Дочь Гломскара

Дисклеймер

Данная книга содержит сцены и упоминания употребления табака и алкоголя. Употребление алкогольной и никотиносодержащей продукции вредит вашему здоровью.

Также обратите внимание на рейтинг, 16+

Приятного прочтения!

Пролог I. Нордерхейм

Нордерхеймбыл сердцем мира. И правил им союз семерых названных Братьев – воплощений первородных сил.

Эйдхеймолицетворял слово и его могущественную силу.

Фростварнпокровительствовал над холодом и мог замедлять время.

Солвейгардсвоим внутренним светом оберегал мир от тьмы.

Драугхеймчтил истоки и хранил все знания мира.

Стормвик– властелин моря и шторма.

Эйрвалд– хранитель равновесия мира.

Нидхолм, свободный и непокорный, носил в себе сущность обжигающей истины.

С самого сотворения Нордерхейма Братья правили миром в полном согласии, но однажды истина Нидхолма обратилась после них. В порыве ярости он поднял меч на Драугхейма – мир содрогнулся.

Стихии, связанные волей Братьев, восстали. Земля раскололась, реки изменили русла, а ветры сметали все на своем пути. Нордерхейм пал, расколовшись на семь островов. Пали и Братья, не сумевшие сохранить баланс, вверенный им.

Спасшиеся после раскола в попытке восстановить баланс мира расселились по островам Гломскара; уцелевшие силы сосредоточились в руках правящих династей. А остров Нидхолм стал пристанищем для изгнанников.

С течением времени память о Нордерхейме превратилась в строки манускриптов. Гломскар жил дальше, постепенно забывая об этой части своей истории.

Но есть пророчество, которое гласит: “Спустя 265 лет после падения Нордерхейма прибудет тот, кто окончательно нарушит равновесие островов и погрузит их во мрак.”

И тогда потомкам семерых предстоит решить: возродить Нордерхейм или позволить ему окончательно угаснуть во мраке.

Пролог II. Гломскар

237 год от падения Нордерхейма

К ледяному берегу Фростварна пришвартовался корабль под знаком Стормвика. Полотно его флага развевалось на северном ветру, а изображенная на нем спиралевидная волна выгибалась в причудливые формы. Судно было огромным: его массивный деревянный корпус был бережно обрамлен металлическими дугами, имитирующими волну. А паруса, точно свободные птицы, и словно танцевали ветру свой загадочный танец.

– Господин Снэбьерн, прибыла делегация Стормвика во главе с молодым правителем! – запыхавшийся посыльный упал у ступеней, ведущих к трону.

– С чем же он пожаловал? – восседающий на стеклянном троне удивленно вскинул бровь.

– Дело касается брака, – посыльный наклонился так низко, что его лоб касался холодного пола.

– Хм-м… – Снэбьерн почесал свою густую белоснежную бороду. – Неожиданно… Что ж, прикажи подготовить стол для наших незваных гостей.

– Будет исполнено, господин! – посыльный мигом скрылся с глаз.

Весь остров был взбудоражен нежданным визитом. Люди были насторожены, но с неподдельным интересом наблюдали за делегацией, чей путь лежал в самое сердце крепости. Их было всего трое: высокий молодой человек, уверенно шедший впереди, и двое крепких мужчин среднего возраста. Помощники несли деревянный ящик, и, судя по их напряженным и покрасневшим лицам, он имел немалый вес. Несмотря на суровый морозный климат Фростварна, они были одеты в легкие одеяния, какие обычно носили моряки в теплых водах Стормвика.

Дом правителя Фростварна выделялся на фоне остальных домов только лишь своей площадью, во всем остальном он поддерживал общий вид города в крепости, указывая на строгость и сдержанность здешнего нрава. Жители Фростварна чтили законы и правила, а их главной силой была способность контролировать холод и замораживать время. Оно и вправду здесь текло иначе, поскольку продолжительность жизни была выше, а старость подкрадывалась гораздо позже, в отличие от других островов Гломскара.

Уже у порога делегацию встретил сам Снэбьерн. Он поспешно спустился по ледяным ступеням и поприветствовал путников. Каждое его действие показывало его статность и твердость характера, но глаза выдавали явное любопытство.

– Приветствую, – сухо произнес он. – Ваш неожиданный приезд застал нас врасплох.

