Стрелы Амура. Любовная и философская лирика

© Анатолий Васильевич Шамов, 2022

ISBN 978-5-0056-9929-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Художественный образ в поэзии – это, собственно, создание с помощью ограниченного пространства текста зримой, а через воображение и чувственной формы явлений незримой духовной жизни лирического героя. Поэтический образ создается через перенос сходства, скажем, явления природы на явление духовной жизни человека, т.е природу самого человека, его микровселенную – его внутренний мир – по признаку, общему для обоих этих понятий. Метод сюрреализма позволяет создавать свежие художественные образы на грани сознания и подсознания. Это, собственно, и есть творчество.

И У ДВЕРИ, ТЫ ТИХО СКАЖЕШЬ… Я ПОШЛА

Тем светом …пусть душа напьётся,

С зелёно – черных глаз твоих.

Пусть сердце напоследок встрепенётся,

Не делим больше мир мы на двоих.

Неповторимо мы с тобой любили,

Те девять лет прошли, как год один.

Друг другу другом… каждый были,

Себе сегодня каждый господин.

Не верится и не принять и как бы надо,

Уходят смыслы, трудно осознать.

И как бы падает храм, оба мы не рады,

Ты хочешь… мне тебя не удержать.

Сойдёт на душу как бы просветление,

И у двери, ты тихо скажешь… я пошла.

И словно солнце упадёт в знамение,

Ты годы эти мне женой была.

Тем светом…

Секс без смыслов… не нужен чужой

В зимний вечер, ты помнишь, снег падал,

Штриховал белым следом пальто.

Мы смеялись, шутили, а рядом был дьявол,

Хоть искрился снежок у дороги светло.

Что творилось в душе… Бог лишь, знает,

Я неистов был, помнишь, с тобой.

Знать, не каждый нам грех прощают,

Мы расстались… жизнь стала игрой.

Счастлив мудростью… тем, что можешь,

Весь в делах, а в душе непокой.

Счастье – чувствовать то, что ты хочешь,

Секс без смыслов… не нужен чужой.

В зимний вечер… один у камина

Пью коньяк и доволен удачной судьбой.

Хоть стоят столько лет в шкафу вина,

Те, что мы… не распили с тобой.

Джокондой снова смотришь на меня

Код глаз твоих расшифровать пытаюсь,

Джокондой снова смотришь на меня.

Я твоим взглядом часто вдохновляюсь,

Пишу от случая… посередине дня.

Пленительная власть очей известна,

Забытым колдовством полны глаза.

Твою улыбку помнить буду вечно,

Скажу, что без неё грустит моя душа.

Ты смотришь на меня… и я хмелею,

И бросил все дала и не прогнать меня.

Только с тобой я нежным быть умею,

С тобою в смыслах только жизнь моя.

В код глаз смотрю, как в откровение,

Зовёт стремление губ и нежность рук.

Давно я жив твоим искусом от мгновения,

И сказкой глаз твоих жив, милый друг.

Оба с Музой мы поисписались и пьяны

Может я упаду в час отечества, где-то в степи

Офицеру, истинно русскому поэту акмеисту Н. С. Гумилёву, (24—26 августа 98 лет со дня трагической гибели философа и поэта)

От наследия времён вдруг душа разболится,

Красный аист взлетит… свет закроет крылом.

Швондер, Шариков мне вдруг в лицо рассмеются,

Большевик смажет лоб мне зеленкой крестом.

Ты расстрелян давно в двадцать первом за слово,

Слово нёс ты Христа по Руси и Голгофу нашёл.

Кочергу ты вязал, на смех гнул сталь подковы,

Смерть ты принял, как Господа… вечную боль.

От наследия… кровь закипает под сердцем,

Красно в поле от крика… журавлей октября.

Ты сегодня ожил, чтоб сказать нам о миссии, чести,

О служении Христу и о песне простой звонаря.

Черный аист летит… время в точку сжимая,

Кости предков белеют по просторам великой Руси.

Прими строчку мою… боль времён понимая,

Может я упаду в час отечества, где-то в степи.

Когда бы не было любви, то жили бы убого

В безумстве дней живём, высокого экстаза,

В горячей неге тел, биении двух сердец,

В движении душ и воле соколиной глаза,

Твоя любовь… как единение двух колец.

В медовый месяц, чувства притупились,

Люблю я деву… сутки кругом голова.

От высоты души к инстинктам опустились,

Забывали всё и вся, забывали все слова.

Благодарю… за то, что даришь от природы,

За естество благодарю, за сердца высоту.

За состояние единения и святой свободы,

За резонанс двух душ, доверия простоту.

В безумстве дней… нас не судите строго,

Приходит вовремя всё, вовремя уйдёт.

Когда бы не было любви, то жили бы убого,

Я знаю, что когда-то, вам, тоже… повезёт.

Ношу одежды черные, так много лет

Пророчим часто сами мы свою судьбу,

За выбором своим идём неверным.

