Во тьме Подземья всё имеет свою цену

Стадия нимфы

– Картошка, Руам, картошка!

Деаль размахнулась, попыталась с силой воткнуть лопату в землю, но не справилась – инструмент, рассчитанный на человеческих мужчин, был слишком тяжёл для тёмной эльфийки. Пошатнувшись, лопата упала, угодив черенком прямо по босой ноге девушки, и Деаль отскочила, зашипев от боли. Неотличимый от неё лицом тёмный эльф, до того молча копавший картошку, бросился к сестре, опустился на колено и положил обе руки, приглушённо засиявшие багровым светом, на пострадавшую ногу.

– Кость цела, плоть я вылечил. Но ты всё равно посиди пока, я сам закончу. – Над его головой раздался странный звук, похожий на всхлип, и Руам резко распрямился и замер в нерешительности: Деаль, его бойкая старшая сестра-близнец, способная одним словом окоротить зарвавшегося деревенского пьяницу, отчаянно рыдала, спрятав лицо в ладонях. – Ты чего, я ж боль убрал? Или ещё что-то задело?

– Как! Мне! Всё! Надоело! – Деаль резко отняла руки от лица, явив бесстрастно сияющему солнцу невиданное на поверхности зрелище – плачущую тёмную эльфийку. – Нас ненавидят в каждом городе, в котором мы пробовали жить! Нам продают только всякую гниль по цене хорошей еды! Долбаные кузнецы, чтоб их подземные щупальца приласкали, открыто смеются, когда мы просим подогнать под нас инструменты – и это, продавая лопаты гномам! Да гори эта долбаная поверхность, так любимая родителями, в лавовых потоках!

– Ну, ты же знаешь, почему всё так вышло. – Руам поднял свою лопату и вонзил лезвие в землю. – Мама любила папу, папа любил маму, но уклад жизни Подземья не предполагает возможности для не-мага жить во Внутреннем городе, и потому они решились бежать.

– И бежали, почему-то, не в ближайшую пещеру, а на поверхность, половина которой тёмных эльфов презирает, а вторая – ненавидит! Ну да, очень разумный выбор. Или ты думаешь, что они одни такие нашлись за те тысячи лет, что наш народ живёт в Подземье? Только вот остальные почему-то смогли смириться и проводить время вместе за пределами города! Ру, ты рождён с меткой зверя, за тебя передерутся все города, как в силы войдёшь – а ты вынужден сидеть на поверхности, гонять червей из картошки и репы и терпеть отвратительные взгляды и слова деревенских, когда приходишь продавать травы, которые я собрала в лесу. Кстати, ты помнишь, почему я перестала продавать их сама?

– Помню. – Руам наклонился, поднял картофелину, покрутил её перед собой и, размахнувшись, запустил в кусты. – Деаль, я всё помню и очень сожалею о том, что из-за резонанса крови для не-эльфов могу разве что хорошую иллюзию создать, но что мы можем сделать? Не в Подземье же возвращаться, в самом деле.

– Не в… – Деаль вдруг замолчала и задумчиво покрутила головой, словно впервые видя желтоватую картофельную ботву, скрывающие делянку от недобрых глаз пламенеющие осины, практически бесцветную на их фоне грубую холщовую одежду брата и нехитрый обед в сплетённом матерью кривоватом лукошке. – Руам, ты гений. Именно это мы сделаем!

Руам скептически посмотрел на широко улыбающуюся сестру, но спорить не стал: до заката оставалось не так много времени, ругаться же в очередной раз с родителями, с каждым годом всё чаще остающимися недовольными своими детьми, не хотелось. Увлекшись мерным движением рук и лезвием, взрывающим рыхлую коричневатую землю, он с трудом расслышал, когда сестра заговорила вновь.

– Я слышала, что на осеннюю ярмарку в Герцогской заставе приходят несколько жителей Подземья – приносят резные фигурки из странных костей и оружие. Ярмарка начнётся через восемь дней, как раз успеем добраться.

– Доберёмся, и что? Думаешь, они нас вот так сразу примут с распростёртыми объятиями?

– Да нет же, дурачок. Чтобы вернуться в Подземье, надо хотя бы узнать, где находятся входы, сложно ли миновать стражу и тому подобное. Расспросим их, а потом уж решим, как попасть внутрь. – Деаль резко поднялась на ноги, отряхнула платье, такое же серое и грубое как одежда брата, подхватила отброшенную лопату. – Сегодня закончим с картошкой – а дальше родители и сами справятся. Им даже лучше без нас будет: если еду, запасённую на зиму на четверых, есть вдвоём, то это даже и не впроголодь получится.

