Ступающая в Тени

Даже ступая в тени ты не собьешься с пути,

если несешь с собой хоть искру света.

Глава 1. Аудиенция

Тихая поступь мягких шагов еле слышно раздавалась по залу. Элис шла ровно, стараясь смотреть прямо и не озираться по сторонам, что было сложно в полумраке. Казалось, за каждой колонной, в каждом темном углу кто-то притаился и ждет момента, чтобы напасть. На ней было тёмно-зеленое свободное платье в пол, без украшений, но в нём было что-то от церемониальной одежды – строгая линия горловины, плотная ткань на рукавах, будто это не просто одежда, а форма.

На левой стороне шеи находился шрам, точный, как черта, проведённая по коже уверенной рукой. Он был слишком ровным, чтобы быть следом от раны, и слишком глубоким, чтобы быть просто неосторожностью. Элис всегда скрывала его искусной иллюзорной магией, и от шрама не виднелось даже тени, будто его никогда и не существовало.

Элис было около двадцати семи – возраст, когда молодость ещё не утратила гибкости, но характер уже окреп, став твёрдым, как отточенный клинок. Русые волосы ложились на плечи мягкими прядями, чуть более светлыми на концах, будто поймавшими отблеск магии, что текла в её крови. Они подчёркивали её необычное происхождение. Те, в ком магия проявлялась с рождения, редко оставались незамеченными.

Её лицо отличалось спокойной собранностью. Прямые брови и хищноватая внимательность голубых глаз выдавали в ней человека, который привык замечать больше, чем говорит. Скулы очерчивали лицо чистой линией, губы были сдержаны, почти всегда напряжены. В ней чувствовалась внутренняя крепость, тихая выносливость – качества, которые и приводили магов в клан Ступающих в тени.

Элис подошла к трону, опустилась перед ним на одно колено и склонила голову. Она почувствовала легкое дуновение ветра – это поднялась магическая завеса, которая делала короля невидимым.

Он казался мужчиной средних лет, хотя был намного старше, и в его лице было что-то неестественно неподвижное, будто время обходило его стороной, опасаясь прикоснуться. Вокруг него клубилась едва заметная пелена мрака, похожая на дым без запаха, и тени под его ногами казались глубже, чем должны были быть при тусклом свете факелов.

Его глаза, тёмные и лишённые теплоты, наблюдали за Элис с холодной внимательностью, словно не человек смотрит на неё, а опасный зверь, оценивающий добычу. Серебристые жилки силы под его кожей вспыхивали тусклым светом, словно прожилки в камне, в котором затаилась древняя сила.

Тишина тронного зала стала такой густой, что давила на уши, и даже дыхание ощущалось кощунством.

Король приподнял руку замедленным, почти болезненно плавным движением, и воздух вокруг пальцев дрогнул, будто сам мир затаил дыхание.

– Встань, – повелел он. Голос был тихим, но от него стены, казалось, сжались ближе, а пол под коленом Элис стал ещё холоднее.

Элис поднялась и посмотрела на короля.

–Ваша подданная, посланница Ступающих в тени, приветствует вас, – произнесла она, стараясь, чтобы голос звучал ровно.

Но внутри всё было иначе.

Это была её первая встреча с королём, и ощущение его присутствия оказалось куда сильнее, чем она ожидала. Пространство вокруг будто сопротивлялось каждому движению. Магическая сила, исходившая от него, нависала над разумом, проверяла её стойкость, подталкивала к краю, вынуждая проявить слабость.

Под её ребрами отозвалась тонкая дрожь: ясное понимание того, насколько неравны их позиции. Мысли выстраивались осторожно, словно любое лишнее колебание воли могло быть замечено и воспринято как слабость.

И всё же где-то глубоко внутри вспыхивало другое чувство: упрямое, собранное, то, что в её клане ценили выше храбрости. Оно не позволяло ей отвести взгляд или ослабить стойку. Элис напомнила себе, зачем пришла, и этого оказалось достаточно, чтобы сохранить внешнее спокойствие.

Но даже при всей подготовке она ощущала, как его внимание проникает в глубину слов и жестов. Каждое движение, каждая интонация обнажались перед ним, выдавая то, что Элис предпочла бы оставить скрытым.

Король кивнул ей, приглашая начать говорить.

