Пламя. Очень аполитичная история

Пролог

Нет дыма без огня, как нет катастрофы без причины. И у каждого поступка есть свои последствия.

Пышный букет тёмно-красных роз лёг к её ногам. Марк издалека видел, что Филу неприятно преподносить их ей вот так. Девушка смотрела на подошедшего к ней молодого человека без всякого выражения, продолжая отрицательно качать головой.

И тут Филимон нарушил обещание, данное Марку: он отступил немного и сделал шаг в сторону, лёгким, едва заметным кивком указывая на стоящего вне света ночного фонаря мужчину в похоронном костюме. Всегда холодный и рассудительный, он вдруг весь превратился во взгляд, направленный в её сторону. Не чувствуя ни прохлады ночи, ни лёгкого ветра, гуляющего по аллее, ни земли под ногами, он только смотрел на неё, с нелепым страхом понимая, что не знает, как она поступит дальше. Это и напугало Марка. Впервые за многие годы он не чувствовал, что произойдёт. Его успокаивала только мысль о том, что она обречена в обоих случаях: уйдёт ли она сейчас с подругами, или останется и подойдёт к нему. В любом случае, Алина погибнет. Оставалось лишь выбрать, как. И этот выбор оставался сейчас за ней.

Из-за деревьев начало слегка тянуть запахом гари, Марк понимал: время уходит, пламя уже начало разрастаться, пожирая всё вокруг.

Глава 1

Как и везде, брусчатка под ногами лежала неровно. Он немного устал идти, мимолётно оглядывая прохожих ничего не выражающим взглядом. Такие разные, они для него всегда значили одно и то же. Как и в каждом новом месте, как и всегда. Марк подумал о том, что этот неприметный, серый маленький город так хорошо подходит для начала его миссии. Всегда все так и начинается. Здесь, в таких вот ничего не значащих городках, которые даже на карте обозначаются редко.

Присев на парковую скамейку, он поморщился от яркого полуденного солнца. Ему не нравилась погода сегодня, было чересчур жарко, аляпистые скамейки, нелепо раскрашенные учениками из местной художественной школы, резали взор. Душно пахло хвоей, кричали дети, купающиеся в фонтане недалеко от входа в парк. Их незадачливые родители столпились у круглого киоска с напитками, не обращая внимания на запрещающую табличку, висевшую у бордюра: «Перелазить за ограждения в фонтан запрещено».

Из их толпы вынырнул, уворачиваясь от неловких толканий локтями, молодой человек в коричневой рубашке и быстрым шагом направился к Марку.

– Ваш кофе, – чуть склонившись, произнёс он, и присел рядом на скамейку: – Не слишком интересный город, Мастер, вы выбрали.

– Тот самый, – надменно ответил ему Марк. Он не терпел, когда помощник позволял себе выражать мнение, не совпадающее с его собственным. Надо сказать, что бывало это очень и очень часто: – В таких городах всегда всё и начинается, Филимон. Потому что именно здесь всё первым умирает, разрушается, гниёт. Здесь затхлость общества чувствуется в первую очередь.

– А как же известное плутархское выражение о том, что «рыба тухнет с головы»?

Марк указал ему тростью на людей, проходящих мимо:

– Рыба тухнет с головы, когда уже мертва. Но посмотри, они живы пока. В них есть еще кое-что особенное, помимо самого факта их существования. Каждый из них мог бы вдруг остановиться и закричать «я не могу так больше!». Но никто этого не делает. А ведь стоило бы только начать…

Их разговор прервали крики скандала. Немного дальше по аллее, у точно такой же аляпистой скамейки ссорились двое. Парень в шортах и майке был явно нетрезв, груб и производил необычайно много шума. Его подруга, пребывая в ярости, так же кричала на него, но голос её тонул в оглушающем басе её знакомого.

– Мастер… – начал говорить Фил, но Марк прервал его, делая останавливающий жест рукой. Он не без любопытства наблюдал за ссорой этой пары.

– Знаешь, чем она нравится мне? – Задал ему вопрос Марк, и тут же сам на него ответил: – Она не скрывает, что ненавидит его. Она не шикает, не предлагает «поговорить спокойно», не считает, что ссориться можно только дома, за глухими стенами, и совершенно не обращает внимания на то, что о ней думают окружающие её люди.

