И с привкусом соли на губах

Пролог

– Ты это, – тучная пожилая проводница воровато прячет глаза, будто совершила какую-то гадость, – приставать начнет, убегай и меня зови.

Киваю, пытаясь осознать слова женщины, сказанные тихим тоном и ее кивок головой в сторону закрытой двери купе. Поезд плавно трогается и нас обеих качает в ритме движения локомотива.

– Вот и хорошо, – тяжело вздыхает проводница и поторапливаясь идет в начало вагона.

Я же захожу к себе, не зная, что этим открываю двери в ад.

Знала бы, сразу вцепилась в эту продажную ж/д работницу и с визгом бросилась в служебное купе, не отпуская её ни на секунду, но откуда мне было знать, что странный попутчик, которого она явно взяла нелегально за большую мзду сотворит со мной такое?! Но я была молода, не верила, что подобное может произойти не с кем-то на экране в фильме ужасов, а со мной! В реальной жизни в двадцать лет!

Иду, стараясь не задеть нарочито выставленные в проход мужские ботинки сорок пятого, если не больше размера. До этой станции ехала в самом последнем купе вагона одна и нарадоваться не могла, что прибываю в столицу как королева, без разговорчивых соседей и прочих неприятностей. Теперь отдала бы многое, чтобы нашу компанию с обладателем огромных грубых ботинок разбавила какая-нибудь женщина, да хоть с орущим вертлявым ребенком, потому что наедине с ним мне жуть как не по себе. И дурное предчувствие, вплоть до тошноты.

Я села на нижнюю полку напротив мужчины. Тот, развалившись прикрыл глаза, точно дремал, и будить мне его очень не хотелось. Я принялась украдкой разглядывать его. Крупный, но не тучный. Под рубахой бугрятся мышцы на руках и раскаченной грудной клетке. По бычьей шее плетет узор замысловатая татуировка. Ладони, что покоятся на джинсах огромные, с крупными длинными пальцами. Да он запросто сможет обхватить мою талию одной левой, и переломать меня как тростиночку! Ежусь от этой мысли. Но взгляд отвести не могу. Всё равно, что разглядываю тигра. Опасного, мощного, и в одной клетке со мной, его добычей.

Волосы его коротко стрижены, не ежик, но около того. Черные и густые. Щеки и скулы заросли щетиной. Губы полные, чувственные, красиво очерченный контур. Подбородок, как принято говорить в таких случаях, волевой, тяжелый, массивный.

Быстро прикидываю, сколько же мне еще ехать наедине с этим самцом. По-другому и не скажешь, хотя он пока не проявил ко мне никакой агрессии. А ехать мне еще целые сутки! В своем городе, похоронив единственную тетку и продав ее домишко за бесценок, мне делать больше нечего. В столице планирую поступить в университет и жить на эти деньги первое время.

Пригревшись, смотрю в окно, на мелькающий за стеклом лес. Мужчина не шевелится. Заснул наверно. И багажа с ним нет. Даже никакой завалящейся спортивной сумки! Очень странно… Только бутылка с мутной белесой жидкостью. Так обычно выглядит самодельный лимонад… или самогон! Хотя алкоголем от него не пахнет. Мой дед пил, пока не спился, и я прекрасно знаю, как «благоухают» выпившие мужики.

Мужчина ворочается. Приоткрывает глаза. Я вся моментально напрягаюсь. Но он всего лишь тянется к своей бутылке, отпивая большой глоток. Морщится. Наверно, точно лимонад! Локомотив дергается внезапно затормозив, и моя дорожная сумка слетает с сетки. Молния не выдерживает, лопается, из сумки вылетает банка с алкогольным коктейлем. Немногочисленные подруги, поехавшие провожать меня на вокзал, решили отметить там же мое отбытие. Взяли напиток и на меня, но я не пью. Тем более в дорогу. Поэтому, сунула его в сумку, да и забыла напрочь.

