Рожденный ползать – лети!

Часть 1. Mi vida loca. Глава 1

Сначала я даже не понял, что именно было не так. Заснул в поезде, под мерный шум колес, проснулся тоже в поезде, правда, в полной темноте. Ну, может, соседи по купе все вырубили? И дверь оставили нараспашку…

Вот только почему так жестко, куда испарились матрас, подушка и одеяло, и почему у меня такое чувство, что лежу на полу?!

Поерзав, сразу понял, что действительно на полу, и нас тут много. Напиханы, как шпроты в банке.

– Эй, слышь, как мы тут оказались?!

Я легонько потормошил парня, лежащего рядом, но он лишь застонал, свернувшись на боку и обхватив руками согнутые колени. За мной была стенка, а вот впереди – тоже целый ряд постанывающих и свернувшихся в клубок людей.

Все очень походило на кошмарный сон. В поездах всегда душно, вот и мерещится всякое, от духоты. Я пощипал себя за ладонь, мочку уха, потеребил за кончик носа – отличные ощущения, как в реальности.

Но в реальности я засыпал в купе, на верхней полке. Напротив меня уже храпел мужик лет так тридцати-сорока, а внизу устраивались две пожилых тетки, вроде мать и дочь, а может, сестры, я не сильно приглядывался. И что могло пойти наперекосяк? Причем настолько, что бы проснуться в чем-то типа товарняка, только с разделением на секции?!

Пытаясь сохранять подобие спокойствия, встал и побрел между тел к выходу. Да, изначальное предположение оказалось верным – товарняк с разбивкой, типа загонов для скота. И в каждом свалены люди, вроде все молодые, хотя в полной темноте и по скрюченным позам многого не разглядишь. Совершенно точно имелись как парни, так и девушки. Но всем им было не до меня.

Некоторые тихо постанывали, особенно если их задеть – нечаянно или нарочно. Одного парня я тормошил особенно долго, пока он не повернулся ко мне, развернув голову на сто восемьдесят градусов, и не уставился спрятанными под человеческими веками выпуклыми змеиными глазами с вертикальным зрачком.

Как я не заорал, сам не понял. Молча отшатнулся, отдернул руки, подскочил и рванул прочь, спотыкаясь о лежащие повсюду тела, прямо до двери вагона. Преследовать меня никто не собирался. Поэтому, встав у стеночки, я обхватил руками живот, мышцы которого стянуло от страха судорогой, и попытался отдышаться – было такое чувство, что сейчас выплюну легкие… А ведь пробежал всего-то метров десять-пятнадцать, не больше. Давненько мне не снились настолько реалистичные кошмары.

Тело, кстати, осталось мое – худющего сутулого переростка в татушках, сделанных на спор с другом. Особой гордостью была идущая через всю впалую грудь надпись: «Mi vida loca. 1983».

Тогда я увлеченно читал о разных спортсменах, надеясь, что их истории вдохновят хотя бы на утреннюю зарядку. Как раз в то время моим кумиром был боксер Джонни Тапиа, Mi vida loca. А в тысяча девятьсот восемьдесят третьем он впервые стал чемпионом самого престижного турнира США.

М-да…

Недели две я тогда отжимался и даже гантели поподнимал, но потом снова уткнулся в компьютер. Выныривал, только чтобы упасть ненадолго в кровать или смотаться на поезде до живущей в другом городе бабушки. Сейчас вот как раз ехал обратно, домой. Но где-то свернул не туда…

Когда сердце и легкие перестали стучать изнутри по ребрам, я еще раз от души ущипнул себя за руку. Острая боль прошлась по всему телу, а место щипка еще пару секунд горело и поднывало. Слишком реально для сна.

Но я не терял надежды. Может быть, это особенный кошмар?

Вот только, если наклонить голову, то при слабом свете, прорывающемся лучиками через щели в вагоне, на моей груди можно прочесть: «Mi vida loca». Моя безумная жизнь. А говорят, что во сне люди не читают. Врут?

По-прежнему не очень понимая, что происходит, я принялся дергать дверь, пытаясь выбраться. Естественно, ничего не получалось. Зато валяющиеся вокруг меня тела начали стонать гораздо активнее, а некоторые – ворочаться. И мне это совсем не нравилось.

