Щит Чернышевых

Пролог

Я всегда думал, что сдохну где-нибудь в пыльной окраинной дыре под свист пуль и запах горелого металла. Так умирают те, кто идёт в ЧВК не за идеей, а потому что выбора уже нет.

Но ночь в Аль-Хадири всё изменила.

Мы шли пятеркой, обычная зачистка маршрута: песок скрипит под берцами, жара давит сверху так, будто тебя жарят на сковородке. Радио трещит, комары размером с кулак лезут под очки. В голове пусто – только адреналин и привычка не ошибаться. Короче – «семейная» атмосфера.

– Лекс, – подал голос Седой. – Движение у северной арки. Теплоконтур странный. Человек… но кривой какой-то.

– Принял, – коротко ответил я, подходя ближе.

Фонарь выхватил кусок стены и идеально ровный выжженный круг. Руны внутри светились, будто их только что нарисовали раскаленным железом. От круга тянуло запахом чего-то старого и недоброго – вроде пороха, но с привкусом гнили. Нечто древнее, чуждое, заставляющее сердце биться быстрее.

– Пацаны, тут какая-то… – начал я, но договорить не успел.

Вспышка ослепила меня так резко, что в глазах рябило. В ушах взорвался грохот, а где-то рядом слышался низкий, хриплый смех – кожа покрылась мурашками.

А потом всё резко оборвалось.

Когда зрение вернулось, я уже был не в песках пустыни. Под ногами – мягкая влажная трава, в воздухе пахло сыростью, ночным лесом и свободой. Слишком резкой, слишком настоящей после пустыни.

Свет факелов бросал красноватые тени на поляну. Я сидел на гладком камне, в одних штанах. Вокруг – тела людей в плащах с масками, словно снятые с морд чудищ. Картина выглядела как плохой хоррор-квест, и от неё мороз по коже.

Проверил пульс у первого, у второго, у третьего – мертвы.

– Блин… – выдохнул я, ощущая странное смешение страха и облегчения.

На груди – вырезанная руна, та самая, что была в круге в Аль-Хадири. Жгла кожу, напоминая, что это всё не сон.

И тут в голове раздался голос. Грубый, злой, слишком уверенный в себе, чтобы быть человеческим:

– А ну вертай моё тело!

Я замер, словно меня окатили холодной водой. Сердце бешено стучало. Кто он? Демон? Могущественное существо?

Мелькнула мысль: «Ну всё, теперь жить будет интересней».

Глава 1. «Первая битва»

Я дернулся, будто меня приложили прикладом. Тело ватное, мысли скачут, как электрические искры в темноте.

– Что за… какого хрена? Почему я слышу голос? Я что, башкой в камень въехал? – пробормотал я, пытаясь собраться.

– Я тебя сейчас башкой в камень въеду, – огрызнулся голос. – Какие же вы, тупые…

Я замер. Тупые? Это мне?!

– Кто ты вообще? Почему я тебя слышу? – повысил голос. Спорить с собственным мозгом – сомнительная идея, но другого выбора не было.

– Я Великий Вельзарах, – пафосно произнёс он, будто выходит на сцену под фанфары. – Демон, если хочеш. Эти идиоты призвали меня, а ты, умник, занял моё тело. Так что давай, освобождай жилплощадь.

– Да я бы рад, – буркнул я, – но кнопки «выход» не вижу.

– Ну и что ты ко мне пристал с вопросами, – раздраженно отозвался демон. – Эти дурачки ритуал сломали – вот их и спроси.

Я хотел что-то колкое выдать, но позади раздался шорох. Не простой – холодящий спину. Поляну усеивали мёртвые сектанты. Слишком тихо. Слишком мрачно.

– Это ты их? – мысленно спросил я.

– Нет. Они сами. Мозги у них настолько тупые, что даже с ритуалом не справились, – буркнул Велзарах.

И тут из темноты вспыхнули два желтых глаза. Огромные, непроизвольные. Лес будто выдохнул – и из чащи вышло это.

