От ненависти до любви лишь один… Шаг?

Около трёх лет минуло с тех самых пор, как Альбион смог выстоять против ужасного Хозяина Теней. Война эта была, казалось, не на жизнь, а на смерть…

К великому сожалению, Героине нынешней эпохи Альбиона и его молодой Королеве Далии пришлось пожертвовать ради победы многими людьми, что служили в её армии. Ей пришлось пожертвовать тем, кто был ей дороже всех на свете… Мужчиной, что с самого детства девушки заменил ей учителя, наставника, отца. Сэр Уолтер Бэк…

Он не смог противостоять Хозяину Теней, позволив тому завладеть своим телом и едва ли не убить Далию. Сама девушка была вынуждена вложить всю свою силу в последнюю пару ударов мечом и магией, что всё-таки вытеснили врага из тела её наставника и уничтожили это чудовище раз и навсегда. Однако при этом сам названный отец молодой Королевы Альбиона был смертельно ранен… Мужчина скончался в тот самый день, который с тех самых пор называли Днём Великой Победы Альбиона.

И пусть все считали великим Героем Далию, одна она знала, что истинным героем был лишь один человек… Уолтер. Именно он вырастил её такой, какой она была и есть сейчас. Привил ответственность за свои слова и поступки, чувство долга и чести, тренировал с детских лет и обучал владению мечом, огнестрельным оружием, охоте и военному делу. Пока все юные леди возраста девушки расхаживали по балам и приёмам, посещали торговые лавки и магазины, покупая платья, обувь и побрякушки, чтобы в последствии привлечь к себе внимание богатых и состоятельных женихов, она училась действительно полезным и важным в жизни Героя и следующей после её старшего брата Логана претендентки на трон Альбиона.

Поэтому именно Сэру Уолтеру королевство было всем обязано, а не только одной Далии. По крайней мере, таково было мнение самой Королевы, которая сейчас вновь и вновь прохаживалась по саду королевского замка, время от времени устремляя свои добросердечные и полные лёгкой печали глаза на каменный памятник, что воздвигли прямо там во славу и вечную память её учителю.

– Столько времени прошло, а я всё ещё скучаю… И жду, словно он однажды вернётся, – наполненным грустью и тоской голосом произнесла Королева, смотря на памятник и позволяя лёгкому ночному ветерку одаривать её молодое миловидное личико приятной прохладой.

Далия с самых юных девичьих лет больше любила именно ночные прогулки по саду. Ведь поздним вечером и ночью она могла в полной мере насладиться тишиной, спокойствием и приятной атмосферой, царящей там, при этом не попадаясь никому на глаза.

В последнюю пару лет девушке было ближе одиночество, даже несмотря на то неимоверное количество людей, с которыми ей приходилось и приходится общаться.

Почти все близкие друзья и былые союзники Далии покинули её после Великой Победы. Пейдж вместе с Беном Финном принялись вместе путешествовать по Альбиону в поисках тех, кому даже в мирное время могла понадобиться помощь. Сабин и Кейлин вернулись к своим народам, дабы вновь продолжать направлять и защищать их. Эллиот, её бывший возлюбленный теперь был в Бауэрстоуне вместе со своей новой наречённой и помогал ей в управлении приютом для бездомных, который по-прежнему работал и даже процветал, во многом благодаря стараниям молодой Королевы. Её старший брат Логан и вовсе покинул королевский замок и отправился в длительное путешествие по иным землям, дабы исцелить свою душу и сердце после всех тех лет своего правления Альбионом, что выдались для него весьма тяжёлыми и мучительными. Тереза же… Она вновь вернулась в Шпиль, который ещё когда-то давно получила благодаря покойной матери молодой Королевы. Один лишь старый дворецкий Джаспер остался подле девушки, вечно верный ей и своему делу.

– Как глупо… – с тоненьких красноватых губ слетела грустная усмешка, а их обладательница мгновенно смахнула со своих глаз горячие слезинки.

– Слёзы королевским особам вроде Вас совершенно не к лицу, – раздался знакомый мужской голос позади молодой Королевы, а затем и стук трости, отчего молодое девичье личико невольно состроило недовольную гримасу.

Причиной тому был сам обладатель сего голоса, которого Далия хорошо знала. Даже слишком хорошо… Ловкач. Едва ли не самый богатый мужчина Альбиона и главная причина всех прошлых бед жителей Бауэрстоуна. Ещё несколько лет назад девушка вместе с Пейдж противостояла его махинациям в городе и стремлению заработать на бедняках и тех, кто не может выступить против, как можно больше золота.

