Утвердительно кивнув головой, я поправил пиджак и спокойно сказал:
– Прошу прощения. Давайте приступим к опознанию.
Не успели мы сделать и пары шагов в сторону «купера», как сзади остановилось ещё одно такси, и оттуда с нечеловеческим воплем, вся в слезах, с растрепанными волосами и размазанной по лицу тушью, выбежала Зоя.
– Что же это такое, что…? Почему так? Не доехала, чуть-чуть не доехала! Почему…?! – причитала она, всхлипывая, и вытирала слёзы. Пулей мчась к машине, Зоя не замечала вокруг себя никого и ничего. Но тут, когда она была от меня буквально на расстоянии вытянутой руки, она споткнулась об торчавшую из земли арматуру и начала падать. Я вовремя среагировал и поймал её.
– Спасибо, – сказала Зоя и, подняв голову, посмотрела на меня, после сделала шаг назад, её зрачки, уже и так расширенные от переизбытка слез, стали ещё больше:
– Это ты…! Это все из-за тебя…!!! – ещё более истерическим голосом завопила она, и начала колотить меня руками по плечу. Потом, сделав небольшую паузу, уткнулась лицом мне в грудь, а через некоторое время я почувствовал, как её острые когти с нечеловеческой силой вонзились в мою спину, и Зоя погрузилась в абсолютную истерию. Лишь через постоянные всхлипыванья было слышно еле внятное бормотание.
Я крепко обнял её и, опустив голову, прошептал:
– Успокойся… – несколько раз погладив её по голове, чтобы хоть чуть-чуть отвлечь, я добавил – Успокойся, уже ничего не изменить. Такова жизнь…
– Ну почему, почему, она так жестока? – Зоя посмотрела на меня своими заплаканными глазами.
В ответ я пожал плечами и снова прикрыл глаза, чтобы сдержать слёзы.
Потом мы ещё сильнее сжали друг друга в объятьях и, молча, простояли ещё где-то минут десять. Лишь холодный весенний ветер трепал Зоины волосы, приглушая своим легким свистом далекий гул, окружающий нас со всех сторон.
– Извините, но нужно идти, – раздался рядом голос офицера, – понимаю, что Вам очень тяжело, но лучше совершить опознание и в сторону. Это не займет много времени.
– Да, да, хорошо, пойдёмте, – бережно убрав с себя руки Жениной подруги, чуть покачиваясь, я направился к машине.
– Подожди! – одернула меня Зоя, – я пойду с тобой.
– Лучше не стоит, ты и так пережила очень сильное эмоциональное потрясение, думаю, тебе не нужно этого видеть.
– А ты? Тебе же тоже очень тяжело?
– Тяжело, но думаю, я смогу справиться один. Не нужно туда ходить!
– Полностью Вас поддерживаю, – вмешался в разговор сержант, – одних Ваших показаний будет вполне достаточно, а девушке лучше подождать здесь.
Я отвернулся, и мы с офицером продолжили путь к автомобилю. Подойдя к машине, полицейский взялся за дверную ручку, повернулся ко мне и спросил:
– Ну что, Вы готовы?
– Готов, – уверенно ответил я.
Хотя в тот момент, всё моё сознание сдавливал необычайный страх. Ноги были словно ватные, и порой казалось, что их уже совсем нет, а я просто вешу в воздухе. Чтобы стоять хоть немного уверенней, я схватился за крышу «миникупера».
– Открываю… – сказал офицер, не спуская с меня глаз.
Конечно же, он заметил моё тяжёлое состояние, как я не пытался его скрыть.
За распахнувшейся дверцей я увидел картину из фильма ужасов. На сидении, мокрая до нитки, лежала мертвая Женя. Лицо её было всё изуродовано мелкими кусочками стекол, глаза были закрыты, а из них вытекали уже засыхающие кровавые слёзы. Шея была сломана, от чего голова лежала на плече, будто она пришита к телу кровавой нитью, и больше её ничего не держит.
Офицер взял её за мокрые волосы и откинул назад так, чтобы я мог лучше разглядеть лицо. В этот момент Женин рот приоткрылся и оттуда стремительно полилась вода. Всё это сопровождалось неприятным бульканьем, отчего мне стало окончательно не по себе.
– Она? – спросил меня сержант.
