Ань-Гаррен: Вампирский сосуд

Пролог

Пробуждение приходило мучительно, будто сквозь пелену забытья. Сначала почудилось, что слух возвращается, но он лишь отчаянно пытался рассортировать какофонию белого шума – словно хор сотен радиоприемников, одновременно транслирующих музыкальные каналы. Когда хаос стих, обоняние уловило странный, обжигающий запах, похожий на чистый озон, но и это ощущение вскоре растворилось. Глаза никак не хотели открываться, а кожа горела. Любая попытка движения отзывалась острой, нестерпимой болью, оставалось лишь терпеть.

Потом жар сменился блаженной прохладой, и сквозь сомкнутые веки перестал пробиваться свет. Вокруг возникли тени – неясные фигуры, шепчущиеся на незнакомом языке. Бережно, с трепетной осторожностью, они перенесли меня на что-то твердое и ровное.

Как только мое сознание начало отличать слова, я услышала странную эльфийскую речь, которую было трудно воспринимать.

Были слова, которые стали мне знакомы, но речь все никак не поддавалась переводу. Голова раскалывалась от напряжения. И видимо застонав, я привлекла внимание этих существ.

– Ваше Величество, выпейте это – вам станет легче, – произнес звонкий мужской голос. К моим губам прикоснулась прохладная, твердая поверхность, и теплая, терпкая жидкость хлынула в рот.

Она растекалась по пищеводу, словно бодрящий отвар, вызывая странные, болезненные спазмы. Наконец, я ощутила свой язык, появилась возможность говорить, но мою попытку прервали.

– Не стоит утруждаться, мы позаботимся о Вас. Отдыхайте, – повторил тот же голос.

"Замечательно," – успела подумать я, прежде чем вновь погрузиться в темноту.

Глава 1. Пробуждение

Во второй раз я приходила в себя в гораздо лучшем состоянии. По крайней мере, мне удалось разлепить веки, и ощущение стянутой кожи ушло.

Было темно, но видно было все. Я видела… удивительночетко. До этого у меня была близорукость и астигматизм, в полумраке я почти не пользовалась глазами. А тут казалось, будто воздух зарядили током: он вибрировал и складывался в искусственную линзу для моего слабого зрения.

Вытянув руку замерла в тупом, осторожном шоке. Под кожей, точно в футуристическом аквариуме, плавали японские карпы, оставляя за собой пульсирующую рябь немыслимых цветов. Лазурь накатывала на багрянец, рождались мимолетные, причудливые узоры. Сама кожа при этом держала привычный оттенок слоновой кости, насколько вообще можно было судить в этом сюрреалистическом свете.

И тишины здесь не было и в помине. В здании стоял постоянный шум, будто где-то работали сотни мелких моторчиков. Вплетался звук, похожий на плохое радио: оно пыталось поймать одновременно и новости, и музыку.

Помещение напоминало лабораторию магистра Кигорана, только наоборот. Темное, совсем без окон. Круглая, идеально ровная стена без единой зазубрины уходила в купол. Пол представлял из себя просто черный песок. Одна-единственная кровать, больше похожая на массажный стол, и дверь, такая же круглая, как вся эта комната.

Надо было выяснить, что произошло и где я вообще нахожусь. Решив привлечь внимание окружающих, приложилась кулаками по деревянной двери. Сомнений, что разумные существа где-то рядом, у меня не было.

За дверью усилили свое жужжание несколько моторчиков, кто-то зашуршал ногами по лестнице, где-то застучали женские каблуки. Радио стало навязчивее, громче.

Наконец, дверь распахнулась, и в нее впихнули девицу лет шестнадцати. Довольно крупную, розовощекую и странно одетую. Будто кухарку пытались нарядить для борделя, да так и не получилось. Девушка была густо накрашена, слезы лились по лицу вместе с косметикой. И от нее веяло персиковым запахом. Дышала она так тяжело и шумно, что у меня начинала болеть голова от этого сопения.

– Тебя за что сюда? – спросила я, пытаясь хоть как-то поддержать странно одетую и, судя по всему, человеческую девушку.

В ответ она лишь сильнее засопела и вцепилась побелевшими пальцами в подол платья.

