На берегу Охотского моря
В тысячный раз стою? опять на берегу,
Мой слух пронизан вновь морским прибоем
И взгляд свой долго оторвать я не могу,
Любуясь северным, седым Охотским морем.
В лицо порывистый мне дует мокрый ветер,
Сверху свинцовый опускается туман
И где-то там, у горизонта на просвете,
Я вижу чаек, вдаль летящий караван.
Пропитан воздух дымом и ухой,
Морской капустой с запахами йода.
Нам очень редко выпадает здесь, порой,
Для отдыха хорошая погода.
Вершины гор заснеженных в тумане
Вдали белеют, словно парусник плывёт.
Они скрываются всегда при урагане,
Который часто нам циклон преподнесёт.
Обрывистые скалы над водой
Нависли, словно чудища морские.
Они омытые то ветром, то волной,
И сотни лет назад были такие.
Холодные, серые волны вдали
Шумят, меж собою споря,
А где-то вдали бороздят корабли
Просторы Охотского моря.
27.05.2010 г.
Измена
По безлюдной зимней улице холодной,
В поисках ночлега и еды,
Плёлся пёс, весь подранный, голодный,
Оставляя красные следы.
Скоро ровно год, как был он брошен
Тем, кто улетел на «материк»,
При котором сыт был и ухожен,
И ложился спать на половик.
А теперь ни дома нет, ни крыши,
Он познал и голод, и мороз.
А ночует там, где бродят крысы
И кусают иногда его за нос.
Часто вспоминает как годами
Он квартиру честно охранял
И хозяина весёлыми глазами,
Чуть виляя хвостиком, встречал.
Как любил он, выбежав из дома,
Брошенную палочку искать.
В клочья мог порвать любого,
Кто пытался на хозяина рычать.
И казалось ни конца, ни края
Дружбе той не будет никогда,
Но видать судьба собачья злая,
Разлучила его с другом навсегда.
До сих пор пёс не поймёт, за что же
Вынес друг ему свой приговор,
По которому он должен быть ничтожен
И бежать по жизни словно вор.
Нам бывает больно и обидно
Видеть подлость и предательство друзей,
Но бог с ними, пусть им будет стыдно
И проклятья в след летят от всех людей.
15.11.1995 г.
Бродяга
Далеко на Севере далёком,
Где пурга людей сбивает с ног,
Возле речки, в домике убогом
Живёт бродяга, оттянувший срок.
Часто тот бродяга выпивает,
Прожигая жизнь свою, судьбу.
Так напьётся иногда, бывает,
Что попасть не может он в избу.
Когда пьёт, тогда он вспоминает
Как ни за что попал на Колыму.
В памяти вдруг сразу оживает
Тот конвой, что вёл его в тюрьму,
Тех этапов долгие скитанья,
Где нередко смерти был приход,
И тех дней мучительных страданья,
Когда в Ванино грузился пароход.
Как сжимал их в цепкие объятья
Солнечный далёкий Магадан,
