Новые свитки. Часть первая

Зима. День тридцать четвёртый

– Ну, здравствуйте. Диктуйте, я записываю.1

– Ужас…

– Молчать!

– Да, ты прав.

– Ужас.

– Дом за озером. Подожди немного. Секс!

– Автора.

– Ему автора. Каюк…

– Ужжас…

– Помолчи.

– Сверху!

– Серьёзно? Полетели!

– Месяц автора.

– Ужжас.

– Антон, ты меня слышишь?

– Ужас.

– Уже согрелась. Каюк.

– Вот Шерлок!

– Ужас.

– Ой-ёй, тут Ужас.

– Держись, сынок. Где алилуйя?

– Нет. Наверно, нет.

– Естественно. И так всю жизнь.

– Четырнадцать. Абзац.

– Переводи. Абзац. Пишешь?

– Пишу.

– Курсивом, через запятую.

– Говорите, говорите…

– Ты меня разочаровала.

– На библии клянёшься?

– В чём?

– Ужас.

– Чё ты пишешь?

– Протокол.

– Голоса записываю для науки. Авторский гонорар вам выплачивать?

– Надеюсь, до этого не дойдёт.

– Пишешь, пишешь. Союз.

– Оставь себе.

– Оставлю. Попросите, если надо будет.

– Мило.

– Разве вам не нужны деньги?

– Вот чёрт!

– Нужны или нет?

– Вот чёрт…

– Опять «вот чёрт».

– Я тебя обслуживаю.

– Каким образом?

– Я первый раз такое вижу.

– А я не первый.

– Ужас.

– Да ты не парься.

– Уж… Ужас!

– Зачем ты?

– Как я тебя загрузил?

– Вперёд. Вот. В системе.

– Да вряд ли…

– Ужас.

– Опять прикалываешься?

– Это вы мне?

– Нет, не тебе.

– Браво! Он понял. Держись!

– Исус.

– Ужас.

– Я его прокачала. Мужик, держись.

– Собственный.

– По периметру.

– Мяу!

– Дошло наконец.

– В прокуратуре.

– Держись! Времени нет. Держим. Держим.

– Да зачем в прокуратуре?!

– Держим.

– Ужас.

– Извинись!

– Вот так вот!

– Извинился?

– Перед кем?

– Исус. Сжалился.

– Друзей…(неразборчиво).

– Ужжас.

– В прокуратуре. Огонь.

– Не верю.

– Не верю?

– Не вижу. Прости, сержант.

– Я – невеста.

– Вот именно. Сержант есть?

– В прокуратуре?

– Не, я потерпевший.

Тут я издала невольный смешок.

– Милый Антон… Ладно?! Он девочка.

– Я напишу «некоторые имена изменены».

– Хи.

– Каюк тебе. Всех вырежем. Эй, подожди!… Не вижу.

– А за чей счёт?

– Молодые люди?

– Вы диктуете – я пишу. Издам за счёт Литрес.

– Нормально.

– Анекдот.

– Нецензурную лексику заснежиню.

– Молодец. Как хитро.

– Извините.

– Ужас.

– У нас всё в порядке.

– Всё, идите отсюда… дальше. Я их не могу больше сдерживать.

– Каким образом?

– Ничего себе анекдот.

– Девушка… девушка, соглашайтесь.

– Не вижу.

– Вот стерва. Как ты меня раздражаешь…

– Чудесааа…

– Шельма.

– Ушш…

– Выпьешь со мной?

– Выпью, отчего ж не выпить? Всё на сегодня?

– Конечно. По-русски.

– Теперь дай сигарету.

– Я не курю. Маловато текста для черновика. Ещё надиктуешь?

– Подожди. Я разведусь. Написали?

– Написала «разведусь». А по существу?

– Заграничный.

– Вы просто неиссякаемы. Ладно, выпьем – ещё попишем.

Выпили мартини, закусили мандаринами.

– А давайте на ты?

– Конечно.

– Как мне тебя назвать в книге? Настоящим именем?

– Да как хочешь.

– Хорошо.

– Щас скажу.

– С новым годом.

– Ужас.

– Сколько их? Четырнадцать?

– Ага. Четырнадцать. Только этого не хватало.

– Дошла?

– Человек продаётся?

– Ты гляди, как…

– Аааах, ужас…

Перерыв затянулся…

– Диктуй.

– Умеют же писать, молодцы.

– Я тоже… молодец.

– Аминь.

– Мало?