– С чем ты пожаловала, посланница Ступающих?

Его голос прозвучал глухо, будто доносился из глубины подземелья, и Элис заставила себя не отступить ни на шаг.

–Я пришла доложить, мой король, – начала она, стараясь подбирать слова аккуратно, зная, что он слышит больше, чем она произносит. – По вашему приказу мы наблюдали за происходящим на пограничных землях. Как и подозревалось… там назревает беспокойство.

Король чуть склонил голову, и сложно было понять, знак ли это интереса или жест, которым охотник рассматривает следы добычи.

Элис вдохнула неглубоко, чтобы не чувствовать давящего холода, исходящего от трона.

– Люди на границе не едины. Часть всё ещё верна вам, но всё больше тех, кто шепчет, будто королевская власть стала слишком жёсткой и слишком загадочной. Они боятся того, что не понимают. И готовы слушать тех, кто обещает им простую правду.

На миг ей показалось, что тени у ног короля дрогнули, словно прислушиваясь.

–Бунт? – уточнил он.

–Пока лишь шёпот, – ответила Элис. – Но он крепнет. Особенно после того, как у завесы появились Сыны степей.

Произнесенные слова повисли в воздухе тяжёлым грузом.

– Они не скрываются, – продолжила она. – Напротив, будто стремятся быть замеченными. Ступающие уверены: они принимают тех, кто покидает королевство, всех, кто не готов подчиниться вам безусловно.

Элис почувствовала, как поднимается сырой сквозняк. Или это магия короля шевельнулась, реагируя на её слова?..

– Ещё не ясно, готовят ли Сыны степей набег или пока выжидают, – она говорила тихо, но уверенно. – Это всё. Ждем ваших дальнейших указаний.

На мгновение в зале воцарилась такая тишина, что ей стало слышно собственный пульс.

Элис не поднимала глаз. Она знала: король оценивал каждую деталь, каждую дрожь в её голосе, каждую мысль, которая могла мелькнуть в голове, и лучше бы ни одна из них не вызвала сомнений в её словах.

Король некоторое время молчал. Это молчание давило сильнее любого крика, и Элис ощущала, как его власть сковывает рассудок, не давая сосредоточиться. Когда он наконец заговорил, внутренне она невольно вздрогнула.

– Сыны степей… – протянул он, словно перепроверяя само название. – Сколько их?

Голос звучал ровно, но в этой ровности скрывалась хищная настороженность.

– По нашим наблюдениям, отряд немалый, – ответила Элис. – От пяти до семи десятков воинов. Но у них всегда есть дозорные, которых не сразу заметишь. Истинное число может быть выше.

Король слегка наклонился вперёд, и тени, как будто повторяя его намерение, скользнули по полу ближе к её ногам.

– Говоришь, они укрывают беглецов. Но чего они хотят, как ты думаешь, Ступающая? Торга? Союза? Или крови?

Элис замерла на секунду, выбирая каждое слово и скрывая трепет внутри.

– Они выжидают, – произнесла она. – Как будто наблюдают за тем, что происходит внутри королевства. Возможно, надеются воспользоваться раздорами. Возможно, ищут слабину в вашей власти.

Его глаза блеснули, как два тёмных осколка стекла.

– Слабину? – отметил король, пробуя это слово на вкус, и оно прозвучало так, будто само по себе было угрозой.

Элис мгновенно наклонила голову чуть ниже.

– Слабину в людях, – быстро поправилась она. – В тех, кто подвержен сомнениям. Пограничные деревни первыми ощущают страх, когда рядом чужие. Страх к переменам, которые они не могут понять.

Король продолжал смотреть на Элис, слегка наклонив голову, методично расспрашивая ее дальше.

– И что недовольные? – уточнил он. – Чем они оправдывают свои шёпоты?

Теперь Элис тяжело стало скрывать напряжение: этот вопрос был скользким. Но клан готовил её к подобным моментам.

– Они говорят… что тьма вокруг вас растёт, – произнесла она медленно. – Что вы скрываете силу, которую никто не способен контролировать. А такие вещи всегда рождают страх.

И тут, впервые за всё её присутствие, король не просто взглянул на неё – он посмотрел внутрь. Элис почувствовала это, как удар холодного ветра в лицо.

– И ты? – спросил он тихо. – Ты тоже боишься?

