– И что же, совсем неразрушимый? – прищурился Стинг.
Некромант лишь пожал плечами.
– Вроде да. Ну, или просто прочность у него в сотни раз больше, чем у любых других матерриалов. На нем даже долотом из адамантита царапину не оставишь. Так что изучать его можно только на месте. Отколоть даже маленький кусочек – не получится.
– Ну, что ж, будем искать. Если этот ксилай здесь был, то вряд ли он пробирался сюда каким-то другим маршрутом. Так что отсюда и начнем.
Нижние ярусы шахты неподалеку от рельсов оказались на удивление густонаселенными. Стоило нам углубиться в первую же боковую шахту, как мы наткнулись на целую орду уродливых горбатых карликов – трогглов. Они были похожи на безглазых жаб, вооруженных примитивными шестоперами, копьями и кирками, сделанных из обломков алантских железяк. Несмотря на небольшой рост, были они массивными, живучими и чудовищно сильными. Один из таких на моих глазах швырнул в Берса колесо от вагонетки – ржавый железный блин весом килограмм этак в сто.
Особенно опасными эти уродцы были из-за того, что прекрасно ориентировались даже в полной темноте и имели мерзкую привычку нападать совершенно внезапно и целой толпой. В итоге продвигались мы медленно и осторожно, а Док буквально десятками раскидывал вокруг светящиеся шары, чтобы нас не могли застать врасплох. В ходе схваток же отдуваться приходилось в основном нам с Берсом – лук и стрелы Стинга в тесных закоулках штреков были бесполезны, а Док помогал нам разве что дебаффами.
Через полчаса стало полегче – нас, наконец, догнал Карачун. Он, похоже, в точности повторил наш маршрут, только в своем неспешном темпе, плывя сквозь тьму, как огромная страшная медуза. Док едва обниматься к нему не полез, и прыгал от радости, как ребенок.
Не то аура лича отпугивала местных аборигенов так, что они перестали к нам соваться, не то мы просто покинули ареал их обитания – но дальше обошлось без драк. Мы спускались все ниже, штреки становились все теснее, многие из них заканчивались тупиками.
– А шахта-то самоцветная, – одобрительно хмыкнул Док, разглядывая очередной попавшийся ему под руку кусок отработанной породы. – Если тут засесть с инструментами, думаю, можно неплохо выгрести. Гематит, тигровый глаз, кварц, агат… Да много чего можно нарыть.
–Тоже мне, нашел шахтеров! – мотнул головой Берс.
Ему блуждание по этим туннелям явно уже надоело, и он с куда большим удовольствием вернулся бы в пещеры трогглов. Там хоть можно было подраться всласть.
Я, честно говоря, тоже с каждой минутой все больше разочаровывался в этой вылазке. Пока нам не попадалось ни малейших следов Джанжи Хэ. И первородным обсидианом тоже даже не пахло. Наверное, мы все-таки недостаточно глубоко забрались.
Надежда затеплилась с новой силой, когда мы набрели на еще один лифт, ведущий еще глубже, и спустились на нем метров на тридцать, не меньше. Здесь нам открылись, похоже, самые последние штреки, которые алантские рудокопы успели сделать, пока шахта еще работала в полную силу. А еще тут было что-то вроде небольшого командного пункта – круглый зал со стенами, укрепленными железными листами. Здесь высились стеллажи со сгнившими от сырости пергаментами, с потолка свисали до сих пор работающие кристаллические светильники.
Дальняя от входа стена зала была странной – угольно-черной, глянцевой, будто экран монитора. Разве что не такой ровной. Свет отражался на ее бугристой поверхности ней расплывчатыми каплями.
Док порылся было на стеллажах и огромном верстаке в поисках уцелевших фолиантов, но быстро плюнул на эту затею. Там, похоже, не найдешь ничего полезного.
А вот стена его тоже заинтересовала.
– Ха! Так это, похоже, он и есть! Первородный обсидиан.
– А вон там что? Похоже на схемы какие-то?
