Осколки прикосновений

© Ирина Мельникова, 2019

ISBN 978-5-4496-9599-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

– Лиза! – раздался громкий голос позади, заставив меня вздрогнуть от неожиданности и обернуться.

Катя – лучшая подруга и одноклассница, спешила ко мне, улыбаясь и заражая своим оптимизмом. Одета она была в ярко-оранжевую куртку и напоминала солнце. В отличие от меня самой. Я не любила яркие цвета и вызывающие принты, никогда не стремилась выделяться из толпы, привлекая к себе внимание. От слишком пристальных взглядов в свою сторону я лишь терялась и чувствовала себя неуютно. Мне нравилось быть незаметной для окружающих, и наблюдать за ними со стороны, или погружаться в свои мысли, которые занимали большую и важную часть моей жизни. В моих мечтах и фантазиях мир был иным, не таким, какой он есть на самом деле – странный и не всегда понятный, не оставляющий и шанса на романтику и легкую воздушность жизни, частенько ставящий в тупик своими крутыми виражами. Я и сама была в них другая – более раскованная, способная пробудить в людях лучшие их качества и искренним монологом сподвигнуть на путь истинный. В общем, почти такой, какой в реальности была Катя.

– Замечательная погодка, правда? – радостно защебетала подруга после традиционного обмена поцелуями в щечку.

Я согласно кивнула в ответ. Не замечать красоту вокруг было сложно. Осень в этом году оказалась щедра на яркие краски и теплые дни. Карамельное солнце подмигивало из-за туч и разбивалось о витрины магазинов и окна многочисленных домов на сотни разноцветных кусочков, словно желая подарить каждому частичку тепла. Я вбирала в себя это тепло с каждым вздохом, чувствуя прилив сил и бодрости.

Впереди замаячили привычные школьные ворота, выкрашенные в синий цвет, а за ними, как обычно, толпились школьники, не спешившие на уроки и наслаждавшиеся минутами мнимой свободы.

Мы с Катей молча пересекли школьный двор, думая каждая о своем, и остановились у центрального входа. Уходить не хотелось. Казалось, стоит скрыться за тяжелой дверью, как солнце спрячется за свинцовыми тучами, и город снова укутает холод.

Наконец Катя с легкой грустью приподняла рукав своей куртки и, взглянув на часы, констатировала:

– Звонок скоро. Через пять минут.

Ещё раз окинув взглядом просыпающийся город, мы направились к двери, ведущий школьников от мала до велика в таинственный мир знаний.

Оставив верхнюю одежду в гардеробе, заспешили в кабинет. Опаздывать не хотелось. Учитель русского языка Ангелина Николаевна, будучи женщиной старой закалки, не любила непунктуальных учеников, а получать сегодня выговор совсем не хотелось.

К счастью, успели мы как раз вовремя. Разложив на столе необходимые для урока школьные принадлежности, я повернулась на скрип двери, впускающей в класс учителя. Шум, царивший здесь последние несколько минут, мгновенно утих. Весь наш одиннадцатый класс, как по команде, поднялся со своих мест, стоя приветствуя Ангелину Николаевну – грузную женщину в годах, с выкрашенными в рыжий цвет волосами и никогда не меняющимся выражением лица: измученным и обреченным. Как будто она хотела дать понять ученикам, что безумно от них устала. Но вместе с тем каждый сентябрь вновь приходила на работу и, стоит признаться, давала неплохие знания. По крайней мере, тем, кто хотел их получить.

Ангелину Николаевну все немного побаивались. Любые причины, которые могли помешать выучить физику, биологию, историю и т.д., она не считала уважительными для своих предметов – русского языка и литературы, и бесстрастно твердой рукой ставила двойки в классном журнале.

– Присаживайтесь, – не изменяя себе, устало произнесла Ангелина Николаевна, первой занимая своё место за накрытым матерчатой скатертью учительским столом и открывая классный журнал, – Отметим отсутствующих. Староста, кого сегодня нет?

Аня Ильина, бессменный лидер класса на протяжении многих лет приподнялась со своего места и огласила скудный список из двух фамилий.

– Опять Шумаев? – вздохнула учительница, делая в журнале соответствующие пометки. – Он учиться вообще собирается?