Мужчина проследил за полетом моих вещей и сфокусировал взгляд на банке.

– Хочу! – проговорил безапелляционно, а потом утвердил, – Можно.

– Да. – сглотнула я вставший комок в горле от ужаса.

У него баритон. Такой грубый и охрипший. Обычно подобными голосами разговаривают бандиты из фильмов девяностых. Да и весь его вид кричит о том, что тип криминален, и спорить с ним лучше не надо.

В два огромных глотка мужчина осушает банку и сминает жестянку ладонями так просто, будто она сделана из тонкого пергамента. Тянется к своему «лимонаду». Смотрит в окно. И я смотрю. От напряжения, скоро приходит дрема. Меня всегда укачивает в дороге. Но спать страшно: вдруг нападет? Хотя, это смешно. Напасть он может на меня и сейчас. Что ему мешает? Так что без разницы, сплю я или бодрствую.

Лезу на верхнюю полку, поворачиваюсь лицом к стене, и вжимаюсь в нее, стараясь скрыться с глаз мужчины. Через пять минут уже крепко сплю.

***

Чья-то рука с размаху впечатывается в мою ягодицу, сминая кожу прямо через джинсы. Моментально просыпаюсь. Натыкаюсь на мутный, расфокусированный взгляд черных глаз своего страшного попутчика.

– Что вы делаете?! – кричу в ужасе на все купе.

Это мне кажется. Что кричу. На самом деле от страха горло перехватило спазмом и из него лишь вырывается осипший стон. Мужчина легко перекрывает все мое сопротивление, без особого труда сдерживая руки. Его перекошенное от страсти страшное лицо совсем близко от меня. Дышит моим же коктейлем:

– Не рыпайся! – хрипит, помутившись разумом от алкоголя, – У меня бабы год не было! Я сейчас очень голоден!

Мне-то какая разница сколько у него женщины не было! Я за двадцать-то лет ни с кем толком-то не целовалась! А потому мне очень страшно, и очень не хочется становиться женщиной с этим огромным невменяемым чудовищем!

– Отпустите, я дам вам денег! Только не трогайте! – я плачу. Я умоляю его, готовая и правда отдать все, что есть, только бы оставил бы меня, отпустил!

– На хрена мне твои деньги? Я тебя возьму и отпущу. Не заставляй применять силу. А то я могу. Мало не покажется!

Мой свитер задирается вверх и рвется к чертям. Шершавые, в мозолях огромные руки шарят по нежной коже, куда не касался ни один мужчина.

Мужчина рывком сметает меня с верхней полки, но ловит, чтобы я не ударилась о земь. Толкает на нижнюю. Придавливает меня весом своего тела. Нет, я не могу этого допустить! Не хочу! Я представляла себе свой первый раз совсем по другому! С любимым человеком, которому буду всецело доверять, а не с мутным типом самого ужасного бандитского вида!

Страх придает мне сил, и удается как-то оттолкнуть Зверя. Вскакиваю на ноги и бегу отодвигать дверь. Проводница! Надо позвать на помощь и бежать к ней! Только бы успеть!

Внезапно меня толкают. Но упасть не успеваю, меня ловят. Мужчина свободной рукой закрывает мне губы, чтобы я не смогла поднять крик. Мы в коридоре, но я даже вскрикнуть не могу – рот закрыт.

– Попалась! – ухмыляется урод мне в лицо, – Будешь хорошей девочкой!

Глава 1

Артем

– Нет! Нет! Не-е-е…т – хрипит мой личный кошмар затухающим голосом.

Я ненавижу себя, за то, что сделал тогда в поезде. Но она была влажной. Черт возьми, я достаточно ее подготовил! Девушка девственница, а тут я после лошадиной дозы энергетика (особой ядерной смеси северного мха и секретных ингредиентов местных шаманов), смешанной с алкоголем. Я же не знал, что их нельзя мешать! Но меня оправдывает лишь то, что я использовал свою слюну.

