Чушь в современной психологии

Предисловие.

Предполагалось, что данный текст будет опубликован как небольшая статья с рабочим названием «Психологическая ревизия: к проблеме “внутреннего наблюдателя”», где относительно кратко бы очертились современные подходы к изучению личности и общие соображения по тому, как было бы успешнее разработать единую методологическую систему… Этого не случилось, так как в процессе “исследования” последовательно раскрывались такие положения, которые просто не могут быть не учтены в любой современной работе современным, уважающим себя автором; возникла необходимость в более широком рассмотрении проблемного поля – “исследование” личности содержательно наполнялось разрешением проблем общей психологии: что такое психика вообще и предмет психологии, что есть научная психология и какова история ее развития, почему современные методы исследования в психологии такие и не другие, что такое мыслительный процесс, мышление, какова связь мышления и речи, что есть воля и произвольность, спонтанность, в чем заключается собственно человеческое развитие и как оно связано с культурно-историческим движение, другие вопросы «общей психологии». Казалось бы, что это уже все давно освещено, что упомянутые темы не проблема современных дней, что вопрос исчерпан.

Вместе с тем представленные ниже данные позволят читателю иначе взглянуть на отмеченное микротемами проблемное поле в психологии, позволят почувствовать, с чем в действительности работает “настоящий” психолог. Работа адресуется прежде всего «специалистам»: психологам, в особенности клиническим, психиатрам, представителям cognitive science, – и всем интересующимся.

Буду рад обсуждению представленной работы, для связи: i.a.hodchenko@gmail.com

Иван Александрович Ходченко

P.S. Все сноски (эксперимент Витгенштейна с жуками, оригинал английского текста, пара комментариев к эмпирическому исследования) приведены после всего текста работы (в самом конце) – так форматирует текст издательство

Введение.

Центральной категорией, находящей свое отражение во всех отраслях психологического знания: от общих вопросов до клинической практики, – является “личность”: психология личности, саморазвитие и самоактуализация, раздвоение личности, девиантные личности, расстройства личности, личностный выбор, проявление личности, рождение личности, воспитание личности и др. Если смоделировать такой мир, что в каждом человеке от рождения присутствуют некоторые начала, необходимые к раскрытию в процессе онтогенеза, останется ли место для свободы воли и реализации «само–»–структур – ведь технически все предопределено и разворачивается случайным (независимым от интенций субъекта) образом. Математико–статистическая обработка собственных эмпирических наблюдений ряда исследователей способствует формированию соответствующего множества концепций личности. При имеющемся большом объеме сведений относительно “проявления личности” остается непроясненным методологический вопрос: «А собственно что такое “личность”?».

Личность – это свойство, признак, характеристика? На что указывает категория “личность” как термин? Почему регистрация расстройства личности определяется поведенческими признаками и называется расстройством личности, а не расстройством поведения? Если личность отвлечена от соматического детерминизма, то почему невозможно воспитать личность до 3–ех лет или полно развить ее раньше “второго рождения личности” (подросткового возраста)? Если личность непосредственно детерминируется соматическими аспектами, то проявлением чего является и насколько успешно применение психологических конструктов личности? Рассуждение о природе личности является сугубо методологическим ответом на вопрос: «Как думать в направлении психологической мысли?». Достаточно длительный период общество верило в плоскую форму Земли, что не мешало ни наблюдениям, ни прогнозам, ни чувству контроля над ситуацией в целом, однако пересмотр данного положения позволил совершать более точные вычисления и обосновывать “более объективные” научные положения. У категории “личность” множество “плоских Земель” – а значит, необходимо обратиться к началу словоупотребления “личности” и сопутствующих психологических / культурологических терминов. Исследователями неоднократно отмечалось вольно–пользование методологическим аппаратом собственных и смежных научных отраслей среди психологов [1, 2].

Известные современные исследовательские труды научного характера не раскрывают в полной мере фундаментальную для психологии проблему “личности”, так как общей проблемой является следующее: «Распространенной формой имитации науки является псевдонаучная деятельность. Она имеет несколько направлений, наиболее заметно фиксируемых два: а) многочисленные научные (наукообразные) диссертации, доклады, пособия, представляющие пересказы в наукообразной форме общеизвестных проблем, идей, гипотез, не имеющих научной новизны; б) попытки изучения псевдопроблем, не имеющих реального аналога и практического значения, – о телегонии, необычайных находках костей четырехметрового человека, невидимых розовых единорогах и др.» [3, с. 199], а также «Одним из распространенных вариантов псевдонаучной деятельности является «диссертоделание» с участием ректоров и председателей диссертационных советов в качестве научного руководителя или научного консультанта. С помощью и под руководством ректора вуза или председателя диссертационного совета осуществляются изготовление и защита недоброкачественных диссертаций, наполненных наукообразным словоблудием, написанных как бы на актуальные темы, но лишенных научной и практической значимости» [Там же, с. 199].