Зверь. Огромный, сильный, злой – воздух дрожал. Как волк, но ростом почти с меня, тело покрытое длинными иглами, хвост хлестал по земле. Пасть огромная, зубы кривые, как клинки.

– Вот это образина… Даже у нас таких нет, – уважительно протянул Велзарах.

Первая мысль: «Бежать».

Вторая: «Куда? Я не знаю этого леса».

Третья: «Ну всё, приехали».

Рядом валялся старый ржавый кинжал. Лучше, чем кулаки.

– Чего стоишь?! БЕЖАТЬ! – взвыл Велзарах.

Зверь следил за каждым движением. Как только я наклонился взять кинжал, монстр сорвался в прыжок. Мгновение – и он у меня над головой. Я едва пригнулся, поток воздуха ударил в спину.

Схватил кинжал. Рука дрожала. Тело вибрировало от адреналина. Сердце билось так, что казалось, вот-вот выскочит наружу.

Зверь начал обходить меня, выжидая.

– Глаза… лапы… шея… где слабое место? – бормотал я, пытаясь собраться с мыслями.

Хвост ударил по спине, резкая боль пронзила тело.

– Да бей же куда-нибудь! – визжал Велзарах.

Зверь прыгнул. Я рванул в сторону и всадил кинжал под лапу. Хруст. Горячая кровь обожгла пальцы. Лезвие сломалось.

Зверь наклонился ниже, глаза сузились, готовясь к последнему рывку. Он напрыгнул на меня, пытаясь вцепиться зубами в шею. Мгновение – свет между нами. Пелена, как срез воздуха, прошла через шею монстра. Тёплая кровь брызнула на лицо. Зверь задергался и обмяк..

Перед тем как провалиться в темноту, я увидел людей с фонарями, спешащих на шум.

– Ну и день… – подумал я, пряча дрожь. В голове Велзарах тихо фыркнул: «Надо же, наконец-то хоть кто-то меня развлекло».

И я потерял сознание.

Глава 2

Очнулся я резко – будто меня выдернули из кипящей смолы. Сердце грохотало, дыхание сбивалось, а перед глазами всё ещё вспыхивали обрывки той лесной поляны: тела сектантов, тени между деревьев и огромная пасть, тянущаяся ко мне сквозь мрак.

Я попытался приподняться – и тут же провалился назад, как будто мышцы разом отказались. Мягкие руки осторожно поддержали меня, укладывая голову на подушку.

– Господин! – голос дрожал, но в нём была такая нежность, что я непроизвольно выдохнул и расслабился. – Вам нельзя вставать! Я сейчас позову Захара!

Девушка выскользнула из комнаты – лёгкий скрип двери, быстрые шаги в коридоре.

На секунду мне даже показалось, что всё – лишь дурной сон. Последствие удара, галлюцинации, стресс.

Но тут раздалось:

«Господииин… нииии вставаааайте… вам нельзяяяя…»

Демон протянул слова с такой театральной жалостью, что я чуть не застонал.

– Значит, не приснилось, – пробормотал я.

«Не-е-е приснилось», – немедленно передразнил он.

– Слушай, демонюга… Ты сможешь хотя бы секунду вести себя серьёзно? Или у тебя от этого рога потрескаются?

«Какой я тебе демонюга?! Я – великий Вельзарах!»

– Угу. А я сейчас пойду, найду священника и…

Он замолк, будто реально у меня галлюцинации.«Так! Зачем священника?! Какие священники?! Не надо никаких священников! Я, вообще-то… ну… у тебя голова болит, вот и слышится всякое !»

Я медленно открыл глаза. Мир расплылся, но быстро собрался в чёткие детали. Тыльная сторона головы неприятно ныла – напоминание о схватке.

Слово всплыло само. Легко. Будто я знал его всю жизнь.Иглавар.

И это меня насторожило.

– Эй, рогатый… – подумал я. – Откуда я знаю название той твари?