Впрочем, и из рассказов своей покойной матери молодая Королева помнила о том, что помимо наживы Ловкачу важен… Он сам. Далия знала и о его самой главной и страшной тайне, которая заставляла её презирать этого человека ещё больше. Пусть она и не показывала то, как много знала о нём, но искренне надеялась, что однажды настанет момент, когда удастся его разоблачить… Растоптать его напыщенность и самоуверенность в пух и прах, чтобы затем уничтожить.

– Что ты здесь забыл, Ловкач, к тому же посреди ночи? – без лишних церемоний спросила Далия, на маленьких каблучках разворачиваясь к незваному ночному гостю лицом.

– Ох, а разве глубоко в душе Вы не желали, чтобы кто-нибудь скрасил Ваше одиночество, моя Королева? – лёгкая мужская усмешка стала очередным поводом для Далии пожалеть о том, что она вообще ввязалась в данный разговор.

– Не забывай, с кем ты сейчас ведёшь беседу, Ловкач. Одно моё слово, и стража тебя тут же выпроводит из замка.

– Прошу простить мою дерзость, Ваше Величество, но я отлично знаю, с кем веду беседу. И именно поэтому я и говорю с Вами таким образом. Наконец-то Вы вылезаете из кокона сдержанности, и я смогу прочесть все ваши потаённые желания, какие ещё не смог раскрыть.

– Мои потаённые желания? Мы оба знаем, что тебе есть дело лишь до собственных, но не до чужих.

– Разумеется. Но именно ради своих желаний я могу предложить Вам свои услуги… Или же попробовать поговорить с тем, чьи глаза Вы хотели бы видеть на тарелке у Вашего заклятого врага, – выждав долгую и жуткую минуту молчания, мужчина продолжил: – Что же, похоже, что мне так и стоит поступить.

– На данный момент моим главным заклятым врагом являешься именно ты, Ловкач, – молодая Королева одарила своего собеседника испепеляющим взглядом. – Я всё ещё не забыла, как ты подговаривал моего старшего брата ступить на твою скользкую дорожку, когда он был на троне… Я не забыла, как ты пытался подговорить меня, стоило мне занять его место.

– Ваша память всегда была прекрасной. Быть может, Вы вспомните, как сами собственной божественной рукой убили невинного? Ах, или в данном случае память ускользает или это становится благородным делом?

– Да как ты…

– О, я смею, и ещё как, – на губах Ловкача заиграла лёгкая ухмылка, полная язвительных ноток да насмехательства. – Я напоминаю Вам, моя Королева, что даже у самых святых и благочестивых могут оказаться руки в крови.

– Умолкни, Ловкач, иначе клянусь самим Аво, я… – в попытке подавить вскипающий в ней гнев, Далия сжала руки в кулаки.

– Позволите себе нарушить правила этикета и защитить свою, не настолько идеальную и белоснежную женскую честь да статус королевы не пошатнуть? Ах, как предсказуемо и даже скучно. Уж от королевы я ожидал не меньшей хитрости, чем от себя самого.

– Язвить и надавливать на больное, не щадя чьих-то чувств, ты мастак. Однако позволь я раскрою тебе кое-что…

Королева переменилась в лице, что ещё несколько секунд назад было искажено гневом, однако сейчас к нему и его хозяйке всё же вернулось былое спокойствие, а в голубых глазах промелькнули хитрые искорки.

– Я знаю, что ты был знаком с моей матерью. Думаешь, она до своей кончины ничего мне о тебе не поведала?

– Хм, Вы меня не очень-то удивили. Болтливость в Вашем роду была и у Вашего деда, а далее и на века назад. Но чем же Вы, Ваше Величество, так хотите запугать меня?

– Запугать? Ну, что ты… Я всего лишь хочу предупредить. Не забывайся в моём присутствии, а иначе уже МОЯ болтливость будет виной тому, что всё королевство узнает о том, каким же «чудеснейшим» способом ты продлил свою жизнь и молодость на века вперёд.

Слова молодой Королевы заставили Ловкача ненадолго задуматься о том, в самом ли деле она знает его главный секрет или же это всего лишь новая жалкая попытка надавить на него и запугать. Тем не менее, не разрывая зрительного контакта со своей собеседницей, мужчина спокойным и галантным шагом приблизился к ней, намеренно нарушая дозволенную между ними дистанцию.