Элис приподняла голову лишь настолько, чтобы уловить его силуэт.

– Страх – естественное чувство, мой король, – произнесла она мягко, но уверенно. – Перед силой, которую не до конца понимаешь, перед переменами, перед неизвестностью. Я не исключение. Но я не позволяю страху вести меня. Я выбираю верность и долг. И если тьма вокруг вас растёт, значит, мне стоит смотреть внимательнее, а не отворачиваться.

Несколько мгновений король молчал. Тени у его ног медленно отползли назад, словно отступали от решения, которое пока не было произнесено.

– Твоё видение здраво, – проговорил он наконец, и это прозвучало как редкое одобрение. – И твоя откровенность – ценнее, чем пустая уверенность.

Он откинулся на спинку трона, будто отпуская её от тяжести своего внимания.

– Передай своему клану: наблюдение продолжать. Никого не трогать, никого не провоцировать. Я хочу знать всё, что происходит на границе. И особенно – о тех, кто скрывается у Сынов степей.

Элис наклонила голову. Как узнать о тех, кто скрывается там? Проникнуть к ним в ставку?

– Тень принимает приказ, мой король.

Тот подал едва заметный жест рукой, как будто разрезал воздух между ними.

– Ты свободна, посланница Ступающих в тени.

Его голос перестал давить лишь в тот момент, когда она повернулась к выходу, попрощавшись согласно установленному обычаю. И когда шагала прочь от трона, в груди становилось всё легче, будто она выходила из глубокой воды и могла наконец вдохнуть полной грудью.

Но ощущение тяжести его внимания за спиной не покидало её до самого выхода.

Глава 2. Шепоты столицы

Элис шагала по каменным мостовым, ощущая, как в груди понемногу утихает напряжение после аудиенции. Глава предупреждал её о темной, давящей магии короля, но испытать её на себе совсем не то же самое, чем представлять по рассказам других. И теперь, когда давление спало, она наконец осознала, насколько сильно оно сжимало её изнутри. Казалось, лёгкие только сейчас начали расправляться.

Аллир, столица королевства, днём казался почти дружелюбным. Чем дальше Элис отходила от дворца, тем больше город раскрывался перед ней и показывал свою тёплую, живую сторону. В отличие от мрачного тронного зала, здесь жизнь текла шумно и ярко. Торговцы уже представляли свой товар, рыночные зазывалы перекрикивали друг друга, а стражники лениво наблюдали за толпой.

Элис никогда раньше не бывала в столице, и всё вокруг казалось ей почти нереальным. Она проходила мимо рядов лавок, пахнущих специями, сушёными травами и жареным тестом. Солнечные лучи отражались в медных котлах, а дети, босоногие и шумные, носились между взрослыми, играя в какую-то свою игру. Откуда-то тянуло ароматом свежей смолы: каменщики на соседней улице чинили мостовую. Вдалеке раздавался звон молота, стукавшего по железу в кузнице.

Столица жила. И принимала Ступающую так, будто она действительно была частью этого мира, не просто тенью, наблюдающей за чужой жизнью.

Элис ловила себя на том, что улыбается маленьким сценам, разворачивающимся у неё на глазах: продавец рыбы, спорящий с пожилой женщиной о цене; молодой кузнец, робеющий перед красивой стражницей, которая зашла в его лавку за товаром; музыкант, перебирающий струны старой лютни на помосте.

Всё это было таким простым, таким настоящим. Не поддельным, не затемненным магией, не окрашенным страхом.

Она позволила себе идти медленнее, впитывая запахи, звуки, цвета. Вся эта шумная, тёплая повседневность странным образом успокаивала её сильнее, чем любой ритуал или медитация. И именно здесь, среди смешения красок, переливов звучаний и множества ароматов, Элис почувствовала: мир может быть больше, чем долг, верность и шёпот о надвигающейся опасности.

Столица ей нравилась. Нравилась своей яркостью, разнообразием, гулом. Нравилась тем, что здесь каждый жил для себя, а не только для короля, клана или спокойствия на границе.