Актуальность исследования. Чувство / ощущение контроля собственных действий и их произвольности, того, что за восприятием есть некоторая нематериальная субстанция, которую мы называем «Я», формирует проблему “внутреннего наблюдателя”. Понятие о “личности” претендует на решение данной проблемы в психологии, но не раскрывает ее в полной мере, ограничиваясь наблюдениями за поведенческими паттернами, мотивационно–ценностной сферой и др. С развитием психогенетики стали известны примечательные обстоятельства относительно усложнения человеческого поведения в онтогенезе: отягощенность генотипической лимитированностью и оказанными средовыми влияниями в сензитивные периоды, – что в психологии называется развитием личности, а в психогенетике – реализацией участков генома (известны достоверные связи между влиянием среды, вариантами форм гена и поведенческими ответами). Проблема исследования: неопределенный статус личности и увеличение объема данных по типу «стимул–реакция» в психогенетике как угроза развития крайней формы бихевиоральной мысли – евгеники; а также проблемой выступает вольное трактование “личности” в психологии, создающее угрозу научному статусу психологии.

Новизна исследования. Впервые анализ словоупотребления категории “личность” проведен в культурно–историческом и психосемантическом контексте: вместе с этимологией слова рассмотрены культура–ассоциированные изменения лексического смыла “личности”, учтены мировоззренческие особенности людей соответствующих исторических периодов словоупотребления “личность” и известные психофизиологические (в т.ч. морфофункциональные особенности головного мозга) корреляты интрапсихической деятельности.

Научная значимость исследования. Продемонстрирована несостоятельность идеи о личности как об автономном (по отношению к среде) функциональном образовании (к вопросу о произвольности и свободе воли), указаны наиболее объективные подходы к рассмотрению личности как феномена.

Описание объекта и предмета исследования. Объектом исследования является проблема внутреннего наблюдателя (с т.з. психологии), предметом – феномен личности в контексте историко–психолого–лингвистического рассмотрения и сознания вообще.

Цель исследования. Уточнить существование личности и отметить единое, наиболее общее / универсальное / объективное, ее определение.

Задачи исследования. Необходимо: 1. изучить историю словоупотребления понятия “личность” в русскоязычных и некоторых зарубежных источниках, 2. проанализировать мировоззренческие позиции русскоязычного общества соответствующих активному словоупотреблению «личность» исторических периодов, 3. рассмотреть историю словоупотребления некоторых сопутствующих “личности” понятий о психических процессах (сознание, совесть, внимание, воображение) в русскоязычной литературе, 4. рассмотреть психофизиологические корреляты мыслительной деятельности (исполнительный контроль, социальное поведение, самопроизвольная активность головного мозга, интуиция, чувство контроля, сознание, афферентные и эфферентные связи, ассоциированные с аффективными проявлениями в исполнительном контроле), 5. оценить возможность направленных генотипических реконструкций с использованием исключительно / преимущественно психотерапевтического вмешательства, 6. оценить возможность существования произвольности.

Гипотеза исследования. Существует компонент психики, соматически детерминированный, представляющий собой некоторую функциональность, которую мы называем структурой «Я», или личностью.

Рабочие гипотезы исследования. 1. Чувство контроля в ситуации технически определяется фактом наличия информации; 2. Поведенческие характеристики не отражают сущности личности, как представляют диагностический материал при анализе функционирования орбитофронтальной коры; 3. Проявление и контроль большинства внешних и внутренних психических процессов определены морфофункциональным состоянием головного мозга и могут быть отрефлексированы человеком (ощущение ограничений и / или невозможности к определенной деятельности); 4. “Личность” представляет полисемантический языковой конструкт, не заключающий указание на объективно существующее явление, доступное для наблюдения; 5. Сверх условно–рефлекторной деятельности не может образоваться механизм произвольности, ассоциированный с “личностным выбором”.

