– Я беременна, Леб. Скоро уже четыре месяца будет. Кто отец – не знаю, потому что не помню себя до того, как меня выбросило на берег в деревне. Так что… – я отвела взгляд, не желая видеть на лице мужчины презрение и разочарование. – Я пойду. Если… – но договорить я не успела.
– Я знаю.
Я так и плюхнулась обратно на стул, не успев подняться.
– То есть как? – уставилась на мужчину во все глаза.
Он сидел напротив и очень серьезно на меня смотрел.
– Фаинка просветила, когда я от вас ехал. Специально ведь от работы оторвалась, стервь, чтобы со мной за околицу проехаться. О муже вспоминала и мне глазки строила и намеки делала.
– И ты все равно остался нас ждать и не уехал… – и даже взглядом не выдал, что все знает. И тут же возник вопрос: – Почему?
– Потому что я солдат, Аника, и видел такое… Разное я видел… И как могут забеременеть такие светлые девушки, как ты, тоже видел.
Я сглотнула отчего-то появившийся ком в горле и тихо сказала:
– Я не помню, как все было…
– Может, это и к лучшему, – помолчали. – Так что, пойдешь за меня? Я ведь не старый совсем, чтобы ты там себе ни думала!
– Леб… – начала и осеклась.
Обижать такого хорошего человека отказом? Да и что меня ждет там, впереди? Удастся ли устроиться? Я ведь не одна еду. И кому нужна беременная с еще одним ребенком на руках. А так будем жить в тепле и достатке за спиной мужа. Как соблазнительно…
Вот только долго ли это продлится? Он ведь часто ездит торговать в то село, где мы познакомились, а там очень быстро станет известно о том, на ком он женился, если Тарак не найдет меня раньше. И тогда…
Что-то мне подсказывало – тогда получится, что отплачу я за доброту и заботу этому хорошему человеку черной неблагодарностью. Тараку убить – раз плюнуть, а в бешенство он впадает быстро. Да и здесь, в доме, мира ни мне, ни Лебу не будет, а уж моим детям и подавно. Его мать очень ясно демонстрирует, что такой невестки, как я, ей не нужно. Она даже в качестве гостьи терпит меня с трудом.
Только ведь не примет он этих аргументов! «Я же солдат королевской армии!» – передразнила я его мысленно. Так и сгинет ни за что ни про что…
– Леб, а почему ты до сих пор не женился, ведь давно уже с военной службы вернулся?
Он посмотрел на меня удивленно, а потом смешался.
– Я когда вернулся, хозяйство в запустении было, ты не смотри, как сейчас все выглядит, тогда ничего этого не было. Рука, вон, не двигалась, кому я такой был нужен? А потом… Потом некогда было, да и тошно глядеть на их ужимки. Я ведь помню, как бабы на меня смотрели, когда ничего этого не было.
– Но мать ведь нашла уже тебе невесту.
– И что? – враз набычился мужчина, подтверждая мои мысли. – Она мне каждую неделю новую предлагает.
– А то, что не примет она меня. Тебе в доме нужна война? – и, остановив его на полуслове, приложив ладошку к его губам, продолжила. – Хватит, Леб, ты уже навоевался, и в доме тебе нужны мир и покой.
Я убрала руку, но он перехватил мои пальцы.
– Я поговорю с матерью. Уверен, она примет мой выбор! Да и не мальчик я, чтобы от материнского слова зависеть!
Я смотрела ему в глаза и видела, что никакие мои аргументы не будут услышаны. Но уж лучше я стану гадиной, которая не согласилась выйти за него замуж, чем хорошей девушкой, из-за которой погибнет человек, а жизнь моих детей встанет под вопрос. И вообще, в душе внезапно поселилось стойкое ощущение, что я опаздываю, что должна была уже неделю быть в пути, а сама купилась на комфорт и покой и бездарно трачу предоставленную мне фору.