Не иначе как от страха силы прибавилось, потому что, когда я снова резко дернул дверь на себя, она открылась. Вот только буквально сразу стало ясно, что чуда не случилось – открыл дверь не я, силой мысли или мускулов, а какая-то странновато одетая девчонка. При виде меня в ее взгляде промелькнуло удивление, я тоже на пару секунд впал в ступор. А ведь это оказались решающие мою жизнь пара секунд…

Девушка огляделась, проверяя, не идет ли кто за ней следом. Потом быстро вытащила из сумочки внушительных размеров шприц, ловко скинула большим пальцем защитный колпачок с иглы и, пока я, как зачарованный, следил за ее движениями, с размаха, одним нажатием на поршень, всандалила в меня все содержимое. Кубов двадцать-тридцать, разглядеть точно не успел, потому что сознание разорвалось в клочья.

В моей жизни всякое бывало. И отравления, и драки в более мелком возрасте, но такой дикой боли во всем теле я никогда раньше не испытывал. Внутренности пылали огнем, кости ныли и, по-моему, трещали сами по себе, в голове все взрывалось, потом восстанавливалось и снова взрывалось. Хотелось свернуться в клубок и орать, захлебываясь криком и надеясь, что хоть немного станет легче. Вот только не было ни сил, ни голоса. Пересохли и губы, и горло. Поэтому я лишь едва слышно хрипел.

– Майра, почему этот не в загоне?! – раздавшийся сверху мужской голос оглушил, хотя уши словно заткнуло ватой. Головная боль усилилась. Череп как будто сверлили перфоратором изнутри и одновременно все тело пытались перекрутить, а кости выдернуть из суставов.

– Откуда я знаю? Зашла, а он валяется, – огрызнулся женский голос.

Майра. Вот, значит, как зовут девчонку со шприцем.

– Могла отлеветировать на место, – чуть тише, но все равно противно продолжил ворчать какой-то парень. – Ехать осталось минут десять, потом они все к воде поползут.

– Не все, – даже через вату и боль я отметил вызов и насмешку в голосе девчонки.

– Надеешься, что хотя бы у этой партии победит кровь демонов? – противно рассмеялся парень. Сразу чувствовалось, что он в победу демонов не верил.

Какая кровь победит у меня, я не знал, но она то кипела, то замерзала, то текла, то застывала, а сосуды то сужались, то, наоборот, расширялись и становились тверже, чем кости.

– Бесит, что они все превращаются в земноводных, хотя и драконы, и демоны летают, – на самом деле девчонка не бесилась, а расстраивалась.

Ее голос меня не раздражал, даже немного успокаивал. А вот парень бесил. Душнила, и интонации противные такие, высокомерные. Так бы и врезал…

Сознание у меня было очень рассеянное и явно не совсем здравое: вдруг показалось, что моя рука отделилась от тела и пронзила расстояние, со всей силы ударив по чему-то мягкому.

Глава 2

– Ты совсем обалдела, что ли?! – непонятно, но очень эмоционально выругавшись, возмутился парень.

– В смысле? Я пульс щупала, – удивленно откликнулась девчонка откуда-то слева.

– Разве тебе это могло помешать ударить меня в живот? – продолжил истерить парень.

– Йотан, когда мне надо тебя ударить, я вызываю тебя на дуэль и бью, пока не надоест, – медленно, выделяя каждое слово паузами, как с ребенком или со взрослым, испытывающим сложности в понимании, проговорила Майра. Именно поэтому я сумел уловить смысл сказанного.

Боль становилась все сильнее. Если бы я не вслушивался в диалог этой парочки, то, наверное, давно бы потерял сознание.

– Ладно… значит, у кого-то в этой партии проявился пространственный телекинез. Теперь придется вычислять у кого.

Душнила опять нашел повод пострадать, хотя у него, в отличие от меня, все было прекрасно. Так бы и дал ему… в челюсть.

– Ты видела?! Видела?! – зануда или выкрикивал все это, одновременно затыкая себе рот, или просто зажал щеку ладонью. – Как думаешь, кто?! Убью гада!

– Сначала мы выясним, какой именно состав дал такой успешный результат, и попытаемся повторить опыт, – теперь девчонка говорила с занудством училки младших классов.

Подслушивание отвлекало и от боли, и от паники. Хотя, если честно, бояться у меня пока не получалось, для этого требовались мысли и чувства. А я балансировал на грани сознания и, если бы не отвлекающие голоса, давно бы впал в забытье. Но как раз на самом интересном запас сил, удерживающих меня в реальности, закончился.

