Африканская пленница

Пролог

Запах чего-то палёного вернул меня к сознанию. Казалось, словно неподалёку жгли тряпки или мусор. Открыла глаза и с удивлением уставилась на соломенную крышу. Большие комары с длинными лапками упрямо бились об неё. Иногда пытались подлететь ко мне и сесть на голые участки кожи. Подняла свои руки на уровне лица и с ужасом уставилась на красные волдыри от укусов.

"Только бы малярию не схватить!" – думаю, а сама понимаю, что сейчас мне может угрожать нечто более страшное.

Подняться не могу. Тело будто налито железом. Голова немного кружится при движении. Похоже, я нехило ударилась. Начинаю вспоминать, как я сюда попала.

"Нужно срочно выбираться, пока эти дикари не оторвали мне голову и не водрузили её на колышек!"

Усилием воли и, не думая о резкой головной боли, приподнимаюсь с песчаного пола. Практически сразу упираюсь в крышу, а на моих волосах остаётся парочка соломинок.

"Тут что, карлики живут?"

Вроде, те дикари, что схватили меня были выше среднего роста. И куда они меня притащили? В своё племя?! Вот говорил же мой брат Лев, что у меня язык без костей. Вечно, что не ляпну, всё обязательно сбывается.

Не знаю, безопасно ли выходить из этого примитивного строения, но и ожидать своей участи я точно не собираюсь. Вместо двери здесь просто связка сухих листьев, привязанных к потолку. И они колышется в такт ветру. Осторожно убираю край листьев в сторону…

Не успеваю ничего разглядеть, как в мою руку впивается что-то острое.

– Ааааа! – начинаю вопить, глядя на свою окровавленную кисть.

Внутрь заходит темнокожий с копьём. Тощий, но жилистый. Весь в ранах и шрамах. В какой-то серой набедренной повязке. На самом острие копья виднеется капля крови. Конечно, моя.

– Идиот?! Зачем ты меня проткнул?! – кричу я.

Мой русский он, конечно, не понимает. Зато по интонации догадывается, что говорю я вовсе не комплименты ему. Хмурится, оскаливается.

– Бледная, ты нарушила границу! Я тебя нашёл, ты моя.

Говорит по-английски. Значит, не такой уж отсталый. Можно договориться. Вспоминаю, что это именно он меня тащил по земле. Поэтому-то все мои ноги в этих ужасных кровавых царапинах…

Через секунду понимаю, что договориться не получится, когда он просто берёт и разрывает копьём перед моего платья. Вскрикиваю и ошарашено смотрю на клочки ткани.

В это время темнокожий откровенно пялится на моё тело, которое теперь скрывает лишь миниатюрное нижнее бельё. Тонкий лифчик без поролона и стринги.

Падаю задницей на пол и сворачиваюсь вся в позу эмбриона. Испуганно смотрю на этого ненормального. Изнасиловать хочет?! В моём теле поселяется настоящий животный страх. Он расползается вместе с кровотоком в каждую клеточку.

Ещё раз смотрю на африканца. Он неприятный. И пахнет от него плохо. И этот дикарь будет моим первым мужчиной?! Нет, это совсем не входило в мои планы, когда я ехала сюда работать…

Он подходит ко мне совсем близко. Трогает своей влажной рукой мою спину. Меня аж передёргивает всю.

– Оставь меня в покое! Отойди!!!

Повторяю эту фразу сначала на русском, а затем по-английски. Его не радует мой перевод. Оскалившись, хватает меня за плечи и рывком поднимает на ноги.

– Ты моя, – коротко повторяет он, глядя в глаза.

У него и с дыханием что-то не в порядке. Может, он предпочитает есть на обед туристов?

Не о том ты думаешь, Яна! Тебе нужно срочно бежать! Он на вид не слишком уж сильный. Может, смогу отбиться? Вот только я со своим метр с кепкой ростом и худощавым тельцем вряд ли справлюсь даже с таким представителем сильного пола!

Внезапно дикарь толкает меня на ворох соломы в углу и тут же заваливается сверху. От неожиданности не сразу соображаю, как мне вырваться. Принимаюсь царапаться, обламывая свои ногти до мяса. Чувствую удушье, не то от свалившегося на меня тела, не то от его вони. Ему плевать на мои сопротивления. Тогда я начинаю орать. Несвязанные фразы вылетают из горла. Слёзы и пот смешиваются на моём лице.