– Как интересно. А вот теперь я заинтригован, – несколько хитро усмехнувшись, Ловкач облокотился обеими руками на свою трость, которую выставил вперёд.

– Да неужели? – подметила чуть саркастично Далия.

– Вы смеете сомневаться во мне? Что же, тогда могу предложить Вам иной способ стать… Больше, чем просто королевой Альбиона, если, конечно, Вы не боитесь.

– Ни одно из твоих предложений я не приму. Так что даже не пытайся меня искусить этим.

Девушка из принципа сделала пару шагов назад, отходя от своего собеседника.

– Искушать юных дев является одним из моих любимейших занятий, что хоть ненадолго, а прогоняет скуку в моей долгой жизни. Ах, неужели Вы не знали, моя Королева?

– Однако я не одна из таких.

– О, а так и не скажешь сразу. Или думаете, что никто не видит, как краснеют Ваши щёки, и страстью наливаются глаза, стоит пройти одной тени кое-кого? Хах, стоит ли говорить о том, о чьих нежных и печальных стонах сладостной истомы умалчивают стражники, стерегущие кое-чьи покои.

– Ты снова забываешься, Ловкач.

– Вовсе нет, Ваше Величество… Вовсе нет. Я всего лишь напоминаю о том, что даже в королеве живёт девушка, которая мечтает о крепких мужских объятьях, о ласках. Разве я не прав?

– Нет, не прав…

– А голос-то дрожит, кровь подступает к щекам. Даже отсюда я слышу, как забилось Ваше сердце, и задрожали кончики пальцев. Возможно, я мог бы даже…

– Нет, не мог бы. Не посмел бы.

– Ооо, несмотря на своё нынешнее положение, я всё же мужчина и опытный. Позвольте себе одну ночь блаженства. Вы ведь так одиноки, моя Королева.

С чуть заметной улыбкой Ловкач сделал несколько шагов к девушке и позволил себе дерзость, коснувшись её щеки своей ладонью, что была облачена в чёрную перчатку.

– Я одинока, но так низко не паду, – достаточно резко отстранившись от руки ночного гостя, сказала Далия. – Я не твоя игрушка, Ловкач. Не забывайся.

– Многие из людей являются моими игрушками. Многие… И только моими. Просто их гордость слишком уж любит искриться, как пузырьки игристого шампанского или вина.

– Советую тебе найти иное занятие, нежели вставать королеве поперёк горла. Моё терпение не бесконечно.

– И это прекрасно. Чем меньше терпят люди, тем больше действуют. А я, если честно, заскучал, наблюдая за одним только Вашим положением.

– В таком случае возвращайся в свой особняк на Мельничном Поле. Уверена, там ты наверняка найдёшь себе занятие поинтересней.

Своим ехидством, которое проявлялось только в случае с малоприятными господами, Далия надеялась, что всё-таки сможет избавиться от присутствия Ловкача в её замке. В мыслях она даже молилась Аво и даже Скорму о том, чтобы те избавили её от общества этого мужчины.

– Как опрометчиво. Ведь мои тени уже окружают Вас, – лёгкая и опасная ухмылка коснулась его губ. – Но так и быть, я уйду и пропущу представление криков и опасений.

– Мне не впервой сражаться с тенями, – молодая Королева издала едва ли слышную насмешку, направленную в сторону Ловкача: – К тому же твои «тени» ничто, по сравнению с тем, с чем пришлось столкнуться Альбиону три года назад.

– Вы так думаете? Вот смеху-то будет, когда… Впрочем, зачем мне убивать интригу. Вы сами всё увидите.

– Это лишь слова и не более.

– Что же, думайте, как пожелаете, Ваше Величество.

С этими словами Ловкач развернулся к Далии спиной и, прежде чем, наконец, оставить её одну, добавил с лёгкой хитрой усмешкой в голосе:

– Вы ещё обязательно явитесь ко мне сами, моя дорогая, и мне даже не придётся для этого шевелить и пальцем. Ну, а пока я, пожалуй, действительно откланяюсь. Доброй Вам ночи, о, великая королева и героиня Альбиона. Пока-пока!

– Молись, чтобы однажды твоя голова не оказалась на моей же пике! – гневно бросила ему вслед девушка, но в ответ услышала лишь тихий смех со стороны своего незваного ночного гостя, который всё же неторопливой походкой удалился и скрылся в неизвестном для неё направлении.