В себя я пришел от громких криков. Разум подключался вяло. Я чувствовал боль, чувствовал сырую землю под ногтями. Впивался в нее, закапывая руки чуть ли не по локоть, пытаясь передать куда-то хоть частичку боли. А еще слышал пугающий треск костей. Не только моих. И запах… противный и одновременно манящий. Крови, мяса, человеческих испражнений. В желудке начались спазмы. Хотелось разодрать себе живот, чтобы унять безумную боль внутри.

Но я держался, сминая руками землю и ища что-то твердое, что смогу разорвать на части. Разорвать и съесть…

От голода мне удалось сфокусироваться. Да, все было расплывчатое, в дымке, но я смог разглядеть, где нахожусь. Поле, усыпанное телами. Страшными, трансформированными в подобия змей, полностью или наполовину. Кошмар наяву!

Что там девчонка говорила о земноводных? Ящероподобные, змееголовые, покрытые блестящей кожей или чешуей, с лапами или без них… Выжившие пировали, поедая умерших или тех, кто не мог сопротивляться.

Хорошо, что всем им было не до меня. С огромным усилием я встал на четвереньки, и меня сразу стошнило. Вывернуло наизнанку. Но зато боль внутри уменьшилась. Остался только голод и ноющие мышцы… откуда у меня столько мышц?! Боль в костях тоже притихла.

А вот тяжесть в голове очень мешала. Череп разламывался. Но и это уже можно было терпеть – от перепадов давления почти так же крутит.

Я попытался убрать одну руку и чуть не упал. Осторожно поставил ногу ступней на землю. Замер. Ме-е-едленно, помогая себе руками, встал.

Мутило, шатало, голову тянуло к земле. А еще кто-то заботливый накрыл мою спину тяжелым покрывалом, и из-за этого мне никак не удавалось выпрямиться полностью. Тело перевешивало назад и, чтобы не упасть, приходилось сутулиться.

Заторможенно оглядев засыпанное телами поле, я побрел вперед. Сквозь запах крови пробивался и другой, не такой аппетитный, но тоже приятный. Вскоре получилось даже разглядеть манящую меня цель. Зрение постепенно восстанавливало четкость, слух – остроту, а идти становилось все проще.

Отпинывая наиболее настырных, я шаг за шагом приближался к лесу. Рядом с ним было озеро. Озеро – это вода. Мое тело просто хочет пить, поэтому так скручивает желудок.

Принять, что мне до спазмов хочется крови и сырого мяса, я пока был не готов. Как и к тому, что покрывало уж слишком плотно прилегало к телу. Как будто было частью меня… Как будто это – крылья!

Удерживать голову поднятой было по-прежнему тяжело, покрывала волочились за мной, мешая и цепляясь за валяющиеся под ногами тела. И эти ощущения лишь подтверждали предположение о крыльях. Наверное, это здорово…

Мысли текли вяло, я слишком сосредоточенно двигался вперед. Но обостренные инстинкты работали гораздо лучше и быстрее, чем разум. Слух только уловил странное шипение за спиной, а тело уже успело резко развернуться и я оказался лицом к… лицу с опасностью. Буквально в двух метрах от меня красовался в боевой стойке огромный змей. Я таких даже по каналам типа National Geographic не видел, а там чего только не показывают!

Замерев, мы с тварью уставились друг на друга. Еще несколько часов назад это существо, возможно, было человеком. Теперь он монстр, и подозреваю, я тоже. Значит, не только он может убить меня, но и я – его?

Гадина постоянно высовывала страшный раздвоенный язык длиной с мою руку и медленно крутила головой, реагируя на движение вокруг нас. Более мелкие чудища продолжали добивать друг друга, а мы чего-то ждали.

Выпуклые ярко-красные глаза с вертикальным зрачком не мигая смотрели на меня, я, почти не отрывая взгляда, следил за змеей. Но вдруг заметил, как ближе к хвосту блестящая черная чешуя твари начала медленно растягиваться: один ряд словно отползал от другого.

Инстинкт самосохранения ударил в голову, сигналя об опасности. Змея, раскрыв пасть, сверкнула кривыми и острыми, как ятаган, клыками и сделала бросок в мою сторону, одновременно попытавшись ударить хвостом по ногам.

Размытые черные молнии сверху и снизу. Хлопок покрывала у меня за спиной. Противный треск разрывающейся плоти. Я сдавливаю руками тело напавшей на меня гадины. Чувствую, как напрягаются мышцы… Да, у меня они действительно есть!