Тишина.

Даже обиженного сопения.

Значит, что-то скрывает.

Я огляделся. Комната – просторная, светлая. Большое окно. На подоконнике – кактусы. Мои кактусы. Точно помню, как выбирал их. На столе – перо, чернила, аккуратные бумаги. В углу – тумбочка, об которую я регулярно бьюсь мизинцем. Всё… родное. До боли знакомое.

Я моргнул.

– Так… стоп. – Я услышал собственный голос, будто со стороны. – Почему я помню всё это?

Подумать я не успел – дверь распахнулась.

Вошли трое.

Первым – Захар, родовой целитель. Полноватый, круглое лицо, внимательные глаза человека, который сотни раз возвращал людей с того света.

Следом – дед, граф Михаил Александрович. Высокий, мощный, но по немногу уступающий возрасту. Почти седые волосы, тяжёлый фамильный перстень на руке, взгляд – сталь.

Последней – та самая служанка, красивая девчушка с чёрными волосами и смущённым румянцем.

Я распахнул глаза так широко, словно меня осенило.

– Как ты себя чувствуешь, Алексей? – спросил дед.

И у меня внутри всё оборвалось.

По имени того, чьё тело… скорей всего лежит сейчас трупом Аль-Хадири.Он назвал меня по имени.

Демон внутри заржал так громко, что я подумал – его слышат все. Он хрюкал, катался по полу где-то в глубине сознания, комментировал моё удивление.

«Ну давай, давай! Ещё чуть-чуть – и дойдёт!»

И в какой‑то миг наконец дошло.

Я – это он. Он – это я.Меня действительно зовут Алексей. Точнее, теперь зовут так нас обоих.

Я выдохнул, чувствуя, как внутри всё странно перестраивается.

– Неплохо… – слабым голосом сказал я. – Но голова ноет.

– Так-так-так! Не двигайтесь, – Захар тут же оказался рядом. – Сейчас посмотрим…

Служанка вспыхнула и поспешила выйти.Он начал ловко разматывать бинты.

Когда грудь оголилась, целитель тихо присвистнул.

– Я такого не видел, – пробормотал он. – По логике, вам бы ещё неделю лежать, а тут…

От ритуального круга и следа удара – лишь лёгкое покраснение. Как будто ране недели три.Я опустил взгляд.

– Очень странно, – нахмурился Захар.

Дед стоял чуть в стороне, губы сжаты, взгляд мрачный. Он всё это время молчал, но в глазах читалась тревога.

– Насколько я знаю, вы не одарены даром рода, – сказал целитель осторожно.

– Да, не одарен, – уверенно ответил я.

Хотя в памяти ясно всплыла серая пелена, разрезавшая Иглавара…

Захар хотел продолжить, но дед коротко сказал:

– Как он?

– Абсолютно здоров, – отчеканил целитель. – Рекомендую пару дней покоя, и можно вставать. Внутренних повреждений нет. Это… феноменально.

– Понятно. Свободен, – произнёс дед.

Захар поклонился и вышел.

Дед подошёл ближе, сел на стул. Достал из кармана небольшой круглый артефакт, провёл пальцем – и вокруг нас сомкнулся переливающийся купол. Мир стих.Комната погрузилась в тишину.

Он посмотрел мне прямо в глаза.

– Ну что, – тихо сказал он. – Рассказывай.

Кто ты?

Глава 3

Очнулся я резко – будто меня выдернули из кипящей смолы. Сердце грохотало, дыхание сбивалось, а перед глазами всё ещё вспыхивали обрывки той лесной поляны: тела сектантов, тени между деревьев и огромная пасть, тянущаяся ко мне сквозь мрак.

Я попытался приподняться – и тут же провалился назад, как будто мышцы разом отказались. Мягкие руки осторожно поддержали меня, укладывая голову на подушку.