Сказать, что молодая Королева была зла, значит, не сказать ровным счётом ничего. Гнев и ярость буквально закипали в её благородной голубой крови. Подобная наглость, дерзость и вседозволенность со стороны Ловкача раздражали юную девушку. Как он смел так себя вести в её присутствии и в стенах её замка? Как смеет разговаривать с ней в подобном тоне?

– То, что этот ублюдок нашёл способ продлить себе жизнь и молодость, ещё не даёт ему никакого права относиться к другим так, словно они его игрушки и рабы, – произнесла самой себе Далия. – Клянусь самим Аво, однажды я выбью из него всю его спесь.

После этих слов девушка вновь напоследок окинула памятник Сэра Уолтера печальным и несколько виноватым взглядом, будто бы извиняясь перед своим наставником за что-то, а затем всё-таки поспешила покинуть сады и вернуться в свои покои, дабы придаться, наконец, сну. Как-никак, а завтра её снова ждали уже привычные ей дела и обязанности…

****

Ночь после визита Ловкача, как и предполагала сама Далия, прошла спокойно и без каких-либо происшествий. Она знала, что мужчина всего лишь играл с ней, говоря о своих «тенях». Он был не так глуп, чтобы вот так всерьёз угрожать особе королевских кровей и столь открыто покушаться на её жизнь. Во всяком случае, пока.

Впрочем, мысли о Ловкаче покинули голову молодой Королевы очень скоро, и всё это благодаря её обязанностям и заботам о королевстве. Погрузившись в них вновь с головой, девушка забыла о ненависти и злобе, которую вызывал в ней её недруг. Однако надолго ли?..

****

Прошла неделя, а за ней пролетел и месяц после той самой ночной стычки Далии и Ловкача в королевском саду. К лучшему или же наоборот к худшему, но в Бауэрстоуне, как и во всём Альбионе было всё спокойно. Никаких бед и происшествий ни в одном из городов, поселении или деревне не намечалось.

Возможно, это было лишь затишье перед бурей. А может, в королевстве и правда, наконец, наступили мирные и светлые времена? Кто знает… Во всяком случае, пока молодая Королева могла с облегчением вздохнуть и позволить себе небольшую передышку.

В один из свободных от дел и обязанностей дней Далия позволила себе покинуть стены королевского замка и отправиться в город для простой прогулки по рынку. Для этого она даже переоделась в менее… Заметную одежду, чтобы не привлекать к себе внимание со стороны горожан.

Облачившись в самые обычные брюки, походившие на слегка облегающие её подтянутые и накаченные в меру ножки бриджи, да рубашку, схожую больше с туникой, девушка обула сапоги, что доходили до колена и были на небольшом каблучке, а затем заплела свои длинные, светлые, словно сама пшеница, волосы в аккуратный пучок, накинула на плечи плащ и собиралась уже, было, покинуть покои вместе со своим верным четвероногим другом, как неожиданно в дверь постучали.

– Госпожа, прошу прощения, что беспокою Вас, но к Вам пожаловала одна… Кхм… Гостья, – услышала она голос Джаспера, который, казалось, был немного сконфужен чем-то.

– Гостья? – с неким лёгким непониманием отозвалась молодая Королева.

– Это Бенджамина, Госпожа.

– Ох, Аво всемогущий, её мне только и не хватало…

Личико девушки тут же обрело весьма обречённое выражение. И совсем не зря. Ведь при прошлом столкновении с Бенджаминой во время начинающейся революции Альбиона, Далия, ещё будучи мятежной принцессой, сбежавшей из замка, была вынуждена пробраться в особняк самого Ловкача, дабы по крайне отчаянной просьбе этой сумасшедшей выкрасть из его спальни кое-что… Личное.

– Вы примите её, Госпожа? – вновь послышался голос старого дворецкого за дверью.

В ответ Далия лишь вздохнула:

– Приму… Так и быть, приму. Сопроводи её сюда, Джаспер.

– Она… Уже здесь и ждёт Вашего дозволения войти.

Ещё один, более глубокий и терпеливый вздох сорвался с уст Далии:

– Пусть проходит.

Дворецкий мог только деликатно смолчать и открыть дверь.

Уже знакомая фигура прошла в комнату, наполняя её кратким эхом каблуков. Та же самая спокойная аристократическая улыбка, тот же самый спокойный и в то же время достойный взгляд. Осанка, запах парфюма, энергетика и эстетика, всё подчёркивало в этой даме вполне уравновешенную личность.

Та поклонилась в форме раскрытого бутона цветка тюльпана и выпрямилась:

– Благодарю, что приняли меня, Ваше Величество.