Материалы и методы исследования. В настоящем исследовании задействованы материалы философских (Л. Витгенштейн, С. М. Левин и др.), анатомо–психофизиологических / биологических (И. П. Павлов, А. С. Бурундуков, В. Я. Сергин и др.), психологических (Л. Хьелл, А. Н. Савостьянов и др.), лингвистических (В. В. Виноградов, В. В. Колесов и др.) и психологических (С. Л. Рубинштейн, А. Р. Лурия, Б. В. Зейгарник) работ. Основными методами данного исследования являются сравнительный контент–анализ, моделирование и философский эксперимент, абстрагирование.

В качестве психологического инструментария использовались следующие методики: Стандартные прогрессивные матрицы К. Равена [использовался для отбора участников исследования в связи с проведением тестирования на online–платформе], Опросник терминальных ценностей (ОТеЦ) [использовался для определения ценностно–ориентационной сферы респондентов], Опросник самоорганизации деятельности (ОСД) [использовался для определения качества “переживания пространства”]. Исследование организовано на платформе OnlineTestPad, постоянно действующая ссылка: https://onlinetestpad.com/t/deep–think–research , – с провокационным названием «Глубокое исследование качества мышления (16+)»: непрофессиональный характер платформы и досуг–ориентированность клиентов сайта накладывает неформальные требования на представление исследовательского материала (авторские инструкции, ключи и стимульные материалы сохранены). OnlineTestPad как площадка для проведения исследования выбрана в связи со следующими аспектами: широкая–территориальная открытость для прохождения, удобство ввода и вывода информации, возможность представления результатов тестирования участнику непосредственно после его прохождения (исследователь настраивает алгоритмы обработки вопросов; в настоящем исследовании интерпретация для респондентов на сайте приводилась в грубо “приведенной к среднему” форме в соответствии с оригинальными ключами обозначенных методик, так как сайт не позволяет настроить качественную обработку сырых баллов до стенов и далее – об этом сообщается в открывающем тест тексте, у респондентов была обеспечена возможность связаться с организаторами исследования по необходимости для уточнения интерпретации данных [соответствующая форма в конце прохождения всей процедуры]). Статистическая обработка проводилась с применением кластерного анализа [определено 5 кластеров] в пакете программы Statistica 12.0; данные из online–формы переводились в программные продукты Excel – в Excel проводилась обработка “сырых” баллов до стенов, стенов до качественных (номинативно–уровневых) показателей, оформлялись таблицы промежуточных и итоговых результатов. В Statistica 12.0 проводился кластерный анализ вида Joining (tree clustering) для определения количества кластеров (группировка осуществлялась по участникам исследования, тип данных был выбран как «сырой тип данных», в качестве способа объединения [Amalgamation (linkage) rules] использован Weighted pair group average [взвешенное попарное среднее] в связи с предположением о неравных размерах кластеров, расстояние евклидовое). Формирование кластеров проводилось методом K–means clustering по участникам исследования с учетом p sign (выбранный целевой показатель p–value<0.001).

Стандартные прогрессивные матрицы К. Равена. Стандартные прогрессивные матрицы используются для регистрации уровня интеллекта, определения нарушений в конкретных мыслительных операциях (по качественно–количественному анализу прохождения субтестов). В данном исследовании применялись а. как метод определения недостоверных результатов, лимитирующий фактор для не мотивированных к прохождению длительной процедуры пользователей, а также как инструмент для дальнейшего приведения выборки (исключения результатов с низким значением стенайнов [5 и меньше]) и b. как возможный критерий для распределения по кластерам при дальнейшей статистической обработки.

Опросник терминальных ценностей. Теоретическая основа Опросника терминальных ценностей допускает вариативность ценностных интересов людей, определяет внутри ценностных интересов наиболее значимые аспекты; помимо регистрации наиболее значимых сфер жизни и терминальных ценностей, рассматриваются их комбинации, что позволяет получить большое количество данных о респонденте (53 показателя), определить “направленность личности”.

Опросник самоорганизации деятельности. Идея Опросника самоорганизации деятельности заключается в описании “владения временем” – его особенностей. Опросник позволяет установить предпочитаемые способы планирования деятельности респондентом, его отношение к планированию деятельности; отражает тактические и стратегические предпочитаемые респондентом решения.

Результаты исследования и их обсуждение.