Странно, что это удивляет, когда я только что взлетел на собственных крыльях!

Валяющаяся оторванная голова чудовища стремилась напоследок укусить хотя бы кого-то из ползающей повсюду массовки, а безголовое тело с остервенением лупило хвостом по земле.

Я же наблюдал за всем этим, паря в небе на своем покрывале, как на аэроплане.

Зато теперь до озера не придется плестись нога за ногу. И встреч с другими чудовищами удастся избежать. Вот только вместо того, чтобы лететь прочь, я кружил, как стервятник, словно привязанный, вдыхая сладкий, манящий аромат крови и мяса.

Глава 3

Неожиданно даже для себя, я рухнул с неба головой вниз, лишь перед приземлением умудрившись извернуться и опуститься на ноги. Схватив тело змея, когтями соскреб немного чешуи и принялся жадно вгрызаться, откусывать кусок за куском, чувствуя, как чужая кровь пачкает лицо и течет по подбородку.

Очень хотелось съесть всего змея – таким он оказался вкусным. Но я заставил себя остановиться. Облизав пальцы, сыто икнул. Приятная тяжесть в желудке придавила вспыхнувшую во время боя активность и способность здраво мыслить. Хотелось лечь и уснуть, прямо тут, на земле, рядом с недоеденным телом.

Но я, собравшись с силами, с трудом заставил себя взлететь и скорее помчался к намеченной цели, очень боясь уснуть во время полета.

Оказавшись у озера, сразу с неба шлепнулся в него, в последний миг вспомнив, что животом об воду очень больно, а головой я не только ем, но и дышу. И вообще она у меня какая-то непривычно тяжелая. Поэтому вошел пятками, умудрившись не переломать себе ноги. Вот только с покрывалом возникли трудности. Как его расправить, я сообразил быстро, а вот чтобы сложить, пришлось повозиться. К тому же в какой-то момент удалось разглядеть в воде свое отражение.

От моего старого тела не осталось ничего, даже татуировки изменились, превратившись в непонятные руны. Все принадлежало какому-то мускулистому красавцу с обложки. Идеал, о котором я мечтал и никогда не смог бы достичь из-за собственной лени.

Лицо тоже подкорректировали. Я видел его в зеркале каждое утро, пока умывался и брился. Выучил каждую черточку. И теперь с удивлением изучал отчетливо заметные изменения. Фотошоп, причем от профессионала!

Неопределенного серо-голубого оттенка глаза перекрасились в светло-синие, а грязно-русый цвет волос резко потемнел, намекая, что желает превратиться в черный. Кожа посмуглела, словно я три месяца на море проторчал.

Но, главное, у меня были рога! Вот из-за них-то голова и стала непривычно тяжелой. Внушительные такие, слегка закругленные рога, концы которых подозрительно напоминали змеиные морды.

Я изучал выкатившиеся обновления интерфейса и заодно пытался сложить за спиной крылья.

– Ты получился, получился!

Вздрогнув от радостного крика совсем рядом, чуть не упал лицом в воду. Удивительно, что кто-то умудрился настолько незаметно подкрасться. С моим новым слухом я жужжание жуков на другом берегу слышал!

Хотя конкретно от этой девчонки всего можно ожидать. Вроде бы она тоже пространственным телекинезом владеет, как и я. Может, и телепортацией тоже?

– Я двадцать два года назад получился, – с трудом уняв соблазн если не придушить, то хотя бы хорошенько встряхнуть эту лабораторную крысу, закутался в свои крылья, как в кокон. Зафиксировал себя, как смирительной рубашкой.

Передо мной стоял мой единственный источник информации.

Но того, кто вместо «привет» вкалывает в тебя гремучую смесь, после которой вырастают реальные рога и крылья, гораздо сильнее хотелось связать и пытать, а не спокойно выяснять, куда я попал и что тут вообще происходит? Правда, разговаривать с Йотаном мне хотелось еще меньше, чем с Майрой.

Так что пусть сначала хотя бы извинится! А лучше вернет все как было и перенесет меня обратно в поезд. Мой поезд!

– Двадцать два года?

Лабораторная крыска резво сбежала с откоса и едва не влетела с разгона ко мне в озеро, прямо в одежде. Мелкая, хрупкая, один толчок и вылетела бы из открытой двери вагона, если бы я не тормозил. Но кто ж мог ожидать от такой мелочи огромного шприца?!