И не виновен Бог, не принявший мольбу,

Так трудно помогать глупцу и грешным.

Богатство смысл теряет, если пользы нет,

Когда запреты потеряли изначально силу.

Ношу одежды черные, так много лет,

А те, что в белых, те давно душой остыли.

Пишу поэзию… сестру крови своей,

Мы помним с ней с веков Руси начало.

Ваяю я портрет сестры с стихов —камней,

Нам на веку с ней и добра, и зла хватало.

Краюху хлеба надломлю и… поделюсь,

За чистоту души Отец грехи прощает.

Огонь свечи по зеркалам, где я молюсь,

От света зло там, в зазеркалье, умирает.

Ночи Крыма легки, чудотворны, волшебны

Обольстит, опьянит, позовёт и обманет,

Эта ночь фонарей и морской синевы.

Луна Крыма – она ни во что нас не ставит,

Только силой её мы полны сил любви.

Расшибётся волна, ускользнёт и обманет,

Унесёт наш привет в город чей то другой.

Эта ночь фонарей душу тонкую ранит,

И та птицей летит до звезды под луной.

Обольсти, опьяни негой счастья и воли,

Будь послушной волной под моею рукой.

Это чувство любви… до дрожания и боли

Мы назвали, ты помнишь, своею судьбой.

Ночи Крыма легки, чудотворны, волшебны,

И у моря с тобой до утра бродим мы.

Звон под утро церквей, выходные молебны,

Отврати нас, Господь, да от лжи сатаны.

Живописать в стихах тебя я не устану

Ах, Господи, как ты, мой друг, мила,

В глазах улыбка, легкая усталость.

Ты столько раз меня встречала и ждала,

Любить умела горячо, не в малость.

Мой добрый гений, милая жена,

Восторг мой снят горячим поцелуем.

От чувств слаба, полна желанного огня,

Чтоб вновь и вновь я назывался мужем.

И пусть бегут куда- то вдаль года,

Живописать в стихах тебя я не устану.

Есть служба, и меня увозят поезда,

Любить, боготворить тебя не перестану.

Несёшь ты разум с истиной, и не унять,

К тебе мне повседневного стремления.

Пусть обратит Господь нас ему внять,

Не допустить в дом зло и нетерпение.

Мой добрый гений…

Очерчен круг судьбы, я твой спаситель

В короне светлой ночи изумруд луны

Очерчен круг судьбы, я твой спаситель.

Друг другу мы сейчас с тобой нужны,

Стрелу… в девичий арбалет верните.

Пусть снова нападают со спины,

И пусть плетут без совести интриги.

С тобой сейчас друг другу мы нужны,

Пусть утром ждут обоих нас вериги.

Ты, меч со мной, со мной твоя любовь,

Притом, удача ведуну не изменила.

И пусть изорван плащ, у горла кровь,

Ты мне за эти дни родною стала.

В короне утра… солнца изумруд,

Погоня след с тобой наш ночью потерла.

Мы под стенами замка, где нас ждут,

С тобой мы пережили эту ночь Купала.

Любили, как умели в эту осень… двое

Одна есть мука в мире, то – любовь,

Когда в волнении сна нет, нет покоя.

Влюбился…. сердце плачет вновь.

Вопрос лишь в том, падет ли Троя.

Приди, не дам, клянусь тебе, скучать,

Огонь любви поделим, если хочешь.

Но не идешь, мне остается только ждать.

О небо, что ты нам… пророчишь.

Есть мука в мире… и не надо слов,

Сама не ведала, что с сердцем ты творила.

Твой образ приходил ко мне из снов,

На мир иной ты мне глаза открыла.

Ломалось отречение от слепой беды,

Терзалось сердце ночью в не покое.

Любви терялись среди дней, легки следы,

Любили, как умели в эту осень… двое.

Колдунья милая, моё земное чудо

Колдуешь, любишь… с чудной силой

По жилам кровь весёлою бежит.

Ты стала для меня родной и милой,

И научила по высокому… любить.

Тепло земное в нежность превращаешь,

И дышит радостью с тобой душа.

Ты чарами колдуньи обладаешь,

Когда ты рядом слышу неба голоса.

Любовь бессмертна, ею ты владеешь,

Блаженство даришь, неба вечный свет.

На черно-белом ты в беде согреешь,

Ты Муза дней… тобою жив поэт.

Колдунья милая, моё земное чудо,

Я отрешённость знаю лишь с тобой.

Любовь твоя со мною вечно будет,

Два сердца связаны одной судьбой.

Детства дом дарит светлое чувство

Что Божий промысел, когда сердца глухие

Девлет – Гирей и острый шпиль мечети,

Крик муэдзина… подсознанию не унять.

Поведал дервиш мне истории и дал ответы

На вечные вопросы, тонкость… дал понять.

Что Божий промысел, когда сердца глухие,

В седых монастырях лик истины святой.

Мечети видел я, как и церквА, полупустые,

Где прославляли смерть с душевной простотой.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.