Личность в психологии представлена для всех отраслей / разделов / направлений, в частности, выступает объектом диагностики: «О патологическом изменении личности мы говорим тогда, когда под влиянием болезни у человека скудеют интересы, мельчают потребности, когда у него проявляется равнодушное отношение к тому, что его раньше волновало, когда его действия лишаются целенаправленности, становятся бездумными, когда человек перестает оценивать свои возможности, когда меняется его отношение к себе и окружающему» [1, с. 43], «человек не подчиняется слепо ситуации, он способен, исходя из более вершинных потребностей, владеть своим поведением. Происходит перестройка потребностей из периферических слоев личности к более высшим и центральным, и человек способен “стать над ситуацией”, как бы изменить ее психологический смысл для себя» [Там же, с. 146]. Отдельные перечисленные характеристики и их совокупности являются типичными признаками психиатрических феноменов (напр., шизофрении, биполярно–аффективного расстройства, посттравматического стрессового расстройства, лобного синдрома, деменции и др.) и не могут быть в отдельности или в функциональной совокупности отнесены к “личности”. Вместе с указанными критериями диагностика “личностного чего–либо” или собственно “личности” продолжается и в настоящее время [5, 6].

Противоречивым представляется признание авторитетности Большого психологического словаря при сохранении методик диагностики “личности” в научной практике психологов: «[Личность] – это таинственный избыток индивидуальности, ее свобода, которая не поддается исчислению, предсказанию. Л. видна сразу и целиком и тем отличается от индивида, свойства которого подлежат раскрытию, испытанию, изучению и оценкам. Л. есть предмет удивления, преклонения, зависти, ненависти; предмет непредвзятого, бескорыстного, понимающего проникновения и художественного изображения. Но не предмет практической заинтересованности, формирования, манипулирования. Сказанное не означает, что психологам противопоказано размышлять о Л. Но размышлять, а не определять или редуцировать ее к иерархии мотивов, совокупности ее потребностей, творчеству, перекрестью деятельностей, аффектам, смыслам, субъекту, индивиду и т. д. и т. п.» [7, с. 238]. С одной стороны, вне метафорического объявления “личность”, согласно Большому психологическому словарю, должна быть исключена из психодиагностики; в особенности, недопустимо определять “личность” через мотивационно–ценностную и поведенческую сферу; с другой стороны, именно это [определение личности через мотивы и ценности, поведение] и реализуется научным психологическим обществом: лекторы активно используют субъективно понимаемый “концепт личности” в педагогической практике на различных дисциплинах (от общей психологии до клинической или когнитивной), продолжается развитие направлений психологических исследований в определении личностных свойств различных выборок, кратко – психология “личности” развивается. Равно как норма не всегда определяется исключительно средними значениями по популяции, так и следование большинства исследователей диагностике личности и / или отдельных ее характеристик может оказаться подходом другой методологии – отличной от “личности”, но близкой к собственно деятельности или др.; а следовательно, видится успешным замена номинатива “личность” на более подходящий контексту пользования термин.

Рисунок 1. Сергей Иванович Грибков – Прятки, 1893

Актуальные представления о личности можно в метафоре выразить через картину С. И. Грибкова «Прятки» (1893 г.) (см. рис. 1), а именно: необходимые сведения давно находятся возле нас, необходимо лишь отвлечься от рассмотрения себя и обратиться к Другому – поддерживать “культуру”.

О стремительном общем “упадке культуры” известно длительное время: человек начинает ориентироваться на то, что он имеет в материальном мире, а не “духовном” (в психологии это разделяется на уровень притязаний, ценности, мотивации, потребности, самоконтроль и дисциплину и др.) [8]. Другими словами, адаптация человека сводится к накоплению материальных благ и их удержанию, вместо овладения навыками и передаче знаний подрастающим поколениям. Не отрицая существенных изменений в молодежной политике и системе образования в целом, отметим выраженную меркантильную составляющую, превалирующую в деятельности молодежи, а также упрочение культуры индивидуализма. Внешне адекватные и правильные предпринимаемые меры по развитию общества (прицельно, молодежи) исключают системно–деятельностное понимание [9].

О “внутреннем наблюдателе”, влияющем на результаты эксперимента при помощи направленного на лабораторные условия вниманием, вопрос ставится преимущественно в физических дисциплинах [10]. В гуманитарных науках, в частности психологии, влияние “внутреннего наблюдателя” описывается как влияние присутствия экспериментатора в момент исследования (социально–психологические явления), подражанием вообще (социальные / групповые явления); в лингвистике – идиостилем. Мнимо гуманитарными науками допускается широкая вариативность нормы, или норма не определена вовсе, определена для контекста, а не в рамках закономерностей. Представляется, что нестрогим подходом к проблеме “внутреннего наблюдателя” в психологии опосредуются некачественные преобразования для системы воспитания, например: игнорируются эволюционные механизмы научения нервной системы [12] (взращивание морали и нравственности за счет просмотра видеороликов, а не системно–деятельностного подхода [9]).