Аня виновато пожала плечами и села на своё место. Отсутствие на уроках Шумаева стало для всех привычным делом. Он игнорировал не только русский язык, но и остальные предметы, лишь изредка осчастливливая преподавателей своим присутствием.

Похоже, единственное, что ему нравилось в школе – это болтать на уроках с соседом по парте и собирать на переменах девчачьи улыбки. Всё остальное находилось за пределами его внимания.

Этот парень перевелся в нашу школу совсем недавно по только ему известным причинам. Игорь был ярко выраженным представителем «золотой молодежи»: симпатичный, обаятельный, нагловатый, из обеспеченной семьи: мать – владелица косметического салона, отец занимается бизнесом. Каким именно, я не знала и не интересовалась. В отличие от других девчонок, которые, приевшись знакомыми мальчишками, налетели на новенького как мухи на варенье. Стоило Игорю появиться в нашей школе, как слухи о нем потекли рекой. Первое время отовсюду только и слышалось: «Какой симпотяжка!», «А вы знаете, какой крутой салон у его мамы? Я там вчера была!», «Говорят, он перевелся к нам потому, что кого-то избил до полусмерти». Такой ажиотаж вокруг его персоны был вполне объясним: Игорь был высоким брюнетом с модельной внешностью и безупречно уложенными волосами. Вот только его интересы сводились к обсуждению новинок автопрома, перспективе российского футбола и прошедших вечеринок, непосредственным участником которых он стал – сплошной примитив.

К тому же, втянувшись в новый коллектив, Шумаев всё чаще стал пропускать занятия: сначала «ненужные», а потом все подряд. В общем, быстро показал своё истинное лицо, которое я, между прочим, разглядела с первого дня и была довольна тем, что не повелась на сладкую внешность новенького, а потому мне не пришлось так жестоко разочароваться в нем.

Игорь вообще не соответствовал моему идеалу. Во-первых, внешне: проколотое ухо, джинсы в обтяжку, куртка-косуха. Несмотря на это, Игорь обладал неплохой мускулатурой. Этакий герой современных девичьих грез. Вот только не моих. Я никогда не мечтала о спортсмене. Для меня важно, чтобы с человеком было о чем поговорить. Плюс ко всему прочему Игорь был брюнетом, а с брюнетами у меня почему-то не складывалось. Я почему-то никогда в них не влюблялась. И красивым глазам парней в совокупности с нагловатой улыбкой я тоже не доверяла. Игорь был слишком самоуверен и явно считал себя супермачо. «Нарцисс», – вот что я могла сказать про таких, как он. Я так и представляла себе, как Игорь каждое утро посвящает себе двадцать минут у зеркала, чтобы уложить прическу (а иначе почему она у него всегда такая аккуратная, волосок к волоску?), вылить на себя четверть содержимого одеколона и приготовить себя к выходу «в свет». Видимо, поэтому он вечно опаздывает, а если слишком «задерживается» – предпочитает не приходить вовсе. Видимо, находятся планы поинтересней.

Большинство девчонок со временем тоже разглядели нутро Игоря и стали относиться к нему не иначе, чем к другим парням класса. А, может быть, просто поняли, что им ничего не светит. Но были и те, кто готов был возглавить фан-клуб имени Игоря Шумаева и принять его любым. Такие с гордостью носили бы статус его девушки, если бы им это предложили. Но Игорь уделял равное внимание всем девчонкам, строившим ему глазки, а были ли у него отношения за пределами школы – можно было только догадываться.

Ходили слухи, что у него отношения с Алёной – что-то такое я слышала от подруг. Если так, то они могли бы составить вполне гармоничную пару. Алёна училась вместе с нами и представляла собой настоящего ангелочка. Внешне. На самом деле это была эгоистичная, самовлюбленная натура, собравшая вокруг себя «свиту» девчонок, старающихся во всем подражать своей «королеве» и поддакивающих каждому её слову. Когда появлялась Алёна, всё внимание было обращено к ней. Она – королева. Её стиль – современный и даже дерзкий. Она всегда знает, чего хочет, и добивается своего, даже если для этого нужно нарушить правила. И ещё одна особенность этой девушки: она пропускает мимо ушей всё, кроме обид. Так что от королевы красоты я предпочитала находиться на почтительном расстоянии, не вызывая в свой адрес бурь и не приближаясь слишком близко.