Он тянется руками к моим трусикам. Пытается их снять. Но я брыкаюсь изо всех сил. Тогда он приставляет копьё к моей шее. Почувствовав боль от острия, замираю. Дикарь безумно улыбается. Теперь-то он победил…

Я могу дёрнуться и умереть, либо подвергнуться изнасилованию и, возможно, потом всё равно умереть. Неужели, это всё, конец? Говорил ведь брат не соваться сюда… Дура, дура, дура! Тем временем, африканец снова лезет мне в трусы. Это, действительно, конец. Кажется, я решилась. Копьё как раз над моей сонной артерией… Одно движение и…

С грохотом кто-то врывается в это строение, и здесь сразу становится тесно. Дикарь на мне испуганно дёргается и немного ранит кожу шеи. Поднимается, и я наконец-то могу вздохнуть полной грудью.

– Оскар! – злобно выплёвывает насильник, глядя на вход.

Я смотрю туда, и снова перестаю дышать. Да, что же это такое?! Ещё один дикарь! Только этот огромный, мощный. Даже копьё в его руках намного длиннее. В отличие от первого одет он более менее прилично. В тёмной майке и штанах, рваных на коленях.

Едва встретившись с чернотой его глаз, чувствую, как от него повеяло опасностью. Не могу отвести от него свой взгляд. Словно под гипнозом, смотрю и смотрю на него. На секунду я вижу на его лице что-то похожее на удивление при виде меня, но почти сразу он возвращает себе каменную маску. Поворачивает мускулистую шею к моему обидчику и грубо говорит с ним на каком-то неведомом языке.

Его голос громкий, с грозными нотами. Он словно отчитывает своего меньшего собрата. Тот в ответ пытается что-то ответить, но всякий раз большой африканец его осекает на полуслове. В конце перепалки он выставляет вперёд своё копьё, как бы ставя точку в диалоге. Зло дёрнув головой, первый из дикарей уходит из хижины, напоследок сверкнув на меня своими глазами.

Я немного успокаиваюсь, но понимаю, что радоваться рано. Неизвестно, что эта гора мускулов собирается делать со мной. Он снова обращает на меня внимание. Разворачивается всем телом и смотрит на меня во все глаза. А я ведь в одном белье… Господи, опять всё повторяется! Ну, этот хоть не урод. Даже, совсем далеко не урод. Если бы не тёмная кожа, я бы сказала, что он красавчик. Но красота его такая… Опасная.

Я забиваюсь в этом импровизированном ложе подальше от него. Африканец хмурится и следует за мной, при этом направляя копьё точно в грудь. Да что за первобытный век?! Он, видя, что я неотрывно смотрю на орудие, вдруг спохватившись, опускает его.

– Извини, забыл убрать… – говорит он по-английски и откидывает копьё в сторону.

Прослеживаю взглядом, чтобы запомнить, куда оно приземлиться. Можно подумать, я смогу воспользоваться им! Ну, а вдруг?!

– Даже не думай… – предупреждает, хмуро взирая на меня.

Продолжает рассматривать меня. Бесцеремонно окидывает взглядом мою грудь. Наверняка, через ткань видны соски. Больше там особо не на что смотреть. Не такая уж я выпуклая, как некоторые африканские женщины.

Внезапно его рука тянется ко мне. Я успеваю отметить, какие у него белые ладони на фоне остальной кожи. И тут он касается моей щеки. Прикосновение лёгкое, но горячее. Я прямо чувствую, как пылает его кожа. Или это я так горю?

Похоже, каждое его действие вводит меня в состояние гипноза. Я продолжаю просто сидеть, замерев от неизвестности.

Между тем, его прикосновение не заканчивается. От щеки его ладонь скользит к губам. Пальцем он обводит мой рот. Ощущаю щекотание и ещё что-то новое. Словно электричество растекается в разные стороны.

Нужно врезать ему. Яна! Соберись! Неужели, ты позволишь этому дикарю лапать себя? Врежь! Врежь! Врежь! Однако, все мои тревожные мысли находятся словно в тумане. Ведь он спас меня от того противного… Пусть немного потрогает, а потом я что-нибудь придумаю… Нет, ну ты дура, что ли?! Снова мой разум пытается пробудиться.

Тогда я пользуюсь секундным порывом и изо всех сил заезжаю ему кулаком в челюсть.

Вскрикиваю от боли. Я ударила камень. Или что у него под кожей? Ужасно больно! Он же даже не шелохнулся при моём ударе, но явно не ожидал такого поворота. Убрав с лица недоумение, хватает мою кисть и рассматривает её. Ну, прямо заботливый!