Она остановилась у невысокой каменной ограды, откуда открывался вид на центральную площадь. Сотни людей сновали туда-сюда, разноцветные плащи и ткани мелькали, словно рябь на воде. На мгновение Элис позволила себе просто смотреть, как будто впитывая этот мир сквозь кожу, а затем, вдохнув запах города (смесь хлебной корки, дыма и чего-то сладкого), развернулась и направилась к узким улочкам, что вели в сторону западных кварталов. Там находилась таверна, где часто останавливались странники, наёмники и те, кто предпочитал не задавать лишних вопросов. Там ночевали и они, Элис и Роланд, следуя указаниям клана.

Улицы становились уже, дома – выше и теснее друг к другу. Здесь шум был другой, домашний. Из открытых окон тянуло запахами тушёного мяса и печёных яблок, слышались добродушные или сварливые голоса женщин и звонкий смех юнцов, гонявших тряпичный мяч. Проходя мимо, Элис на мгновение замедлилась, наблюдая за этой простой, добротной жизнью, которой она никогда не принадлежала.

Наконец, за очередным поворотом показалась вывеска «Темного отшельника». Таверна выглядела скромно и надёжно: крепкие дубовые двери, небольшие окна, из которых лился тусклый огонёк. Элис толкнула дверь и вошла.

Внутри царил уютный полумрак. Воздух был густ от ароматов тушёных овощей, пива и дерева, пропитанного годами. Люди разговаривали тихими голосами, кто-то вполголоса смеялся у дальнего стола, кто-то просто ел, уткнувшись в миску. Никакой опасности, никакой напряжённой магии – только людское тепло.

Она быстро окинула зал, отмечая каждый звук и движение – привычка, отточенная годами. И почти сразу остановилась.

За столом у стены сидел Роланд. Он, как всегда, выбрал место, где можно видеть всё, но самому быть почти незаметным. Свет от окна падал на его плечи, подчёркивая рыжеватые пряди в тёмных волосах. Он лениво барабанил пальцами по кружке, и заметил её ещё до того, как она подошла.

Уголки его губ чуть дрогнули: та тёплая, почти домашняя мягкость, которую он позволял себе только для неё.

– Ты припозднилась, – заметил он негромко, когда она приблизилась. – Всё в порядке?

Элис почувствовала, как напряжение окончательно растворяется. Город был шумным и живым, но рядом с Роландом он становился ещё и надёжным.

– Не удержалась от прогулки по столице, – ответила она, присаживаясь напротив.

Роланд наклонил голову, пытливо изучая её лицо.

– Похоже, город тебе понравился.

– Да, – призналась она мягко. – Больше, чем ожидала.

Наконец за весь день ей стало по-настоящему спокойно.

Роланд на секунду замер, собираясь с мыслями, и его взгляд устремился к двери, где промелькнул чей-то силуэт. Потом он снова направил внимание на Элис уже более собранно, почти деловито, скрывая любое колебание, которое могло выдать его истинные мысли.

– Мне нужно ненадолго отлучиться, – твердо обозначил он, отодвигая кружку. – Наш глава поручил мне кое-что купить в столице. Вещь небольшую, но важную.

Элис приподняла бровь – она знала Роланда достаточно хорошо, чтобы понять: он что-то недоговаривает, осторожничает.

– Мне пойти с тобой? – предложила она, будто между делом.

Роланд тепло и ласково улыбнулся.

– Нет, не стоит, – ответил он и чуть наклонился вперёд, понижая голос, чтобы никто за соседними столами не услышал. – У меня есть и личный мотив в этом поручении, кое-что особенное. Для тебя.

Элис моргнула, пытаясь понять, шутит он или говорит всерьёз.

– Для меня? – уточнила она, прищурившись, но губы её тронула тонкая улыбка.

Роланд невинно пожал плечами, но в этом жесте пряталась мягкая настойчивость.

– Больше ничего не скажу.

Элис хотела возразить, что им нужно держаться вместе, но что-то в его голосе, в его интонации остановило её. Она привыкла замечать легчайшие оттенки его настроения. Он был не просто напарником сейчас, он был тем, кто действительно о ней заботится.

– Ладно, – уступила она, но в её голосе оставалось лёгкое притворное недовольство. – Ты скоро вернешься? Помнится, нам приказали не задерживаться в столице.

– Скоро, – уверил он. Он поднялся из-за стола, надежно поставил кружку в сторону, перекинул через плечо дорожную сумку. Уже собирался идти, но прежде, чем шагнуть прочь, остановился и посмотрел на неё ещё раз.