Он видел, что девушка была вне себя. Крича и размахивая руками, она так ожесточенно жестикулировала, что не заметила, как её пышная грудь начала выбиваться из нижнего белья, выпирая в трикотажном платье. Этот парень преследовал её уже который месяц, стараясь самыми нелепыми и наивными способами вернуть к себе расположение Алины. Последней каплей стала бирка от кольца, которое он купил, чтобы предложить ей руку и сердце. После полученного отказа молодой человек вытащил чек из кармана и начал ожесточенно демонстрировать ей, сколько денег он потратил, чтобы сделать ей такое эффектное предложение.

Фил увидел улыбку на лице Мастера: тот вдруг почувствовал, что и самому молодому человеку уже не так важно было завоевать сердце бывшей возлюбленной, как победить в этом затянувшемся соревновании.После очередного оскорбления Алина получила увесистую пощёчину. Весь мокрый, с всклокоченными волосами и запотевшими от алкоголя прямоугольными очками парень ударил её, не без удовольствия наблюдая, как она склоняется, закрывая лицо.

В воздухе смутно запахло костром. Толпа у кофейного киоска, встревоженно указывая на что-то, торопливо разошлась, повытаскивав из фонтана своих разбаловавшихся малышей. Пытаясь отдышаться после приступа гнева, парень почувствовал, как становится жарче, но подумал, что это его всего лишь в пот бросило после выплеснутой злобы. Она подняла к нему лицо, по которому была размазана кровь от разбитой губы, и рассмеялась:

– Вот так любовь у тебя, тряпка…

Он замахнулся снова, но рука его наткнулась на что-то жёсткое, не достигнув своей цели. Алина замерла, разглядывая незнакомца.

– Я считаю, что недостойно мужчине бить женщину, – холодно произнёс Марк, опуская трость. Скривившийся от боли молодой человек потирал ушибленную руку: – Уверен, что этого больше никогда не повториться.

Марк развернулся к нему спиной и направился к выходу из парка. Чувствуя себя оскорблённым, парень взревел, устремив взгляд бешенства на девушку:

– Так это и есть твой новый любовник, да?! – Он бегом бросился догонять незнакомца, но ему не суждено было больше никому причинить вред. Тяжёлый ствол горящего дерева повалил его на бетонную брусчатку, упав недалеко от того места, где стояла Алина. Пожар, начавшийся в парке, охватил деревья, пожирая траву и сухую листву. Только увлечённая ссорой пара не успела заметить этого, пока сосна сломанными ветвями не проколола тело парня в нескольких местах.

Скандал был окончен. Сквозь горящие ветви девушка видела, как незнакомый ей человек, заступившийся за неё, обернулся на шум падающего дерева. Он был достаточно высоким и абсолютно седым, с густыми, зачесанными назад короткими волосами. Лицо его говорило о том, что ему было уже за пятьдесят, испещрённое тонкой сеткой морщин, оно было привлекательным, но отстранённым, равнодушным. Чуть прихрамывая на правую ногу, он опирался на обыкновенную чёрную круглую трость. Костюм, словно бы приготовленный на похороны, очень шел его фигуре, не полной еще, но уже и не стройной, подтянутой. Таких людей в её окружении называли «представительными» и девочки из студенческого общежития нередко суетились вокруг подобных персон целыми стаями, желая заполучить расположение интересного, обеспеченного, опытного мужчины.

Но взгляд этого человека скорее остужал, чем давал повод волочиться следом, да и Алина не была в числе охотниц за подобными отношениями. Она подумала, что, если бы он не заступился за неё, то вряд ли привлёк бы её внимание, не смотря на весьма приятную внешность. Однако, по какой-то причине, девушка до сих пор смотрела на него, не отводя взгляда, понимая, что он точно так же рассматривает её саму сквозь копоть и пламя дерева, под которым лежал назойливый, но мёртвый поклонник девушки.

В одно мгновение всё изменилось: незнакомец чуть склонил голову и повернулся к ней спиной. Он уходил, едва заметно опираясь на свою трость. Она глубоко вдохнула, словно бы удивляясь тому, что оцепенение, которое сковало её, когда взгляды их соединились, спало. Алина поперхнулась воздухом, наполнившим лёгкие. Это был запах горящей человеческой плоти, и она чувствовала его впервые в жизни. Тело парня, еще минуту назад ударившего её, загорелось, источая ужасный смрад смерти. Раскинутые руки не шевелились, одежда чернела под яркими полыхами огня, он был мёртв еще до того, как начал гореть, но в голову ей пришла мысль, что это безумно страшно – быть сбитым горящим деревом, проколовшим ветвями тело насквозь. Отступив на шаг назад, она, словно бы в забытьи, повернула голову направо, в сторону леса. Всё пылало там, уже видны были чёрные и пепельные полосы выжженной земли, ветер, появившийся словно бы из ниоткуда, раздувал пламя по кронам деревьев.Не слыша ни сирены машин, ни криков пожарных, она почувствовала только, как её за талию подталкивают вперёд, перетаскивают через потушенное уже дерево и ведут по аллее к выходу.