Задумавшись, я перевела взгляд на вторую парту, туда, где обычно сидела Алёна. Сегодня она была одета в короткую юбку-шотландку и белую блузку.

– Кто-то явно пересмотрел американских сериалов про подростков, – перехватив мой взгляд, прокомментировала Катя, и я едва сдержалась, подавляя смешок.

– Наверное, сейчас это модно, – пожала я плечами. – Просто мы ничего в этом не понимаем.

– Не обобщай.

– Ой, прости, – скорчив виноватую гримасу, я прижала ладонь к губам и сделала вид, что страшно раскаиваюсь.

Подруга в такт мне милостиво махнула рукой, позволяя мне выдохнуть.

– Начинаем новую тему, – Ангелина Николаевна постучала по столу карандашом, успокаивая расшумевшийся класс и заставляя нас с Катей прервать импровизированный урок по актерскому мастерству.

Но в этот момент дверь кабинета приоткрылась, и всё внимание ребят устремилось в возникший проем. На пороге, с как всегда безупречным видом стоял Игорь Шумаев.

– Здравствуйте! Извините, можно войти? – скороговоркой выпалил он.

– Проходи, – вздохнула учительница и сделала очередную попытку успокоить не на шутку взбудоражившийся класс, – Да что с вами сегодня такое?

– Солнышко пригрело, весну почуяли, – изрек Миненков, шутник и заводила, от чьих комментариев не укрывались даже самые незначительные события.

Игорь тем временем бесшумно прикрыл за собой дверь и в сопровождении множества взглядов прошел вглубь класса, туда, где сидел его друг Андрей Иванов. В отличии от Шумаева, Андрей исправно ходил на занятия, хотя никогда ничего не учил. Каким-то неведомым способом ему удавалось решать (или списывать – к такому варианту я больше склонялась) все контрольные и вовремя закрывать свои «хвосты», чтобы не иметь проблем, связанных с успеваемостью. Красавцем он не был и, кроме того, вечно ходил ссутулившись и с хмурым видом. Андрей воспринимался девчонками исключительно как друг и товарищ Игоря, а потому с ним хотели дружить очень многие представительницы прекрасного пола. Что объединяло этих парней – непонятно, но, вероятно, общие интересы у них всё-таки были.

– Шумаев почтил нас своим присутствием, – шепнула Катя, кивая в сторону примостившегося на задней парте Игоря, – Что бы это значило?

Я неопределенно хмыкнула и повторила озвученное Миненковым:

– Солнышко пригрело! Может, решил для разнообразия и за ум взяться?

– Я тебя умоляю! – закатила глаза подруга, – Скорее всего, классная сделала очередной звонок его папочке, вот он и явился для приличия.

– Может быть, – не стала спорить я.

– Записываем дату и тему урока, – вторглась в наш диалог Ангелина Николаевна, приподнимаясь из-за стола и направляясь к доске.

Одиннадцатый класс послушно открыл тетради и принялся записывать тему, копируя в тетради выведенные мелом слова.

– А теперь смотрим в учебниках двадцать шестое упражнение. Все нашли? – произнесла учительница, и урок пошел своим ходом.

Глава 2

После завершения занятий одиннадцатый «Б» вздохнул с облегчением. Однако в последний момент внимание всех присутствующих привлек Игорь. Он встал в центре класса и громко объявил:

– Люди! Минуточку внимания, пожалуйста!

«Люди» застыли: кто-то смотрел на него удивленно, кто-то с неприкрытым сарказмом, мол, посмотрим, что у тебя за новость. Мы с Катей переглянулись и тоже остановились, приготовившись слушать.

Дождавшись, когда в классе установится относительная тишина, Игорь продолжил:

– Кто-то знает, кто-то нет, но завтра у меня день рождения. По этому поводу я приглашаю всех вас на его празднование в клуб «Атмосфера». Начало вечеринки в 19:00.

Часть класса одобрительно заулюлюкала, кто-то даже зааплодировал.

Игорь шутливо раскланялся и бросил напоследок:

– Всем спасибо за внимание! Буду рад всех видеть!

Ребята стали расходиться, обсуждая только что услышанное. Подобные события случались нечасто, а потому всегда воспринимались с энтузиазмом. Не выдержала и Катя:

– Ну это же Шумаев! Он может себе позволить, – и, немного помедлив, поинтересовалась, – Ты пойдешь?