– Прошу прощения за столь неразумный поступок с моей стороны! – молодой человек виновато поклонился. – Мое имя – Лиорейн, я –наследник престола острова Стормвик, сын воинственного покровителя Викара.

– Что привело вас в нашу обитель?

– Для полноправного вступления в наследство, мне необходимо жениться. За этим я и прибыл.

– Неужто Викар не дожил до седых прядей? – Снэбьерн напрягся.

– К несчастью, его сразила болезнь, – Лиорейн старался держать лицо, но говорить об отце ему было больно.

– Печальные известия! – Снэбьерн с сожалением посмотрел на юнца, – Пойдемте в дом, на пороге не ведут важных разговоров.

В центре небольшого зала стоял скромно накрытый стол. Никаких излишеств, лишь ограниченное количество еды рассчитанная на определенное количество гостей. И только серебряная посуда, отполированная до алмазного блеска, выдавала статус принимающей стороны. Именно за этим столом в тот день решилась судьба младшей дочери Снэбьерна, Эир.

Она сидела справа от отца, скромно опустив взгляд в свою тарелку. За все время трапезы, она лишь единожды позволила себе украдкой подсмотреть за молодым Лиорейном. Во Фростварне Эир была любимицей среди всех детей Снэбьерна, ее простота, честность и доброта покорили сердца фростварнцев. Она никогда бы не взошла на престол, поскольку власть передавалась строго по мужской линии, но несмотря на это Снэбьерн более других своих наследников оберегал ее. Он не хотел выдавать ее замуж, но было бы проблемно с порога заявлять о таком категорическом отказе, за тем он и устроил званый ужин.

Во время трапезы Лиорейн преподнес дары, среди которых были личные трофеи правителей Стормвика, а также свежая рыба, недоступная во Фростварне. Он хотел не только произвести хорошее впечатление, но и высказать всю серьезность своих намерений. Лиорейн убеждал Снэбьерна о выгоде союза и с дипломатической стороны: наследники будут обладать силой обоих островов, а их взаимодействие только лишь улучшит положение Фростварна и Стормвика в Гломскаре. Снэбьерн смотрел на все доводы молодого правителя весьма скептично, но, увидев в нем благоразумность и искренность, сдался. Одним из его условием была беспрекословная защита Эир. На том они и сошлись, а уже через несколько дней весть о союзе Лиорейна и Эир разлетелась по всему Гломскару.

Наряду с этим событием на другом острове, именуемом Эйдхейм случилось немыслимое: семнадцатилетняя дочь правителя Агнетта сбежала с неизвестным. Все силы острова были брошены на поиски, но след ее простыл. Поговаривали, что она сбежала с аннаром, но доказательств этому не было.

В связи с неподобающим поведением дочери правителя на острове начались волнения. Народ возмущался и сомневался в праведности престола. Жители требовали отставки Инга, кто-то даже предпринимал попытки проникнуть в покои правителя и насильственным путем прервать жизнь правителя.

Убитый горем Инг поклялся, что накажет свою дочь по всей строгости чести. Слова в Эйдхейме имели особую силу, любое, даже случайно брошенное слово, связывалось силой клятвы и имело свои последствия. Но жителям не понравились такие речи правителя, и это вынудило его публично отказаться от дочери: “Я, правитель и настоятель Эйдхейма, Инг, отрекаюсь от своей дочери, наследницы престола, Агнетты. Отныне и навеки, у меня только три сына. Пусть никогда она не найдет покоя за свой проступок! И если она посмеет ступить на земли Эйдхейма, не сносить ей головы от позора своего. Клянусь!”

242 год от падения Нордерхейма

Стормвик, третий по величине остров после Солвейгарда и Эйдхейма, славился трудолюбием местных. Основными промыслами здесь были кораблестроение и рыболовство, поскольку жители управляли морем и его стихией. Их корабли пользовались большим спросом у других островов не только благодаря своему качеством, но и непотопляемостью. Сами стормвикцы были прекрасными воинами, однако предпочитали скромную мирную жизнь. Викар, отец Лиорейна, поспособствовал этому и направил огромный силовой потенциал в мирное русло. Он был не просто правителем, он был тем, кто поднял с колен Стормвик, активно налаживая связи с другими островами. Стормвик больше не считали островом воюющих дикарей, он стал цитаделью ремесленников.