– Я не выйду за тебя, – выдавила и вытащила из его хватки свою ладонь, не в силах поднять на него глаза. – Прости, – и направилась на выход.
– Аника, не глупи. Мы еще не договорили, – остановил меня окрик Леба у самой двери. Я обернулась, но ручку двери так и не выпустила. Брови мужчины оказались сведены, а пальцы нервно теребили бороду. – Дело только в матери?
И вот что ему ответить?
– Не только, – повисшая тишина ощутимо давила на плечи.
– Значит, я сам тебе не мил, – еще больше посмурнев, опустил он голову.
– Леб, ты очень хороший человек и можешь составить счастье любой женщине. Я таких, как ты, еще не встречала. Но сейчас обстоятельства складываются так, что я не могу остаться здесь, а значит и принять твое предложение.
– Все же боишься этого пирата… Не веришь, что смогу защитить…
– Прости, Леб, но ты один, а у него целая команда головорезов. А я хочу найти место, где спокойно смогу родить и растить своих детей, не опасаясь, что завтра за мной придут, а моих близких подвергнут опасности.
Несколько минут в комнате стояла тишина, и я уже подумывала тихо выйти за дверь, но тут мужчина очнулся от своих размышлений:
– Аника, куда ты планируешь ехать?
– В… – я запнулась буквально на секунду, но этого времени мне хватило, чтобы понять, что говорить конечную точку своего путешествия не стоит. – В Вару. – Этот город в стороне от пути на Бравель, куда я направлялась на самом деле, и как промежуточная точка для заметания следов вполне подходил.
– Вара… – протянул он. – А знаешь, у меня недалеко от этого города друг живет с семьей. Они могут приютить тебя ненадолго, а там и история с пиратом забудется, раз ты его так боишься. Не будет же он тебя годами искать? А потом… – он замялся. – Ну, потом видно будет.
Но по его глазам было видно, что потом он планирует снова меня забрать и сделать предложение. Очень рассудительный и последовательный мужчина. Не зря у него дела идут на лад.
Только вот чем я ему так приглянулась, что он готов вот так сразу взять и жениться на бедной сироте, в приданом у которой двое детей? Не понимала. Что бы там ни думали, а селяне – народ, который свою выгоду не упустит, и женятся здесь, глядя на придание, а вовсе не на красоту невесты. А Леб – купец, и укрепить свои позиции за счет невесты ему сам Пресветлый велел. А потому вопрос сам сорвался с моих губ:
– Леб, зачем тебе я? У меня ведь ни приданого, ничего. Одни проблемы за пазухой!
Он остро на меня взглянул.
– Это уж я сам буду решать, что и кто мне нужен. – И стукнул раскрытой ладонью по столу. – Ладно. Завтра утром поедем все вместе в город. Караваны на Вару часто ходят, чуть ли не каждый день. Найти подходящий не составит труда. Так что переночуем там, и отправлю вас с Леей в путь.
На том и порешили, и я отправилась собирать наш невеликий скарб в дорогу.
А перед ужином мне удалось услышать интересный разговор, который примирил меня с тем, что я не сказала правды Лебу и вообще собиралась сбежать и от него.
– Леб, ты что, совсем умом рехнулся? – шипела рассерженной кошкой госпожа Кавельде. – Предложение этой голодранке делать?!
– Мама, ты не хуже меня знаешь, что дурак, будучи калекой, не смог бы поднять наше хозяйство и сколотить капитал! – рявкнул на это сын.
– Ну, сынок, – тут же сбавила обороты мать, – но как же понимать твое желание жениться на этой… этой…
– А так и понимай! Вот ты умеешь читать? А писать?
– Да кто ж такому у нас учит? Ты вон, на своей службе хорошо научился цифирью пользоваться, даже что-то пишешь! У нас мало кто так может! – закончила она с гордостью в голосе.
– А Аника может, – припечатал он. – Сам видел, как она бегло прочитала письмо, которое ей Лианем дала. И как она рисовала буквы на песке для Леи – тоже видел! А значит что?