Всякое морфофункциональное преобразование вызывается внешними условиями, и эволюция морфофункционального образования зависит от активности его использования организмом и интенсивности влияния среды [11]. Все морфофункциональные преобразования представляют инструмент средовой адаптации, органично связаны с уже существующими системами и на них основываются [Там же]. Личность не может быть отнесена к такому морфофункциональному новообразованию. Ученые–эволюционисты отмечают: «Абстрактное мышление, как и сознание, не может быть приписано определенной зоне [мозга] или даже их [зон] комплексу. Скорее надо полагать, что оно не имеет специфической локализации, охватывающей даже несколько участков коры <…> Мышление развивается как интегративная познавательная деятельность всего мозга» [12, с. 253–254], о чем говорил еще А.Р. Лурия [13, 14]. Человек действует/мыслит в соответствии с той “логической системой”, которая у него выработана – и, следовательно необходимо предположить, никакое его "волевое" действие субъективно непротиворечиво и оправдано аргументом собственного опыта [15]. На примере плеоназмов становится очевидной условно–рефлекторная (о чем неоднократно свидетельствовал И. П. Павлов) работа головного мозга: индивидуальное–и–культурнообсуловленное связывание фонематических единиц с собственными ощущениями преобразует речевую деятельность индивида – как следствие, субъективное непротиворечие “плеоназматических конструкций” [16]. И если психические функции возможно вызывать относительно изолировано [17], даже если они являются свойством всего мозга, то личность вызвать невозможно – не существует инструментов для объявления “всей личности” в данный момент исследования.

Однако: «Сознание, представляется мне, – пишет Павлов, – нервной деятельностью определенного участка больших полушарий, в данный момент, при данных условиях, обладающего известной оптимальной (вероятно, это будет средняя) возбудимостью. В этот же момент вся остальная часть больших полушарий находится в состоянии более или менее пониженной возбудимости» [цит. по 18, с. 53].

«Касаясь человеческого субъективного мира, Павлов писал: “Синтез и анализ условных рефлексов (ассоциаций) – в сущности те же основные процессы нашей умственной работы. При сосредоточенном думании, при увлечении каким–нибудь делом мы не видим и не слышим, что около нас происходит, – явная отрицательная индукция… При иррадиировавшем возбуждении мы говорим и делаем то, что в спокойном состоянии не допустили бы”» [цит. по 18, с. 52].

«Давая свое объяснение термину "стереотип", представители социально–психологического направления допускают… неоправданную подмену содержания этого понятия. В современной науке под словом "стереотип" понимается определенная закономерность высшей нервной деятельности, заключающаяся в образовании систем связей в мозгу, соответствующих системе внешних раздражителей, а вовсе не способность людей вырабатывать определенные привычки и представления, как утверждают социальные психологи. (Привычки могут возникать, и социальные психологи не потому допускают ошибку, что признают их наличие; она заключается в неправильном объяснении привычек, в необоснованном рассмотрении привычек как факторов, обуславливающих психические особенности людей, их мышление)» [19, с. 143].

Рассматривать “мозговую активность” как попеременные доминанты – не состоятельно: мозг работает “холистически” [4, 20]. Нейропсихологическая модель мозговой организации сознания по Е. Д. Хомской (включая принципы А. Р. Лурия):

«1. Принцип системной организации всех психических явлений…

2. Принцип факторной мозговой организации психических явлений…

3. Принцип иерархической организации психических явлений…

4. Принцип опосредованности психических явлений речевой и другими знаковыми системами…

5. Принцип прижизненного постепенного формирования психики человека под влиянием социокультурной среды…

6. Принцип произвольного управления психическими явлениями (высшими психическими функциями) по отношению к сознанию…

7. Принцип участия в реализации любого психического явления всего мозга как целого – и левого, и правого полушарий, –

а также следующее положение: Общая нейропсихологическая модель мозговой организации сознания… предполагает, что материальным субстратом сознания является… весь мозг, работающий как единое целое. Разные структуры мозга вносят свой дифференцированный вклад в мозговую организацию сознания, в обеспечение различных его аспектов» [21, с. 179].