Для Фростварна брачный союз Лиорейна и Эир стал настоящей удачей. Торговые связи между островами усиливались, а Фростварн за столь короткий срок перестал считаться безжизненной ледяной пустошью. В качестве подарка, Лиорейн отправил Снэбьерну около ста лучших кораблей, – это позволило фростварнцам безопасно посещать другие острова, не почив в опасных водах Гломскара.

В один из дней на берег выбросило два тела: мужчины и ребенка. Рыбаки поначалу решили, что они мертвы – признаков жизни они не подавали. Прибывший на место происшествия Лиорейн при осмотре тел почувствовал едва заметное дыхание мальчика. Он тут же приказал их отнести в свой дом и вызвать лекаря.

Прошло несколько недель, прежде чем мужчина и мальчик полностью окрепли. Он назвал себя Фридлевом и не помнил ничего, кроме того, что мальчишка являлся его сыном. Проявив милосердие, Лиорейн позволил остаться им в своем доме в качестве помощников по дому. Фридлейв с благодарностью принял предложение Лиорейна и уже через несколько месяцев стал ему настоящим другом и советником.

В Стормвике не жаловали Фридлейва, народ считал его жадным и злым. Особенно сильно эта жестокость проявлялась в воспитании сына. Маленького Бенгта он растил суровым и покорным воином, всячески издеваясь над ним.

К концу года радостная весть разлетелась по Стормвику: у Лиорейна наконец-то родилась наследница. Это событие жители острова восприняли как самое настоящее благословение. Считалось, что если первым ребенком правителя будет девочка, то народ Стормвика ждет процветание и богатство.

У дома правителя собрался весь остров – все с нетерпением ждали встречи с наследницей. Наконец на пороге появился Лиорейн, а следом за ним вышла Эир со свертком в руках. Она бережно передала его в руки супругу и сделала шаг назад. Лиорейн снял ткань, накрывающую младенца, показал ребенка своему народу и громко произнес: “Марна!”. Народ ликовал и радостно выкрикивал имя наследницы Стормвика.

245 год от падения Нордерхейма

Странные события стали происходить в Стормвике. Море бушевало, а штормы все чаще лишали жителей имущества. Лиорейн, как настоящий предводитель и последователь своего отца, пытался разобраться в причине такого беспокойства древней силы. Но все попытки были тщетны. Стормвикцы негодовали, обвиняя во всем неопытность правителя. Они сравнивали его с Викаром и все твердили о том, что при нем такого бы не случилось. Фридлейв, как настоящий друг, взял на себя общение с жителями, поддерживая Лиорейна в это непростое время.

В один из таких штормовых дней произошла трагедия. Вся семья кораблестроителя Кнуда погибла вследствие огромной волны, обрушившейся на Левый берег Стормвика. В отчаянии он собрал своих соседей и направился прямиком к дому Лиорейна. Они шли с мыслью о требовании компенсации и призыву к помощи других островов. Фридлейв заметил их, и тут же побежал сообщить Лиорейну.

Он убедил его в том, что намерения жителей – кровная месть. Обеспокоенный Лиорейн стал собирать супругу и маленькую дочь для отправки во Фростварн. И здесь Фридлейв решил помочь другу: он рассказал ему о возможности тайного перемещения между островами. Настоял на том, что море неблагосклонно, поэтому опасно отправлять их таким способом. Лиорейн был в растерянности и не заметил злого умысла своего помощника. Он согласился. Фридлейв достал из своего мешка три флакона и приказал их выпить всем троим. В спешке Лиорейн пролил часть своего отвара, но это не помешало ему уснуть глубоким сном.

Когда Фридлейв закончил свое грязное дело, он вышел к стоящим у дома мужчинам и сообщил: “Сын славного Викара, Лиорейн, правитель этих земель сбежал, бросив свой остров! Он оставил своих людей в самый тяжелый период, переживая лишь только о своей трусливой шкуре, обнажив всю свою гнусную душонку! Народ Стормвика! Запомни этот день, как день предательства и разочарования!”

После исчезновения правителя с его семьей, Фридлейв временно занял престол, но так и остался править Стормвиком и по сей день. Как ни странно, после того, как Лиорейн исчез, море успокоилось, а жители восприняли это как добрый знак.