– Ты, как рассерженная канарейка! – усмехается дикарь, сдвинув уголок рта.

Я хочу ответить что-то дерзкое, но понимаю, что могу нарваться. Ещё и голова снова начинает гудеть. Зная мой организм, то нужно бояться резкого понижения давления. Не грохнуться бы в обморок. Нужно что-то принять… Ничего умного не могу сказать, кроме:

– Можно кофе?

Кажется, эти слова воспринимаются, как наглость. Африканец вместо ответа цепко обхватывает мою шею рукой и сдавливает её, заставляя меня закрыть глаза от страха…

Глава 1. Яна

В тот день, когда мне предложили стать волонтёром, я поняла, что это моё призвание. Наш куратор, по совместительству врач-гинеколог, двигала такие красивые речи. Казалось, что я, именно я, могу решить проблему здравоохранения небольшого отдалённого района в Африке. Кроме того, это была возможность совместить стажировку и незабываемое путешествие. Тёплое море, белый песок и ветхие соломенные хижины на берегу. Тогда это виделось таким красивым и романтичным…

Со мной ещё пять человек с моего факультета: четыре девушки и один парень. Мы должны отправиться в маленькую провинцию на берегу Индийского океана и работать в местном врачебном пункте. Основные проблемы населения: обезвоживание, отсутствие антибиотиков, нехватка вакцин… Ничего сложного для студентки третьего курса.

Мы ходили целый месяц на подготовку. Кратко изучили культуру местного населения. Но была небольшая загвоздка. Место, куда собирались нас отправить, не принадлежало никакому государству. Местное население долго боролось за статус независимости, и теперь этот район числился, как спорная территория. А это значит, что там нет многих благ цивилизации, в том числе мобильной связи. Но нас заверили, что в ближайшем городе есть спутниковые телефоны, где мы сможем звонить родным. Эта проблема была озвучена вскользь, как что-то несущественное. Разве может это испугать волонтёров? У нас ведь особая миссия!

За месяц наша команда отлично сдружилась. Мы не могли дождаться, когда нас отправят в Африку. Вот только мне не нравилось внимание нашего единственного парня. Иван, почему-то, выбрал меня для тренировки своих навыков пикапа. Я же старалась избегать его ухаживания. Девчонки завидовали мне. Он, вроде как, был популярен в институте. Но я вообще по своей натуре шугалась парней. Мне казалось, что все они не серьёзные и хотят лишь одного…

Стыдно, конечно, но в девятнадцать лет у меня никогда не было серьёзных отношений. Несколько раз целовалась с парнями, но ничего приятного не чувствовала. Может, я фригидная?..

После окончания подготовки нам сделали визу и купили билеты на самолёт, и мы стали ждать день вылета. Вот тогда-то я и рассказала обо всём родителям и своему родному брату. Мама и папа были в ужасе от моего решения, но повлиять на меня никак не могли. У нас, в принципе, очень холодные отношения с детства. Я всегда делала всё не так, как хотели они. Бросила художественную гимнастику, не поступила на юриста, не захотела встречаться с богатеньким сыном маминой подруги, не следила за модой… Поэтому я просто поставила их в известность и отправилась к брату.

Лев был тоже недоволен. Но я убедила его, что для меня это очень важно. Он всегда меня понимал, но очень волновался, что я еду именно в Африку. Ну да, он-то предпочитает Азию. Даже жену себе там нашёл. Эрика – филиппинка. Очень красивая и милая. Родители, конечно, были в шоке от его выбора. Но, вроде, уже смирились. По крайней мере, обожают своего внука. Дамиан очень похож на Льва, но и от Эрики есть некоторые черты.

– Яна, обещай звонить нам почаще. Если что-то не так, сразу сообщай! – напутствовал брат за день до вылета.

Наигравшись с племянником, я отправилась в свою квартиру. Нужно закончить сборы. С приятным волнением я легла спать, чтобы утром с горящими глазами ехать в аэропорт.

Наша группа стоит возле небольшого самолёта. Все шесть человек в сборе. Шутим, смеёмся, представляем свои рабочие места…

– Вроде, сказали, по двое будут расселять. Яна, будешь со мной жить в комнате? – веселится Иван.

– Ой, Ваня, смирись уже. Яна с тобой даже за одной партой сидеть не хочет, а ты "жить"!.. – смеётся Марина, наша староста.

– Всё равно, я добьюсь своего, – хитро прищуривается Иван.

Все девчонки лишь начинают закатываться от смеха.