– Со мной всё в порядке, – одёрнула она руку, когда поняла, что больше в воздухе не пахнет горящей человеческой плотью.

– Вы, скорее всего, в шоке, лучше пройти к врачу в машину, – указал ей молодой пожарный на скорую, стоявшую у ворот парка: – Вы стояли прямо у горящего леса.

– Там под деревом придавило человека, – она всё еще не могла полностью выйти из того состояния тумана, в которое попала, глядя на мужчину в похоронном костюме.

– Идите к врачу, – более настойчиво повторил ей парень, и бросился бежать обратно к своим товарищам.

Густой дым в этот день поднялся от парковой зоны и застелил улицы и дома. Пожарные работали до позднего вечера, но труд их был осложнён шквалистым ветром. Огонь, распаляясь всё больше, уничтожил большую часть леса в парке и ушел дальше, в густую тайгу, которой был окружён город. Белая дымка и густой запах древесного угля распространились повсюду.

Марк сел в машину на заднее сидение, его помощник захлопнул за ним дверь, быстро юркнул на переднее рядом с водителем и назвал таксисту адрес местной гостиницы. Некоторое время они молчали.

– Она понравилась вам, – вдруг негромко проговорил Фил, глядя прямо перед собой в лобовое стекло. Он вспоминал силуэт девушки в трикотажном бежевом платье. Пробегался взглядом по запечатлевшемуся в памяти образу, сквозь огонь казавшемуся обнаженным. Тёмно-каштановые волосы, рассыпавшиеся по плечам, тонкие черты лица и очень тёмные глаза, взор которых устремился мимо него, на Мастера.

– Она определённо заслуживает внимания, – почему-то хмуро ответил ему Марк. Он не хотел обсуждать сейчас с Филом свои мысли, которые тревожили его: – Расскажите, любезный, – обратился он к водителю: – Хорошая ли гостиница, в которой мы решили поселиться или, может быть, стоит поехать куда-то еще?..

Такси остановилось у парадного входа. Мужчина за рулём обратил внимание на то, что у приезжих не было ни чемоданов, ни сумок с ручной кладью, и порадовался тому, что не придётся суетливо лезть в багажник, доставать оттуда вещи и помогать тащить всё их приезжее барахло по лестнице в вестибюль. Фил быстро рассчитался с водителем и поспешил открыть заднюю дверь автомобиля. Оба направились к входным дверям.

К одиннадцати часам вечера пожар покинул территорию города, продолжая уничтожать лес вокруг. Ветер чуть стих, но стихия огня не унималась, распространяясь с чудовищной скоростью. Тушение решено было прекратить, поскольку дальнейшее распространение пламени никак не угрожало больше самому городу, и усталые, изнурённые жарким днём люди направились в свои дома, окутанные белым шлейфом стихийного бедствия.

Комната в общежитии почти пустовала. Алина, открыв дверь, натолкнулась на очередных «клиентов» своей неугомонной соседки, недёшево гадающей на картах как попало и всем, кому не лень было отдать ей деньги. Девушка отодвинулась в сторону, пропуская мимо себя наивных жертв – двух объёмистых дам с такой разницей в возрасте, что можно было принять их за мать и дочь.

– Как там? – Кивнула в сторону окна Татьяна, когда дверь за женщинами закрылась. Она сидела за журнальным столиком, собирая разложенные повсюду карты, в длинном в пол цветастом платье, которое так сильно не гармонировало с её огненно-рыжими волосами, что у Алины резало в глазах.

– Там дым повсюду, – ответила она подруге: – Мы у здания администрации простояли три часа, пока охрана не вышла. Все равно работы прекратили.

– Ну ты дурная, – покрутила Таня пальцем у виска: – Нарвёшься еще.

– Завтра к Василевскому пойду. – И девушка подошла к шкафу, на ходу стягивая с себя платье.