– Господин! – голос дрожал, но в нём была такая нежность, что я непроизвольно выдохнул и расслабился. – Вам нельзя вставать! Я сейчас позову Захара!

Девушка выскользнула из комнаты – лёгкий скрип двери, быстрые шаги в коридоре.

На секунду мне даже показалось, что всё – лишь дурной сон. Последствие удара, галлюцинации, стресс.

Но тут раздалось:

«Господииин… нииии вставаааайте… вам нельзяяяя…»

Демон протянул слова с такой театральной жалостью, что я чуть не застонал.

– Значит, не приснилось, – пробормотал я.

«Не-е-е приснилось», – немедленно передразнил он.

– Слушай, демонюга… Ты сможешь хотя бы секунду вести себя серьёзно? Или у тебя от этого рога потрескаются?

«Какой я тебе демонюга?! Я – великий Вельзарах!»

– Угу. А я сейчас пойду, найду священника и…

Он замолк, будто реально у меня галлюцинации.«Так! Зачем священника?! Какие священники?! Не надо никаких священников! Я, вообще-то… ну… у тебя голова болит, вот и слышится всякое !»

Я медленно открыл глаза. Мир расплылся, но быстро собрался в чёткие детали. Тыльная сторона головы неприятно ныла – напоминание о схватке.

Слово всплыло само. Легко. Будто я знал его всю жизнь.Иглавар.

И это меня насторожило.

– Эй, рогатый… – подумал я. – Откуда я знаю название той твари?

Тишина.

Даже обиженного сопения.

Значит, что-то скрывает.

Я огляделся. Комната – просторная, светлая. Большое окно. На подоконнике – кактусы. Мои кактусы. Точно помню, как выбирал их. На столе – перо, чернила, аккуратные бумаги. В углу – тумбочка, об которую я регулярно бьюсь мизинцем. Всё… родное. До боли знакомое.

Я моргнул.

– Так… стоп. – Я услышал собственный голос, будто со стороны. – Почему я помню всё это?

Подумать я не успел – дверь распахнулась.

Вошли трое.

Первым – Захар, родовой целитель. Полноватый, круглое лицо, внимательные глаза человека, который сотни раз возвращал людей с того света.

Следом – дед, граф Михаил Александрович. Высокий, мощный, но по немногу уступающий возрасту. Почти седые волосы, тяжёлый фамильный перстень на руке, взгляд – сталь.

Последней – та самая служанка, красивая девчушка с чёрными волосами и смущённым румянцем.

Я распахнул глаза так широко, словно меня осенило.

– Как ты себя чувствуешь, Алексей? – спросил дед.

И у меня внутри всё оборвалось.

По имени того, чьё тело… скорей всего лежит сейчас трупом Аль-Хадири.Он назвал меня по имени.

Демон внутри заржал так громко, что я подумал – его слышат все. Он хрюкал, катался по полу где-то в глубине сознания, комментировал моё удивление.

«Ну давай, давай! Ещё чуть-чуть – и дойдёт!»

И в какой‑то миг наконец дошло.

Я – это он. Он – это я.Меня действительно зовут Алексей. Точнее, теперь зовут так нас обоих.

Я выдохнул, чувствуя, как внутри всё странно перестраивается.

– Неплохо… – слабым голосом сказал я. – Но голова ноет.

– Так-так-так! Не двигайтесь, – Захар тут же оказался рядом. – Сейчас посмотрим…

Служанка вспыхнула и поспешила выйти.Он начал ловко разматывать бинты.

Когда грудь оголилась, целитель тихо присвистнул.

– Я такого не видел, – пробормотал он. – По логике, вам бы ещё неделю лежать, а тут…

От ритуального круга и следа удара – лишь лёгкое покраснение. Как будто ране недели три.Я опустил взгляд.

– Очень странно, – нахмурился Захар.

Дед стоял чуть в стороне, губы сжаты, взгляд мрачный. Он всё это время молчал, но в глазах читалась тревога.

– Насколько я знаю, вы не одарены даром рода, – сказал целитель осторожно.

