Осенняя песня

© Лана Тэйлор, 2018

ISBN 978-5-4493-3244-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Четверг, 17:43

Сколько раз вы говорили себе, что больше так не можете, а потом раз – и все равно смогли? Я говорю так каждый день. Каждый, чертов день.

– Да, ваше мнение очень важно для нас, – убеждала я человека на том конце провода.

– Да че, – кажется, мой собеседник харкнул, – нормально все. Работает и ладно.

– Как вы оцените качество соединения по десятибалльной шкале?

– Какой шкале? Школу я лет двадцать назад закончил и харэ, гы-гы.

– От нуля до десяти. Сколько баллов поставите связи?

– Так это… десять, че. Я особо не лазил там, у меня сын больше по тырнетам, а я так, чисто в танки погонять.

– Благодарю за ответ. Всего доброго.

– Чао, персик, гы-гы.

Я сбросила и тихонько взвыла от отчаяния. Столько времени проводить на нелюбимой работе, чтобы в конце месяца получить очередной прожиточный минимум – я так больше не могу.

Часы показали окончание рабочего дня. Я побросала вещи в рюкзак, убралась на рабочем месте и выскочила из офиса, махнув рукой на прощание тем, кто оказался не таким быстрым.

В воздухе разливался нежный запах осени и свежих булочек из пекарни напротив. Живот предательски заурчал, а сознание напомнило о неприятной цифре на весах. И о салате в холодильнике.

Голодными глазами я проводила вывеску с надписью «Свежий хлеб» и направилась домой.

Загруженная мыслями о будничных делах, я и не заметила, как свернула в другой двор. Осознала свою ошибку только перед цветными листьями, разложенными в определенном порядке – от светлого к темному.

Не соображая, словно зомбированная, вытащила телефон и направила камеру на чье-то творчество. Пара кликов – и мне есть, что выставить в соцсети.

В поисках одобрения и славы мы готовы лезть на вершину Эвереста или спускаться в Мариинскую впадину, лишь бы получить заветные сердечки в интернете. Совершенно забыв о том, что нас действительно интересует.

– Нравится? – рядом со мной встал парень. Рыжий, как эти листья, усыпанный веснушками еще и лопоухий – собрать полную внешность деревенского простачка все-таки достижение. Он поправил темно-зеленую шапку, спавшую на лоб, и шмыгнул носом.

– Да, необычно, – ответила я, – даже сфотографировала.

– Это просто порядок, – пояснил он, – смотри: все листья рассортированы по цветам.

– Я заметила. Как тебя зовут?

– Зефир. А тебя?

– Зефир? Тогда я Вафля, – усмехнулась я.

– Ну, Вафля так Вафля, мне не принципиально.

Я непонимающе смотрела на него. Улыбаясь, он вытащил из рюкзака термос, налил в пластиковую крышку-стакан что-то темное и спросил:

– Какао?

Качели мерно раскачивались вверх-вниз, поскрипывая несмазанными петлями. Горячее какао в кружке тихо плескалось, так и норовя вылиться. Зефир улыбался глядя на голубое небо.

– Почему Зефир? – не выдержала я долгого молчания.

– В детстве я был толстым, – смутился Зефир, – но мама говорила, что я просто мягкий. Как зефир. С тех пор так и представляюсь.

– А настоящее имя?

– Зачем? Разве мы не сможем хорошо общаться без него?

– Сможем, но… это неправильно.

– Разве не мы сами определяем, что правильно, а что – нет?

Глотнула какао и кивнула. В Зефире было больше здравомыслия, чем в нашем обществе.

– Чем ты занимаешься? – спросила я.

– Живу, – улыбнулся он, – ты задаешь банальные вопросы.

– Какие умею, – слегка обиделась я.

– Тогда давай попробую я. Что ты любишь?

– Еду, – растерялась я, – сон.

– Это физиологические потребности.

– Книги, фильмы…

– Какие?

– Ну, разные.

– Составь список из трех любимых книг. От самой трогательной до любимой.

В задумчивости притормозила ребристой подошвой на ботинках. Глоток какао помог согреться и расслабиться.