– Слишком уверенное заявление! – с улыбкой говорю ему я.

К нам подходит наш куратор и обрывает веселье:

– Ну-ну, будьте поспокойнее, вы же будущие врачи! Давайте, на посадку…

Размышлять о том, почему врачи не могут быть весёлыми, мы не стали. Бежим к самолёту и быстро поднимаемся по трапу.

Внутреннее убранство нас приятно радует. Здесь вместо обычных тесных сидений расположены шикарные лежачие места. Весь салон белоснежный, в современном стиле. Это, определённо, знак, что всё будет супер!

Занимаю место возле окна. Неподалёку от меня располагается Иван. Ну, куда от него деться?! Хорошо, что между местами имеются большие перегородки.

Лететь двенадцать часов. Далеко же нас везут! Никогда в жизни так долго не летала. Зато можно выспаться в дороге. Но, когда вся наша группа уже видела сны, я всё ещё сидела и любовалась видами. С замиранием сердца рассматривала складчатые горы и водную гладь. Ещё немного, и я буду ходить совсем по другой земле, на другом материке…

Поздним вечером мы приземляемся на небольшой импровизированной полосе. По бокам от неё несколько фонарей, и больше ничего не видно. Куратор сразу объясняет, что закаты здесь ранние, поэтому не стоит гулять по вечерам. А ещё не следует далеко уходить от нашего лагеря. Вряд ли кто-то из нас прислушивается к этому предупреждению…

Выйдя из самолёта, ощущаю горячий сухой воздух. Непривычно. Лёгкие с каждым вдохом, словно обжигаются. Ещё и тело моментально покрывается потом. Да уж, нужно привыкнуть к климату. А ведь сейчас темно. Что со мной будет, когда взойдёт солнце?

– Весь день будете проводить в медпункте. Там кондиционер… – будто прочитав мои мысли, произносит куратор.

Она здесь не первый раз. Занимается приёмом родов, которые проходят с осложнениями. Обычно местные рожают дома, но бывают нестандартные случаи.

– Ага, как же, днём в медпункте сидеть, а вечером не гулять… – вполголоса бормочет Иван. – Нужно разведать здешние клубы.

– Ты уверен, что они здесь есть? – скептически произносит Марина.

– Тут же недалеко город…

Выйдя за пределы взлётно-посадочной полосы, мы видим одиноко стоящий ржавый автобус.

– Рассаживаемся, – командует куратор.

Мы устремляемся за ней. На водительском кресле сидит темнокожий мужчина. Он приветствует нас поднятой рукой. Мы отвечаем тем же. В салоне пыльно. Стёкла грязные. После красивой обстановки самолёта, ощущается сильный контраст.

Всего каких-то десять минут, и мы прибываем в наш лагерь. В центре находится одноэтажное здание, выкрашенное в белый цвет с нанесёнными красными крестами. Вокруг него много необычной растительности.

– Это медпункт, где вы будете работать, – поясняет куратор. – А вон там, вдали, ваш дом. У каждого своя комната.

– Ну вот! – драматично восклицает Иван. – Опять невезуха. Всё равно от меня никуда не денешься, Яна…

Я лишь усмехаюсь. Иногда не совсем понятно, говорит он всерьёз или шутит. Надеюсь, что, всё-таки, второе.

Мы заходим в деревянное здание и оказываемся в коридоре, с каждой стороны от которого находится по четыре двери. Быстро выбираем себе комнаты. Они все одинаковые. Узкая кровать, стол, стул и шкафчик. Душ и туалет общий. Эх, после беззаботной комфортной жизни в Москве, надо привыкать ко всему. Ну, ничего, прорвёмся!

Уже следующим утром начинается наша новая жизнь. Нас везут в город, где мы первым делом звоним домой. Родители в разговоре выражают надежду, что меня надолго не хватит, и скоро я захочу вернуться в свою уютную квартирку. Брат же принимается всячески подбадривать меня.

– Вылечивай там всех, и возвращайся! – напоследок говорит он мне. – Большой привет тебе от Эрики и Дамиана. Мы гордимся тобой, сестрёнка.

От этих слов становится очень тепло на душе. Оставшееся время в городе я с удовольствием разглядываю местные рынки, продавцов и их товары. Не нужно много времени, чтобы понять, – африканцы очень дружелюбные и гостеприимные. Они предлагают нам попробовать разные фрукты, дарят мелкие сувениры и стремятся дотронуться. Местные верят, что держась за белого человека, можно загадать желание, которое обязательно исполнится.

