Куриный бульон для души. Найди время для себя. 101 история заботы о себе и поиске баланса

Мое имя

Имя человека – самый сладостный и самый важный для него звук на любом языке.

Меня уже несколько месяцев никто не называл Мелиссой. И я как будто лишилась чего-то очень важного.

Мои родители назвали меня в честь Мелиссы Манчестер. «Нам понравилось это имя, а других Мелисс в то время не было», – сказала мама. Потом я пошла в детский сад, и в моей группе оказалось целых три Мелиссы. С этого момента и до начала средней школы я была Мелиссой С. Так я подписывала контрольные, так меня называли учителя, и так было написано на классной доске – часто с пометкой, что я слишком много болтаю на уроке.

Честно говоря, мне не слишком нравился этот довесок в виде заглавной буквы «С.», но с самим именем проблем никогда не было. Помню, как некоторые мои подруги забавлялись, примеряя другие имена. В отличие от них, я и представить себе не могла, как еще меня могли бы называть.

С годами многое изменилось. Я избавилась от заглавной буквы «С.» и превратилась в «миссис Фейс». Девятилетний Эван и шестилетняя Делейни называют меня «мама» или «мамуля», и я понимаю, как мне повезло, что в моей жизни есть эти замечательные маленькие люди. Впрочем, зови они меня иначе, я все равно была бы счастлива, лишь бы они не болели и не ныли.

И все же, прежде чем стать миссис Фейс или мамой, я была Мелиссой. Мое имя греческого происхождения, оно переводится как «медоносная пчела». Во всяком случае, именно так было написано на картинке, которую моя мама вышила крестиком и повесила над комодом у себя в спальне.

Но во время пандемии COVID-19 я перестала слышать свое имя. Постепенно я потеряла всех, кто мог бы меня так называть. И это был особый вид изоляции. Как будто огромная часть меня пропала.

Проведя несколько месяцев дома, я решила сделать что-нибудь только для себя. И записалась на курсы письма, которые давно собиралась пройти. Раньше я не могла себе этого позволить, потому что все мое свободное время уходило на детей. Но теперь занятия проводились онлайн, и мне нужно было только упросить мужа подменить меня на пару часов. Я заказала новую тетрадь, достала свои любимые ручки и навела порядок на столе. Каждый вторник вечером я запиралась в своей комнате.

На первом уроке учительница обратилась ко всем по именам и представила первую тему.

– Я хочу, чтобы вы начали рассказ с фразы: «Прямо сейчас я…», а затем продолжили его сами, – сказала она.

Она объяснила, что это хороший способ избавиться от «ерунды» – всего, что может мешать нам писать искренне.

Я начала свое произведение. Десять минут спустя учительница попросила нас зачитать то, что получилось.

– Мелисса, начнем с тебя, – сказала она.

Я набрала побольше воздуха и прочитала первую строчку:

– Прямо сейчас я счастлива. Я счастлива общаться с другими взрослыми людьми, счастлива писать и особенно счастлива слышать свое имя. Мне кажется, я опять возвращаюсь к себе.

Мелисса Фейс

Здравствуй, я

Познание себя – начало всякой мудрости.

Я хорошо помню этот день: 1 апреля 2005 года. Родственники, друзья и коллеги собрались, чтобы отпраздновать мое пятидесятилетие. На фотографиях с юбилея я улыбаюсь – ничего удивительного: моя жизнь полна успехов и достижений. Логично было бы предположить, что я счастлив. Однако – нет. Случайно взглянув в зеркало в тот вечер, я поймал свой растерянный взгляд. И это меня расстроило.

Было время, когда превыше всего на свете я ценил три вещи: работу, независимость и свободу. Мне казалось, что именно они приведут меня к поставленным целям. Несмотря на счастливую личную жизнь и все материальные блага, мне всегда чего-то не хватало. Однажды я подумал: умри я прямо сегодня, самой правильной эпитафией на моем надгробии была бы фраза «он многого не успел». Но что именно ускользнуло от меня?

Думать пришлось долго. Следующие десять лет я примерял на себя множество новых ролей. Серийный предприниматель, владелец спортивной команды, путешественник… и светский лев. Это было весело и волнующе, мы с женой отлично проводили время. Но чаще всего я чувствовал, что играю роль, а не наслаждаюсь каждым моментом. Я был кем-то, но не собой.

Каждый мой день начинался одинаково: встать пораньше, принять душ, одеться, прыгнуть в машину, заехать в «Макдоналдс», а затем мчаться в офис.