Перетасовав огромную колоду, её сокурсница снова начала раскладывать карты рядами, напевая задумчиво:

– Где же ты мой маг шестнадцатого уровня?..

– Можешь не гадать. Пошел он в комнату к Оле. Только что видела.

Татьяна раздосадовано бросила карты на стол и откинулась спиной на спинку стула, закидывая ногу на ногу.

– Знаешь, кого сегодня в парке деревом убило? – Тихо спросила её подруга, уже накинув на себя халат. Алина подошла к окну и приоткрыла его, надеясь хоть немного освежить воздух в комнате, но в лицо ударил лишь поток дыма. Запах напомнил ей о событиях в парке, о незнакомце, так пристально и холодно смотрящем в ответ. Погибший в этот день бывший возлюбленный не так сильно волновал её, как этот острый взгляд взрослого мужчины. Тогда, выйдя из парка, она не смогла найти его вновь, чтобы поблагодарить.

Белые клубы стелились за оконным стеклом, превращая ночь в серость. Подобно пожару, Марк дымил в комнате гостиничного номера.

– Открой окно, – попросил он Фила, вошедшего только что.

Тот послушно раскрыл настежь обе створки, позволяя сигаретным облакам и дыму от пожара смешаться воедино. Дневная жара немного спала, но темнота снаружи по-прежнему оставалась душной.

– Вы довольны началом дела? – Спросил Мастера он.

– Весьма, – кивнул ему в ответ Марк: – Они уже прекратили бороться с пожаром, ты знаешь?

Филимон пожал плечами. В сущности, ему было безразлично. Для него это был очередной город, как и много лет назад, всё повторялось. Весь вечер он думал, как бы спросить о девушке, увиденной ими в парке. Именно с неё Мастер решил начать, но значило ли это, что она останется жива, он не знал. Задумчивость его нарушил Марк, хорошо разбирающийся в настроениях своего помощника:

– Ты не перестаешь думать о ней.

– Вы же знаете, я часто гадаю о том, кто из них останется, а кто не достоин.

Седовласый мужчина снова кивнул:

– Знаю. Но хочу развеять твою задумчивость: она склонна провоцировать и напрасно обнадёживать людей. В один прекрасный день она проткнёт ножом любимого человека. – Он выпустил дым носом, не обращая внимания на то, что лицо Фила изменилось: – Она погибнет. – Марк поднялся их кресла: – Но это не значит, что она мне понравилась.

Фил продолжал смотреть в окно. Он знал, что Мастер отчасти лукавит.

Глава 2

Секретарь долго вертелась перед ним в приёмной, создавая вид усердно работающей труженицы. Её узкая юбка при каждом движении буквально трещала по швам, но девушка усердно продолжала испытывать её на прочность, то заманчиво нагибаясь за «нужными» бумагами на самую нижнюю полку стеллажа, то вставая на стул перед самым носом Марка, сидящего на кожаном диване, чтобы достать с самого верха шкафа какие-то папки. Её усилия явно пропадали даром: занудный посетитель угрюмо ждал, уставившись в закрытую дверь. Его помощник, однако, оживлённо наблюдал за поведением хорошенькой секретарши, но он совсем не интересовал её.

– Так жаль, вам придётся подождать еще немного, – блондинка положила трубку телефона, по которому пыталась связаться с Василевским, запершимся в кабинете с какой-то студенткой-активисткой, пришедшей скандалить по поводу прекращения тушения пожаров. На внутренние звонки он не отвечал, и совершенно не предупредил её, что в конце рабочего дня ждёт к себе кого-то на приём.

Временами за дверью слышался разговор на повышенных тонах, но когда шум перешёл в возню и вопли, Марк невозмутимо поднялся с диванчика, пересёк приёмную и с силой дёрнул ручку двери на себя. Дешёвый офисный замок поддался, клок трухлявого косяка посыпался на пол. Не обращая на это внимания, мужчина вошел в кабинет, оставляя за собой распахнутую дверь.