Я не соображаю, что делаю. Мною верховодят лишь первобытные инстинкты и дикое необузданное возбуждение, почти болезненно сжимающее все в паху, и требующее скорейшей разрядки. Я вторгаюсь в нее, держа на весу своих рук. Чувствую подступающий оргазм. Дергаю свою жертву на себя в последний раз и замираю, сжимая ее, едва не переломав в своих безумных тисках.

И что теперь? – стучит кровью в висках.

Перед глазами багровая пелена. А потом происходит нечто непостижимое. Вагон старый, а вес моего тела проделывает отверстие в двери вагона. Ее срывает с петель. Я пытаюсь удержать девушку, не дать ей упасть, но плохо контролирую себя. Я даже не успеваю перехватить ее ладонь и она выскальзывает из моей… Чудовищной случайностью девушка падает из поезда…

В ее смерти я на тот момент не сомневался. Мы ехали вдоль густого непроходимого леса, и я был уверен, что ее труп обглодают волки. Никто не узнает, куда подевалась девушка. Я присвою ее вещи. Она что-то там говорила о деньгах. Деньги мне сейчас тоже не помешают! Отдал всё, что было хабалистой проводнице, чтобы взяла меня на поезд без документов и билета.

Иду в купе. Роюсь в сумке девчонки. Натыкаюсь на маленький флакон духов. Не знаю зачем, нюхаю их. А! что за черт? Они пахнут ей! Как и я весь пропитан ее запахом! Что же я наделал?! Обхватываю голову руками и рву свои короткие волосы. Реву зверем.

***

– Артем Борисович! Ну же! Очнитесь! – меня тормошит Марго, моя секретарша. – Вам плохо? Вы кричали.

Поднимаю голову. Я у себя в кабинете, на последнем этаже новой башни бизнес-центра, где все обставлено дорогим дизайнерским решением, в брендовой одежде, с часами, стоимостью в хороший автомобиль, но с тем же самым кошмаром, который мучает меня на протяжении уже пяти последних лет моей жизни.

Сколько же я пытался забыть об этом! Внушить, что не было никакой тюрьмы, побега, энергетика шаманов, смешанного с алкоголем, несчастной девушки так не вовремя оказавшейся рядом в самый страшный период моей жизни, и случайного убийства ее тоже не было. Но все тщетно. Раз в месяц, а то и чаще я вижу эти испуганные глаза, полные животного страха и ужаса, слышу ее отчаянный стон, ощущаю ее запах…

– Артем Борисович, утренник вот-вот начнется. Вы сами просили напомнить вам о приветствии перед всем коллективом нашей корпорации до детской елки. Пойдете на сцену?

– Да, Марго. Кофе сделай. Хлебну и пойду.

– Сейчас, Артем Борисович! – Марго шмыгает за дверь, а я изможденно откидываюсь в кресле.

Я ведь возвращался потом в этот лес. Черт его знает, что я там искал. То ли ее живую надеялся обнаружить, то ли кости её, обглоданные дикими зверями. Но так и ничего не обнаружил. Прочесал этот долбанный лес буквально сантиметр за сантиметром – всё тщетно! Девушка будто сквозь землю провалилась! Но, не смотря на это, она постоянно приходит ко мне в кошмары, и в один день прекрасный день моя психика этого не выдержит. Я сойду с ума!

– Ваш кофе, Артем Борисович. – Марго ставит чашку передо мной и выжидательно смотрит.

Решительно отхлебываю крепкий черный напиток и встаю. Пора предстать перед сотрудниками. Я перекупил акции этой компании недавно, и официального представления меня подчиненным еще не было.

Сейчас быстро скажу вступительную речь, а дальше пусть детишек моих работников развлекает нанятый дед Мороз. Хоть у кого-то праздник будет!