Я постоянно спрашивал себя: «Почему ты никогда не расслабляешься? Почему ты всегда работаешь? От чего и куда ты бежишь?» Чтобы ответить на все эти вопросы, мне нужна была самая малость – найти настоящего себя.

И вот теперь я разменял шестой десяток. Жизнь изменилась. Проблемы со здоровьем, смерть близких, продажа компаний, сокращение деловых обязанностей и закрытие моего футбольного клуба выбили почву у меня из-под ног. Зато у меня появилось время на размышления. Я попытался стать осознаннее, но это меня напугало, потому что «время для себя» было слишком похоже на одиночество. Я пересмотрел свою будущую эпитафию и представил ее так: «Здесь лежит Космо, который хорошо прожил свою жизнь». Но и это была неправда.

Тогда, вместо того чтобы ставить перед собой глобальные цели, я стал искать простые радости. Я перестал постоянно говорить и начал слушать. Посещая ежедневную мессу, вдруг обнаружил, что это отличный источник пищи для ума, медитации и умиротворения. Я чувствовал, как замедляется сердцебиение и углубляется дыхание. Мне почти удалось избавиться от мыслей, которые приводили к ложному чувству удовлетворения, и от беспокойства, которое подпитывало тревогу и изоляцию. Интересно, что чем больше я обращал внимания на свои эмоции, тем больше сострадания испытывал к людям, которым повезло меньше.

Мой разум стал ясным, а сердце – открытым. Это придало мне уверенности, чтобы сделать следующий шаг – в буквальном смысле.

Каждый день после мессы я переходил улицу, заходил в закусочную и садился за стойку. Это было очаровательное заведение. Семь стульев у барной стойки и два стола на восемь человек. Одновременно здесь могло поместиться не больше пятнадцати посетителей. Мы сидели близко друг к другу, так что любой разговор был слышен каждому. Поначалу такая обстановка показалась мне очень неуютной. Некоторые считают меня общительным человеком, но на самом деле я весьма скрытен и ценю конфиденциальность. В любом ресторане я всегда выбираю самый дальний столик. И в жизни не сяду за барную стойку, чтобы не быть вовлеченным в случайный разговор.

В той закусочной я вначале ютился на табуретке у стены, однако со временем специально пересел туда, где было больше возможностей для взаимодействия. Впервые я разговаривал без определенной цели – просто ради удовольствия, получаемого от самого процесса общения. Удивительно, но теперь со своими новыми приятелями я чувствую себя более свободным и открытым, чем со старыми коллегами и друзьями.

Я прихожу в закусочную за кофе, но остаюсь ради людей и для того, чтобы побыть самим собой. Но кто этот новый я?

Люди всегда говорили: «Космо, тебе нужно хобби». Вообще-то, у меня было два увлечения, но я занимался ими неправильно, относился к ним скорее как к рабочим задачам.

Первое – это чтение газет. Я владею технологическими компаниями, но предпочитаю бумажные газеты, как в старые времена. Черные чернила на руках – мой знак отличия.

Газеты всегда были частью моей работы. Но я читал только те статьи, которые входили в сферу моих деловых интересов, будь то здравоохранение, технологии, профессиональный футбол и индустрия развлечений. Все остальное, даже если оно выглядело интересным, я просто пропускал.

Однако теперь я изменил свой подход к чтению. И оказалось, что статьи, не имеющие прямого отношения к бизнесу, расширяли мой кругозор. Это было приятное открытие.

Другое мое увлечение – уход за цыплятами и выставочными голубями. Вы будете смеяться, но этому хобби очень много лет. Будучи сыном итальянских иммигрантов, я с детства выращивал голубей на заднем дворе. А куры появились, пока мы растили своих детей. Потом дети выросли, а я решил построить вольер с голубями с одной стороны и курами – с другой. Сколачивая доски, я погружался в воспоминания.

Если собрать все воедино, получится, что быть самим собой нам помогают самые простые дела.

Моя жизнь замедлилась. Теперь я с восторгом провожу время с внуками. Перестав гнаться за временем, я как будто заново обрел его. У меня, как у Дороти в «Волшебнике страны Оз», всегда была сила. Только для того, чтобы найти ее, мне понадобилось целых шестьдесят лет.

Космо ДеНикола

Лосьон для загара и новые маршруты

Большая часть вещей, которые вы попробуете, вам понравится, а нет – вы, по крайней мере, получите новый опыт.