– И… – он чуть поколебался, будто взвешивая, стоит ли предлагать это, – постарайся за это время просто ешё раз насладиться городом. Пока можешь. Он тебе идёт.

Элис попыталась скрыть улыбку, чувствуя, как в груди будто вспыхивает маленькое тёплое пламя.

– Хорошо, – тихо ответила она.

Роланд улыбнулся ей напоследок и вышел. Дверь мягко хлопнула за его спиной.

Элис осталась сидеть у стола, глядя на пёстрый, шумный зал.

Она позволила себе медленно выдохнуть. После тронного зала и напряжения утра это место казалось почти спокойным. Не родным, но и не враждебным. Просто город жил своей жизнью. А она на какое-то время стала её частью.

Глава 3. Клан

Клан Ступающих в тени был одним из древнейших и наиболее уважаемых кланов королевства, которые отличались непоколебимой верностью. Они служили королю, но прежде всего – народу, считая себя незримым щитом, который оберегает страну из темноты. Их сила проистекала из усложненной магии тени. Они умели скрываться в тенях, напускать туман и зачаровывать иллюзиями. Местоположение их убежища было тайной, которую не ведал даже сам король, ибо таков был древний договор, гарантирующий клану независимость ради его же эффективности. Их кодекс гласил: «Не видеть себя – значит видеть всех», напоминая каждому, что личные амбиции должны быть оставлены за порогом тени; только тот, кто скрывает собственное «я», может распознать истинные намерения других.

Дорога туда тянулась серебристой лентой между холмов, расцвеченная последними лучами заходящего солнца. Лошади шагали размеренно и не спеша, за день и всадники, и животные устали одинаково. Роланд держался рядом, слегка повернувшись к Элис, чтобы видеть её лицо, когда она говорила.

– И каков он, наш король? – спросил он, нарушая спокойную тишину сумерек.

– Величественный, могущественный, – тихо ответила Элис, наблюдая как тени их лошадей вытягиваются на каменистой дороге. – Это то, что я увидела. Но ощущения… спорить с ними сложно. Его магия давит.

– Я заметил, – Роланд усмехнулся, – ты ещё полдня ходила так, будто несёшь на плечах половину замка.

Элис фыркнула, но без злости.

– А ты мог бы сочувствовать, между прочим.

– Сочувствую, – бросил он, едва коснувшись её взглядом. – Наконец начинаешь колоться ответ. Значит, не совсем потеряна.

Она качнула головой, но уголки губ предательски дрогнули.

Солнце почти скрылась за горизонтом, и вскоре впереди показались огни постоялого двора. Это была низкая усадьба, окружённая плетёным частоколом. Здесь Ступающие часто оставляли лошадей: место было надёжным, проверенным, и достаточно укромным.

Они спешились, передали поводья конюху, и Роланд поблагодарил хозяина, оставив несколько монет. Когда они вышли за ворота и шагнули под тёмные ветви леса, мир стал тише, гуще, будто воздух вокруг наполнился тайными знаками их клана.

Роланд поднял капюшон.

– Готова? Тени сегодня могут быть капризными.

– А когда они не капризные? – Элис уже ощутила зыбкое покалывание теневой магии, словно лес сам подрагивал, ожидая их шага.

Роланд протянул ей руку, и она мягко сжала его теплую, уверенную ладонь.

Первая тень встретила их резким провалом, словно шаг в холодную глубину воды. Они вышли по ту сторону спустя миг, хотя тело всегда ощущало мгновение в тени иначе, растянутей, длиннее.

– Роланд, – спросила Элис, когда они подошли ко второй тени. – Ты тоже чувствуешь, что тени на границе меняются?

Он кивнул.

– Да. Глава и другие старшие занимаются этим, тебе не стоит думать об этом.

– Ты не обязан беречь меня от всего.

– Может, и не обязан, – он посмотрел на неё с лёгкой улыбкой, в которой было больше тревоги, чем шутки, – но очень хочу.

Она не ответила – шагнула в коридор первой. Темнота скрыла ее внешне спокойное лицо, и не было видно даже раздраженного блеска ее голубых глаз.