Я выхожу на сцену, полностью уверенный в себе. Первое впечатление самое важное. Его нельзя испортить. И показывать слабость своим подчиненным не входит в мои планы. Я их всех к ногтю прижму. Призову к порядку. Неспешно оглядываю своих людей. Взгляд твердый, пренебрежительный. Пусть почувствуют свое место.

Вожу от одного любопытного лица к другому, как вдруг натыкаюсь на те самые глаза! Глаза, которые пять лет являлись мне в кошмарах! Бирюзовые, наполненные ужасом пополам с удивленьем. Это ОНА! ОНА несомненно! Как это вообще возможно? Такая же худенькая, светловолосая, беззащитная! Вообще не поменялась! Будто и не было тех пяти лет, полных моих страданий и кошмаров! И она тоже понимает, кто я. Узнаёт меня!

Разглядывая ее в полном смятении, я не сразу замечаю мимолетное движение, которым она пытается спрятать от меня за собой кое-что. Вернее кое-кого. Маленькую девчушку. Темноволосую. Трогательную. Смешную. Что-то дрогнуло во мне, разогнало кровь по венам и заставило сердце едва не выпрыгнуть из грудной клетки.

Девчушка, несмотря на все усилия матери поднимает на меня… огромные черные глаза, и тут же оказывается вне поля зрения, закрытая, защищенная девушкой. Но я уже никогда не смогу забыть выражение детских глаз. Твою мать! Моих глаз!

***

Лиана

– Лианка, это твоя принцесса? – Светка протягивает моей дочери шоколадную конфету.

– Да. Вероника, скажи тете «привет» и «спасибо»!

– Пожалуйста, мой сладенький! – Светка от души чмокает мое золото в черную макушку с неожиданно густой копной волос для девчушки чуть старше четырех лет. – Лян, она совсем на тебя не похожа! Ну надо же! Наверно в мужа пошла!

Я судорожно сглатываю подступивший к горлу ком. Коллега видела моего мужа лишь мельком и не могла разглядеть, что Андрей синеглазый блондин с выраженной славянской внешностью. Впрочем Андрей, как раз не имеет к рождению Вероники никакого отношения. Несмотря на то, что он признал ее, дал свою фамилию и отчество, муж прекрасно знает, при каких обстоятельствах я забеременела своей любимой дочерью! И не смотря на то, что я каждый день смотрю в ее глаза, так сильно похожие на ее биологического отца, я люблю ее просто нереальным нежным неподдающимся описанием чувством. Ведь она моя Вера в то, что все будет хорошо, и она Ника – моя личная победа над кошмаром, сотворенным подонком в моей жизни.

– Лян, бери Нику, пойдем, сейчас генеральный будет с нами знакомиться.

Киваю и подхватываю свое сокровище под руки. Она боязливо тянет их ко мне. Поднимаю ее. Испугалась нового места и множества незнакомых лиц. Вероника сейчас в таком возрасте, когда стеснение, самосознание расцветает в ребенке пышным цветом. Если малышкой она ничего и никого не боялась, то сейчас все больше задумывается о своем окружении.

Несу ее в актовый зал. У меня на руках ей не страшно. Даже улыбается в ответ на улыбки встречных людей.

– Вообще странно, что новый босс решил представиться нам перед елкой. Не мог другого времени найти? – стрекочет рядом Света

– Ничего странного, – пожимаю плечами, – наоборот. Он сжалился над нами, и не стал проводить дополнительного собрания, которое наверняка бы провел после рабочего дня. Ты же знаешь, что наша компания сейчас переживает не лучшие времена – реорганизацию, смену владельцев, ребрендинг.

– Да лишь бы не толкнул речь на полчаса!

– Не думаю. Там будут дети. Вряд ли он будет мариновать всех более трех минут.

– Ох и оптимистка, ты Лянка! – Светка хлопает меня по плечу и отвлекается на других коллег.