– А еду ты где брать будешь? – Руам покачал головой. Вернуться в Подземье, где его способность влиять на разумы сородичей и обращаться в некоторых животных оценили бы в любой семье, звучало очень заманчиво… Но дойдут ли они с сестрой хотя бы до Герцогской Заставы?

– Украдёшь чего-нибудь в придорожных постоялых дворах. Что, кот не утащит мешочек с монетами?

– Аль, ты же помнишь, что если поблизости есть тёмные эльфы, то все неприятности мгновенно приписываются им? Помнишь, как нам пришлось ночью уходить из предыдущей деревни из-за того, что я стащил у того головы всего лишь связку вяленой птицы?

– Значит, сделаем так, чтобы рассказывать некому было. На дорогах полно одиноких путников, твоих иллюзий и моего ножа вполне хватит, чтобы уговорить их поделиться деньгами. – Деаль взглянула в глаза брату, скептически покачивающему головой, и проникновенно произнесла. – Я больше не могу так жить. Не пойдёшь со мной – уйду сама.

Руам присел, взял в руку особо мелкий и отвратительный клубень, изрядно обгрызенный неизвестными паразитами, внимательно рассмотрел его со всех сторон, затем с силой запустил в сторону леса.

– Хорошо. Я с тобой. Давай только отнесём домой картошку, да с родителями поговорим. Может, и они с нами уйти захотят.

Заканчивали работу молча. Когда солнце окончательно скрылось за деревьями, и стало совершенно невозможно отличить иные картофелины от комьев сухой земли, Руам бережно отобрал лопату у вошедшей в раж сестры.

– Дальше копать бессмысленно. Оставшиеся две полосы родители и сами закончат, если понадобится.

– Жалко как-то, сажали же, старались. – Деаль отряхнула руки и, противореча сама себе, принялась резво расплетать косу, в которую всегда собирала свои длинные серебристые волосы перед тем, как приняться за работу.

– Да пусть её хоть лавовые черви теперь сожрут. – Руам, поднатужившись, взвалил на спину два туго набитых мешка, сшитых из той же грубой некрашеной ткани, что и его с сестрой одежда. – Лопаты твои. Через деревню пойдём или вдоль полей?

– Давай через деревню. – Поймав удивлённый взгляд брата, Деаль грустно усмехнулась. – Должны же мы иметь свежие воспоминания на тот случай, если в дороге совсем тошно станет.

Первый комок грязи прилетел в волосы Деаль намного позже, чем обычно, – близнецы уже успели пройти мимо двора Ченедары, орчихи, невесть как оказавшейся в землях Вольных городов. Девушка вздрогнула, прошипела себе под нос пару ругательств, но с шага не сбилась и голову не опустила.

– Опять старостин сынок младший развлекается. И зачем косу расплетала? Вдруг спокойнее бы прошли. – Руам пригнулся, услышав подозрительный свист сзади, и следующий комок грязи пролетел мимо, безвредно ударившись о землю. – И где они столько сырой земли берут? Дождей уже две седмицы как не было.

– Сами наводят с сестричкой. – Пальцы Деаль сильнее сжались на древках лопат. – Малашка всё позабыть не может, как городской красавчик, на которого она заглядывалась, моими волосами восхищался.

– Тот посланник виноторговца? – Руам фыркнул, вспомнив молоденького парнишку, неизвестно с чего решившего, что жителям их деревни могут понадобиться изысканные вина из разных концов ведомого мира. – Так она ж сама над ним смеялась, чёрвём-говнюком обзывала.

– Идут как равные, ты посмотри, и глаза свои отвратительные от людей не прячут, выкормыши похитителей детей! Да как их только тут терпят…

В скрипучем старческом голосе, скороговоркой произносившем всё это, было столько искренней ненависти, что близнецы, не сговариваясь обернулись вправо, к приземистому домику, сложенному целиком из отшлифованных камней. Небольшое окошко, обычно спрятанное за толстым железным листом, теперь было открыто, и в нём виднелись лица двух сморщенных гномих.

– А ведь раньше нас тут боялись… Пока драный грамотей-староста про резонанс крови в городе не прознал. – Деаль мечтательно вздохнула и вдруг вскинула голову, стараясь уловить презрительные взгляды гномих. – Что, детишек у вас спёр кто-то из моих родичей?! Так что бы они с ними не сделали – всё равно таким, как вы, мало будет!