В то же мгновение он услышал звук шлепка. Василевский, худощавый, высокий с залысинами мужчина обратной стороной ладони ударил по лицу девушку, которую насильно пытался уложить на стол перед собой. Она сопротивлялась, отчаянно размахивая руками, уже изрядно расцарапав насильнику лицо и руки. Её разорванное красное платье невнятной тряпкой лежало у ножки стола. После удара девушка на миг затихла, зажав ладонями лицо, её обнажённая пышная грудь начала вздрагивать от болезненных всхлипов. Василевский не сразу понял, что их побеспокоили, некоторое время он еще победно смотрел на свою неудавшуюся жертву, которая сидела перед ним неподвижно в одних трусиках, а когда он услышал удивлённый вздох секретарши из приёмной, то поднял озлобленный взгляд. Первое, что он увидел, было то, как незнакомый ему седовласый мужчина стоит в его кабинете, с самым спокойным видом наблюдая замершую сцену насилия.

Из приёмной в кабинет с любопытством заглянул Фил, и тут же отпрянул назад. Что-то внутри него сжалось, когда он увидел, что на столе сидела та самая девушка из парка, о которой они говорили вчера вечером с Мастером. Он мгновенно опустил глаза, чтобы не видеть её тела, чувствуя себя, почему-то, виноватым.

Немая сцена в кабинете оживилась, когда Алина увидела, что кто-то вошел. Она смело оттолкнула от себя Василевского, спрыгнула со стола, на который он силой усадил её, и зажала руками обнажённую грудь, густо покрываясь краской. Она не смотрела на Марка, который снял с себя пиджак, бережно набросив его на плечи девушки, и произнёс:

– Очевидно, мы поговорим при следующей нашей встрече.

Василевский понял, что фраза была адресована ему, но не нашелся, что ответить. В серых глазах незнакомца он увидел металлический холодный отблеск ненависти.

Крепко сжав Алину в пиджаке, Марк вывел её из кабинета и потащил к выходу из здания городской администрации. Уже на лестнице она поняла, что идёт босиком по ступеням, поскольку туфли её, спавшие во время борьбы, остались лежать на полу в кабинете.

Предусмотрительный Филимон уже ждал их у выхода, открыв дверь машины. Мастер усадил Алину на заднее сидение, сам усевшись рядом, Фил юркнул вперёд.

– Уже дважды мы видимся, и ты каждый раз получаешь пощёчины, – обратился к девушке Марк, стараясь не смотреть на неё.

Алину трясло. Пытаясь держаться спокойно, она поправила волосы, как могла, и скороговоркой начала рассуждать:

– Почему всегда бьют по лицу? Причём, выходит не так больно, как противно… Каждый раз же начинаешь судорожно соображать, останутся ли следы и как их потом убирать… Особенно мужчины, вот всегда чуть что – сразу по лицу, чтобы заметно всем было, что ли…

– Вижу, у тебя богатый опыт, но совсем не удивительно, что ты так часто становишься жертвой, – не без сожаления к ней в голосе произнёс незнакомец, и только теперь, глядя на него, девушка узнала в нём того мужчину из парка. В одно мгновение она почувствовала сразу и некоторое облегчение, и новую встревоженность: он был неизвестен ей, но явно не желал зла. Поток эмоций захлестнул Алину, она начала исступлённо рассказывать о прошлых своих бедах, пытаясь доказать, что не была их причиной, Марк совершенно не слушал весь этот набор слов, он понимал, что она напугана, и защитная реакция не позволяет ей сейчас мыслить здраво. Его слегка раздражало, что она так неуместно вопит, размахивая руками, оставаясь при этом нелепо привлекательной. Не удержав порыва, он осторожно схватил её сзади за шею и приблизил лицо девушки к себе, сдержанно, но с чувством поцеловав её в губы. Она ощутила уже приятную, тёплую дрожь в теле и нежно коснулась ладонью его щеки.

Сидевший на переднем сидении рядом с водителем Фил закрыл глаза, опустил голову и едва заметно глубоко и медленно вздохнул. У него не было демонических способностей Мастера, но он и без них уже знал, что будет дальше. Его переживания заметил только таксист. Криво усмехнувшись, он понимающе кивнул парню, а тот совсем и не заметил этого.

Прикосновение Алины слегка отрезвило Марка, он отстранился от неё, и, улыбнувшись слегка, пояснил:

– Ты тонко и умело манипулируешь, заставляя людей выходить из себя. Даже сейчас, едва не став жертвой насильника, ты не так уж и плотно запахиваешь пиджак, позволяя мне увидеть слишком многое для незнакомого тебе мужчины.