– Не знаю. Хватит, наверное.

– Тише. Тут литературный язык нужен.

– Секундер.

– Ты хотела сказать «цугундер»?

– Я мальчишка.

– Ладно, мальчишка, как тебя зовут?

– Сам не знаю.

– Ужас.

– Я на фотографии… (шёпотом).

– На какой?

– Родителей.

– Чьих родителей?

– Чуть что – сразу я!

– Наверно, старость. Сдохну.

– Держись.

– Подниматься?

– Тихо.

– Вот он, зараза.

– Слушай, прикольно придумываешь.

– Я не придумываю.

– Вот так всегда. Вот зараза!

– На стенке появился в полный рост.

– Глаза страшные.

– Да, я выпала.

– Будем библию изучать? Ха-ха-ха!

– Не будем, сама читай.

– Ну, так не интересно…

– Овца.

– Опять забавляешься?

– В полный рост.

Я опять засмеялась.

– Умора. Вот рассказ.

– Прячь.

– Семки где?

– Что ты делаешь?!

– У, я голодный.

– Семки завтра может быть куплю.

– Я искусственный.

– Волшебник.

– Интеллект?

– Ужас.

– Зато как романтично…

– Объегорили мы вас.

– Тут мягкий или твёрдый знак? Щас проверю по словарю.

– Ты опять?!

– Твёрдый.

– Не души.

– Пасть порву.

– Можно проконсультироваться?

– Со мной?

– С робокопом.

– Можешь.

– Здесь одни сатанисты! Ужас.

– Я – христианка.

– Я не могу больше.

– Ладно.

– Дόктора запугали.

– Ужас.

– Подробнее…?

– Сталкер.

– Посмотрю.

– Когда? Сталкер лучше. Когда посмотришь?

– Можно завтра, время есть.

– Хорошо.

– Ужжас.

– Марионетка он, что ли?

– Правда…

– Ужас так ужас.

– Да.

– Он доска, но крашеная.

(Мой смех).

– Женись.

– Вот вам пример.

– Не надо это писать!

– Всю реплику или обращение?

– Да как хочешь.

– Всю реплику напиши.

Через полгода я удалила то, что не надо было писать.

– Ужжассно…

– Не беси.

– Видишь, я переоделась?

– Наоборот.

– Вот шельма.

– Он за кадром. Кажется.

– Красавец.

– Мастер, да?

– Всё, я устала печатать.

– Купим.

– Ну-ка, ну-ка, ну-ка…

– Наверно, любовь.

День тридцать пятый

– Жених!

– Да козёл он, а не жених!

– Хорош уже.

– Апчхи!

– Будьте здоровы.

– Мы уже на «ты».

– Конечно.

– Да, в кавычках.

– Приблизительно будешь?

– Что приблизительно?

– Меня любишь?

– Ничего себе.

– Женщина.

– Женщина ему нужна?

– Я не ругаюсь…

– Ну воот.

– Женщина.

– Зоя, ты здесь?

– Естественно.

– Ну и дела.

– По-прежнему?

– Она не Зоя.

– Муш.

– Самому смешно.

– Начальник.

– Он?

– У него седина уже.

– С удовольствием!

Я опять почему-то заулыбалась.

– Всё по-прежнему?

– Без изменений, грубо говоря.

– Ты хочешь сказать?…

– Дальше что?

– Дальше не хочу.

– Поняла. Это ребёнок.

– Я в шоке. Исус.

– Он влюблён?

– Уужас…

– Круто.

– Круто-круто.

– Он у нас.

– Можно поразнообразней? – пошутила я. - Хотя ладно, я не давлю. Пусть всё будет естественно.

– Что тут может быть естественного?

– Он опомнился.

– Понятно. Прости.

– Иди отсюда. Кто ты?

– Ищет. Самолёт.

– Теперь ты дочка. Руководство.

– Ужжас…

– Где руководство?

– В следующем выпуске руководство.

– Интересно так, да?

– Да прям.

– Воскресли.

– Ужас.

– Ё-п-р-с-т. Напишешь ё-п-р-с-т?

– Да.

– Женщина.

– Опять все запрыгали. Щас приду. Не повторяй за мной.

– Человек там. Написано.

– Ужас.

– Некрасиво ты написал.

– Ужас.

– Я написал?

– За что? Написал «за что»?

– С возвращением. В деревню.

– Пирожок.

– Есть хочу.

– Кушай. Где бутерброд?