– «Властелин колец», – начала я, – ее читал мне отец перед сном по часу. Каждый день я ждала его с работы, чтобы услышать продолжение. Правда, дочитывать пришлось самой. Папы не стало. Следующая, наверное, «Мастер и Маргарита». Мысль о том, что зло не дьявол, а люди, не дает мне покоя до сих пор. А третья – это «Алиса в Стране Чудес». Ее я читаю над маминой могилой.

Зефир кивнул. Улыбка исчезла с его лица.

– Спасибо. За откровение. Иногда полезно выговориться.

Он поднялся, поправил шапку и махнул мне рукой.

– Еще увидимся, Вафля.

– Когда? – я вытащила телефон. – Скажи, как тебя найти в соцсетях, спишемся.

– Меня нет в соцсетях, – смутился Зефир. Пока я растерянно переводила взгляд с экрана на Зефира, как тот вытащил ежедневник в зеленом кожаном переплете и черную гелиевую ручку. Написал несколько слов и оторвал кусочек бумаги.

– Вот. Написал время и место. Как насчет субботы?

– Идет, – я спрятала листочек в кармане куртки, – тогда до встречи.

– Буду ждать, – он поправил рюкзак на спине и ушел, оставив меня наедине с мыслями.

Суббота, 15:03

Утки жадно хватали куски хлеба. Одна из них попыталась украсть самый большой, но получила гневный подзатыльник от селезня. Выронив, уточка обиженно загоготала и уплыла к другой стайке.

– Интересные создания, – Зефир протянул мне гербарий из разных листьев и сухих цветов, – чем-то напоминают людей.

– Спасибо, – я вдохнула осенний аромат, – чем займемся?

– Узнаем друг друга поближе? – предложил он и выставил локоть. Я кивнула и взяла его под руку.

Все лавочки в парке были заняты усталыми родительницами с колясками или романтичными парочками. Зефир провожал случайных гостей снисходительным взглядом, в котором я смогла разглядеть сочувствие.

– Тебе их жалко? – спросила я.

– Немного, – признался Зефир, – у каждого человека есть потенциал, который он не реализовывает. Если поначалу у людей нет средств, то потом времени. Дети, работа, кредиты… Они загоняют себя в рамки.

– Они счастливы.

– Нет. Это иллюзия счастья. Готов поспорить, что любая из родительниц готова променять эти минуты в парке, на минуты спокойного сна.

– Они любят своих детей.

– Конечно. И это правильно по меркам общества. Ведь если одна из них заявит, что не любит свое дитя, то наткнется на жесткую оппозицию в виде таких же родительниц.

– Так если все это иллюзия счастья, то в чем же оно?

– В самореализации. В совершенствовании. Когда человек растет духовно, реализует собственный потенциал, а не сидит целыми днями на скучной работе.

– А если у них нет выбора?

– Выбор есть всегда. Кто заставляет их загонять себя в угол?

– Самореализация самореализацией, а кушать хочется всегда.

– Ты мыслишь слишком приземленно. Просто представь: ты уволилась с нелюбимой работы. Чем бы ты занялась?

– Не знаю, – быстро ответила я, – я не думала об этом.

– А ты подумай, – Зефир улыбнулся и протянул мне барбариску.

Я вздохнула. Давно уже мне не задавали такие вопросы. А если честнее – никогда. Мама всегда была занята работой, чтобы прокормить дочь, бабушки-дедушки жили далеко, а друзьям интересней зависать на заброшенных стройках или возле телевизора.

– Наверное… не знаю, ты посчитаешь меня глупой.

– Это мне решать, а не тебе. Рассказывай.

– Раньше я увлекалась фотографией. В четыре года папа доверил мне фотоаппарат, хотя мама была против, мол, ребенок совсем, разобью. Но папа ее не слушал. Он даже купил мне альбом, куда вставлялись распечатанные карточки с пленки. Ну, думаю, ты понимаешь.

– Понимаю. У тебя получалось?

– Папе нравилось. Говорил, что красиво. Но разве не все родители так говорят своим детям?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.