– Да, я не люблю подвальные помещения, – признался Юстас. – Но работать мне это не мешает.
– Могу понять, – кивнул Янко. – Я вот пауков боюсь.
– Серьёзно? – удивился Шелдон.
– Да, ваше высочество. Мне стыдно.
– Тебя когда-нибудь кусали пауки?
– К счастью, нет, иначе у меня был бы инфаркт, и меня отстранили бы от работы.
– А мелкого вон кусал.
– Феликса?
– Да, это было в Айланорте. Его тогда Юстас спас.
– Кстати, я ещё вчера хотел спросить. Ты правда играешь в театре или это всё прикрытие?
– Да и да, – улыбнулся Эскот. – Я играл Оливию на представлении Королевского театра под прикрытием. И собираюсь сыграть её снова, но уже в Шаукаре, просто чтобы помочь труппе, потому что они временно лишились своей примы. Королевский театр скоро туда приедет с гастролями.
– Надеюсь, я смогу попасть на представление, – сказал Янко.
Когда после завтрака все разошлись по своим машинам, Эриш вдруг подошёл к Феликсу и, прежде чем тот сел за руль, тихо проговорил на языке амаргов:
– Тебе нужно быть осторожным в Яссе.
IV
Отец Феликса Витольд Никсон был видным состоятельным нортом и мог взять в жёны любую столичную красавицу, но его выбор пал на скромную девушку из Яссы по имени Илинка. И пусть их брак нельзя было назвать идеальным, и сам Феликс знал о том, как гулял его отец в молодости, но он любил своих родителей и надеялся, что Витольд всё-таки угомонился и начал по-настоящему ценить то, что имеет. Каждую весну чета Никсонов приезжала в Яссу, чтобы погостить у родителей Илинки, а осенью перебиралась обратно в Валахию, чтобы провести зиму в особняке.
Теперь Никсоны уже привычно принимали у себя принца, а губернатора, его помощника и телохранителей пригласил к себе староста Мирон, который жил один. Янко же остановился у какого-то своего дальнего родственника, что было не удивительно, потому что в Валахии и Яссе исторически жил один народ – валаши, у них был свой диалект, но с годами всех жителей Валахии стали считать нортами, так как город уже столетия как принадлежит Нэжвиллю, а Ясса отошла к Шоносару. Из-за своего пограничного расположения это поселение объединило в себе и валашей, и сарби, и нортов, и даже амма. Языки смешались, и языковой барьер, с которым раньше сталкивались путешественники, приезжавшие в Яссу, исчез.
Оставив Шелдона играть с лохматым псом по кличке Бенедикт, Феликс зашагал к берегу реки Мелеши, где сейчас в одиночестве курил Эриш.
– Ты говорил мне быть осторожным, – сказал Никсон.
– И сейчас могу повторить.
– Ты что-то видел или это просто предчувствие?
– Скорее второе.
– Тогда помоги мне.
– Чем помочь?
– В «Люцерне» нашли опиум, который, судя по всему, был доставлен из Яссы.
– Здесь выращивают мак? Или сюда его тоже привезли?
– Выращивают, но не здесь, а чуть подальше. Некоторые местные могут там работать.
– И что ты собираешься делать?
– Опиум был в ящиках из-под подсолнечника, а его как раз выращивают именно в Яссе. Вон там, – Феликс показал куда-то на восток, – огромные поля подсолнухов. Тот, кто занимается поставкой подсолнечника, может быть связан с незаконным оборотом опиума. Всё это пока только предположения. Я хочу сходить туда и разведать обстановку. Ты сходишь со мной? Я доверяю твоему чутью.
– Схожу, – кивнул Эриш.
Впереди уже показалось огромное ярко жёлтое поле, которое словно вобрало в себя все солнечные лучи этого лета, когда друзей вдруг нагнал запыхавшийся мальчишка.
– Это ты Эриш? – спросил он, ткнув в Эскота пальцем.
– Ну, я, а что?
– Там твоему брату плохо.
– Ты ничего не путаешь? Когда он мог успеть во что-то вляпаться?
– Ничего я не путаю, – обиделся мальчик. – Его в погребе заперли, а когда открыли, ему поплохело.
Эриш выругался.
– Беги к брату, – сказал Феликс. – А я всё-таки тут прогуляюсь немного.
– Ты только помни, о чём я тебя предупреждал, – ответил Эриш.
– Помню. Не впервой.
Когда Эскот прибежал в деревню, бледный Юстас сидел на порожках дома Мирона и пил арак, местный алкогольный напиток. Вокруг него столпились Макс, Мартин и Шелдон вместе с собакой и вороном.
– Привет, братец лис, – улыбнулся Юстас.
– Я отошёл всего на полчаса, – проговорил Эриш. – За каким ты полез в погреб?
– За компотом.
– Каким ещё компотом?
– Местным. Грушевым. Ко мне подошла девочка и предложила компот. Она сама его хотела выпить, но боялась спускаться в погреб. И попросила меня достать. Ну, я пошёл. А потом её мама захлопнула крышку, потому что она думала, что сама забыла закрыть. Девочка меня ждала, пока не дождалась. Потом побежала искать. Маме сказала про меня. Ну, меня вытащили.
– Эта девочка не могла кого-нибудь другого попросить? Почему именно тебя?
– Потому что я произвожу хорошее впечатление.
– А где мелкий? – вдруг спросил Шелдон.
– На подсолнухи любуется, – ответил Эриш.