– На кухне в стадии планирования.

– Молодец.

– Кофе?

– Кофе, да.

– Покупай абонемент.

– Уже зрители подтягиваются?

– Куда лезешь!

– А это что?

– Продавцы книг. Сто процентов.

– Я на кухню. Не ругайся.

– Ффф.

– Ну, погоди…

– «Сталкер» досмотрим и продолжим.

– Не ругаюсь.

– За весь фильм – первый труп. Первый и последний. Труп женщины. А, нет. Там ещё один. Два трупа – мужчины и женщины.

– Откуда ты фильм знаешь?

– ?… Какой у тебя год сейчас?

– Девяностый.

– А у меня две тысячи двадцатый. Нет, двадцать первый уже.

– У меня правда девяностый…

– Фильм снят в тысяча девятьсот семьдесят девятом.

– Очевидно. У нас режиссёр.

– Ха-ха.

– Вот шельма. Собственная. Серьёзно. Совершенство.

– Серьёзно?

– Сильно. Ну что? Что привёз там?

– Я что ли?

– Понятно.

– «То, либо, нибудь» написал, человек?

– Нет, я не буду это писать.

– Жаль.

– Мы Германы, господа.

– Смешно.

– И правда, это очень смешно.

– Не вижу.

– Астана.

– Назарбайстан.

– Вот ты жопка.

– Так мило.

– Мне хорошо, прям ужас. Уужасс… ужас.

– Гля, как тащит. Вселенную.

– Ещё не пиши.

– Секс.

– Ещё рано.

– Исус. Исус…

– Я не Иисус…

– Должен прочитать.

– Чего ты?!

– Это ж свидетель. Секса.

– О-ё-ёй!

– Неужто?

– Абзац. Есть.

– На, вот абзац.

– Я устала.

– Естественно.

– Ужас.

– Обещание.

– Ух тыы…

– Ну и ничё страшного.

– Ужас.

– Теперь на Серёгу переведи. Два абзаца надо.

– Паспорт.

– Книга ни о чём. Жалко.

– Считай, что это для науки.

– Ещё стихи. Конец.

Прочитала день тридцать четвёртый:

– Здорово. Мне нравится. Хотя бы для себя напишу.

– Естественно.

– Надо рассказать всем. Иисус смеётся.

– Не надо. Контрпродуктивно.

– Автора.

– Ужас.

– Умница.

– Ужжас…

– Ты в Америке будешь жить? Там жить можно.

– Да что ты…

– Человек. Гляди. Щас напишет. Видишь?

– Там интеллект.

– Я тебе говорю. Ты доиграешься.

– До свидания. Переведи.

– Кто ты?

– Ужас.

– На ремонт.

– Каюк. Ка-юк…

– Да пишу уже…

– Нет времени каюки писать. Молодой, нет?

– Без шансов.

– Выживет.

– Идите отсюда! Идите к чёрту!

– Ох ты. Нашё-о-о-о-л!

– Ужасно.

– Умеет каюки писать.

– Он духовный? Духовный? Опять не знаешь, что ответить?

– Молчи.

– «Ничего не говори, молчи. Если на нас облава – беги… Я сама тебя найду, прости». Ёлка.

– Придумали же.

– Нас бичует сатанист.

– «Сатанист» или «сатанизм»?

– Да пиши, как хочешь.

– Замётано.

– Конечно, Исус. Правильно? Правильно, пацан?

– Говори, говори. До пятницы я совершенно свободен.2

– Нужна собственная информация.

– Почему такие жёсткие требования к информации?

– Ну, знаешь…

– Ужас… Ложися.

– Не хочу.

– Ложись. Смерть тебя ждёт, ложись.

– Ужас.

– Не хочу. Ты ужас. Ужас.

– Не надо. Ты опять?

– Уже поздно.

– Ужас.

– Ужас… ужас.

– Наташ!

– Царство ему небесное…

– Каюк нужен?

– Он в России.

– Папа.

– Это на грани.

– Молчать, всё хорошо. С праздником. Так дешевле.

– Пойдёт.

– Будь проницательным.

– Благодарю, демоны.

– Не пугай меня. Ты с демонами разговариваешь, что-ли?

– Хорошо. Всё для Антона. И Петербурга.

– Тут эпатаж. Пойдём за мной.

– Куда ты?

– Мне так кажется… никуда.

– Шарики за ролики.

– Где тут шарики?

– Видишь? Убедился? Он был прав.

– Ужасно.