Выудить из нее хоть слово казалось непосильной задачей. Разгребать дебри ее психологических проблем не входило в мои планы, и я оставила ее наедине с собственными демонами. Девушка, словно подкошенная, осела на пол, устраивая себе импровизированный привал в этом странном месте. Веки ее то судорожно сжимались, то распахивались, обнажая испуганный взгляд.

Я вновь принялась колотить в злосчастную дверь. Из-за двери услышала взволнованный шепот, содержание которого решительно не разобрала.

– Я вас прекрасно слышу, – произнесла я, стараясь придать голосу максимум властности. – Неужели столь сложно проявить элементарную вежливость? В конце концов, вы имеете дело с королевой Фарготии!

– Ваше Величество, этот ужин предназначен для Вас. Примите наш скромный дар, и после мы поговорим, – прозвучал из-за двери голос, лишенный четкой гендерной окраски и отягощенный странным, незнакомым акцентом.

– Я не требую от вас изысканных манер, но представиться, полагаю, вполне уместно, – съязвила я, не желая уступать инициативу.

– Простите, что не могу предстать пред вашим взором. Меня зовут Хронистраниэль, и я королевский Хранитель первого ранга.

Я даже услышала типичный звук расшаркивания. Меня пробило на смех: я представила чопорного господина, который с серьезным видом отвешивает глубокий поклон немой деревянной преграде.

– Странный Хроник… ахахах… – я уже не могла остановиться. Слезы текли по щекам. Нервное напряжение, видимо, достигло предела, и теперь выливалось наружу диким, неудержимым хохотом.

– "Хрон и странный эль", – с трудом выдавила из себя, пытаясь унять дрожь в голосе. – Не уверена, что правильно запомнила ваше имя, но почему вы упорно отказываетесь предстать передо мной лично? Это, знаете ли, несколько… неприлично.

– Вы еще не поужинали, Ваше Величество, – задребезжал высокий голос из-за двери, возвращая меня в реальность сюрреалистичного кошмара.

– Чтобы я смогла поужинать, мне сначала этот ужин нужно увидеть! Вы… не слишком сообразительны. И вообще, если я не голодна? Мне что песком ужинать? – я искренне не понимала его упрямства.

– Разве Вам не нравится Ваш ужин? Наверное, он не достоин Вас. Я немедленно распоряжусь, чтобы Вам подали что-нибудь более… соответствующее, – голос задребезжал еще сильнее, будто вот-вот сорвется в визг.

– Стоп! Какой еще ужин?! Объясните мне толком, что здесь происходит! Почему я здесь заперта? Этот ужин что, волшебный, раз я его в глаза не вижу?! – я начинала впадать в истерику.

– Но мы же предложили Вам девушку… Неужели Вы ее не видите? – неуверенно прозвучал голос.

– Я не людоедка! И даже если бы я ей была, как вы себе это представляете? Мне что, отрывать от нее куски живого мяса и глотать, как дикий зверь?

Девушка, до этого тихо сидевшая в углу, тихонько завыла от этого чудовищного предложения.

– Неужели у вас не возникает желания ее укусить? Разве от нее не исходит дразнящий, восхитительный аромат? – вновь прозвучал дрожащий, неуверенный голос.

– У меня есть лишь одно желание: оказаться как можно дальше отсюда и избавить себя от необходимости копаться в ее психологических проблемах. Скорее она вызывает во мне смесь жалости и отвращения, но уж никак не аппетит, – отрезала я, стараясь вложить в свой голос побольше уверенности.

За дверью опять зашушукались. Жужжание моторчиков усилилось, и дверь, издав жуткий, заунывный скрип, распахнулась сама, без ключа.

Сперва в проеме показалась нога в ботинке с забавным, закрученным кверху носком. Выше виднелся край юбки или, скорее, длинного балахона.

Потом за косяк ухватилась рука. Темно-серая кожа выглядела болезненно и отталкивающе, будто ее изрешетили множеством крошечных пуль. Казалось, целая армия лилипутов долго и старательно упражнялась в стрельбе по этой несчастной конечности.

И, наконец, показалось и лицо. Кожа была такой же уродливой, как на руке, а в больших черных глазах плескались испуг и какая-то нездоровая внимательность. Взгляд метался по комнате и то и дело цеплялся за меня и за девушку, которая, кажется, окаменела.

Всё еще наполовину скрытый полуоткрытой дверью, эльф странной наружности нерешительно поклонился мне.

