался пожилой и в девушке не очень-то заинтересованный… Так, её парень должен приехать через пару часов. Да куда ты рванула в гости к дяде за банками с вареньем и гостинцами, коврами и подарками, его же там нет! Останься! Или хоть Гульнару-то, соседку оставь, пусть с нею тебя подождет… Ух, да нет же, уехала… А времени так мало – через пять дней снова месячные…

Вернулась!

– Тут приходил Рафис к тебе, – проинформировала Женя-молодоженка. – Только он уже ушел.

Опять собралась-поехала! Да куда ты опять! И он сейчас наверху, у твоей подруги ждет тебя… Невозможно состыковать всё вас. А сроки, сроки, тут мне сверху всё говорят, план выполнять надо… Вот и делай тут встречи в домобильниковую эру…

Сиди-сиди, пожожди еще немного! Ну и что – и сидишь тут два часа, ждешь у подъезда… Пьешь купленный ему в гостинец апельсиновый сок… Ура! Вот его приближающаяся тень…

– Мне Гульнара сказала, что ты здесь. Я как узнал, что ты ко мне поехала, сразу на маршрутку побежал…

Ну и ладно, зато не поссорились, и даже напротив удостоверились в любви друг к другу…

Октябрь 2000

Комната поутихла. Соседи настороженно заходят и спрашивают, что случилось и почему мамочка и подружки больше не смеются. Теперь этой комнате дают прозвище «Сонное Царство». Это у меня царство еще более сонное. Все спят утром подольше, приходят с учебы – снова все ложатся спать – как по команде. Стоит только маме появиться. Она постоянно зевает, все окружающие зевают и хотят спать. Жаль, что лекции пару раз в неделю в 8 утра…

Надо хоть как-то объявиться маме. Она так и не поверила, что у нее не было месячных, думает – что просто слабо… Мама – теперь член редколлегии. Администратор ДАС Арсен – наверное, страшный дядька, дает несколько раз разрешения переночевать нашему папе в нашей комнате. Он тут ремонт помогает делать. Являюсь маме только во снах. Разве что непонятно – почему видит она меня в образе девочки… Ничего не понимает. Только смутно догадывается…

Ну вот, 30 октября. Мама у гинеколога, в тот же день – на УЗИ, пройдя очередь, а меня поставив в тесные условия, что-то на меня рядом такое давило, еще бы – воды напилась.

Я ей говорю – не терпи, а она стоит рядом с кабинетом, жмется, прыгает… Растрясла, да еще чем-то меня просветили и проверили, да, я здесь!!!

Папочка! Вот мы тебя завтра обрадуем!

31 октября 2000

Мам, ну кто так объявляет?! Подружки вышли, вы одни, а ты тут достаешь пачку справок и начинаешь издалека. Вот бумажка, что болела в период должно-было-но-не-начавшихся, вот еще листочек, вот направление в женскую консультацию…

Ты там ему говоришь или нет? Одни только бумажки передаешь, он там что – догадается? Лежу тихо-тихо…

Да, похоже, догадался. «5 недель, 2 дня…» Это мне пять недель! Прочитал! Криков восторга не последовало…

Папа серьезно задумался. И взвалил на себя всю ответственность.

Ноябрь 2000

Маме дали «освобождение от физкультуры». Интересно, что освобождение – это хорошо, свобода – все-таки! А физкультура – это, наверное, те забавные бегалки и отжимания, от которых мой домик-матка тонизировался и укреплялся…

Ноябрьские праздники

У маминых родителей:

– Вот, папа-мама! Мы приехали. Но не вдвоем, а втроем…

У папиных родителей:

Все едят самодельные пельмени. Между делом за пельменями, а перерывах между поглощениями:

– Мы решили пожениться.

Мам, но ты-то что чуть не подавилась?…

1 декабря 2000

Папочка с мамочкой устроили какой-то большой праздник. Они танцевали вальс, который долго репетировали, наступая друг другу на ноги. Гости долго кричали: «Горько!». Наверное, давали что-то невкусное, что ли? Но все были довольны.

Рафис и София за свадебным столом

1 января 2001

Мама отчего-то долго не хотела ложиться спать. Все кричали: «С новым годом! С новым тысячелетием», жарили в лесу сосиски, мама пила сок. Слушал разрывающиеся снаряды, что-то вдалеке бумкало, а мама ничего не боялась и радовалась даже – смелая она у меня, наверное. А потом пришли домой и легли спать.