– Да, не одарен, – уверенно ответил я.

Хотя в памяти ясно всплыла серая пелена, разрезавшая Иглавара…

Захар хотел продолжить, но дед коротко сказал:

– Как он?

– Абсолютно здоров, – отчеканил целитель. – Рекомендую пару дней покоя, и можно вставать. Внутренних повреждений нет. Это… феноменально.

– Понятно. Свободен, – произнёс дед.

Захар поклонился и вышел.

Дед подошёл ближе, сел на стул. Достал из кармана небольшой круглый артефакт, провёл пальцем – и вокруг нас сомкнулся переливающийся купол. Мир стих.Комната погрузилась в тишину.

Он посмотрел мне прямо в глаза.

– Ну что, – тихо сказал он. – Рассказывай.

Кто ты?

Глава 4

Что говорить? Что делать? Куда бежать?Мысли заметались, путаясь одна о другую, словно мыши в тесной клетке. Он знает. Он знает, что я – не я. Или… что во мне что‑то сидит.

И главное – зачем бежать?

Очевидно, моё состояние читалось на лице, потому что дед тяжело выдохнул и сказал:

– Говори как есть. Не пытайся увиливать. Солжёшь – артефакт даст мне знать. И тогда… – он не договорил, но во взгляде мелькнуло такое, что мне сразу стало нехорошо.

Я сглотнул и начал.

Рассказал всё – как перенёсся, как очнулся на холодном камне на злополучной опушке среди мёртвых фанатиков. Как на меня напал Иглавар.что

К чёрту, ещё не хватало попасть на костёр в первый же день. Не для того я вчера жилы рвал.знаю вещи, которые вроде бы не должен знать. Только о демоне не сказал ни слова.

Полчаса рассказа показались вечностью. Пока говорил, я ловил каждую тень, мелькавшую на лице деда – и это сбивало ещё сильнее.

Но когда упомянул, что помню то, чего помнить не должен, его лицо потемнело, будто я произнёс самое страшное.Когда сказал, что я из другого мира – в глазах отразилось непонимание, даже растерянность. Когда дошёл до рунного круга и сектантов – сверкнула злость и настоящая ненависть. Когда описал бой с Иглаваром – мелькнула гордость. Почти отцовская.

Я замолчал.

Дед тоже молчал. Тишина растянулась минут на пятнадцать – и каждая секунда давила как килограмм свинца.

Вдруг дед спросил:

– Что именно ты помнишь?

– Да почти всё, – ответил я, сам удивляясь.

Помню изгнание, позор, стыд, ощущение никчёмности.Я помню жизнь до переноса – Алексея Ивановича Шуваловского, военного. И помню жизнь нынешнюю – Алексея Романовича Багратионова. Чернышёва.

И демон молчит. Даже не хихикает. Видимо, трясётся за свою шкуру. Хоть бы сейчас что‑нибудь подсказал – но нет, как обычно.

Дед продолжил:

– Ясно. – Он выпрямился. – Рунный круг, в который ты попал, – это древнее запретное искусство.

Я напрягся.

– Его цель – выжечь душу носителя и заменить её демонической сущностью, – тихо сказал дед.

У меня похолодело внутри.

– После того, как твой отец объявил твое изгнание, я сам принял тебя под защиту рода, – произнёс он. – И кто‑то, используя договор с демоном, попытался ударить именно по нашей крови. Но… то ли ритуал провели криво, то ли вмешалась судьба.

Я вспомнил хриплый, скребущий смех в тот миг, когда меня рвало из одного мира в другой.

По звуку – явно не небеса, а какой‑то начальник одного из кругов ада.Если это была судьба – то она с очень мерзким чувством юмора.

– Думаю, – сказал дед, – когда фанатики активировали ритуал, ваши души переплелись. И стали одним целым.

Он заметил, что я собираюсь спросить, и сразу добавил:

– Разделить вас невозможно. Никто такого никогда не делал. А я за свои семьдесят лет видел очень многое.