– Позвольте предстать перед Вами лично, Ваше Величество, – его голос задрожал еще сильнее, но я уловила в нем и нотки удивления.

– Если вы знаете, кто я, то объясните мне одну вещь. Кто дал вам право задерживать, тем более удерживать, дипломатическое лицо? Я представляю правящую семью другого государства. Пусть не такого крупного, как Облентия, но все же. Вы собираетесь впутать наши страны в военный конфликт? – я решила надавить статусом.

– Ни в коем случае… хотя я и не отрицаю такой возможности… – уклончиво ответил собеседник и медленно выполз из-за двери.

– Может, вы все-таки объясните, что здесь происходит? Как долго вы меня здесь удерживаете? Где моя охрана, в конце концов?! – повысила я голос на эльфа.

– Я непременно расскажу вам все, что вы захотите узнать, и что смогу рассказать, в силу моего служебного положения.

– Начинайте, – произнесла я, уловив его намек. Он был связан магически со своим нанимателем.

– Позволите ли вы мне, вплетая нить моего рассказа, задавать вопросы, которые помогут выткать полную картину произошедшего? – спросил он с учтивой тревогой в голосе.

Я одарила эльфа величественным кивком и опустилась на край кровати, готовясь внимать. Этот жест, казалось, сбросил с его плеч невидимый груз. Он решительно вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

– Вы двигались по дороге в сторону нашей столицы. Он Фьюли Ман предусмотрительно известил магистра Дархентени о вашем прибытии, и мы даже выслали вам навстречу эскорт. Первым делом мы обнаружили вашу… охрану, – рассказчик скривился. Видимо мои орки ему совсем были не по вкусу.

– Дальше, – мой тон не допускал возражений.

– Они поведали, не без нашего… участия, что вы заблудились где-то на границе болота. Вскоре прибыл магистр Дархентени и указал нам место, где вы находились. Вы лежали на открытом месте, у древней святыни, и солнце почти испепелило вас. Нам удалось исцелить вас и перенести сюда.

– Сколько времени моя охрана искала меня? – я сделала акцент на слове "моя", вкладывая в него весь сарказм и гнев.

– Полдня.

– И за это время я успела обгореть до такой степени? Чушь какая-то! Где сейчас моя охрана? Что за "участие" вы к ним применили?! – ярость вскипела во мне, кровь забурлила в венах. Я почти видела, как воздух вокруг меня начинает искриться. Новая грань моего зрения.

– Ваше нынешнее состояние не позволяет вам подвергаться воздействию солнечных лучей… А что касается вашей охраны, то мы провели допрос. Никакой магической связи с вами обнаружено не было, и мы решили, что информация, полученная от них, не является государственной тайной, – эльф задрожал.

– Что с ними сейчас?! – мой голос стал на удивление спокойным и холодным, словно клинок из зимней стали.

– Они… в камере для допросов. Их все еще допрашивают, – промямлил он, теряя остатки уверенности.

– Если вы хотите сохранить со мной хоть каплю подобия нормальных взаимоотношений, вы сейчас же извлечете МОЮ ОХРАНУ из этой пыточной, вылечите их, накормите, обеспечите им достойные условия для проживания! – за себя я беспокоилась куда меньше. Орки не были виноваты и не обязаны отдавать жизни из-за моих безбашенных действий.

Эльф будто подернулся странной фиолетовой рябью и мгновенно исчез за дверью. Снаружи снова застучали каблуки. У меня появилось время для размышлений. В голове пульсировал навязчивый вопрос о предложенном "ужине".

Я все таки решила прислушаться к своим ощущениям и представить девушку, притворяющуюся мертвой, в качестве изысканного блюда. Пахло от нее приятно, это несомненно. Вечера на кухне щедро пропитали ее волосы ванилью, сдобой и мясом. Вокруг нее струилась аура тепла, и я отчетливо слышала биение ее сердца.

Стоп! Какого черта? Сердце?!

Что-то внутри меня будто скользнуло под кожей, а рот наполнился слюной. Мне захотелось дотронуться до нее, чтобы ощутить тепло ее тела, чтобы впитать его в себя, как губка.

Пока я пыталась совладать с этими странными плотоядными чувствами, дверь снова распахнулась, являя перепуганного эльфа.

– Все организовано, Ваше Величество. Вашу охрану больше не побеспокоят. Их разместят с почестями у графа Иротвиэля иль Друшген, – пролепетал он, склоняясь в поклоне.