– Итак, чем обязана столь неожиданному визиту, Бенджамина?

– Я очень хотела Вас увидеть… – пальцы женщины стали дрожать и двигаться, словно лапки злобного зверька, желающие вцепиться во что-то, лишь бы успокоить подступающий стресс. – Меня ограбили…

– Полагаю… Украли что-то ценное, раз Вы явились именно ко мне? – постаралась говорить как можно более тактичнее молодая Королева.

– О, да, Ваше Величество… Украли… – тут же лицо её неожиданной гостьи переменилось. Она стала печальной, не сдержанной. Вся миловидная красота женщины обратилась в жалкое подобие эмоциональных истеричек из богатых и бедных семей, у которых украли либо любимую мелочь, либо что-то действительно дорогое. Слезинка прокатилась по щеке женщины как ручеёк отчаяния: – Моё сокровище! Моё самое прекрасное сокровище!

– Речь ведь о той самой… «Вещи», которую я раздобыла для Вас несколько лет назад? – уже догадывалась Далия.

– Ииииименнноооооооооо! – тут же завопила мадам, хватая себя за голову и падая с искренним горем на колени. – Это же моё главное сокровище! Это же самое близкое, что было к телу моего кумира!

– Да, я… Кхм… Я понимаю, – постаралась проявить к своей собеседнице хоть какое-то понимание и сочувствие в её случившейся беде. – И поверьте, я Вам крайне сочувствую, Бенджамина. Однако… Что Вы хотите от меня в такой ситуации?

– Как что? – в истерике вскрикнула женщина, но, вспомнив, с кем она говорит, поспешила быстро принять более серьёзный тон. Выходило очень плохо из-за её ломающегося голоса и водопада слёз: – Я хочу, чтобы Вы нашли вора и немедленно его поймали, вернув то, что по праву принадлежит МНЕ!

– Прошу прощения, но я…

– Ваше Величество, я прошу… Я умоляю Вас! Если вора уже не найти, то хотя бы раздобудьте вновь мне…

– Панталоны Ловкача? И как Вы себе это представляете? Я уже не та мятежная принцесса, которая готова была на всё, чтобы завоевать доверие народа. Тем более ТАКИМ способом.

– Но Вы же смогли тогда! Прошу Вас! Это же часть моей жизни!

– Ох, Аво милосердный… Да Вы хоть представляете, что станется с моей репутацией, как королевы, если я снова попытаюсь это провернуть?

– Но Вы же можете послать ваших лучших людей. Всего лишь скажите, что это просто «сокровище». Все сразу же подпишутся помогать Вам.

– Посылать своих людей ради кражи нижнего белья Ловкача я точно не стану.

Глубоко выдохнув и посмотрев на несчастную Бенджамину, которая была вся в слезах и дрожала всем своим телом, выжидая окончательного решения, Далия всё же более снисходительно ответила:

– Ладно… Хорошо, я раздобуду для Вас это «сокровище». Но это будет последний раз.

– Ох, я буду у Вас в неоплатном долгу, Ваше Величество! Я благодарю Вас! Искренне благодарю!

– Очень надеюсь, что больше Вы с подобной просьбой ко мне не пожалуйте.

– Если моё «сокровище» никто больше не украдёт, то приходить я буду сугубо по делам.

– В таком случае постарайтесь… Получше охранять его, когда снова получите.

– Ох, я согласна его носить на себе! И тогда…

– Избавьте меня от подробностей!

– Да, Ваше Величество, как пожелаете.

В скором времени Бенджамина всё-таки покинула покои молодой Королевы, оставляя её вместе с верным дворецким.

– Госпожа, Вы уверены в своём решении помочь этой… Леди? – вежливо и деликатно поинтересовался Джаспер.

– Мне придётся это сделать, Джаспер, – тихо вздохнула девушка, проходя к окну.

– Боитесь, что в ином случае она не оставит Вас в покое?

– Именно так.

– Что же, раз Вы уже решили, я не стану Вас останавливать, Госпожа. Возможно, Вам будет полезно знать то, что я услышал совершенно случайно от знатных господ.

– И что же ты услышал?

– Сегодня господин Ловкач снова устраивает свой знаменитый приём, на который приглашены многие слитки знатного общества.

– Хммм, надеюсь, в этот раз обойдётся без хоббов, наёмников, нежити, песчаных фурий и оборотней. А то, помнится, в прошлый раз нам с Пейдж пришлось изрядно попотеть…

– Никогда нельзя знать наверняка, Госпожа. В любом случае для Вас это отличный шанс проникнуть в особняк тайно через балконы, пока Ловкач будет занят своими гостями в главной зале.