Его взгляд стал особенно внимательным.

– Ты помнишь, как оказался на алтаре?

Я задумался:

– Помню, как отец отказался от меня перед всем родом. Как водитель вёз меня сюда. А дальше… будто уснул. Очнулся на каменном булыжнике среди трупов.

Кулаки деда напряглись.

– Водителя нашли мёртвым в трёх километрах отсюда, – сказал он мрачно. – Его, скорее всего, подкупили. А потом убрали свидетеля.

Я медленно кивнул.

– А что это была за серая пелена, что убила Иглавара? – спросил я.

На лице деда впервые появилась настоящая, теплая улыбка.

– Это первое проявление твоего дара, Лёша, – с гордостью произнёс он.

Он ещё раз внимательно, почти по‑новому посмотрел на меня. Затем поднялся, хрустнув суставами, и сказал:

А всё остальное… мы разберёмся.– Значит так, Лёша. Ты жив. Ты вернулся. И какой бы ты ни был – ты мой внук.

Его ладонь опустилась мне на плечо – тяжёлая, тёплая, уверенная.

И за него всегда приходится платить.– Но запомни. То, что проснулось в тебе, – не просто дар. Это вызов.

Он говорил спокойно, без пафоса, но слова резали как нож.

– И цена, Лёша… – дед выдохнул, – бывает очень высокой.

Шаги стихли.Он развернулся и вышел.

А я остался сидеть один – с ощущением, что где‑то в глубине моего сознания кто‑то медленно, очень медленно открыл глаза.

И тихо, едва слышно, улыбнулся.

Глава 5

А ещё – странный дар.Я лежал, погруженный в раздумья. Новый мир. Сплетение двух душ: моей, бывалого военного, и юного аристократа, тело которого теперь принадлежало нам обоим. Демон, сидящий где‑то в сознании, совершенно непредсказуемый. Сектанты, едва не убившие меня. Монстры. И тот, кто стоит за всем этим.

Я невольно улыбнулся.

– Эй, демон, ты здесь?– Так… как жить-то будем? – произнёс вслух, а мысленно добавил:

Ответом была тишина.

– Вельзарах, ау. Я к священникам пока не пойду.

И, как ни странно, это сработало.

– Чего тебе? – обиженно-язвительно откликнулся демон.

– Ну, мы уже почти родные, – хмыкнул я. – Ты уходить не хочешь, а я выгнать тебя не могу. Пока не знаю как. Но оставлять всё так нельзя.

Демон недовольно засопел.

– И что ты предлагаешь? – буркнул он.

– Вот, уже договариваемся, – усмехнулся я. – Для начала: отвечаешь на мои вопросы.

– А губа не треснет? – съехидничал Вельзарах.

– Может, всё-таки к священникам сходить… – задумчиво протянул я.

– Всё‑всё! – поспешно перебил демон. – Спрашивай!

– Ладно. Начнём с простого. Что ты умеешь?

– Много! – гордо заявил он.

Но через секунду голос сдулся:Я почти увидел, как он расправляет грудь и задирает нос.

– Но без тела… могу только подсказывать слабости монстров, видеть ловушки, чужие дары… эмоции, направленные на тебя.

– Мда, – пробурчал я. – Так почему ты мне не помог тогда, с той тварью? Только визжал: «Бежим!»

– Я… растерялся, – пробубнил демон так тихо, будто обвинял весь мир, кроме себя.

– Ладно, проехали. Что с дарами?

Вот тот старикашка… очень сильный. Мана вокруг него кипит, как у архимага.– Всё просто, – снова приободрился он. – Дары, ритуалы, руны – всё это магия. А я вижу потоки маны.

– Хорошо. А что насчёт моего дара? – спросил я.

– А что с ним? – фыркнул демон.

– Как им пользоваться? Как усилить? Какие слабости? – вывалил я всё сразу. – В моём мире такого не было, а Алексей, аристократ, даром не владел.