Глава I. Семейный ужин

– Да, сдашь ты этот экзамен, возьми себя в руки! – отражение в зеркале корчит гримасу и подбадривает меня. – В конце концов, миссис Грымза не такая уж и суровая. Подумаешь, пропустила пару-тройку занятий. Ты справишься, Миранда!

Отражение ухмыльнулось моей воодушевляющей речи, а я, похлопав себя по щекам, продолжила утренние процедуры. Всю эту ночь я потратила на подготовку к экзамену, так что надеюсь на целительную силу холодной воды.

Одного умывания мне показалось мало, поэтому мой сонный мозг погнал меня прямиком в душ. Однако, как только включилась вода, и первые ледяные капли попали на мою кожу, мышцы спины ужасно свело, заставив мигом выскочить из душа. Все еще дрожа от холода, укутываюсь в мягкое полотенце и возвращаюсь в свою комнату. Кто эти люди, утверждающие, что холодный душ по утрам лучшее средство для пробуждения. Я согласна с тем, что оно бодрит, но неприятный осадок явно перекрывает все преимущества такого метода. Посидев пару минут на кровати, и чуть было не погрузившись в транс из-за недосыпа, я обратила внимание на часы на прикроватной тумбочке. О, нет! Я резко вскочила и стала рыскать в шкафу в попытке отыскать свои любимые джинсы и футболку.

Быстро спускаюсь вниз, родители, не изменяя своим утренним традициям, читают за завтраком: папа – свежую газету, а мама – любовный роман. И тут они отвлекаются от своего чтива и переводят взгляд на меня. Я немного поежилась в проеме и прошла к столу. Папа поставил на белоснежный стол большую чашку с черным кофе.

– Доброе утро, милая.

– Доброе, у вас еще остался кофе? – с моих губ сорвался смешок, сама не знаю, с чего бы вдруг.

– Ты не выспалась? – мама обеспокоенно посмотрела на меня. – Ох, бедный ребенок, сейчас я положу тебе завтрак.

– Да, всю ночь готовилась к экзамену, на который могу опоздать, поэтому я буду только кофе. Налей, пожалуйста, немного в термос.

– Положу тебе пару сэндвичей с собой.

– Ты лучшая!

Через пару минут мой перекус был готов. Я обняла родителей и поспешила к выходу, как вдруг отец позвал меня.

– Удачи на экзамене, милая! Уверен миссис Зельтон оценит твои старания и жертвы! – прозвучало как лозунг. – В особенности она оценит твой внешний вид!

– О чем ты гово – …

Мой взгляд скользнул вниз, и моему взору открылись два прекрасных кеда – красный и желтый! Разные! Я поднимаю глаза на папу, а он в этот момент уже заливается хохотом. Он подбодрил меня и жестом указал на время. Точно, надо бежать!

К счастью, утренние пробки обошли меня стороной, и я проскользнула в аудиторию за несколько секунд до того, как миссис Грымза ее закроет. Она всегда закрывала двери на ключ и не запускала опоздавших будь то лекция, семинар или экзамен. Я осматриваю аудиторию, пробегаюсь глазами по сидящим студентам в попытке найти Линду. Светловолосая девушка с веснушками в зеленой рубашке машет мне рукой, и я направляюсь в ее сторону. Собственно, это и есть Линда, моя подруга.

Когда все студенты заняли места, а все двери были закрыты, миссис Зельтон прошла к своему столу, и опершись на него пальцами, стала рассказывать о подробностях сегодняшнего экзамена. Миссис Грымза – если быть точнее, миссис Эмилия Зельтон, наша преподавательница по рекламе. Она ведет у нас несколько блоков, поэтому мы часто с ней контактируем. Строгая и неподкупная, высокая, статная рыжеволосая женщина, она каждый раз обещает задушить нас тестами. Я до жути ее боюсь, если честно. Но несмотря на свою строгую натуру, миссис Зельтон обладала особенностью: мягкий убаюкивающий голос. И здесь он чуть не сыграл со мной злую шутку. Я начала засыпать, даже выпитый кофе не спас.

– Мисс Лиорейн, доброе утро! – из дремоты меня вывели тормошения Линды, и только потом я услышала голос преподавательницы. – Какая честь видеть вас здесь. Уверена, вы подошли к подготовке к экзамену с особым энтузиазмом.