Январь 2001

Мама сидит и всё чего-то читает и учит. А еще переживает из-за зачета одного какого-то – наверное, очень злого дядьки – Левинсона. НЕ знаю, что за зачет такой и зачем он, только не ставит он да не ставит. Это из-за того что на тех лекциях в 8 утра моя мама весь семестр посещала, сидела перед ним на первом ряду и зевала, зевала… И все вокруг тоже зевали. Прямо-таки «Мост-Зевни-Во-Весь-Рот» из книжки «Астрель и Хранитель леса», что мама читала… И всё рано зачет был проставлен, а все экзамены сданы на пятерки. И зачем это ей?

Февраль-март 2001

Папа купил неприятный баллончик «Антистатик» и брызгал-брызгал свою одежку, а мама его ругала, да еще с дядей-братиком, что он не помогает ей. Хотя – наверное, мама и не хочет, чтобы ей помогали. Но больше они не ругаются. Они ходят каждые выходные на рынок и покупают еды, а маме – еще и яблоки. Врачи говорят маме, что железо надо есть. У дяди по полкам столько железок разбросано, а она не хочет.

Мама учится в две смены. Она говорит: «Как повезло, что в этом семестре половину семестра – один предмет, а другую половину – другой. Часть уроков – что есть, а часть – что будет, всё заранее за полсеместра пройду». Взяла бумажки в деканате, что можно учится с другими группами по семейным обстоятельствам – и вперед! Про меня совсем забыла. Вот, только говорит, сдадим, а потом будем отдыхать.

Мама установила необыкновенный рекорд: за три дня с 26 по 28 марта сдала пять зачетов и два экзамена. При том, что преподаватели дали маме возможность блеснуть знаниями, и утвердиться в мысли, что «не за просто так»…

18 апреля 2001

Мама сдала последний экзамен.

Апрель-май 2001

А еще – ах, как хорошо, мама ходит в какое-то место, где рассказывают о том, как дети оказывается – вылезают из этих уютных домиком и живут от мамы отдельно. Мы тут тоже в животиках спорили, есть ли жизнь после рождения или нет. Говорят, будто есть. И еще говорят, не надо бояться, мамочка…

Как хорошо, лежишь-плаваешь, мама кого-то слушает, слушает, я засыпаю… Каждый вечер мы с мамой и папой гуляют по парку и смотрят на мам и пап с колясками. Я чувствую поблизости присутствие маленьких кряхтунов и крикунов, и начинаю бить маму ногами: я тоже хочу их увидеть – своих знакомых с того самого света…

Май 2001

Мама ревет в три ручья. Она замечталась, пока ехала в троллейбусе, а кто-то вытащил у нее какие-то нужные бумаги и бумажки.

Пришел папа:

– Что случилось?

– А-а!!! У-у… У меня сегодня из сумки паспорт и кошелек украли! Как я теперь рожать-то буду? Там и паспорт, и страховка…

Неужели там у них снаружи для того, чтобы сказать, что родится ребенок или чтобы мне вылезти отсюда нужны специальные бумажки, да? Ну, раз нужно – так нужно, подождем!

Июнь 2001

После огородов и работ на свежем воздухе маму положили в какую-то патологию… Ух, не знаю, что за патология, но звучит страшно наверное, беременность – эта такая патология, которую только врачи могут вылечить! Маме сказали что купить надо какой-то э…у…филин, тринтал, персантин, актровегин и прочей жидкости, и потом закапывать. Вот еще – беременной женщине – лопатой работать, да? Нет, оказывается – это значит не закапывать, а заливать, только не через рот, причем по маленьким капелькам. Ох, не нравятся мне эти процедуры!!! Пинаюсь, пинаюсь, а мама всё лежит, терпит… Уходи, мам, отсюда, уходи!

Мама послушалась и ушла. Если бы не ушла – еще целый бы месяц лежала. И еще… За это время она сделала временный паспорт с местной пропиской и страхование. Оказывается, мама неправильно плакала: «Как я теперь буду рожать?!», ей же предложили деньги заплатить за меня – и все будет хорошо… А мама не захотела меня покупать. Решила, что мне самому еще деньги понадобятся…