– Ты прав, Джаспер.

– Тогда Вам следует взять с собой и Ваше оружие, – напомнил тот вежливо. – На Мельничном Поле всё ещё не безопасно, как, впрочем, и в самом особняке господина Ловкача.

– Да, верно, – согласилась со стариком Далия, а затем вздохнула: – Будь любезен, предупреди некоторых из слуг и стражников в замке, что меня, возможно, не будет здесь два или три дня.

– Как прикажете, Госпожа. Будьте осторожны. Нам неизвестно, чем может обернуться сегодняшний приём.

– Я буду начеку, как и всегда.

– Очень надеюсь на это.

– Не нужно так переживать за меня, прошу.

– Я служу Вам с самого Вашего рождения, Госпожа. Для такого старика, как я, это вполне естественно.

– Я знаю, ты практически мой дедушка, и твои переживания понятны. Но поверь, это… «Задание» лишь увеселение… В какой-то мере.

– В прошлый раз, возможно, так и было. Но тогда особняк практически пустовал, и его хозяин был в отъезде. Сейчас же всё иначе. Прошу, отнеситесь к этому более серьёзно.

– Обещаю, что всё будет хорошо.

– Если Вы так говорите, Госпожа, то я поверю Вам.

Эти слова Джаспера позволили Далии вздохнуть более спокойно. Затем она принялась собираться в дорогу более основательно, нежели хотела изначально. Что же ждало молодую Королеву в логове своего недруга на этот раз?..

****

Наконец, вооружившись своим верным Мечом Героя да пистолетом «Костолом» и собравшись в путь, Далия в компании своего верного пса покинула стены королевского замка и выдвинулась в сторону Рынка Бауэрстоуна. От своего изначального плана посетить его девушка отступать не собиралась. До вечера было ещё далеко, поэтому сейчас она несильно торопилась отправляться на Мельничное Поле.

На улочках города и самого рынка было как всегда весьма оживлённо. И нынешняя хорошая солнечная погода отлично этому способствовала. Едва ли не с каждого переулка доносились разговоры местных жителей, откуда-то мог послышаться звонкий детский смех. А из таверны да магазинов с лавками по всему городку разносились приятные ароматы, будь то запах от свежей выпечки или же новых женских и мужских духов, созданных здешним парфюмером.

Прогулка по Рынку Бауэрстоуна навеяла Далии приятные воспоминания о её детстве и более взрослых подростковых годах. Она мягко и тепло улыбалась, с особой нежностью и трепетной любовью вспоминая о тех годах, когда они вместе с матушкой и Логаном также выбирались сюда, проводя беззаботно время всей семьёй. В такие моменты в её сердце невольно поселялась лёгкая грусть и тоска по тем былым временам. Хотелось бы молодой Королеве хотя бы ненадолго вернуться в прошлое, чтобы ещё раз обнять любящую маму или просто посидеть на плечах у старшего брата, который тогда был для неё самой настоящей опорой и поддержкой.

Так девушка продолжала прогуливаться по улочкам рынка и заглядывать в лавки да магазины, скрывая свой лик от любопытных глаз под капюшоном. Она даже не заметила, как пролетела первая тройка часов. Впрочем, ей это было только в радость. Впервые за очень долгое время Далия смогла позволить себе подобную неспешную и приятную прогулку.

Спустя ещё некоторое время молодая Королева свернула в один из безлюдных переулков и, прислонившись к стене да спустив с головы капюшон своего плаща, достала из походной сумки флягу с прохладной родниковой водой, а затем сделала несколько неторопливых глотков. Немного утолив свою жажду, Далия не оставила без угощения и своего четвероногого друга. Она с ласковой улыбкой достала из-за пазухи вкусное и хрустящее собачье печенье, которое купила в одной из лавок, и с радостью покормила им своего любимого пушистого спутника.

Когда жажда девушки и голод её верного пса были утолены, их ждала одна неожиданная встреча. Обладательница силы Героя уже снова накинула на свою голову капюшон и собиралась, было, покинуть место своей краткой передышки, как вдруг услышала приближающиеся к ней шаги. И, если саму Далию они заставили немного насторожиться, то вот её четвероногий любимец вдруг радостно залаял, а после и вовсе помчался на встречу идущего к ним человека. Молодая Королева слегка вздохнула, когда увидела его и то, как он обнял её пса.