Если бы она только знала, чего мне стоило вернуться к обычной жизни после… Но я естественно этим ни с кем не делилась. Только Андрей, моя лучшая подруга и свекровь, которая живет с нами в курсе произошедшего. Потому что они выхаживали меня. Буквально с того света вернули. Грибники отыскали мое бездыханное тело и принесли в местный деревенский медпункт, где Андрей трудился единственным врачом на всю округу. Потом мне рассказали, что мне крупно повезло – накануне прошел дождь, который не только вывел «тихих охотников» по грибы, но и размочил, разрыхлил железнодорожную насыпь. Я скатилась с нее по мху, точно по льду, не умудрившись серьезно повредить позвоночник. Было несколько переломов, сотрясение мозга, внутренние разрывы. Но и только.

Когда же выяснилось что я забеременела, то делать аборт было поздно – после кошмара я была не в себе, не понимала, что происходит, Андрей тоже обошел этот вопрос своим вниманием. При более тщательном осмотре в областном центре я узнала, что во-первых на таких сроках беременность уже не прерывают, а во-вторых, из-за травм, скорее всего это будет мой первый и последний ребенок.

Андрей поддержал меня тогда. Женился. Мама его конечно, ворчала, косо смотрела в мою сторону, но разрешила, скрепя сердцем. Тогда, к слову, косо на меня смотрела вся деревня. Андрею, а больше свекрови надоели вечные перешептывания соседей, что придумывали обо мне всякий раз все новые небылицы, и все трое мы переехали в столицу. Андрей устроился в больницу, я же поступила на вечернее отделение, пока не родила Нику, ну а дальше перевелась на заочку. Было трудно. Впрочем, и сейчас нелегко, но я вышла на работу и с деньгами стало заметно полегче. Но не самые лучшие отношения со свекровью, и напряженная атмосфера, что царила в нашем доме из-за этого так и остались.

***

Гул голосов стихает, и по наступившей тишине я понимаю, что новый генеральный вот-вот появится. Не сказать, что я очень взволнована этим. Нам, простым смертным, шестерёнкам в огромном механизме нашей компании, по сути не так важно кто именно ворочает делами на верху. Ведь начальники отделов пока никуда не денутся, а значит все останется более менее привычным. Нет, естественно новая метла по-новому метет, но сразу он же не начнет увольнять народ направо и налево!

Словно дождался абсолютной тишины и только после этого уверенной походкой врывается на сцену. Высокий. Огромный. Такому нужно на ринге драться, а не носить строгий костюм за несколько тысяч баксов! Естественно, все на нем сидит с иголочки. Ботинки даже с моего места видать, что брендовые, дорогие, на широком запястье сверкают часы известной марки.

Что-то в его поведении настораживает меня. Даже пугает. Что-то смутно всплывает из-под сознания и заставляет мелкие волоски на затылке встать дыбом, а сердце болезненно сжаться, пропустить удар и ухнуть в живот.

Тату! Замысловатый орнамент, что поднимается из-под белоснежного воротника рубашки и всполохами пляшет у линии волевого подбородка, поросшего аккуратной бородой. Трясущимися руками я покрепче перехватываю Нику и напрягаю зрение до максимума. Отсюда татуировку в подробностях разглядеть невозможно, и она еще ничего не значит. Нужно посмотреть ему в глаза. Только по ним я пойму, на самом ли деле оживший кошмар из поезда сейчас властно стоит на сцене и обводит своих новых починенных презрительным взглядом.

Нужно отпустить Нику. Я боюсь, что в случае чего просто не смогу удержаться на ногах! Мое золото недовольно сопит, лишившись маминых рук, но в голос не возмущается.

Надо это сделать. Надо решиться. Скорее всего, это не он. Тот подонок был бандитом, ублюдком и зверем. Он никак сейчас не может стоять на сцене в качестве нового генерального директора. Не того полета птица!