– Смотри, Яна, чтобы они тебя за попу или грудь не трогали!

Иван в своём репертуаре. Уже даже не обращаю внимание на его реплики.

Мы обмениваем деньги и покупаем побольше продуктов. В город нас будут возить раз в неделю, поэтому нужно купить всё необходимое. Кроме того, куратор советует приобрести средство от насекомых, солнцезащитный крем и лёгкую одежду.

Мне так нравится окружающая обстановка. Непередаваемая атмосфера. Даже ужасные запахи нечистот не портят настроение. Зато вокруг всё цветёт, шумят листьями пальмы, прохожие улыбаются своими белоснежными улыбками…

Днём мы начинаем осваиваться в медпункте. Здесь всё прилично обставлено. Новое оборудование и полный комплект необходимых лекарств.

– Главная проблема в том, что многие приходят, когда уже всё напрочь запущено. Поначалу все предпочитают лечиться травками, экскрементами хищников и прочей ерундой.

Куратор вводит нас в курс дела. Здесь уже работают два волонтёра. Парни с четвёртого курса. Ну, хоть Иван себе нашёл собеседников и на часок отстал от меня!

По началу становится страшно, особенно когда начинают приходить пациенты. Хорошо, что четверокурсники взяли на себя первых больных. Обработали раны, наложили швы. Затем наш куратор забрала женщину с проблемой по гинекологии.

Пока все были заняты, приходит молодой паренёк. Прижимает руку к груди, которая вся залита кровью. Смотрит печально и выжидательно на нас. Понимаем, что на груди у него серьёзная рана.

Все, включая бойкую Марину, вдруг теряются. Никто не хочет брать ответственность за пробитую грудь. Иван уходит искать старших товарищей. Остальные идут за куратором.

Остаюсь одна и понимаю, что нужно его осмотреть.

– На кушетку, быстро! – говорю по-английски и указываю, куда ему нужно лечь.

Дрожащими руками надеваю перчатки. Паренёк уже лежит, уставившись в потолок.

– Спокойно… Убери руку, я постараюсь остановить кровотечение… – нервно прошу его.

Он с каким-то странным выражением лица убирает руку. Смотрю на его грудь и ничего не понимаю… Никакой раны нет. Зато из его кисти хлещет кровь.

– Палец оторвало… Парангой… – поясняет он.

Я хватаю его руку и принимаюсь обрабатывать. А сама радуюсь, что это не смертельно.

– Палец не принёс? – спрашиваю для галочки.

Прекрасно понимаю, что в этих условиях мы бы его не пришили. И опыта у меня такого нет.

– Конечно, нет… – усмехается паренёк.

Обезболиваю и накладываю аккуратно швы под его пристальный взгляд. Ему лет двадцать. Худой, высокий, с пушистыми ресницами.

Наконец-то приходит моя команда во главе с куратором. Я в этот момент уже собираюсь накладывать повязку. Куратор испуганно берёт руку африканца, рассматривает мою работу. Мне уже приходилось зашивать подобную рану на практике.

– Отличная работа, Яна, – хвалит она меня. – А где же огнестрельное в грудь?

Оборачивается на Марину, Ивана и остальных. Они непонимающе смотрят на меня.

– Какой огнестрел? – вмешивается африканец. – У нас только на копьях и парангах дерутся!

Я заканчиваю накладывать повязку и провожаю его к выходу, попутно рассказывая, как обрабатывать рану.

– Спасибо, Яна! – улыбается лучезарно. – Я мочой льва обработаю…

– Нет, ты что! – пытаюсь вразумить его. – Заражение будет!

– Не бойся, я живучий. Это мать отправила сюда, а так бы не пошёл. В племени узнают, засмеют. Так, что это наша тайна.

Подмигивает мне заговорщески. Смешной такой и милый.

– Если, что обращайся! – кричу ему напоследок.

Больше у меня в этот день не было пациентов. Остаток рабочего времени приводили в порядок инструменты и оборудование, мыли полы и мебель.

Темнота на улице наступила резко. Выйдя из медпункта, меня сразу обдаёт жаром. Надо бежать занимать душ.

– Яна, пошли в клуб!

А вот и Ваня тут, как тут…

– Всё, что я сейчас хочу, это в душ и спать.

Пусть не надеется на моё общество. Итак весь день доставал.

– Не будь занудой, – берёт меня за руку. – Пошли хотя бы прогуляемся. Там море слышно. Душ всё равно занят, девчонки убежали уже…

Вздыхаю. Задумываюсь. Ну, а почему бы и нет? Одна я точно к морю не пойду. Иван хоть и приставучий, но меня в обиду не даст, и сам не обидит.