Берс указал на один из металлических листов обшивки. Там действительно было что-то вроде карты, выгравированной прямо на поверхности. Причем частично очищенной от грязи и пыли – выходит, и здесь мы были не первыми гостями.
А еще рядом на стене темнели свежие росчерки ксилайских иероглифов!
Я чуть ли вприпрыжку подбежал к ним, расталкивая остальных. Достал пергамент с заметками об этой шахте. Многие из иероглифов совпадали. И, как и на самом пергаменте, нанесены они были странной краской – плотной, жирной, вроде сургуча, так что надписи заметно выпирали над поверхностью.
Я провел по иероглифам кончиками пальцев, чувствуя их выпуклые очертания. Потом потер подушечки пальцев друг о друга. Пыли на них почти не было.
Так, посмотрим, что за схема…
– Это и правда карта, – подсказал Стинг. – Показывает расположение других алантских шахт. Кстати, надо бы перенести эти данные к себе в атлас. Может, пригодится.
Он достал свою игровую карту и принялся возиться с ней, поглядывая на стену.
–А вот эти линии и символы? Получается, все шахты соединяются в одну сеть…
– Может, технологические маршруты? Тут же, похоже, не только шахты отмечены, но и переработка. Вот и показывают, откуда и куда везли сырье… Вон, видишь? Отсюда линия тянется на запад, к Гараксу.
– Ну, к Гараксу тут много нитей ведет, – подтвердил Док, тоже разглядывающий карту. – Все-таки это крупный город был в свое время.
– А вот здесь что?
Я ткнул в ту часть схемы, рядом с которой были начертаны ксилайские знаки.
– Сейчас гляну…
Чтобы получше рассмотреть схему, Стингу пришлось привстать на цыпочки и даже подкрутить оптику на своем шлеме.
– Так-так… Ну, судя по очертаниям горных хребтов, это Фроствальд. Вон, видите – это северо-западная оконечность материка?.. А это, выходит, Двуглавая гора. Самый высокий пик в Артаре.
– Это на Ледяном хребте? – уточнил я.
– Ага. И тут отмечены две большие шахты. Так, как это переводится-то…
– Ледяное жерло, – подсказал Док. – А это – Огненное жерло.
– Да-да. Они рядом располагаются. Близнецы прям. А вот тут, к юго-востоку от них – Громовая кузня. Это уже не шахта, а как раз что-то вроде завода. Оттуда от Двуглавой горы сырье идёт. А дальше…
– Да это уже неважно, – отмахнулся я. – Отмечены-то как раз эти две шахты. Надо будет разузнать про них побольше.
– Про Громовую кузню я, кажется, что-то слышал, – сказал Док. – Это вроде данж. Жерла – скорее всего, тоже. Там огромные подземелья.
– Угу, – поддакнул Стинг. – Даже по размеру значков поглядите. Эти шахты, похоже, вообще самые большие во всем Артаре. Там и по пять данжей запихать можно.
– И наверняка они достаточно глубокие, чтобы там можно было добраться до первородного обсидиана… – пробормотал я.
Пока все сходится. И Молчун оказался прав – Джанжи Хэ запросто может оказаться именно там, во Фроствальде, вдали от цивилизации, поэтому даже Кси не может до него дотянуться.
– Эй, картографы! – окликнул нас Берс. Он тоже бродил неподалеку, исследуя стены. – Вы лучше сюда взгляните.
Он указал на обсидиановую стену.
– Док, ты же вроде говорил, что этот твой первородный обсидиан даже адамантитом нельзя поцарапать?
– Так и есть. Это самый прочный материал в Артаре.
– А это тогда что за хрень?
Мы подошли поближе, пригляделись и дружно раскрыли рты от удивления. Я даже, не веря своим глазам, аккуратно ощупал стену.
Да нет, это не иллюзия. На черной, твердой, как алмаз, поверхности первородного обсидиана красовались глубокие, идеально ровные борозды, складывающиеся в ксилайский иероглиф.
– Что это значит?