Набираю полные легкие воздуха, как перед прыжком и словно окунаюсь в ледяной омут. Смотрю на его лицо…

Если бы не Ника рядом, не знаю, что со мной бы было! Только осознание того, что нужно спасти, спрятать своего ребенка от монстра удерживает меня в сознании. Внутри все вопит от паники. Не могу вздохнуть, не могу выдохнуть. Будто хлебнула даже не киселя, а вязкого клея. Ребра сдавило колючей проволокой, и моргнуть не могу – зрачки остекленели.

Это он… ОН вне сомнений! Несмотря на все мое состояние, тело, будто не поддаваясь разуму, а действуя чисто на инстинктах пытается укрыть от монстра самое дорогое, что у меня есть.

Он медленно переводит взгляд на меня и его глаза чернеют, расширяются. Они мечутся по мне, а я в лихорадке пытаюсь закрыть дочь. Но поздно. Своими попытками я наоборот привлекла его внимание к Нике, но лишь на миг. Мне удалось полностью закрыть ее собой. И даже в сознании остаться удалось.

Он говорит что-то, не отрывая от меня страшного черного взгляда, а я вместо его слов слышу то зверское утробное рычание в поезде, когда он грубо брал меня впервые в жизни, ломал, как куклу ненужную, чувствую его огромные грубые шершавые руки повсюду. Чувствую его внизу… в себе… едва помещающегося и неистового… чувствую нестерпимое жжение и запах крови тоже чувствую, как ее солоноватый привкус на истерзанных им губах…

Еще мгновение и я все же упаду. Прямо на Нику свою упаду. Или закричу на весь зал, тем самым поставив крест на себе, как на адекватном сотруднике.

Поэтому за секунду до кризиса хватаю Нику на руки, и из последних сил выбираюсь из зала. Пусть остальные думают что хотят… а я даже не знаю, что мне делать теперь и как дальше существовать.

Глава 2

Лиана

– Блин, Лиан, ты уверена? – хмурится Андрей, глядя на меня исподлобья.

Он зол, что я сдернула его со сна, ведь он дежурил в ночь накануне. Мне стыдно за это, но сейчас я в таком состоянии, что даже в такси к незнакомцу не сяду, тем более с Вероникой на руках.

– Я… да! Андрей, это он! – я сдерживаюсь из последних сил, чтобы не разреветься прямо при дочери и не напугать ребенка.

Пристегиваю ее в автокресле, но руки трясутся, ходят ходуном. Не могу попасть ремнем в крепеж.

– Лиан! Успокойся! – в голосе Андрея появляются металлические нотки. – Хотя рано еще и ты только закончила в ноябре курс антидепрессантов, но возможно потребуется дополнительный.

– Андрей, я не сошла с ума! Это он! Я узнала его! И он смотрел… так страшно… – я не выдерживаю. Слезы брызгают все же из глаз.

Андрею это надоедает. Он выходит из-за руля, и легонько приобняв меня за талию, от чего я вздрагиваю, отставляет в сторону.

– Послушай, прошло пять лет уже… даже пять с половиной! Ты видела его лишь мельком, – Андрей уверенно защелкивает крепеж, треплет Нику по густой, завитой к утреннику шевелюре, – еще и при таких обстоятельствах видела, когда твой мозг попытался все забыть, чтобы с ума не сойти! И сейчас ты мне говоришь что тот бандит, беглый зек и конченный подонок пришел в твою компанию генеральным директором?! Лиан, ты хоть себя послушала бы со стороны!

– Разве это не возможно?! – я понимаю, невозможно! Мать его невозможно! Уже сама себе не верю! Но это он!

– Нет, Лиан. – Андрей разгибается, захлопывает дверь, и беря меня под локоток заставляет обойти машину, чтобы усадить рядом с Вероникой. – Скорее всего этот мужчина чем-то похож на того ублюдка. Твой мозг распознал в них обоих нечто общее и заставил тебя пережить паническую атаку. Но тебе бояться нечего. Зря ты так расстроилась. Вон и Нику без елки оставила…

Мне хочется верить Андрею. И очень стыдно перед дочерью… Но как я могла остаться в рассудке после того, что увидела, почувствовала… заново пережила…

– Садись, Лиан, пожалуйста! Я с ночи. Устал. Хватит дурить!