– Ты чего? – Руам ускорил шаг, испугавшись, что из окна сейчас полетит что-то очень грязное или вонючее – что первым попадётся под руку оскорблённым гномихам.

– Я чего? Будто эти две старые карги не знают, что мы Подземья в глаза не видели? Не могут добраться до обидчиков, на нас шипят, а мы молчи и утирайся? Хоть в последний раз душу отвести. – Деаль перехватила лопаты поудобнее, догнала брата и зашагала рядом с ним. – Всё равно скоро нас тут уже не будет.

– Что ты хочешь? – Руктар – отец близнецов и тот самый охотник, из-за которого благородной девице пришлось распрощаться с родовым поместьем, родным городом и Подземьем, – грозно взглянул на сына. – Повтори ещё раз, быть может, я ослышался?

– Мы с сестрой хотим вернуться домой. В Подземье. Нам надоело выслушивать вечные оскорбления за то, чего мы не совершали, надоело постоянное презрение, надоели вечные опасности. Что бы ни было в Подземье, там точно будет лучше, чем здесь.

– Щенок. Если бы мы с твоей матерью не сбежали оттуда, вас бы, неблагодарные ленивые твари….

– Любимый, погоди, не злись так сильно. – Маллиль, мать близнецов, вышла из-за плетёной циновки, подвешенной к потолку и отгораживающей кухонный закуток от общей комнаты, на ночь становящейся спальней для Руама и Деаль. – Дети, наверное, думают, что в Подземье кто-то ждёт их с распростёртыми объятьями. Глупышки, жизнь среди тех, кого вы считаете своими сородичами, куда страшнее и тяжелее, чем всё, от чего вы бежите здесь. Вам нужно лишь быть немного мягче, добрее к людям, оркам, гномам и прочим расам Поверхности. Поверьте, они действительно намного лучше нас, тёмных эльфов.

– Мама, что ты несёшь? – Деаль недоумённо взглянула на мать, надеясь увидеть на её лице хотя бы проблеск веселья или неуверенность в своих словах. Но лицо Маллиль было серьёзно и сурово, и не было ни единой причины решить, что она говорит не то, что думает. – Ты серьёзно? Ты правда готова валяться в грязи у ног обитателей Поверхности, лишь бы они позволили тебе жить рядом с собой? Может, ещё и ноги перед ними раздвинешь, для более тесного взаимодействия?

– Тварь!

Руктар взмахнул рукой, словно бы хотел дать дочери привычную пощёчину, но Руам успел заметить, что на сей раз отцовская ладонь сжата в кулак. Магия оказалась быстрее мысли – мгновенный всплеск силы, и отец, ещё мгновение назад полыхавший яростью, стоит и удивлённо смотрит на чудом увернувшуюся от удара Деаль.

– Что… Что ты с ним сделал?! – Маллиль кинулась к мужу, обняла, заглянула в глаза, но Руктар так и остался стоять, глядя сквозь жену и никак не реагируя на её слова и ласки.

– К утру очнётся. Деаль, собираем вещи и пошли.

– Проклятые порождения ядовитых озёр! Чтоб вас на ближайшей дороге в кустах прикопали, выродки неблагодарные! Чтобы из твоего чрева вышли только гной и слизь!..

Маллиль продолжала кричать и ругаться, осыпая проклятиями неблагодарных детей, всё время, пока они – молча и деловито – собирали нехитрый скарб и увязывали его в тюк, который можно было бы легко забросить за спину. Также, молча, Руам и Деаль вышли из хижины в опустившуюся уже на деревню ночную тьму. Некоторое время до них долетали ещё отголоски материнских проклятий, но, когда близнецы вышли на утоптанную множеством ног и копыт дорогу, ведущую на тракт, стихли и они.

Так, в полной тишине, освещаемые светом осеннего пятилуния, близнецы начали новую жизнь, навеки отрекшись от старой.

Стадия имаго

Идти всю ночь близнецы не рискнули, как совсем стемнело – остановились переночевать у корней огромной ели, надёжно скрытые от ветра, дождя и чужих глаз её кряжистыми нижними ветками. За годы странствий между деревеньками, окружающими двенадцать Вольных городов, они отлично научились спать под открытым небом: кидали на землю несколько еловых лап, на них укладывалась Деаль, а сверху – превратившийся в большущего пушистого кота Руам. Получалось настолько тепло и удобно, что можно было даже не рисковать с костром, изредка привлекающим из глубин леса тварей, жаждущих крови, мяса или золота.