– Да, мэм, – протараторила я, невольно дернувшись, вспоминая свои ночные мучения.

– Очень на это надеюсь! – Она будто подмигнула мне этой фразой, а это означало лишь одно: экзамен будет сложным. Лучше бы я не прогуливала.

Я попыталась сконцентрироваться на том, что происходит в аудитории, иначе снова засну. Кто-то записывал в тетрадь, кто-то работал за ноутбуком, Линда переписывалась со своим парнем Майклом. И тут меня привлекло одно лицо. Он сидел почти у самого выхода из аудитории и внимательно следил за миссис Грымзой. Светлые русые волосы, голубые глаза, точеные черты лица, словно принц из какой-нибудь красивой сказки. И татуировка на шее. Большая. Внезапно он перевел взгляд на меня, словно почувствовав, что на него смотрят. На мгновение наши взгляды пересеклись, и я, смущенная, быстро отвернулась. Тут я замечаю вопрошающий взгляд Линды. Жестом показываю ей на незнакомца, она аккуратно оборачивается и показывает мне класс. Киваю.

– Ты знаешь его? – стараюсь максимально тихо говорить.

– Впервые вижу. – Линда слегка улыбнулась. И это взгляд означал: “Подруга, ты что запала на него?”

Наш диалог прервал голос миссис Зельтон. Меня пригласили на казнь. Бросаю прощальный взгляд на Линду и направляюсь к преподавательскому столу.

***

Вечер выдался дождливым, поэтому после университета я сразу направилась домой. Всю дорогу домой мои мысли не покидал этот загадочный незнакомец. Кто же он такой?

Несмотря на пасмурную погоду, кухня в нашем доме наполнилась теплым свечением и ароматом корицы. Мама колдовала у плиты, ее элегантное кремовое платье защищал бело-красный кухонный фартук. Поскольку дом большой, отец нанял помощницу для домашней рутины, но мама всегда готовила ужин сама. Это часть нашей небольшой семейной традиции – собираться всем вместе за ужином. Так было всегда, сколько я себя помню. Всего лишь ужин, но для моей семьи это самая приятная часть дня: очутиться в тепле, безопасности и уюте – то, что по определению и называется семьей. Во время еды мы часто обсуждаем совместные планы, события за день и просим друг у друга совета.

Пока я стояла в проеме, погрузившись в свои мысли, мама уже накрывала на стол. Она не сразу заметила меня.

– Ой, Миранда, ты уже вернулась, – она немного испугалась от неожиданности.

– А что за волшебные ароматы?

– Я решила испечь тыквенный пирог, давно его не готовила. Кстати, отец задержится на работе, так что пока ждем, можем посмотреть какой-нибудь фильм.

– Как всегда, без папы не справляются! – я произнесла это с неподдельной гордостью.

– Это точно, милая! – Мама подхватила мое настроение, – беги выбирать фильм, я скоро присоединюсь.

Мой выбор пал на романтическую комедию французского производства. Французские комедии один из моих любимых жанров кинематографа, они очень легкие к восприятию, но далеко не простые. Умеют все-таки французы соблюдать эту тонкую грань между иронией и пошлостью. Мы уже успели и посмеяться, и поплакать с мамой во время просмотра, но отец все еще не вернулся домой. Мама ушла звонить ему, а я решила пока отправиться в свою комнату. Мягкая кроватка после такого утомительного дня показалась мне райским облачком, и уже через несколько минут я упала в объятия Морфея. Проспала я несколько часов, а из сна меня выдернули голоса, доносившиеся снизу. Встав с кровати, я направилась к двери, но остановилась прямо перед ней.

– Густав, что стряслось?! Ты не брал телефон, я жутко волновалась за тебя.

– Ох, Лиззи сегодня был очень сложный заказчик, трепал наши нервы и срывал все сроки, – голос отца звучал встревоженно и неуверенно. – Пришлось задержаться. Прости, я не ожидал, что все так надолго затянется.

Мама устало и с облегчением выдохнула.

Я к этому моменту уже спустилась на кухню и поприветствовала отца. Он расстроился, когда узнал, что мы не ужинали без него, но мама заверила его, что мы перекусили снеками во время киносеанса.

Мы не изменили традиции совместного ужина, хоть он и состоялся ближе к полуночи. Напоминало Рождественскую ночь. Только вместо снега и умиротворения за окном раскатывался гром, и тяжелые капли дождя били в оконные стекла. Словно предвещая что-то нехорошее.

