Искусство соединения. Свободные трёхстишия

О том, какие возможности я вижу в этом жанре, можно было бы говорить снова и снова. Но у меня нет никакого желания (а может быть, и самой способности) выступать в роли литературоведа. Поэтому мне так дорог этот небольшой цикл, в котором трёхстишие присматривается само к себе. Присматривается странно – не делая выводов, многого не замечая, уделяя внимание каким-то совершенно побочным обстоятельствам. Что ж, это его стиль постижения…

Добавлю только, что все стихи здесь написаны в течение двух дней: 18—19 августа 1989 года.

Трёхстишие? Это стиль

приоткрывания сердца

и прислушивания к отзвукам.

Одухотворённая дыханием речь.

Слово на выдохе и на вдохе.

Вдох… взгляд… и выдох…

Одностишие задумчиво, как мысль йога.

Двойные строки озабочены друг другом.

Пятистишие – маленькая поэма.

Не верится в скАзанное.

Растеребить бы сердце,

приоткрыть несказАнное.

Соколиная охота

Освобождённый взгляд

парит – и падает на добычу

в мгновение ока.

Неслышный клич посылаю вперёд

и ловлю отклик —

или отклик ловит меня.

Красный лист винограда дрожит на ветру.

Шепчет: посмотри на меня, посмотри.

И я смотрю.

Три ступени к сути.

Слышишь? – три шага.

Три намёка, три догадки.

Слово любимой – навстречу моему.

И наша тишина, в которой

наперебой говорят глаза и губы.

Нежданный дождь,

и жара утонула – а мы

вздохнули небесной свежестью.

Нет цветка без запаха,

человека без тайны,

слова без музыки.

Цепкий взгляд, чуткий слух и тонкое обоняние —

лишь русла, по которым наречия мира

стекаются к сердцу.

Пусть звучат сказания и легенды.

Пусть формулы позванивают откровениями.

Поговорю-ка с травинкой у порога.

Удивление – это наше «здравствуй» Тайне. Если мы не умеем ей удивляться, значит в нас перегорело что-то главное, детское, радостное. Мне кажется, «Будьте как дети» означает, в частности, умение радостно удивляться. Маленькое, как ребёнок, трёхстишие помогает нам в этом. Или мы ему помогаем – своим вниманием к удивительному – встать на ноги?.. Но дело ведь не в нём самом, а в том, о чём оно нам будет рассказывать с тех пор, как слова соединились в нём нужным образом.

Стихи 1973—1992 годов.

Наше дело – пытаться.

Удачи —

это Божье благословение стараний.

Катарсис

Клочьями слезает прежняя шкура,

и сияющее существо

бежит от тех, кто привык к нему прежнему.1

Неужели этот невзрачненький —

тот, чьей палочке вчера на манеже

повиновалось обычное и необычное?

Юность – газированный возраст.

Каждый глоток щекочет горло

и опьяняет невесть чем.

Глубокое мерцание золотистого дна.

А когда-то здесь был тёплый островок

и прутиком на песке – вопросительные знаки…

В мире есть удивительнейшие вещи.

На каждом шагу – каким чудом

земля подхватывает ступающую ногу?..

Время

Не бескрайние просторы – заросший сад.

Но столько цветущих уголков,

и запутанные тропинки – бесконечны.

Живопись – Великая Неподвижность.

Соты, наполненные

роем взглядов и движений.

Ветер, ветер, ветер!..

Движение слоев воздуха,

сдвигающее слои души.

Как мальчишка, играющий с весенним солнцем,

собираю лучики улыбчивой мудрости

в огненную точку – и?..

Выйдя из немоты, всё меньше различаю —

где молитва, где жизнь,

где жизнь, где ответ на молитву.

Сообразительность сына

радостнее собственных умозаключений,

проникновеннее премудростей мира.

Первый снег за окном.

Подарок с неба

к началу тридцать третьего года.

Пригрелся на весеннем пригорке.

Замер, пропитанный теплом и светом.

Теплом и светом сверху.

Не успеваешь привыкнуть

к переливчатому мгновению,

как оно взмахивает новыми крыльями.

Что мы слушаем,

когда слушаем музыку?

Кто ответит и как расслышать ответ?

Шелест-перешелест…

Ни одной травинке не позволено

открыть нам земную тайну.

Свет чуда – луч сверху,

необходимость невозможного…

Рядом с чудом зыбок любой закон.

Так и не написал в журнал «Природа»

На сухой плети пыльного плюща

расцвели невероятные соцветия,

отцвели – и тут же зацвели снова.

Дерево-праздник

Грушевая башня весенней роскоши,

…иллионы белых цветов,

освещённых то луной, то солнцем.

Из-под снежной пороши дневных секунд

вдруг прорастает изумленное «вдруг»,

и слова стремятся друг другу навстречу.

Удивительнее всего на свете —

понимание.

Понимаешь?

Иду между капель и между секунд,

не намокая и не старея,

пока губы шепчут молитву.

Того, кто хотел бы здесь найти ответ на этот вопрос, ждёт разочарование. Несмотря на всё разнообразие ответов, здесь нет ОТВЕТА. С 1973 года по 1990 год мне так и не удалось его найти, в чём и признаюсь. Скорее всего, универсального ответа и быть не может. Но своими ответами мы каким-то существенным образом взаимодействуем с вопросом, приучаем себя к нему и, наверное, его к себе. Нам легче осуществлять тот замысел, тот смысл, который заложен в нашу судьбу, если мы не забываем время от времени задаваться этим вопросом.

1

2