Так случилось и в этот раз. Близнецы спокойно проспали всю ночь, не потревоженные лесными гостями или обитателями, холодом и ветром. Точно также, как и уходили из дома, – молча, они съели по куску хлеба, прихваченного с собой, и снова зашагали по дороге, ведущей к тракту.

– Никогда не понимал, почему бы не сделать вот такими ответвления к каждой деревне. – Руам легко перепрыгнул изящное металлическое ограждение, отделяющее главный тракт от ведущих к нему тропинок, и довольно улыбнулся, глядя на теряющуюся за деревьями широкую серую ленту из расплавленного и вновь охлаждённого камня. – А они наоборот – взяли и отгородились. То-то торговцы ругались, что приходится по лесным тропам к нам добираться.

– А князьям оно зачем? Мы ж им не платим. – Деаль перескочила ограждение, полюбовалась тонкими металлическими нитями, напоминающими изысканное кружево, затем поморщилась. – Ты бы ещё спросил, почему до сих пор нужны кузнецы, если существуют разумные, способные создать вот такую штуку из куска сырой руды.

– Это мне и так ясно. – Руам ласково провёл рукой по металлу. – Ты просто не чувствуешь, сколько магии сюда влито. Умей я такое, тоже не стал бы на всякие мотыги размениваться.

– Ну вот. – Деаль фыркнула. – Давай, превращайся в собаку, пока никого нет. Я как увижу подходящего путника – позову его в лес, ну и там, как обычно. Только в этот раз предлагаю всё-таки прирезать.

Руам поморщился, но спорить с сестрой не стал: помнил, как после прошлой вылазки пришлось четыре дня сидеть в лесу, прячась от охотников за головами, нанятых обиженной гномихой.

Ждать подходящего путника долго не пришлось: солнце ещё не прошло и середины своего ежедневного пути, как впереди послышался глухой цокот деревянных копыт, и из-за поворота выехал Тамир, хорошо знакомый близнецам помощник виноторговца. Он явно не бездельничал те полгода, которые не появлялся в деревне, – живую лошадь сменила изысканная деревянная, даже покрытая кое-где резьбой, одежда стала дороже, а на руке появился тоненький золотой браслет. Тележка с виду осталась прежней, но чуткие собачьи уши слышали изменившийся скрип – не меньше одной пары колёс были смазаны составом движения и могли тащить за собой все остальные без участия лошади или человека.

Руам заскулил и с надеждой поднял голову, надеясь, что сестра покачает головой или хотя бы покажет условный знак, означающий, что ограбленного можно будет оставить в живых. Но Деаль быстро сложила в кольцо большой и указательный палец левой руки, затем просунула сквозь них указательный палец правой руки и коснулась его большим. Это означало, что с путником она справится и сама, но сначала желает немного позабавиться. Руам покорно опустил голову, уселся у ограждения и принялся яростно чесаться, не желая слышать и видеть происходящее.

Но, как бы он ни старался, до его ушей всё равно долетали некоторые звуки: воркующий голос Деаль, возбуждённый – Тамира, скрип осей тележки, принявших увеличенный груз и, наконец, короткий предсмертный вскрик человека.

– Превращайся давай в кота, у нас же теперь лошадь есть.

Деаль вылезла из тележки с таким недовольным выражением на лице, что Руам даже немного посочувствовал сестре. Но изменять облик не стал – перепрыгнул через ограду и отошёл за деревья, наблюдая, как Деаль сначала перекидывает мешок, затем перепрыгивает сама и, уже изрядно разозлённая, идёт к нему.

– Не кипятись, сестрёнка. – Он успел превратиться до того, как Деаль успела подойти, и примирительно выставил руки вперёд. – Не нужна нам эта лошадь: кто знает, какие чары на неё светлые эльфы накладывают? Тем более, по лесу она долго не пройдёт, а нам в ближайшие дни дорога на тракт заказана. Хотя бы деревни две надо лесами пройти.

– Не успеем. Иллюзию на нас накинешь, будем двумя низкорослыми мужиками-выпивохами, и пойдём по тракту. – Деаль тяжело вздохнула и добавила. – Без лошади. Хотя, если так подумать, когда её тут найдут и порасспросят в ближайших деревнях, не случалось ли чего…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.