Я купила лосьон для загара через пару недель карантина COVID-19. Но до этого он полгода пролежал в корзине интернет-магазина. «Почему бы и нет? Все равно меня никто не увидит», – рассуждала я. Как только почтальон доставил мне заветную бутылочку, я тут же намазалась с ног до головы. В результате мои лодыжки и голени приобрели суперцвет. Бедра и икры оказались на тон темнее. Ступни же остались мертвенно-бледными. Для полноты картины я заказала еще и автозагар для лица.

Тем временем карантин слегка ослабили, и я вышла на улицу с коляской и в полной боевой раскраске. Зона наших прогулок пока еще была невелика, но я решила использовать ее по максимуму. Каждый вечер я намечала новые маршруты для бега по всему городу, а наутро мы с сыном отправлялись в путь. Мы одолели каждый дюйм окрестных дорог. Пологих. Холмистых. Мощеных. Грунтовых. Ровных. Каменистых. Ландшафт не имел значения. Мы великолепно проводили время. Он катился в коляске в полном восторге, а я бежала рядом.

Наконец, пришла посылка с автозагаром. Разумеется, на следующий день я проснулась похожей на Дональда Трампа – с оранжевыми щеками и белыми кругами вокруг глаз. В школе я была одной из тех старшеклассниц, которые не умели растушевывать тональный крем так, чтобы лицо и шея были одинакового цвета. Теперь я стала двухцветной школьной учительницей, которая преподает девочкам с красивой ровной кожей.

Вся эта история с прогулками и автозагаром привела к неожиданным результатам. Я перестала думать о том, что скажут люди. И начала делать вещи, которые раньше откладывала по миллиону уважительных причин. Я пишу блоги, которые всегда мечтала вести. Делаю сайт. Читаю книги, годами ждавшие своего часа. Начала было подтягиваться на турнике, но через две недели бросила. Что ж – я хотя бы попробовала. А еще я валяюсь на полу с сыном, мы смеемся и играем в игры. И наутро выходим на новый маршрут.

Лорен Барретт

Искусство баланса

Иногда наш список того, что нужно перестать делать, может оказаться длиннее, чем список дел.

В тот день у меня все валилось из рук. Это случилось внезапно. Я никогда не была особо грациозной, но тогда спотыкалась обо все подряд, включая пол в моей церкви.

Ну хорошо: допустим, последнее еще можно было как-то объяснить – в конце концов, здание довольно старое, плитки покосились. Но когда я споткнулась на входе в продуктовый магазин, затем еще раз – перед своей машиной и наконец у себя дома, то ощутила легкий приступ паники.

Последние несколько дней выдались довольно напряженными… Ладно, скорее – последние несколько недель. Но неужели я настолько вышла из строя, что буквально потеряла баланс? Возможно, у меня инфекция внутреннего уха или что-то случилось с головой. А вдруг это инсульт?

Мои родители были набожными людьми и неплохо разбирались в психологии. С детства я усвоила, что все проблемы возникают от непрожитых эмоций. У меня есть успокаивающая практика, сочетающая позы йоги с дыхательными упражнениями и молитвой. Я подумала, что так замоталась, что не уделяла много времени ни молитве, ни самой практике. Совершив это открытие, я отправилась переодеваться в удобную одежду. И как только сняла обувь – исцелилась!

Дело было вовсе не в переутомлении. И я вовсе не потеряла баланс. Инсульта у меня тоже не было. Просто моя любимая пара сандалий полностью износилась. Обе подошвы на них треснули пополам. Весь день я ходила в испорченной обуви и спотыкалась.

Я так переживала, пытаясь выяснить причину своей неуклюжести, что даже давление подскочило. Но мне и в голову не пришло проверить обувь.

На самом деле обычно все происходит с точностью до наоборот. Что-то в жизни идет не так, нам кажется, что мы теряем баланс, и начинаем придумывать, как все исправить. Затеваем ремонт, пытаемся похудеть на пять килограммов, покупаем новую одежду или ищем работу получше. Мы скорее переберем все вокруг, чем обратимся в поисках ответов внутрь себя.

Вспомните, когда в последний раз вы останавливались, замолкали и находили время на молитву или медитацию.

Этот странный, дурацкий мир и правда может вывести нас из равновесия. В таких обстоятельствах вовсе не глупо тратить время на себя. Это не роскошь, а необходимость. Только так мы сможем ориентироваться в жизни, не спотыкаясь о самих себя.