– Ладно, пойдём, – соглашаюсь. – Недолго только.

– Свершилось чудо! – кричит этот ненормальный. – Сама Яна согласилась сходить со мной на свидание!..

– Это не свидание! – шиплю на него.

– Да, шучу я!..

В свете луны видны лишь очертания деревьев и зарослей кустарников. По мере того, как мы идём вдоль этой растительности, шум волн становится всё сильнее. Спустя минут пять мы оказываемся у кромки воды. Не могу поверить. Индийский океан касается моих ступней! Хочется насладиться этим моментом, но всё, как обычно, портит Иван.

– Яна, ну вот скажи, почему ты даже не смотришь на меня? Чем я так плох? – с притворной обидой спрашивает он.

– Мы же это уже обсуждали, – устало отвечаю. – Ты для меня друг и всё…

– Ты не можешь быть уверенной…

– Да, ты что?!

– Да! Нужно проверить, чтоб знать наверняка!

– И как же?

Что, интересно, он на этот раз придумает?

– Мы должны поцеловаться… – заявляет он.

– Ещё чего!

Опять шутит или настолько наивный, рассчитывая на моё согласие?

– Поцелуемся, и я отстану…

– Правда?

– Ага…

Прекрасно знаю, чем это закончится. Я, как обычно, ничего не почувствую, а Ваня может ещё больше себе накрутить выдуманную влюблённость.

– Яна, ну, тебе жалко что ли? Один поцелуй, и всё станет ясно.

Что-то со мной происходит. Или всему виной жаркий дурманящий воздух, или романтичная обстановка, но мне, вдруг, и самой становится интересно проверить…

– А, давай…

Представляю сейчас лицо Ивана. Но, к сожалению, а может, и к счастью, не могу детально рассмотреть его в темноте.

На минутку становится неловко. Не знаю, как мне встать. Может, обняться надо? Но пока я размышляю, он просто берётся за мой затылок и притягивает к себе.

Наши губы встречаются. Усилием воли не разрываю сразу же поцелуй. Жду. А, вдруг, ёкнет?! Иван пытается получить от меня ответную реакцию. Но всё, о чём я думаю – это, когда он уже перестанет буравить мои зубы языком…

Всё-таки, не выдерживаю и отстраняюсь. Не знаю, что делать дальше и, что сказать. Мне кажется, он итак всё понял.

– Конечно, ты целоваться-то не умеешь! – с досадой говорит он. – Значит, эксперимент не прошёл…

– Так нечестно! – смеюсь я.

– Сначала я тебя научу, а потом… – улыбается мечтательно.

– Ну, ещё чего!

Мне становится весело, и я убегаю от Ивана по тропинке в направлении, откуда мы пришли. Да, и обстановку разрядить не помешает. Слышу, что он бежит за мной. Изо всех сил ускоряюсь. Понимаю, что вот-вот он меня догонит, поэтому резко сворачиваю и ныряю в кусты. Сижу, затаив дыхание и посмеиваясь, пока Ваня пробегаем мимо меня.

Наступает тишина, и я вылезаю из своего укрытия. Бреду обратно. Вспоминаю сегодняшний день. Всё очень даже неплохо. Меня даже похвалили… А этот паренёк с отрезанным пальцем как меня напугал!

Понимаю, что иду слишком долго. Небо облачное, луны не видно. Тропинки тоже. Ещё не верю, что могла сбиться с направления, но сердце уже пускается в пляс.

– Ваня!!! – кричу я в надежде, что он где-то рядом ищет меня.

Но тишина и кромешная тьма окружают меня со всех сторон, словно плотная материя. Кричу имя друга ещё несколько раз, но всё впустую. Периодически натыкаюсь на густые заросли. Может, вернуться на пляж? Но шума океана совсем не слышно…

Как я могла умудриться заблудиться,! Какая же я тупица! Всё иду и иду куда-то. Боюсь остановится. Ощущение, будто за мной следят. Лучше бы это был Иван. Я бы его стукнула пару раз, но была бы несказанно рада ему.

В какой-то момент луна выходит из-за облаков, и я вижу перед собой информационные таблички на столбах. Прочитать, что там написано, невозможно. Слишком уж темно. Вроде, видны какие-то значки. За табличками тянется забор и колючая проволока. Может, это наш лагерь так огорожен? Я как-то не обращала внимание на ограду…