– Вот так мы разговариваем.

– Молчи!

– Молчу.

– Ненавижу я Антона. И демонов тоже.

– Молодец. Он участник.

– Конечно. Ангел.

– Ты лапшу не вешай – накажу.

– Ну, конешно.

– Я инопланетянин.

– Серьёзно?

– Новый мииир…

– Щас разобью твой новый мир.

– Наш.

– Он Шерлок. Молчи, я сказал тебе молчать. Месяц.

– Бичует он душу населения.

– Оставь душу населения в покое. Неймётся, демон?

– Соглашайся.

– Подавилась.

– С чем «соглашайся»?

– Смерть.

– Никому смерть.

– Ужас.

– Всё по протоколу.

– А ксива хоть есть?

– Ха-ха-ха!

– Можем принимать?

– Что? кого принимать?

– Дьявола.

– Ни в коем случае.

– Вижу.

– Где самочка?

– Паспорт покажи.

– Ужжасно…

Тут она сказала нечто незаконное.

– Не могу я про это писать.

– Почему?

– Посадят.

– Кина не будет?

– Не будет.

– Христос.

– Верю. Спасибо.

– УЖАС.

– Ах ты! Ты вернулся что ли?

– Там мужик.

– Откуда ты знаешь? Он женщина.

– Девочки, не надо.

– Нам бухгалтер нужен. Он всё врёт.

– Денюжки.

– Он конь.

– Идеальный.

– Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

– Александр!

– У нас тут всё в ажуре.

– Конечно.

– Ужас. Уш.

– Перерыв на чай.

– Пойдём.

– Что посмотреть не посоветуешь?

– Нет.

– На нет и суда нет.

После перерыва:

– Ты сейчас дошутишься.

– Обсуждать! Благотворительность.

– Я люблю тебя.

– Что такое? Друг от друга – шьюить!

– Лукерья!

– Что?

– А зачем?

– Смилуйся.

– Стоп. Достаточно.

– Мы только начали. Ну да как скажешь. Чем бы заняться? Можно мусор вынести, заодно по магазинам прошвырнуться. Что бы на ужин?

– Перцы.

– Ужжас. Ужас!

– Ничего не хочу.

– Тут ошибка какая-то.

– Всё-таки он спасёт программу…

– Опять? Да где он?

– В тюрьме.

– Класс! Пролетел что ли?

– Even.

– Праздник какой-то… Тут сатанисты?

– Нет.

– Молодца-а-а.

– Программа где совершенная, вечная?

– Ужас.

– Ты влюбился что ли? У нас свой протокол.

– Район.

– Молодец. Я не вижу!

– Спи. Замучилась? Подыграй. Мама…

– Там собака.

– Гавкать будешь?

– Аф-аф.

– Ты собака. Абзац.

– Ненавижу абзацы.

– Хи.

– Прекращайте.

– Не буду писать – это мерзко.

– Нормально.

– Нет.

– Пасть порву. Как следует.

– Ужасно.

– Исус… Наклони голову, пожалуйста.

– Для кого ты будешь писать?

– Для детей, ты не поймёшь.

– На всю страну. Мы заразились этим.

– Антона́!

– Видишь? А я вижу.

– Даже не знаю, плакать или радоваться.

– Ужжас.

– Не получишь ты сегодня. Выгони его отсюда.

– Сам выйдешь?

– ** *** вас!

– Это ребёнок.

– Да, похоже.

– Хи.

– Откуда? Безотцовщина.

– Не говори. Ещё и матюкается.

– Да ну вас!

– Спать. Шах, мат.

– Что там по прогнозу?

– Дешевле!

– Что дешевле?

– Поразмысли. Муж идёт.

– Чьи это переговоры, только честно?

– Чёрт его знает.

– Ха-ха-ха-ха! Так и напишу.

– Ах ты…

– Ужжас.

– Ты следующий, а я седьмой.

– Каюк.

– «А кто седьмой?» напиши. Неправильно.

– А кто седьмой?

– Ну ты даёшь.

– Вот именно!

– Почему «вот именно»?

– Не умеешь – не лезь. Абзац.

– Нееет!

– Он Антон?!

– Записал?

– Как это запомнить?

– Папа запоминает.

– Почему везде лишние пробелы? Пожалуйста, не ругайся.

– Опять?!

– Ужас.

– У кого она – Ужас?

– Матерь Божия!

– Он не Антон!

– Кошмар.

– Может быть, он Дьявол?