Местный сапожник сказал, что подошвы моих сандалий не подлежат ремонту. Мы через многое прошли вместе, но пришло время отпустить их. К счастью, в отличие от обуви, наши души всегда можно вылечить. Главное – понять, что они в этом нуждаются.

Энн Расс

Я днем и ночью

Быть мамой – это труд без отпусков, выходных и права на ошибку.

День завершен, едва успев начаться,

Я знаю, что живу две жизни.

Меня дневную видят все,

Но о ночной никто не знает.

И та, вторая я,

Лишь тихо ожидает своего часа.

Дневная Я не думает о себе.

Дневной Мне нигде не спрятаться.

Дневная Я стирает белье.

Дневная Я дует на ранки.

Готовит, учит, прибирает,

Объятья раздает и осуждающие взгляды,

Разруливает ссоры, драки и дразнилки,

Застегивает велосипедные шлемы.

Ночная Я вытягивается в кресле.

Ночная Я читает книги.

Ночная Я смотрит старые фильмы.

Ночная Я ест то, что вздумается.

Порой я думаю: было ли мне скучно,

Будь у меня одна лишь Я – и никаких хлопот?

Когда-то я читала книги, играла на рояле и плавала,

Каталась на велосипеде, бегала, болтала,

Стихи писала и ходила в бары,

И знала по именам всех поп-звезд.

Теперь у меня так мало времени,

Что иногда кажется, его вовсе нет.

Когда солнце заходит, но дети все никак не угомонятся,

Я опускаю руки: Дневной Мне придется остаться на ночь.

Я считаю до десяти и глубоко дышу.

Почему, почему они не ложатся спать?

Мое время – это корабль, который проплыл мимо.

Как же я заблуждалась, думая, что все буду успевать.

Я заправляю им волосы за уши,

А сама едва сдерживаю слезы.

Что я оплакиваю? Все же это очень странно.

Наверное, меня огорчило что-то еще,

Ведь глупо оплакивать упущенное время.

Поэтому, выходя из детской, я начинаю смеяться.

Я пытаюсь оставить хоть немного времени для себя.

Но понимаю, что можно это делать по-разному,

чтобы быть собой даже в дневной суете.

Я читаю книгу, пока завариваю чай,

Я играю на укулеле, а дети танцуют.

Я плаваю в море вместе с ними,

Я бегаю по парку, пока они качаются на качелях.

И имена некоторых звезд я все-таки знаю,

Пусть даже это звезды детских передач.

Иногда побыть наедине с собой можно и в компании.

Мое время – это состояние души,

Когда я попаду в свой часовой пояс,

Кто знает, что я там найду?

Аннелиз Роуз Бисон

Жалобная книга

Мы можем либо жаловаться, что на розах есть шипы, либо радоваться, что на шипах есть розы.

Хорошо. Признаю. Я могу быть нытиком. В конце концов, в этой жизни всегда есть на что пожаловаться: грязная одежда, которая не помещается в корзину, надоедливая громкая музыка соседа, ботинки, которые муж оставил у входной двери, дождливые дни, пробки…

Жаловаться – это привычка, выработанная с детства, навык, который я оттачивала годами. Моя семья не возражала (откровенно говоря, все они тоже были большими нытиками), но друзья и одноклассники закатывали глаза и протяжно вздыхали, стоило мне в очередной раз высказать свое отрицательное мнение. Наконец настал день, когда я впервые осознала, что моя привычка жаловаться достигла профессионального уровня.

Однажды летом мы с моим тогдашним парнем ехали на пляж. Кондиционера в машине не было, ветер трепал мои волосы, ноги прилипали к виниловой обшивке автокресла. Я почти уверена, что вдобавок ко всему мы еще провели некоторое время в вышеупомянутой пробке, хотя утверждать это с точностью не могу – прошло слишком много лет. Пребывая в расстроенных чувствах, я в десятый раз пробормотала себе под нос все, что думала обо всей этой ситуации. И вдруг мой обычно спокойный бойфренд повернулся ко мне и рявкнул:

– Ну что ты все время ноешь?

Не помню, как именно закончился этот день, но к концу того лета мы полюбовно расстались с тем парнем и его машиной без кондиционера. Вскоре после этого я встретила мужчину, у которого и автомобиль, и характер были гораздо лучше. Через три года мы поженились и счастливо зажили вместе. Разумеется, я регулярно находила повод, чтобы пожаловаться, но он никогда со мной не пререкался. Или мне так просто казалось.