– Не знаю ещё, – пожала я плечами.

Хоть мы с Игорем и были одноклассниками, но особо не общались. И неизвестно, нужно ли было ему моё общение, ведь вокруг него постоянно толпится народ. С Игорем хотели дружить если не все, то многие.

– А ты? – я взглянула на Катю, решив для себя, что если подруга отправится на день рождения, то и я, значит, тоже.

– Наверно, раз пригласили, – неуверенно ответила она. – Нехорошо отрываться от коллектива.

– И это правильно, – услышали мы вдруг за спиной и синхронно обернулись.

Прямо за нами стоял появившийся из ниоткуда Миненков и улыбался как ни в чем ни бывало.

– Нельзя терять такую возможность! – добавил он и тут же переключил своё внимание, выкрикнув во всеуслышание:

– А что дарить будем?

Вопрос оказался актуальным и вызвал бурную дискуссию, но вскоре удачно разрешился. Одноклассники почти единогласно пришли к мнению, что Игорю необходимы часы – подарок с намеком, чтоб не опаздывал.

«И умел рационально распределять время», – мысленно добавила я.

После того, как денежные сборы были завершены, а покупка подарка поручена ответственным лицам класса, мне осталось только решить для себя вопрос с одеждой, но это не вызвало никаких сомнений.

– Ты что, собираешься идти в этом? – уточнила Катя, критическим взглядом окинув мой внешний вид после того, как я ответила на её вопрос о наряде.

Я уже пожалела, что сообщила об этом раньше времени, но пути назад не было.

– Ну а что? Удобно и практично. Это всего лишь день рождения.

– Ну знаешь! Ты идешь не куда-нибудь, а в солидный клуб! На день рождения Игоря Шумаева! А, соответственно, должна представлять себе, какое общество будет вокруг. Так что убери-ка эту банальщину обратно в шкаф до следующего похода в библиотеку.

– И что же прикажешь надеть? – я скривила губы в усмешке и бросила на подругу саркастический взгляд.

– Придумаем что-нибудь. Ты ведь не против, если я загляну к тебе завтра пораньше? Подберем что-нибудь. Наверняка у тебя есть приличные вещи.

Если бы я знала Катю немного меньше, непременно обиделась бы. Но я была в курсе, что наши с ней представления о «приличных» вещах не просто были разными, а кое-в-чем даже противоположными. Однако нашей дружбе это ничуть не мешало.

– Вряд ли в моем гардеробе найдется что-нибудь «приличное» на Ваш вкус, – театрально сложив ладони и прижав их к сердцу, произнесла я в ответ.

– Значит, договорились, – с деловым выражением лица заявила подруга и мгновенно переключилась на другую тему. – А сейчас к Дарине? Всё в силе?

– Да, – качнула головой я, мгновенно становясь серьезной.

Дарина – ещё одна наша подруга, пару дней назад слегла с гриппом. К счастью, дело уже пошло на поправку, и мы напросились проведать её и накормить полезными для иммунитета продуктами.

По дороге Катя затронула личную для меня тему, о которой никто не знал, кроме двух моих лучших подруг.

– Ты сегодня видела своего «принца»?

Я невольно улыбнулась и утвердительно качнула головой. Думать и говорить о нем – сплошное удовольствие.

«Принца» звали Саша, и он был не то чтобы мой… Вернее, совсем не мой. Но я влюбилась в него без оглядки, и теперь думала лишь о том, как могла проучиться с ним в одном здании почти десять лет, и не заметить, какой он потрясающий парень!

Всё началось в конце апреля, когда мы репетировали выступление ко дню Победы вместе с параллельным, тогда ещё десятым «А» классом. Когда я читала стихотворение, посвящённое павшим солдатам, Саша смотрел на меня долгим, пристальным взглядом, из-за чего я и обратила на него внимание. Наверно, он тотчас об этом забыл, а вот я, наоборот, стала думать о нем. Слишком много думать. И в какой-то момент поняла, что влюбилась. С тех пор я только и делала, что искала с ним встречи на переменах и мечтала, мечтала, мечтала…

А он дарил мне редкие, ничего не значащие взгляды и молча проходил мимо. «Если б ты только знал, что натворил, ты бы на меня так не смотрел», – думала я, заглушая в себе желание обернуться и продлить сладостный миг созерцания прекрасного.