– А я-то откуда знаю? – с издевкой сказал демон. – Напомню: я сюда попал так же, как и ты – случайно, из другого мира.

Но, почувствовав моё раздражение, он всё же продолжил:

– Но одно скажу: чтобы развивать дар, нужна мана. А мана – в монстрах.

– Как? – уточнил я.

Демон тяжело вздохнул, словно старик объяснял, почему светит солнце:

– У монстров есть кристалл. Он накапливает ману. У людей она сама не копится – вот природа и сделала костыли.

– А использовать дар можно без кристаллов? – уточнил я.

– Можно. Кристаллы – для усиления. А использовать… нужны тренировки. Концентрация. Это тебе у старика спросить – у него дар есть. В отличие от меня, – язвительно добавил он.

Надо будет расспросить.Я задумался. Дед действительно говорил, что мой дар может быть сильнее его собственного – а я, ещё в шоке после всего произошедшего, пропустил это мимо ушей.

Желудок громко напомнил о себе – я уже и не помнил, когда в последний раз ел.И тут в дверь постучали. После моего «войдите» в комнату вошла та самая молодая служанка, толкая тележку с горячей едой.

В глубине сознания

Мысли демона (на самом деле – юного беса)

Он увидел руны призыва и искренне обрадовался: наконец-то! хоть на время вырвусь из скуки Инферно, повеселюсь, как взрослые демоны!Тысячелетний бес – по меркам Инферно почти младенец – метался, не зная, куда себя деть.

Но кто их слушает?Он даже шагнул в круг, не подумав, что это может быть ловушка. Старшие предупреждали: «не лезь в непонятные печати».

А носитель… идиот! Реально может пойти к священникам!Теперь – шикарно. Тело увели прямо из-под носа. Влияния ни на что нет.

Это не убивает окончательно, но возвращаться в Инферно? Опять скука. Опять работа. Опять тычки старших.Он вспомнил рассказы старших: священники умеют сжигать призванных бесов.

Придётся договариваться с этим болваном. Иначе он и правда погонит их обоих к святошам.Нет уж.

У людей с самосохранением вечные проблемы.

Глава 6

Я проснулся от стука в дверь. Приподнялся на локтях и сказал: – Войдите.

Дверь тут же открылась, и в комнату вошёл дворецкий.

– Господин, вы сможете пройти в столовую на завтрак или подать его в ваши покои? – учтиво спросил Прохор.

Я покопался в памяти и вспомнил его имя.

– Спущусь сам. Только скажите – найдется ли подходящая одежда?

– Разумеется, господин, – кивнул Прохор. – Граф Михаил Александрович вчера отправил слуг в город. Для вас купили пару костюмов. Один лежит в шкафу.

– А дед дома? – уточнил я. Вчера он уезжал к жандармам.

– Да. Его сиятельство уже позавтракал и сейчас в кабинете.

– Спасибо, Прохор. Сначала зайду к деду, потом – в столовую.

Дворецкий бесшумно поклонился и исчез.

Я поднялся, размялся и подошёл к дубовому шкафу. На его внутренней стороне висело большое зеркало. В отражении – высокий юноша лет восемнадцати: неплохо сложён, не боец, но и не слабак. Чёрные взъерошенные волосы, серые глаза с металлическим оттенком, лёгкая усмешка на губах. На правой брови – небольшой шрам.

– Не налюбовался ещё? – ядовито фыркнул демон.

– А ты всё такой же вредный, – подумал я, снимая бинты с уже зажившей груди. На спине красовался тонкий шрам от удара Иглавара.

– Вот нет бы сказать «доброе утро, хозяин», – усмехнулся я.

– Хозяин?! – демон чуть не подавился злостью.

– Шучу, – хмыкнул я. – Не дуйся, а то лопнешь.

– Да я таких как ты… – начал он, но сам же оборвал. – Дар, дар сначала научись нормально призывать!