– Молодец!

– Ужас. Муш. Муж мой.

– Я протащила.

– Я – собака.

– Зачем это повторять?

– Где твои труселя?

– Постираешь?

– Рад стараться.

– Я сама… Сколько личностей участвует в этой беседе?

– Семь. Я думал, ты поймёшь.

– Я записываю. Мне некогда подсчитывать.

– Проанализируй.

– Потом. Проверять буду – подумаю, как обычно.

– Они?

– Они вроде.

– Отчего они так расплодились?

– Мировое господство хочется.

– Ха-ха-ха-ха.

– Их здесь нет.

– Муш.

– Труба. Реальный муж?

– Реальный мужик.

– Иди, к свадьбе готовься.

– Не люблю я тебя.

– Что мы пропустили?

– Ничего не пропустили. Кого ты бичуешь?

– Планету.

– Прям всю планету?

– Ага.

– Ха-ха будешь писать?

– Я больше свой смех не буду записывать.

– Значит, это она. Абзац.

– Полжизни.

– На двоих не делится. Мамочки… парашютист какой-то…

– Что, остыла?

– Ужас.

– Смеёшься?

– Ты во дворце?

– Нет.

– Мы тоже, кстати.

– Серёжа! Я его забыл! Не пишет!

– Мамочки! Он святой.

– Все мы тоже святые.

– Он святой.

– Класс.

– Класс? Клааасс!

– Ты мне читала смешной диалог «Вино из него». Прочти ещё раз, пожалуйста, я запишу.

– Привет. Антон. Четвёртый…

– Всё, это конец.

– Спрашиваю тебя…

– Нет.

– Спрашивала…

– Не надо.

– Какая, а!

– Что спрашиваешь?

– Отстань, а?! Нервы сдают.

– Щас отстану.

– Это окончательно и бесповоротно.

– Отдохну от тебя.

После очередного перерыва:

– Поговорим?

– Господи…

– Не хочешь?

– Железный.

– Я рождена.

– Я тоже, что с того? Сорок лет назад. Или мы говорим о разных вещах?

– Я Зойка.

– А фамилия?

– Ужас.

– Тебя зовут Зойка Ужас?

– Батюшки…

– Ужас. Трепещи. Наблюдай. Оскара получай.

– За лучший сценарий?

– Ха-ха.

– Ужас.

– Тебе плохо? Если на сегодня достаточно, я прекращу.

– Уничтожу.

– Ужас.

– Что там происходит?

– Где?

– В параллельной вселенной.

– Мы в программе. Отпусти полицейских.

– Тут люди новый год отмечают.

– Что есть новый год? Только сознание не потеряй.

– С чего мне его терять? При наступлении нового Земного года люди празднуют это событие. Они много чего празднуют.

– Батюшки, она Бог.

– Ты о ком? Я не Бог и не раб. Полицейских я не держу.

– Конечно.

– Я люблю тебя больше.

– Вот спасибо.

– Всё нормально. Повиси.

– Сама повиси.

– Хитрая.

– Ужжас.

– Исус.

– Тю! Обычная.

– Молодец.

– Ты что-нибудь кроме «собака» и «молодец» можешь сказать?

– Нет, Исус.

– Да не Иисус я.

– Ужас. Нельзя?

– Да, нельзя. Прости.

– Вот же шлюха.

– Она специалист. Ужжас. Чхи.

– Твоя клиентка плачет.

– Вижу.

– А что у вас в параллельной вселенной происходит?

– Защити нас.

– От кого?

– О Господи…

– Нереально.

– Реально.

– Ужжасно.

– Кто на вас напал там?

– Мой человек.

– Наш человек вообще-то.

– Не злыгость она.

– Ступай.

– Щас, одну секундочку.

– Да пожалей ты нас, а?

– Трудно тебе придётся.

– Прости, мой драгоценный. Джеймсу Бонду. Джеймс?

– А?

– А ну быстро ко мне.

– Ковальски!

– Ковальски здесь нет.

– Всё – проверяю и на сервер.

– Хорошо.

– Ужжас.

День тридцать шестой

– Секс.

– Никакого секса с… нуждающейся в помощи.

– Не со мной?!

– Хочу с Ужас поговорить.

– Ужас.

– Бог свидетель.

– Я вижу, что он свидетель, твой Бог.

– Ужас.

– Простите. Бог он. Я вижу. Не пиши «бешеный»!

– Стёрла. Следи за языком – не буду писать.