– Постой, ты из другого мира? – в больших глазах крыски промелькнуло что-то похожее на сожаление. Но быстро убежало, сменившись маньячным блеском: – То есть мы с Йотаном все же зацепили кого-то?! Ну надо же!

Вот пока она хоть крошечку сожалела, я даже захват смирительной рубашки из крыльев чуть ослабил. Но едва в ней проснулся безумный ученый, снова сам себя зафиксировал, чтобы не прибить маньячку нечаянно.

А потом решил, что припугнуть нужно, может мозги встряхнутся?

– Меня! Меня вы зацепили! Выдернули в ваш дурдомчик, вкололи какую-то хрень, превратили в монстра! Быстро отправляй меня обратно, ты…

Я рванулся из озера и полетел прямо на девчонку, вытянув руки. Главное, голову ей сразу не оторвать, как той змее. Просто придушу легонечко.

Вот только долететь не успел: девчонка исчезла, как голограмма в фантастическом фильме, зато прямо из воздуха возник уже знакомый мне шприц. И пока я пытался от него отмахнуться, появился второй, точно такой же…

***

– Его надо утилизировать, он опасен.

– Он лучшее, что у нас есть! С крыльями! Его надо изучить, создать клонов, скорректировать… Йотан, это наш диплом! Мы создали новую расу, как в задании.

– Но он же монстр!

– А ты надеялся, что, скрещивая драконов и демонов, мы получим чешуйчатого крылатого котика?!

– Психи вы… оба… самих вас утилизировать! – я с трудом раскрыл глаза, и, перебирая руками прутья решетки, попытался сесть. Голова кружилась, словно по ней вдарили чем-то тяжелым. Спина болела адски, потому что эти уроды меня на нее бросили. А там – крылья!

И, главное, они заперли меня в клетке. Как животное.

– Он что, разговаривает?!

Йотан уставился на меня, как посетитель зоопарка или цирка на говорящую мартышку. А Майра рассмеялась, гордая, словно я ее домашний питомец, провернувший какой-то сложный трюк.

– Помнишь, мы с тобой пытались в старые, заброшенные демиургами миры проникнуть? Так вот, у нас получилось! – с еще большей гордостью произнесла девчонка.

– Хочешь сказать, что он из заброшки?

Судя по презрительному тону Йотана, гордиться тут было нечем. Жил я в Дальних Пепенях, куда не ступала нога иномирной цивилизации.

Звучит-то как! «Заброшенные демиургами миры»…

И ведь не поспоришь. У меня самого иногда возникало ощущение, что за нами если кто-то и наблюдает, то только чтобы поугорать. Как ребенок за возней в муравейнике.

– Да, мы его зацепили…

– Ну а в это вот, – Йотан с еще более презрительным видом махнул рукой в сторону клетки, – с чего вдруг он обратился? Надышался одним воздухом с модифицирующимися объектами?

– Эм… – Майра неожиданно замялась, глаза в землю потупила. Я уж было решил, что вот оно, чувство вины! Пришло наконец-то! Наивный…

– Я в вагон зашла, смотрю – не спит кто-то, испугалась и вколола новый состав, ну, который мы в следующий раз хотели использовать.

– Недоработанный?! Не взвешенный? Куда мы и эльфов, и вампиров, и…

Вот в голосе парня отчетливо слышалось возмущение, только не жестокостью по отношению ко мне, а тем, что состав был нераздозированный, не ясно, сколько там чего в граммах. Сколько во мне теперь дракона, сколько демона, сколько вампира, а сколько…

Тут я зашелся нервным хохотом, потому что понял, с чего вдруг хорошеть внезапно начал.

Эльфов… Они вкололи в меня гены эльфов!

Глава 4

– Ничего, если один раз подобрать смогли, значит, и второй раз сможем. Запатентуем, доработаем, будет новая раса! – затараторила девчонка с фанатичным безумием во взгляде. – Зато мы теперь точно знаем, что на верном пути. Он летает! И разговаривает! И…

– И чуть тебя не убил, если бы я не вмешался, – со злостью припечатал Йотан. – Его надо утилизировать.

– Клонировать! – спор о моей судьбе пошел на второй, а возможно даже третий круг. И пока эта парочка была занята, я попробовал осторожно разогнуть прутья клетки.

Да, пролезть не удастся, они тут не только вертикальные, но и горизонтальные. И получившейся щели мне будет мало.

Вещами жонглировать, как эти двое, я пока не научился. По морде Йотана бить тоже как-то само по себе получалось.