Всхлипываю. Вдруг застываю как вкопанная. Чувствую на себе чей-то тяжелый взгляд… будто на меня смотрят не глазами, а из винтовки с оптическим прицелом взяли на мушку. Волоски вновь шевелятся на затылке. На инстинкте озираюсь по сторонам – никого. Улица, прохожие, машины. Смотрю на здание. Зря. Не надо было. Из окна второго или третьего этажа на меня глядит ОН. Вселенское зло с адовой чернотой вместо зрачков. Окна в этот час полузеркальные, но свой личный ужас я узнаю из тысяч теней.

– Это он… – шепчу я, – закрывая себе рот ладонью, вгрызаюсь в нее почти до крови, чтобы не завыть.

– Где? – в раздражении озирается Андрей.

– Вон! – свободной рукой указываю на окно.

Андрей прищуривается, прочесывая взглядом ряд стекол.

– Лиан, там никого. Садись уже.

Я должна посмотреть еще раз. Убедиться, что не сошла с ума. Но сделать это очень не просто. Всё же смотрю туда, где пару мгновений назад был сам демон в людском обличие, но вижу лишь колыхание штор. Подонок во-время успел отойти от окна.

– Да садись же ты! – рявкает муж.

***

Артем

Черт! Что за нахрен?! Как это вообще возможно? Мало того, что эта девка выжила, так еще и работает тут! Тут, блин! Я полусогнулся на столе, схватившись за короткие волосы уложенные в модном салоне перед речью. Сейчас я готов рвать их на себе! Все, с корнем!

– Это она, твою мать! Это она! – повторяю, как мантру, как единственную мысль связывающую меня с реальностью.

Она из головы у меня не выходит! И как убежала, вылетела из зала, прижимая к себе дочь, и как тряслась вся у машины. Я покинул сцену, поискал ее по зданию, пока не подался к окнам. Что за хмырь за ними приехал? И еще её так по-хозяйски лапает! Кричит на нее. По выражению лица видел, что орет. И она рыдала. Меня возмущает это. Какого хрена?

Черт мне нужны сведения о ней. Вся информация. Кто она, что она? Раз стояла на этом долбанном утреннике, значит работает на меня.

– Марго! – ору в трубку.

– Да, Артем Борисович.

– Срочно узнай, девушка, что вышла из здания с ребенком на руках. Имя, фамилию, должность! А лучше начальника охраны вызови мне. Срочно. Немедленно!

Я тяжело дышу. Я зол. Почти забыл о том кошмаре, почти вернулся к реальной жизни! Даже шлюхи одноразовые надоели, подумывал о длительных отношениях, о семье. Да, я не могу стать отцом, какие-то проблемы со спермой, но подумывал об усыновлении, а тут она! Тень из прошлого! Как она посмела выжить? Как она посмела попасться мне на глаза? Надо срочно что-то решать. Такие дела из прошлого могут повредить моему бизнесу, моей репутации. Еще не дай бог вздумает подать на меня в суд! Шантажировать. Надо было решить этот вопрос тогда. Чтобы наверняка! Чтобы не сходить с ума сейчас от неизвестности. И я сделаю это сейчас! Пусть хоть пикнет! Пусть хоть рот свой очаровательный откроет! Размажу! Уничтожу! Не позволю поставить под удар себя!

***

Спустя десять минут начальник охраны открывает запись с камер наблюдения на моем компьютере. Много баб, и все с детьми как назло. Приходят-уходят, но оно и понятно, елка же!

– Вот эта, Виталий! – нажимаю на паузу, тыча в хрупкую блондинку с черноволосой девочкой на руках.