Я закрыл глаза, зажмуриваясь, что было сил, будто надеялся, что это всего лишь сон и сейчас всё это исчезнет. Но всё оставалось на своих местах.
– Да, это она. – ответил я и в ту же секунду голова дико закружилась, земля стала уходить из-под ног и яркой вспышкой перед моими глазами промелькнула очень похожая картинка. Я из последних сил вцепился в машину, но мои руки тоже ослабли, и я начал падать. Упав на холодную, мокрую землю, моё тело стало совершенно непослушным, и лишь небо, на которое был устремлен мой беспомощный взор, вращалось передо мной, как на карусели.
– Откуда, откуда я уже мог видеть что-то похожее? Тут меня словно ударило молнией, и серия вспышек вновь пронеслась перед глазами. У отца в машине, когда мы ехали из аэропорта, мне привиделась мертвая Женя с переломленной шеей. Меня бросило в холодный пот, в ушах появился протяжный гул, а глаза стали непроизвольно закрываться.
Может, я умираю?! Может, скоро моя жизнь прекратится и все проблемы, наконец, свалятся с моих измученных плеч, нервы успокоятся, и я отправлюсь в неизведанный небесный мир вслед за моей бывшей любовью? На этой мысли свет перед моими глазами совсем погас.
Не знаю сколько времени я находился без сознания, но вскоре я почувствовал резкий запах нашатыря и слабые удары по щекам. Я медленно открыл глаза и увидел кучу людей, столпившихся возле меня: врачи, полицейские, Зоя и просто проходящие мимо люди пытались всячески мне помочь.
– Ну, слава богу, пришёл в себя, – сказал стоящий возле Зои бородатый врач и закрыл бутылочку с нашатырём.
И тут новая картинка огненным кадром возникла из глубины моей памяти: «Слава богу, пришёл в себя…, пришёл в себя, в себя…, в себя…» – эхом звучало в моём мозгу. Куча разных звуков и неразборчивых голосов смешивались воедино, создавая одно расплывчатое воспоминание.
Всё это напоминало лишь один момент моей жизни: день, когда я попал под колеса летевшей, как метеорит, машины. В дымчатой пелене я видел заплаканные лица родных, тянущиеся ко мне теплые мамины руки. Влада, который изо всех возможных, сил суетился рядом. Отца, который стоял, как вкопанный и лишь поддерживал кончиками пальцев свой отяжелевший лоб.
Тут мои воспоминания мгновенно оборвались, и я почувствовал чьи-то холодные руки на своём лице. Это были ледяные ладони Зои.
– Ты пришёл в себя?
Выдержав небольшую паузу, я утвердительно моргнул глазами.
– Тогда вставай, – Зоя чуть-чуть привстала и протянула мне руку.
Поднявшись, я огляделся и начал приводить себя в порядок, после подписал все необходимые при опознании документы и вновь подошёл к злополучной колымаге.
«Вот такая непредсказуемая штука эта жизнь. Ещё несколько месяцев назад ты была самым дорогим для меня человеком, единственным лучиком солнца в этом тусклом и никчёмном мире. А теперь мы с тобой не только по разные стороны нашей несостоявшейся любви, но и по разные стороны этой непредсказуемой реки под названием «жизнь». Прости меня! Прости за всё, что я сделал не так. Я не забуду тебя, правда, не забуду. Пускай на том свете тебе будет уютно и хорошо».
Подняв голову, я посмотрел на мрачное небо, ещё раз окинул взглядом это проклятое место, и лишь река, ещё недавно забравшая Женину жизнь, продолжала всё так же невозмутимо течь вдаль, сливаясь с мрачными серыми тучами.
– Как ты думаешь, она сейчас слышит нас? – спросила подошедшая Зоя и, приподняв голову, стала тоже внимательно вглядываться в небо, будто надеясь увидеть там свою подругу.
– Я думаю, да. По-другому и быть не может, конечно, слышит.
– Прощай, Женечка. Прощай навсегда – всхлипнула Зоя.
Глава 9
Мы уже собирались расходиться, как мне в голову пришла одна очень важная вещь.
– Зоя, мне нужно с тобой очень серьезно поговорить… – хмуро сказал я.
Зоя очень удивленно окинула меня взглядом и растерянно спросила:
– О чем? Что ты хочешь от меня услышать? Посмотри на меня. Разве я сейчас способна о чем-либо разговаривать?