– Продолжайте, – соблаговолила я.

– Мы перенесли вас сюда, лечили и ожидали вашего пробуждения.

– И это все? Кто меня лечил и чем? Смешно даже: я немагична. У меня есть стойкое ощущение, что вы держите меня за дуру!

– Что Вы, Ваше Величество! Я все объясню, – задрожал эльф еще сильнее.

– Приступайте.

– Вы больше не немагичны. Магистр Дархентени полагает, что боги призвали Вас сюда именно для того, что сейчас происходит. Лишь Вам удалось войти в нашу святыню, вскрыть священный сосуд и остаться в живых. Теперь Вы обладаете чистой магией крови, силой, что исчезла из нашего мира сотни лет назад.

Глава 2. Магия крови

Оказалось, когда-то в этом мире появились вампиры. Откуда они пришли, никто не знал. Кто-то говорил, что с Гаррен-тие. Они связались с горсткой эльфов и обучили их своей особой магии в обмен на услуги, которые сами выполнить не могли.

Магия, независимая от привычных источников, оказалась настолько мощной, что её объявили вне закона. Искусные эльфы вплетали её в заклинания, используя сразу два источника: обычную магию этого мира и силу крови.

Сообщество посвящённых разрослось так, что междоусобная война повисла на волоске. Эльфы и без того вели бесконечные войны с орками и оставались в напряжённых отношениях с людьми, поэтому решили основать новое государство. На удивление, рождаемость под воздействием этой странной магии резко возросла, и темноэльфийское царство росло не по дням, а по часам.

Множество юных эльфов, исполненных непомерных амбиций, жаждали захватить плодородные земли светлых соседей или поработить жалкие человеческие государства. Их воинственный пыл приходилось сдерживать едва ли не ежедневно. Вампиры же, напротив, стали негласными старейшинами этого диковинного общества, осев в самом сердце величайшей горы.

Государство росло, ширилось и непостижимым образом богатело. Чтобы восполнять силы своих старейшин, эльфы совершали дерзкие набеги на людские поселения, обращая пленников в бессловесный скот. Их существование тянулось в бесчисленных пещерах. Ещё вчера дымились очаги в деревушке, а сегодня на её месте зияла пустота, и ни малейшего следа магии или насилия не выдавало злодеяния.

И всё это могло бы длиться вечно, если бы не роковое происшествие. Однажды один из вампиров, снедаемый неутолимой жаждой, не устоял и в припадке голода «закусил» гномом-торговцем. Вкус крови оказался столь опьяняющим, что вампир начал терроризировать гномье поселение неподалёку от темноэльфийской столицы.

Вскоре он поделился своей пагубной страстью с другим, затем с третьим. Кровь гномов действовала на вампиров как сильнейший наркотик: затмевала разум и пробуждала дикую, неукротимую похоть. Когда число жертв перевалило за три сотни, гномий царь забил тревогу. Алхимики и маги гномов и людей, собравшись втайне, начали разрабатывать план мести. Идти открытой войной против самых могущественных магов этого мира было равносильно самоубийству.

Они задумали коварный план, чтобы навсегда избавить мир от вампиров и заодно ослабить примкнувших к ним эльфов. Пришлось пожертвовать лучшими, возможно, единственными гномьими воинами. Их кровь отравили и зачаровали так, чтобы смертоносный яд не только убил выпившего, но и заразил проклятием всех вокруг, кто владел магией крови.

Хитрые гномы проникли в святилище и совершили отчаянное нападение. Все до единого погибли. Однако и вампиры начали нести ощутимые потери, а вскоре вслед за ними в небытие стали уходить лучшие маги среди тёмных эльфов. Практически вся знать, чья родословная уходила корнями вглубь веков, была уничтожена.

Предчувствуя неминуемый конец, вампиры совершили странный ритуал. Они заключили часть своей сущности и силы в священный сосуд, «Тирахи», и оставили его в самом центре святыни. Больше их никто не видел.

Сотни лет ходили легенды о том, что же произошло на самом деле и что таится в самом секретном месте темноэльфийского государства. Одни говорили о несметных сокровищах, другие об эликсире вечной жизни, и каждое проникновение в это сакральное место сопровождалось странными и страшными происшествиями. Охотники за сокровищами один за другим гибли в этих краях.