А сваливать надо как можно быстрее, пока эти двое психов ругаются. Вот только не понятно, куда.

– …блокиратор вколю, а потом решим, – уловил я краем уха, и заметил очередной шприц в руках Йотана. Что ж, жить захочешь, со всеми способностями быстро разберешься. Убивать я научился, летать тоже. Сейчас и пространственный телекинез освоим! Блокиратор ему… в задницу!

Мебели в домишке было немного. Обычно так выглядят времянки на дачных участках – два-три навесных шкафчика, столик, три-четыре стула. Иногда еще тумбочка или комод. Ну и кровать, если втиснулась. У бабушки моей как раз так все и было.

В этот домик кровать не втиснулась, потому что две трети всего пространства занимала моя клетка.

Как раз когда я попытался сосредоточиться и понять, как работает этот телекинез, чтоб его… послышался странный гул, затем грохот и клетка плавненько поехала из одного угла домика в другой. Стулья тоже принялись мотаться по полу. Привинченный к стене стол держался, но раскиданные на нем тетрадки и кружки смешно подпрыгивали.

Как будто огромный великан приближался к нам, чтобы влепить этим недоучкам неуд и отправить на пересдачу.

– ермунганд проснулся? – широко распахнув свои огромные глаза, испуганно пискнула крыска, глядя на скользящий по полу стул.

Я ухмыльнулся, держась за решетку, пока клетка рывками двигалась от одной стены к другой. Надо же, хоть что-то эту маньячку волнует. А вот мне бы под шумок заполучить шприц, ну и неплохо было бы выяснить, у кого из этих двоих ключ.

– С чего бы? – вроде бы безразлично, но слишком поспешно выпалил душнила. Даже я в его спокойствие не поверил. – Мы же проверяли, до разрушения этому миру еще несколько столетий.

– Ты проверял, – перекрывая постепенно приближающийся грохот, рявкнула Майра.

Бедный домик трещал и скрипел, половицы приподнимались, ставя стульям подножки. И лишь слишком узкие щели между прутьями внизу клетки спасали мои голые ступни от ударов взбесившихся досок.

Парочка экспериментаторов, позабыв обо мне, рванула прочь, а я остался в этом сумасшедшем доме, очень надеясь, что решетки спасут и от летающих стульев, и от падающих крыш. От мелких предметов, правда, приходилось уворачиваться самому. Но те в основном падали мимо, а потом носились по полу.

Очередной раз посмотрев под ноги, с трудом подавил желание стукнуть себя кулаком по голове. Вот, блин, тупица! Да, сверху и по бокам клетки – решетки, но внизу-то их нет, там лишь ровный ряд прутьев. Надо всего лишь перевернуть клетку и я на свободе, с моей-то новой силищей!

Когда в домик, размахивая ключом, влетела зареванная, трясущаяся, с краснющими глазами Майра, я как раз протискивался между разведенными прутьями, стараясь не повредить крылья.

– Снова что-то вколешь – убью, – мрачно и решительно пообещал я.

– Идиот, я тебя спасать пришла, – провсхлипывала девчонка, размазывая ладонью слезы. – Йотан сбежал и схлопнул переход, трус!

– Ну, создай новый…

Я же не полный дебил и сразу понял, что она о чем-то типа портала из этого мира, которому до разрушения несколько столетий. Просто что-то пошло не так и какой-то ермунгад проснулся раньше чем надо.

– Не могу! – Майра разрыдалась, отвлеклась и чуть не получила летающим стулом в живот. Хорошо я уже выполз из клетки и успел отдернуть ее в сторону. Правда, при этом едва не вырвал ей руку и чуть не расшиб об стену. Если выживем, придется долго привыкать к моим новым возможностям.

– Пошли отсюда, тут опасно! – очень легонечко потянул я девчонку к выходу, но она отчаянно сопротивлялась:

– Мне нужно вниз, в лабораторию, там…

Выругавшись, я помог этой маньячке невредимой добраться до входа в подвал. Сам туда не полез – лаз был слишком узкий, а плотно складывать крылья у меня пока не получалось.

Пока Майра внизу рыдала и гремела склянками, «навел порядок» наверху – снес крышу и сломал стены, чтобы вся мебель разлетелась, не путаясь у нас под ногами. За пределами домика, правда, творился еще больший беспредел – было темно, сверкали молнии, свистел ветер, земля содрогалась, деревья качались, вырванные с корнем кусты подпрыгивали…