Прошло мучительно-длинное лето, после него наступил сентябрь, и, увидев парня в школьном коридоре впервые за последние три месяца я поняла, что внутри меня ничего не изменилось. Сам же Саша проявлял больший интерес к школьным предметам, чем к моим широко открытым карим глазам. Мы не общались лично, даже не здоровались, хотя я была уверена, что он меня знает. Уж если не по имени, то хотя бы в лицо. В нашей школе все друг друга знали. И друг о друге тоже. Поэтому вскоре я знала о нем столько, сколько могла узнать, по-прежнему находясь на почтительном расстоянии от объекта своей симпатии. Я знала, что он отличник, что пишет левой рукой, но при этом имеет каллиграфический почерк, увлекается гуманитарными науками и пишет стихи, участвует в конкурсах самодеятельности и планирует поступить в театральный. Ещё я узнала о том, что у него есть сестра, которая младше его на семь лет и учится в другой школе – с углубленным изучением английского языка. А ещё он любит театр (само собой), современную живопись, классическую литературу (особенно зарубежную) и животных. Я знала наизусть почти весь его гардероб, потому что каждый день, встречаясь с ним в школе, старалась за несколько секунд подметить как можно больше. Мне казалось, что мы идеально подходим друг другу. Вот только что с этим знанием делать дальше и как ни с того ни с сего стать для него больше чем незнакомкой, я не представляла.

– По-моему, он тоже на тебя косится, – заметила Катя, в то время как я пыталась успокоить разбушевавшееся от нахлынувших воспоминаний сердце.

Я не могла сказать с уверенностью, что это правда – может быть, подруга сказала это лишь из благих побуждений, но в душе зародилась надежда.

– Тогда почему он не делает первый шаг?

– Может быть, ему туфли жмут?

– Что? – от неожиданности я замедлила шаг и удивленно вгляделась в её лицо.

– Да шучу я! Почему бы тебе не сделать его самой?

– Как?

– Легко и просто. Хотя бы сказав «привет».

– «Привет»? Ни с того ни с сего? Не замечала его никогда, и вдруг – «привет»? Что он подумает?

– Ну, это ты вряд ли узнаешь. Главное, что он начнет о тебе думать. Ты будешь для него загадкой, которую захочется разгадать. Главное, забросить удочку, а там уж видно будет.

– Я не могу, – с сомнением тряхнула я волосами.

– Ну хотя бы улыбнуться ему ты можешь?

– Могу попробовать, – пошла я на некий компромисс, надеясь, что у меня действительно хватит на это смелости.

– Главное: перестань видеть себя в его глазах. Ты всё равно не узнаешь, что он думает о тебе на самом деле. А может быть, ему самому нужен лишь повод, маленький намек с твоей стороны? Ты ведь у нас такая гордая и независимая девушка…

– Я? Да ты шутишь? – рассмеялась я в ответ, хотя Катя была далеко не первой, кто говорил мне об этом.

Я совсем не была ни гордой, ни независимой, но почему-то все, с кем я общалась, упоминали о том, что я произвожу такое впечатление. Удивительно, как обманчива может быть внешность и первое, поверхностное впечатление.

– Ладно, я попробую завтра. Если момент удачный выдастся.

– Тебе ещё и момент какой-то нужен. Просто бери и делай. Выпускной на носу. Уедет он из города, и всё, больше не увидишь.

Это перспектива меня тревожила, и я сама нередко задумывалась о ней. Катя права: чтобы чего-то добиться, нужно действовать. Но…

– Мне страшно, – призналась я.

– А ты не думай об этом больше. Это от мыслей страшно, а на самом деле всё проще.

– Легко тебе говорить. Смотри, у меня веснушки. А вдруг ему не нравятся такие?

Катя издала мученический вздох, но тут же взяла себя в руки.

– У Алёны тоже, но ей это не мешает. Смотри, как она себя носит – английская королева позавидует! Алёне вообще, конечно, ничего не мешает…

Я вздохнула, лишившись последнего аргумента. Катя, несомненно, была права. И всё-таки я не могу вот так сразу взять и измениться: стать свободной, раскованной, без стеснения улыбаться тому, при мысли о ком ум заходит за разум. Надо потренироваться у зеркала, что ли…

Глава 3

На урок я опять опоздал. Не потому, что в городе пробки. Не потому, что проспал. Просто не вижу смысла приходить, как многие, строго за десять минут до звонка. Что делать в школе в это время? Ум не приложу.