В конце концов совет магов решил навсегда закрыть святыню от посторонних глаз. За последнюю сотню лет никто не смог найти вход, а тем более проникнуть внутрь.

– Вы исполнили предсказание фанатиков, считающих, что должен прийти «мессия», который возродит практически утерянную расу вампиров. И вместе с ней с новой силой возродится магия крови, оставшаяся в зачаточном состоянии, – закончил Хроник.

– То есть я теперь единственный вампир на весь этот проклятый всеми богами мир?! – мне не понравилось слово «фанатики» в его рассказе. И уж точно я не хотела, чтобы им тыкали в меня.

– Несомненно, сосуд, что вы держали в руках, и был священным Тирахи. Все признаки вашего состояния указывают на это, – пролепетал эльф, склоняясь в глубоком поклоне.

– Значит, теперь меня можно "лечить" магией? И эти всполохи, цветные пятна в воздухе, все это проявления моего нового естества? Я стала одной из вас? – разочарование было почти обидным. Столько времени я привыкала к своей ограниченности, сжилась с ней, а стоило лишь выпить какой-то странный напиток…

– Не совсем так. Вы смогли усвоить магию крови. Наши маги до сих пор хранят знания в этой сфере. Не столь полно, конечно, как века назад. Теперь ваше тело восприимчиво к воздействию такой магии.

– Хорошо… вернее, плохо. Хотя… как посмотреть… – я запуталась в собственных противоречиях.

– И как долго вы собираетесь держать меня в этой темнице, как дикого зверя? – спросила я с наездом.

– Мы готовы предоставить вам покои, соответствующие вашему новому статусу. Но боимся, что жажда крови может оказаться настолько сильна, что вы не сможете себя сдерживать, пока не насытитесь, – объяснил эльф, явно проговаривая заученную тираду.

– Пока никакой жажды я не испытываю. Зато чувствую жгучее желание свернуть тебе эту тощую шею, – прошипела я, внимательно разглядывая хрупкое соединение эльфийской головы с туловищем.

Наглость, наконец, дала результат. Эльф пулей вылетел из каменного купола, а за дверью вновь поднялся гомон.

В конце концов, совещание закончилось, и меня сопроводили на четыре этажа выше, в покои с наглухо завешанными тяжелой тканью окнами. Сопровождающих было немного. По моим подсчетам, в совещаниях за дверью подвального каменного купола участвовало не меньше шести эльфов.

Кроме Хроника, меня провожали ещё двое: темноволосая женщина неопределённого возраста, чьих глаз я так и не увидела, и парень с белоснежной шевелюрой, резко контрастировавшей с его серо-коричневой кожей. Зато я разглядела его жёлтые глаза. Внешность молодого эльфа была запоминающейся, но меня куда больше интересовал вопрос проживания, а ещё больше отъезда.

Спрашивать, когда я смогу покинуть этих «гостеприимных» хозяев, я пока не стала. Интуиция подсказывала: этот вопрос стоит задавать кому-то повыше рангом. Решив, что проблема рассосётся сама собой, я переключилась на более реальную и приятную цель.

– Я бы хотела увидеться с мадмуазель Афигель. К сожалению, не помню её точного имени. Она сопровождала принца Маэдронда на одном из эльфийских раутов, – притворилась я душкой.

– Вы имеете в виду Афигэль нио Треорти? – вдруг произнесла женщина, так и не подняв на меня взгляда.

– Да, именно её, – подтвердила я с неприкрытой уверенностью, хотя понятия не имела, та ли это Афигель.

Женщина, так и не удостоившая меня своим именем, исчезла стремительно, словно была плодом моего воображения. Впрочем, возможно, это мои новообретённые способности так сильно искажали восприятие времени и пространства. Мозг едва успевал обрабатывать поток информации. Порой казалось, что я смотрю старое фантастическое кино на шестидесяти кадрах в секунду.

Представлять юнца с кошачьими глазами никто не спешил, и я решила осмотреться. Памятуя о скрытых дверях в королевских покоях замка Фарготии, я внимательно изучила стены и нашла две потайные двери. За одной оказалась ванная, за другой настоящая спальня.

Отдельная комната под кровать обрадовала меня не меньше, чем чугунная на вид ванна. К огромному сожалению, способ наполнить её водой оставался загадкой. Хитрые магические приспособления либо до сих пор скрывались от моих глаз, либо их вовсе не существовало.