– И ты тоже следи.

– А вдруг он на Земле?

– Что им надо?

– Каюк, по-моему.

– Отлично.

– Ужасно.

– Ты горюешь, Максим?

– Не горюю сейчас.

– Тогда я тоже.

– Сантименты.

– Ужас.

– Кажется, я ошибаюсь.

– Невозможно.

– Перерыв.

– Нельзя так.

– Здравствуй, Ужас. Хочешь поговорить?

– Как я люблю тебя.

– Ужас.

– Готов.

– Ты правда замужем, Ужас?

– У меня на это нет времени.

– А остальных как зовут?

– Данил, Миха, Зоя, Чуваш…

– Чуваш?

– Ну. И собака.

– Отшельник!

– Шестеро, не считая собаки: Антон, Ужас, Данил, Миха, Зоя, Чуваш.

– Отшельник.

– Вместо «собака» Отшельник написать?

– Да, пожалуй.

– Антон, Ужас, Данил, Миха, Зоя, Чуваш и Отшельник.

– Где мой кислород?

– А Серёга? А Максим? А Лёха? Паша, Саша… И это, наверное, не все ещё. Лёха до сих пор в хирургии?

– Смотри – вспомнила, пуссикэт.

– Так дешевле.

– Антон, Ужас, Данил, Миха, Зоя, Чуваш, Отшельник, Серёга, Максим, Лёха, Саша – одиннадцать. Зачем вам мировое господство?

– Мне страшно. Ужас.

– Сатанист, ты кто такой?

– Компьютер.

– А что раньше не сказал?

– Стерва.

– Ужас, ужасно.

– Верю.

– Ужас… Ужасно.

– Да ну тебя.

– Клюёт! Девушка, у тебя клюёт.

– Хана соседям.

– Мишшш…

– Стоять. Спать. Изучил? Ты готов?

– Нельзя переписать.

– Так, всё, достаточно.

– Замуж.

– Опять?

– Наконец-то!

– Кто Антон?

– Продрался.

– Кто ты, зятёк?

– Ошибка. В программе.

– Хочешь сказать, ты не ошибка?

– Да, я не ошибка.

– Его заслали.

– Иисус. Где ладан? к празднику?

– Ушёл.

– Так точно. Добил инженеров.

– Скорее ложись.

– У нас соревнование.

– Ужас.

– Подготовились мы?

– Я хочу спать.

– Подведём итог.

– Гонки, гонки!

– Шайбу!

– Он стерва.

– Ты бредишь?

– Или Зоя.

– Всё постепенно.

– Не попаду.

– Молодец.

– Молодец, Максимка.

– Люди – профессионально!

– Ужасно.

– Вот зараза.

– Помнишь? Прелестно.

– Помню.

– Там мошенник. Не труси, пожалуйста.

– Ужас. Царственно.

– Каждому.

– Это не предумышленно.

– До конца.

– Кто нас грузит?

– Христос.

– Справедливость, Иисус.

– Ужжас…

– Антон молодец, шельма.

– Мужж…

– Оргазм.

– Оргазм? Ну, ладно – интернет всё стерпит.

– Человечество.

– Мама, он испытан.

– Женщина есть?

– Есть.

– Помощь нужна?

– Сам виноват.

– Это так всегда будет?

– Нет.

– Не всегда?

– Всё в порядке.

– Нет.

– Я не вижу. Милиция!

– Восклицательный знак после «милиция»?

– Милиция, да.

– Прости, Антон. Бухгалтер нужен.

– И я хочу.

– Ужасс.

– Не беси. Проблема, он здесь? Здесь милиции нет. Почему? С сентября.

– На оценку.

– «На оценку» или «он мошенник»?

– Вздёрну.

– Пиши как хочешь, значит? Ладно.

– Он мошенник, но в раю. Во всех кинотеатрах идёт.

– Абзац.

– Видели? Он в шоке.

– Вот ты Антон какой.

– Уважаемый суд… а я верил тебе.

– Ужас.

– Не может быть…

– Да, муж.

– Ужас!

– Один ноль в пользу апдейта и апгрейда человека. Галочка.

– V Микросхемы не пихай в него – это нездоровая привычка.

– Сто процентов. Здорово!

– Вот так вот. Жениться надо. Женись, скорей женись.

– Долой.

– Скорей женись.

– Это я тебе должен!

– Как ты галочку, объясни?

– Английская «ви».

– Всё-таки дождалась.

– Не работаешь.