Через секунду они оказались у входа в их тайное поселение. Ставка клана раскинулась у подножия суровых гор, где каменные склоны поднимаются в небо почти отвесно. Но главным её защитником был не рельеф, а плотный, вязкий туман, словно сотканный из самой теневой магии. Он клубился между деревьями и домами, скрывал тропы, глушил звуки и лишал случайного путника ориентации уже через несколько десятков шагов.

Поселение не имело чётких границ: дома из тёмного дерева и камня словно вырастали из тумана сами по себе, превращаясь в тени скал и обратно. Свет костров и факелов был направлен вниз, чтобы не бросать бликов наружу. В центре располагалась главная площадка, где по вечерам собирались Ступающие за совместным ужином и беседами. От неё во все стороны расходились узкие тропы, ведущие к местам для тренировок, складам, жилым домам и сторожевым точкам.

Над ставкой всегда царила тишина. Здесь каждый звук имел значение, каждая тень могла быть человеком, а каждый человек – тенью. Элис невольно вспомнила Аллир с его шумом и живостью, где она почувствовала тепло и свободу, которые совсем не ожидала различить в таком пестром месте. Но и тут, среди мрачного тумана под сводами гор, где воздух пах сыростью камня и едва уловимой магией, она чувствовала спокойствие и равновесие. Элис отметила про себя: она сможет полюбить столицу, но только здесь будет дышать по-настоящему.

– Идем сразу к главе, – произнес Роланд тоном, не ожидающим возражений. Элис кивнула.

Дом главы клана возвышался на небольшой скале, словно наблюдая за всем поселением сверху. Он был построен из тёмного камня и старого горного дуба, с широким крыльцом и узкими окнами, за которыми всегда горел ровный, спокойный свет. Никакой роскоши – только прочность и надёжность.

Внутри было тепло от большой каменной печи. На стенах висели карты, старые свитки и оружие прежних мастеров клана. Эдмур сидел за массивным столом, когда Элис и Роланд вошли. Тёмные глаза задержались на них ровно настолько, сколько требовалось.

– Вернулись, – произнёс он, и в его голосе слышалось и удовлетворение, и ожидание. – Присаживайтесь.

Элис и Роланд переглянулись и заняли скамью напротив. Эдмур не торопясь снял с камина чайник и разлил по чашам тёплый, ароматный настой. Они почти одновременно сделали первый глоток, и лишь после этого Эдмур кивнул Элис, предлагая ей начать свое повествование. В первую очередь она передала поручение короля и поделилась своими ощущениями. Эдмур любил, когда к делу подходят осознанно и обстоятельно, и приносят не только сухие приказы, но и личные рассуждения и наблюдения.

– Король впечатляет. Его магия тяжёлая, почти осязаемая. Он хочет знать всё до малейших подробностей. И он понимает, что на границе назревает что-то большее, чем простое недовольство. Он словно видел меня насквозь и требовал прямых ответов о причинах возможного бунта.

Эдмур не удивился, но глаза его сузились.

– Он спрашивал тебя только по делу, или…?

– Он спросил, боюсь ли я шепотов о его магии.

Элис слегка выпрямилась.

– Я ответила, что бояться неизвестного естественно, но верность и долг побеждают страх.

Некоторое время Эдмур молчал. Только огонь тихо потрескивал в печи.

–Что насчет тебя, Роланд? – наконец спросил он. – О чем шепчет столица?

Роланд чуть наклонился вперёд, сцепив пальцы.

– Столица говорит много, но никто не говорит прямо, – начал он. – На рынках шепчут, что на границе движется не только недовольство, они верят, что там стало светлее. Светлее ночью. Вдоль трактов люди видели странный туман, не похожий ни на погоду, ни на магию нашего клана. Торговцы утверждают, что с южных хуторов исчезают караваны – бесследно, без следов борьбы.

Элис сжала пальцы, вспоминая свои ощущения от теней границы. Они действительно стали другими.

– В тавернах, – Роланд понизил голос, – шепчут и о самом короле. Будто его магия стала нестабильнее. Он держит страну, как сталь держит трещину: пока она маленькая – безопасно. Но стоит ей расшириться…

Эдмур нахмурился, в его тёмных глазах легла каменная тяжесть.

– Люди рискуют языками, говоря такое.

– Именно, – кивнул Роланд. – Но когда шепчут даже стражники – значит, страх пустил корни глубоко.

Некоторое время в комнате стояла тишина, только потрескивал огонь в камине.