– Триста четыре? – с надеждой спросил автоматон.
Я махнул ему рукой и вышел на улицу через покосившуюся дверь. Городок представлял собой жалкое зрелище. Маленькие, перекошенные домишки из подручных материалов. Куски железа, грязные доски, выцветшие тряпки. Пасмурное небо давило сверху. Ветер гнал по замерзшей земле поземку. Где-то от сквозняка со скрипом хлопнула дверь.
– Монументально? – раздался голос вышедшего сзади Рохли.
Я с удивлением обернулся и увидел, что автоматон показывает на центр городка. Там, за клубами пара и дыма возвышалась большая фабрика со множеством дымоходов. Со всех концов поселения к этому зданию шли железные трубы, которые сплетались в причудливую паутину. Казалось, что город – это единый организм, трубы – кровеносные сосуды, а огромная коптящая фабрика – сердце этого неказистого ужаса, только по недоразумению прозванного “поселением”.
– А что это?
– Это Добрый Ключ, – ответил робот. – Он заботится о нас.
– Ясно. Где тут у вас можно обувью и едой разжиться?
***
Городок действительно был совсем маленький. Игроков не наблюдалось, а встречные НПС представляли собой перекореженных автоматонов. Они все, как и Рохля, были собраны по одному принципу – что нашел, то мое. Я так же иногда себе обед делаю. Даже господа Ржавые на фоне местных жителей выглядели роскошными и дорогими механизмами.
Небольшой магазинчик, больше похожий на полуразрушенный склад, нашелся быстро. На прилавке посреди кучи хлама стоял маленький автоматон. Широкое тело, короткие ножки, маленькие ручки и крошечный, ужасно грозный красный глаз.
– Чего надо? – пробасил коротыш.
– Обувь есть?
– У меня всё есть, – робот махнул ручкой себе за спину. Там, в большой комнате, расположенной за прилавком, на полках лежали кучи хлама. – Иди поищи. У меня хороший товар, дорогой.
Самое интересное было то, что торговец соврал почти в каждом слове этой фразы. Горы мусора, что находились в его магазине, были чем угодно, но не “товаром”, не “хорошим” и точно не “дорогим”. Развалы затейливого мусора. Убив минут пятнадцать на поиски, я выложил перед торговцем свои находки.
Товар: Северные ботинки заготовщика
Товар: Банка с мазутом, 3 шт.
Товар: Банка с ворванью
Товар: Дымовая граната, 2 шт.
Товар: Банка тушенки (свежая), 2 шт.
Монструозные ботинки были оббиты сталью и имели выдвижные шипы. Обувь давала бонус при хождении по льду, лазании по деревьям и стенам, а также считалась за оружие с бронебойностью в 2 единицы.
– Прекрасный выбор. Даже жаль отдавать все это за две сотни крон. Мое горячее сердце стынет от потери таких великолепных сокровищ! – самодовольно сказал толстый торговец. А потом добавил: – Цена уже с учетом туристической скидки.
– Десятка за эту кучу мусора, – беззаботно ответил я. – И можно без скидок.
Минут через десять, использовав Хитрость, Запугивание и Выживание, отдав жадине форму драгуна, дубинку и добавив сверху двадцатку крон, мы ударили по рукам.
Вот теперь другое дело. Я отошел подальше от прилавка, сел на заледенелую скамейку, съел тушенку, вскрыв ее железной рукой, и заправил сердце мазутом. На душе сразу стало тепло и хорошо. Настроение не смогли испортить даже три высоких автоматона, вставших прямо напротив меня.
– Чужак, – сказал самый большой из них, в вычурном металлическом цилиндре. Его квадратная челюсть грозно щелкала, а глаза за круглым моноклем мерцали недобрым оранжевым светом.
– С кем имею честь? – вскинул бровь я.
– Мэр Тулли, – холодно проскрежетал робот. – Всем чужакам предписано явиться на аудиенцию к Доброму Ключу для получения регистрации или изгнания из поселения.
– Да я и не собирался тут оставаться. Обещаю самоизгнаться сразу, как только найду транспорт.
– Всем чужакам предписано явится на аудиенцию к Доброму Ключу, для получения регистрации…
Два больших автоматона сделали шаг ко мне, и я заметил, что у них на груди припаяны латунные шестерни, на манер полицейских значков.
– Ну предписано, так предписано, – ответил я и поднялся. Мне действительно нужно убираться отсюда. Может этот Ключ подскажет, каким образом это будет сделать максимально быстро и дешево.