Однажды я в очередной раз потребовала, чтобы он убрал со стола бумажки со счетами, прибрал обувь и сделал музыку потише. В ответ он поднял руку.

– Ну хватит! Перестань жаловаться. Это сводит меня с ума.

Я непонимающе уставилась на него.

Он тяжело вздохнул.

– Вот я при тебе никогда не жалуюсь, правда?

– Вообще-то, – ответила я, – ты жалуешься на то, что я жалуюсь. Так что да, ты жалуешься прямо сейчас.

Он вытаращился на меня. На его верхней губе выступила капля пота. Потом он схватил ключи от машины и выбежал за дверь.

Возможно, я перегнула палку. Допустим, я действительно слишком много жаловалась. Но что тут сделаешь? В конце концов, это была моя вечная привычка. А от привычек избавляться нелегко.

Немного остыв, я присела и задумалась о решении проблемы. Можно было бы завязать с жалобами раз и навсегда. Нет, у меня не получится. Можно запираться в ванной и кричать, когда меня что-то будет раздражать. Но тогда соседи наверняка услышат. Каждый раз звонить подруге? У меня быстро не останется подруг. И тут меня осенило.

Большую часть своей жизни я вела дневник. Он помогал мне отслеживать течение времени. Мне нравилось просматривать старые записи, чтобы освежить в памяти путь, который я прошла до этого момента. Ведение дневника помогало оставаться честной с самой собой. Возможно, подумала я, мне стоит завести еще и жалобную книгу.

В тот же день я решила опробовать свой новый метод. Каждый раз, поймав себя на желании высказать мелкое раздражение, я должна была записывать это в свою жалобную книгу – без купюр. Мне прямо-таки не терпелось взять ручку и поскорее выплеснуть на бумагу накопившиеся эмоции. Было так приятно выражать все, что вертелось на языке, не сталкиваясь при этом с осуждением.

Результат не заставил себя ждать. Муж, который обычно вел себя довольно сдержанно, опасаясь встречных обвинений, стал больше мне открываться. Я сблизилась со старыми друзьями и завела новых. Мы стали лучше ладить с соседями. Я просто почувствовала себя лучше – счастливее и спокойнее.

Теперь, просматривая некоторые из своих первоначальных записей, я смеюсь в голос. То, что бесило меня до слез, кажется слишком нелепым. Я по-прежнему могу быть нытиком. Только об этом никто не знает.

Моника А. Андерманн

Последняя сигарета

Перемены – это свобода,

перемены – это жизнь.

Свою первую сигарету я выкурила на вечеринке в канун Нового года, еще когда училась в школе. Бог знает, что было тому причиной. Вероятнее всего, я просто не хотела показаться окружающим занудой. Пить я боялась: в нашей семье у многих были проблемы с алкоголем. Поэтому выбрала сигареты.

Мне говорили, что они ужасны на вкус и что тошнота мне обеспечена, однако первая же затяжка Camel Light оставила в моей голове легкий гул, а на губах – приятное покалывание. Глоток кока-колы, который я сделала после, показался особенно сладким.

Возможно, девушка с сигаретой со стороны выглядит не слишком красиво, но для меня это был божественный опыт. Я чувствовала себя элегантной, как Лорен Бэколл[1], и крутой, как Марго Тененбаум[2]. Это было так волшебно – выдыхать клубящиеся облака.

Однажды я пообещала себе, что брошу курить в тридцать, но не смогла. К тому времени это оказалось задачей, требующей почти невозможного уровня желания и самоотверженности – словно научиться кататься на коньках или освоить японский. Сигареты были мне необходимы, как ключи, телефон и бумажник, без которых я никогда не выходила из дома. Благодаря курению я могла устоять перед второй порцией десерта и сбежать «на перекур», чтобы в тишине и спокойствии понаблюдать за прорезаемым фиолетовыми молниями закатом или крошечными белыми мотыльками, парящими, будто снежные хлопья.

Я убеждала себя, что моя привычка никому не вредит. Притупленное обоняние не позволяло мне замечать запах, преследовавший меня повсюду. Я закатывала глаза, слыша разговоры о пассивном курении, и отмахивалась от результатов недавних исследований, согласно которым сигаретные токсины остаются в стенах и мебели и могут повторно всасываться в организм через кожу.