Учителя уже привыкли и не обращают на это внимания. Пришел и пришел, нет – тоже неплохо. Одна классная всё никак не угомонится. Названивает родителям, чтобы сообщить о каждом моем проступке. Видимо, считает это своим педагогическим долгом и всё ещё надеется наставить меня на путь истинный.

Отец, конечно, реагирует на эти сообщения крайне негативным для меня образом. Вот и сегодня, едва я переступил порог его кабинета, чтобы озвучить свою просьбу, он накинулся на меня с упреками.

– Явился! Знаешь, кто мне недавно звонил? Кажется, старая история повторяется и в этом году? Ты, я вижу, собираешься продолжить в том же духе?

Сложив руки в замок, он оглядел меня тяжелым взглядом, что явно говорило о его не самом лучшем расположении духа. Спорить с ним в такой момент – себе дороже, но должен же я был хоть как-то защититься.

– Да всё нормально.

– Нормально?

– Ты можешь мне просто поверить? Из школы я выпущусь, не переживай.

– Выпустишься, как же! А экзамены за тебя кто сдавать будет?

– Па…

– А в институт я за тебя поступать буду?

Он встал из-за стола и стал нервно расхаживать по кабинету, спрятав руки в карманы и не глядя в мою сторону.

Я сто раз говорил отцу, что не собираюсь поступать в институт. А он каждый раз отвечает, что я ещё пойму, как ошибаюсь. Но я и по сей день этого не понял.

– Па…

– Что «па»? – Он с размаху грохнул кулаком по столу, и я на пару секунд закрыл глаза, стараясь не заводиться. – Кто будет думать о твоем будущем, если ты сам не в состоянии это сделать?

– Я думаю.

– Интересно знать, чем ты думаешь! Чтобы с завтрашнего дня я больше не слышал о твоих выкрутасах! И если я узнаю, что ты снова прогуливаешь или нахватал двоек, я твоими проблемами больше заниматься не буду. Ты меня понял?

Я кивнул, глядя на свои сплетенные под столом пальцы.

– Не слышу.

– Понял.

– Вот и отлично. А теперь давай, дуй в свою комнату и берись за уроки, а мне надо работать. Я и так с тобой потерял уйму времени.

Я на пару секунд замешкался, пытаясь сообразить, как подступиться к той теме, с которой я, собственно, и хотел начать. Когда отец не в настроении, сложно угадать, чего от него можно ждать.

– Па, я вообще-то хотел спросить… – Он поднял на меня недовольный взгляд, и я постарался изложить свою просьбу как можно короче: – В общем, у меня ведь завтра день рождения, нужно отметить. А это, сам знаешь, не дешёвое удовольствие.

По его лицу я не мог определить, чего ему хочется больше: послать меня, или всё-таки дать денег и заняться наконец работой.

– А потом, обещаю, исправлю все косяки.

Кажется, он мне не поверил, но всё-таки недовольно процедил:

– Сколько?

Я назвал нужную сумму, прибавив тысячу сверху – на всякий случай.

– Ну и запросы у тебя, – усмехнулся он, а затем отсчитал необходимое количество купюр и бросил на стол передо мной. – Всё, свободен. И если ещё хоть раз…

– Да понял я, понял, – торопливо пряча деньги в карман джинсов, я поднялся из-за стола и, по-солдатски отсалютовав ему на прощание, вышел.

Сидеть дома не хотелось, поэтому я схватил со стола наушники и отправился подышать свежим воздухом.

На улице стемнело и похолодало.

Я задрал голову, глядя в темнеющее небо с далекими мелкими звездочками. Вот и закончилась лафа. Завтра в школу. Терпеть её не могу, но какое-то время придется помучаться, чтобы отец чуть-чуть успокоился, а там видно будет.

Институт… Да ни за какие деньги мира я не потрачу ещё четыре или пять лет своей жизни на эту учёбу! Найду работу или уеду в Москву – вот где полная независимость от предков.

Как я не старался переключить свои мысли, настроение было испорчено. Сперва я хотел позвонить кому-нибудь из друзей и позвать в кино на ужастик, но понял, что ни фильмов, ни общения мне сейчас совсем не хочется.