Мэр Тулли пошел вперед, показывая дорогу, его клевреты пристроились за мной. Мы отправились в сторону коптящей фабрики. Путь шел мимо большой площади, на которой собралось несколько десятков жителей. На деревянном помосте стоял автоматон, покрашенный синей краской. Он был замотан цепью и подвешен за руки к странной конструкции, больше похожей на громоздкую самодельную лебедку. Расцветка пехотинца СВГ, отметил я про себя. Что там происходит? Это собрание неприятно напомнило мне о моей собственной казни, и я притормозил, рассматривая происходящее. “Конвоиры” не возражали, тоже остановились и повернули голову, разглядывая толпу.
– …да будут дары твои обильны, – долетел до меня механический голос, – да будут бока твои жирны, а глаза черны…
С удивлением среди автоматонов я разглядел и людей. Худощавый молодой человек с лохматыми светлыми волосами жадно смотрел на жертву. Порывы ветра трепали его волосы и длинный красный шарф. Рядом, не сводя с блондина восторженных глаз, стояла худая и не очень красивая девица в черном облегающем платье.
Я подошел чуть ближе и увидел, что перед толпой находится огромная, размером с футбольное поле яма. Бесцеремонно растолкав роботов, я приблизился к металлическим перилам и заглянул вниз, во тьму. Тяжелый, землистый запах. Все стены ямы были покрыты чем-то черным и маслянистым. Свет пасмурного неба пытался проникнуть в глубину, но он терялся в мрачных тенях. Огромный клубящийся сгусток тьмы. Зрелище было жутковатое, особенно потому, что там, внизу, что-то шевелилось. Было неясно, что это, но глаз улавливал какое-то мелкое движение, какую-то рябь, проходящую по черноте.
– Да давайте уже скорее! – я услышал возмущенный возглас блондина. – Пагуба жаждет! Под небом серым и низким! Там в глубине! Он принесет ей тепло своего огненного сердца! Давайте быстрее!
Автоматон с полицейской бляхой на груди, не обращая внимания на бессвязные выкрики человека, закончил что-то бубнить, а потом махнул манипулятором. Лебедка заскрипела, ржавая цепь натянулась и подняла привязанного к ней робота. Солдат тяжелой линейной пехоты, из Абанкура, прочел я его данные. Абанкур – это же вроде столица Союза. Я совершенно не понимал, что происходит. Этот городишко, Дамбург, находился на территории СВГ. И вот одного из его солдат на лебедке тащат к жуткой черной яме. Явно с недобрыми намерениями. Это какой-то бунт?
Цепь звякнула и начала разматываться, подвешенного робота раскрутило и швырнуло вниз, в темноту. Толпа ахнула и подалась вперед, налегая на перила и заглядывая вниз. Особенно усердствовал блондин, который что-то бессвязно кричал и размахивал руками. Он так навис над ямой, что сверзился бы вниз, если бы не худая девица в черном. Она вцепилась в него как ребенок в любимого плюшевого зайца. В яму она не смотрела, все ее внимание было отдано только парню.
Гул толпы перекрыл все другие звуки. Внизу что-то происходило. Из-за темноты многое было непонятно, но судя по светящемуся глазу жертвы, робот метался то в одну сторону, то в другую, потом разбежался и попытался вылезти наверх по черной промасленной стене. И тут внезапно всё закончилось. Тьма неуловимо пришла в движение, накрыла робота, даже сквозь шум я услышал, как зашипел затухающий котел автоматона. Внизу всё замерло, толпа радостно взревела.
– Обволакивающая тьма, опускалась на истомленную землю, поглощая корыстное сердце, навеки успокоенного злодея! – раздался радостный вопль блондина. Девица в черном восторженно захлопала и попыталась его поцеловать. Парень решительно ее отодвинул и продолжил: – Это закон подлунного мира! Хтонические силы природы всепроникают в естество мироздания…
– Вот это наша Большая Черная Яма, – услышал я знакомый голос, обернулся и увидел Рохлю. – Вот она, наша главная достопримечательность.
– Несложно догадаться. А вот скажи мне, уважаемый Рохля. Что это у вас там в Яме такое шевелится?
Робот внимательно уставился на меня, как будто прицениваясь.
– Денег не дам, просто так рассказывай, – я решил сразу пресечь разговоры на эту тему.
– Совсем не дашь? – как-то жалобно переспросил он.
– Посмотрим, как ты себя вести будешь.
– Там Капелька ползает, – затараторил автоматон. – Мы ее кормим и поим. А Добрый Ключ ее доит. А потом кормит нас. Так и живем. Круг жизни. У Доброго Ключа, кстати, примечательная история, могу рассказать. Всего одну крону. На самом деле его зовут…
– Постой. Как это – доите? – не понял я.
– Ну как доим. Мазутом. И не мы, а Добрый Ключ. Ты же заправлялся мазутом? Так вот, это оттуда, – Рохля махнул в сторону Ямы.
Я невольно глянул на странное, еле заметное шевеление в непроглядной темноте. На плечо мне опустилась железная рука. Я вздрогнул.