Покрывшись еще более густой краской, девушка, наконец, просунула руки в рукава и плотно захлопнула пиджак. Она отвернулась от Марка, уставившись в окно такси. Как ни старалась Алина, но довольная улыбка не сходила с её лица. После нападения Василевского на неё, казалось бы, она должна была бы чувствовать себя потерянной и слабой, но присутствие этого взрослого седовласого незнакомца все переворачивало с ног на голову.

Когда машина остановилась у гостиницы, незнакомец сам открыл дверь и помог выйти девушке.

– Меня зовут Марк, – представился он, протягивая ей руку.

– Алина, – ответила она, понимая, что, в принципе, могла бы попросить его отвезти её в общежитие, но совсем не хочет этого.

Оставшись в вестибюле, Филимон сначала нервно ходил от одной стены к другой, потом направился в кафе-бар при гостинице и по старой привычке заказал выпить. Алкоголь совсем не пьянил его, но, не смотря на это, молодой человек чувствовал себя уставшим и опущенным. Он думал о том, что эти двое, должно быть, уже поднялись наверх.

Алина совсем не удивилась тому, что номер, который снял её новый знакомый в гостинице, был одним из самых дорогих. Пафосная мебель и бархатная обивка не особо нравились ей, но само чувство дорогостоящего комфорта не могло не льстить. Марк закрыл дверь и смело направился к ней, пока девушка осматривала обстановку в комнате. Он легко потянул за плечи пиджака вниз, и он упал, снова обнажая привлекательную фигуру. Грудь Алины провокационно набухла, она старалась дышать ровно, но у неё плохо получалось. По спине её пробежал холод, когда она поняла, что он, не прикоснувшись к ней, идёт в другую комнату. Не долго думая, она последовала за ним. Это была спальня.

– Совершенно не хочу уподобляться чудовищу, разорвавшему твоё платье, – произнёс Марк, садясь на кровать и ослабляя галстук: – Поэтому, ты можешь просто подождать, пока мой помощник принесёт для тебя новую одежду и уйти. Но и скрывать не хочу: я бы предпочёл, чтобы ты осталась, и сейчас провела бы время со мной.

Не отвечая ему, Алина подошла к кровати и села на Марка сверху, обняв его ногами. Легко стащив с него галстук, она положила его ладони на свои бёдра:

– Не слишком честно, тебе и раздевать то особо меня не придётся, – чуть рассмеялась она, но он продолжал оставаться серьёзным:

– Я бы не стал рвать на тебе платье…

– Правда? – Перебила она его, с силой потянув ворот его рубашки в разные стороны. Отлетевшие пуговицы застучали по полу, и Марк окончательно поддался желанию, загоревшемуся в нём еще тогда, когда он увидел её впервые на парковой аллее.

Никто не боролся с пожаром в этот день. Белый смог поднимался над городом и окружавшим его лесом. Горели деревья, трава. Горели лишенные своего родного дома животные, погибая страшной смертью, от которой не укрыться в лесу. Пламя, подгоняемое ветром, все распалялось, обогнуло город с одной стороны и, беспризорное, снова двинулось на него.

Проснувшись, она резко поднялась и села в кровати. Марка рядом не было. Очевидно, после ужина, который они съели прямо в постели, он ушел, когда она задремала. Алина посмотрела в сторону окна – на улице было уже очень темно, только красное зарево пожара трепыхалось на горизонте.

Она инстинктивно потянула одеяло на себя, почувствовав, что на неё кто-то смотрит из темноты. Тонкие черты лица и стройное худощавое тело молодого человека были ей знакомы. Филимон стоял со стопкой одежды в руках, бесцеремонно разглядывая её. Трудно было понять, почему выражение его лица так сильно изменилось: еще несколько часов назад он, принеся ужин на огромном подносе и выслушивая указания Марка, старался вовсе на неё не смотреть. Сейчас же его глаза блестели презрением и дерзостью:

– Я принёс одежду, как сказал Мастер, – он чуть склонил голову, не отводя взгляда: – Подумал, что если ты захочешь уйти, она понадобится тебе. – С этими словами он положил стопку на прикроватный столик и подошел к окну, чтобы раскрыть его, впуская в комнату ночную прохладу вперемешку с лёгким дымом.

– Марк сказал, что я должна уйти? – Нахмурилась Алина, не понимая, что происходит: – Где он?

– Он вышел по делам, – сухо произнёс Фил, поворачиваясь к ней: – Буду с тобой честен, он не сказал так. Это я подумал, что ты захочешь уйти.