Глава 3. Афигель

Спустя полчаса в дверь постучали. На моё приглашение войти никто не отреагировал, и пришлось открывать самой. На пороге стояли двое: Афигель и темноволосый кареглазый эльф с каменным лицом.

– Афигель, проходи. А твоего сопровождающего можешь отпустить домой, я надеюсь ангажировать тебя надолго, – воскликнула я, радуясь ей как родной.

– Как прикажете, Ваше Величество, – она исполнила вычурный реверанс. – Отец, – обернулась к эльфу.

– Дочь, Ваше Величество, – произнёс он и склонился в глубоком поклоне.

Он удалился, а меня кольнуло неловкостью. Прогонять отца старой знакомой, даже не поинтересовавшись его именем, было… некрасиво.

Я разглядывала Афигель так, словно видела её впервые. Воспоминания о ней, как о первой нормальной девушке в этом мире, давно переросли в привязанность и благодарность.

Клыки по-прежнему блестели на её смуглой коже, но теперь синий отлив сменился алыми сполохами, расходившимися пульсирующими кругами. Иссиня-чёрные у корней волосы будто выцветали в фиолетовые локоны, а горчичные глаза, обрамлённые синими ресницами, казались источниками света.

Она не зря запомнилась мне «красоткой». Именно такой она и была. Единственное, что омрачало её облик, это застывшее выражение лица, словно у куклы. Я не понимала причин такой реакции.

– Ну и что ты застыла, как изваяние? Проходи, садись, – пригласила я, указав на небольшой диванчик.

Она двигалась к дивану как провинившаяся кошка и присела на самый краешек. Казалось, её держат здесь насильно. Меня это изрядно расстроило.

– Афигель, ты что, меня боишься? – предположила я.

– Что вы, Ваше Величество, как я могу?! – нервно ответила она.

– Посмотри на меня внимательно. Напряги память, может, чуточку воображения. Неужели ты думаешь, что я собираюсь навредить той, кто спасла меня от позора щеголять в светлоэльфийском белье? – я улыбнулась самой обезоруживающей улыбкой, на какую была способна.

По крайней мере, я искренне надеялась, что она достаточно убедительна.

Афигель медленно подняла на меня взгляд, в котором, казалось, сталкивались целые миры. Мысли роились в её голове, словно грозовые тучи, налетающие на горную гряду и постепенно сгущающиеся во что-то плотное и пугающее.

– Арь Тей Мита? – прозвучал дрожащий вопрос.

– Теперь меня зовут по-другому. Пожалуйста, зови меня Лидой, – ответила я, стараясь улыбнуться как можно дружелюбнее.

Но, кажется, мои попытки только усугубляли ситуацию. Афигель задрожала сильнее, и в уголках её глаз предательски блеснули слёзы.

– Да что же такое? Почему такая неадекватная реакция?! – воскликнула я и всплеснула руками. Вскочив с диванчика, я начала нервно расхаживать по комнате.

– Это невозможно… Как это может быть?! – её дрожащий, полный непонимания голос начал вызывать во мне раздражение.

– Судя по всему, ваши боги постарались. Хотя я вообще не уверена в их существовании, – съязвила я.

– Неужели это действительно ты? Мы были уверены, что невеста принцев погибла в Запретном лесу… К тому же как такое возможно? Ты же немагична… – похоже, шестерёнки в её голове окончательно сорвались с резьбы.

Меня кольнуло виной: я вывалила на неё всё это одним махом. Решив предпринять ещё одну попытку успокоить эльфийку, я взяла её за руку и мягко погладила, заглядывая в эти сумасшедшие горчичные глаза.

Она не отдёрнула руку, но я чувствовала, как по её коже бегут волны мурашек. В местах моего прикосновения вспыхивало грязновато-фиолетовое свечение. Минут через пять её сердцебиение начало замедляться, и я вдруг осознала, что буквально слышу, как кровь струится по её венам.

Меня передёрнуло от этой мысли. Вместе с замедляющимся стуком её сердца я вдруг снова услышала сотни других, едва различимых “моторчиков” вокруг. Ощущение накрыло меня с головой: зрение стало туннельным, горло свело болью, но через мгновение всё это прошло. Ещё вдох. Ещё один. Меня отпустило.