– Миранда, как твой экзамен? – отец улыбнулся, но в глазах читалось беспокойство. Что-то явно его тревожило.

– Я готова была умереть от страха, но все обошлось. Как ни странно, миссис Зельтон даже не сильно мучила меня вопросами. А как твой день?

– Слишком долго рассказывать, давай-ка ты лучше расскажешь подробности экзамена.

– Ну-у, мы с Линдой сидели в аудитории, ждали своей участи, а потом я увидела…

Внезапно я запнулась, и родители вопросительно посмотрели на меня, так что смысла отпираться не было, раз начала.

– Сегодня на экзамене в аудитории сидел парень, видимо новенький, – я начала краснеть, отводя взгляд, а отец удивленно вскинул бровь.

– Потенциальный жених?

– Густав, не смущай девочку! – Мама легонько толкнула его локтем.

– Нет, пап, просто я его раньше не видела, странно, что он пришел сразу на экзамен.

– Видимо, он такой же прогульщик, как и ты, – отец рассмеялся.

– Пап, ну, перестань. Линда, кстати, его тоже не видела, да, и миссис Зельтон бы не допустила такого количества прогулов.

– Быть может, это должник с другого курса? – мягкий голос мамы разбавил комичную атмосферу, витавшую в воздухе.

– Об этом я не подумала.

Остаток ужина мы просто болтали на отвлеченные темы и наслаждались вкуснейшим маминым тыквенным пирогом. Было уже далеко за полночь, когда мы разошлись по своим комнатам. После всех приготовлений, я еще долго лежала в кровати и не могла уснуть, думая об этом загадочном парне. Хотя загадкой я сделала его сама, может быть, он действительно должник миссис Грымзы, а теперь страдает и бегает за ней. Бедный парень!

Утром я не смогла оторвать себя от кровати, поэтому решила поспать подольше. Очнулась я уже ближе к часу дня. Спустившись вниз, я не обнаружила дома маму. Наверное, она решила съездить в город и развеяться. А мне досталась участь наслаждения одиночеством. И я решила провести это время с пользой и поиграть в приставку. Игра настолько меня затянула, весь день незаметно прошел мимо меня. Игровая находилась в подвале нашего дома, и закончив играть, я поднялась наверх. Мама должна была уже вернуться. Ее не было. Тогда я решила позвонить, но телефон оказался выключен. Шли часы, мама так и не возвращалась. Отец тоже не вернулся, а оба их телефона были вне зоны доступа. Я сидела в молчаливом ожидании до самой ночи, но никто так и не вернулся домой.

Глава II. Лучшая на свете девчонка

Время уже близилось к часу ночи. Спустя десятки звонков без ответа, я стала по-настоящему переживать. Мы практически никогда не пропускали совместный ужин, всегда предупреждали о планах, а здесь? Ничего. Пропадать без объяснения причины не свойственно ни маме, ни папе, ни даже мне. Я сидела за обеденным столом, и только единственная лампа освещала пространство кухни. Дом казался огромным и пугающе пустым. Тишина отзывалась шумом в ушах, периодически прерываясь моим дыханием. В голову то и дело пытались проникнуть самые разные мысли: я отмахивалась от них как могла. Честно говоря, получалось плохо. Их нет целый день, а я даже не знаю, в какое время они пропали. Может быть, они решили вместе куда-нибудь отправиться и попали в аварию? Но тогда бы давно позвонили из больницы или полиции. Я чувствую, что здесь что-то нечисто, но никак не могу понять что именно меня тревожит. Прямо зудит в груди. Так, Миранда, нужно взять себя в руки, нельзя сидеть сложа руки. Немым ожиданием ничего не узнаешь.

Пальцы бегло отстукивают ритм, а мозг нервно перебирает всевозможные идеи, одна бредовее другой. И вдруг, бинго! Хватаю телефон и набираю номер.

– Боже, ты на часы-то смотрела?! – сонная Линда была явно недовольна.

– Прости, мне больше некому позвонить. Не знаю, что мне делать.

– Речь о том парне? – подруга резко оживилась. – Рассказывай!

– Нет, – сложно произносить такие вещи вслух, – Линда, мои родители пропали.