Штрихи к портретам. Поэтические зарисовки

Фрейд

Изучая женский пол,

Фрейд коллег всех превзошел,

Он считал, что без оргазма

Головные будут спазмы,

Боли в сердце иногда

С причинением вреда

Общему пищеваренью,

И как следствие, старенье

Камнем на душу падет.

Мысли, делая облет

Всех любовников, печалят,

Хоть приятные сначала,

Позже доведут до слез.

Никому не удалось

Засыпать с приходом ночи:

Сон в амуре неразборчив,

Он, как будто в стороне,

Чтоб вели себя скромней.

Если б даже всех на этом

Подловить, кончина света

Не наступит, господа.

Суицидам быть всегда,

К ним причастны истерично

Даже в публике приличной.

Психосексуальных фаз

Личности нам Фрейд припас,

Да, невроз от них развиться

Мог в конфликт, прямой на лицах.

Смысл лечения таков:

От потока разных слов,

Что на ум придут свободно,

По методике пригодной,

В подсознанье заглянув,

Метод сделай наяву.

Проводить психоанализ

Многие врачи пытались.

Психики модель, где «Я»

Над «Оно» и под «Сверх Я»,

В общем-то, взята из йоги.

Подводя всему итоги,

Нужно помнить, что конфликт

Вам несчастие продлит,

А конфликт бывает разный.

Сексу придавал напрасно

Роль особенную Фрейд.

В спорах: истина и вред.

Психоанализ

Ассоциации свободной Фрейда

Достаточно ль в леченьи пациента?

Идет непроизвольное на ум

Из подсознанья как бы наобум.

Задача, скажем, точно не из легких,

Тем более, когда стыдливость блоки

Расставит мыслям сексуальным всем,

Дабы сокрыть интимное досье.

Проговорить те мысли откровенно:

Тяжелый труд, они ведь из мгновений.

Числом сеансов можно попрекнуть,

Лечением подобным на кону.

Для появленья истерии женской

Представленной невинною кокеткой,

Подавленные мысли, что про секс,

Имеют неожиданнейший вес.

Эффект психоанализа высокий,

Когда к нему направлены потоки

Неврозами болеющих людей,

Но к Фрейду не было очередей,

И, подвергаясь критике коллег,

Авторитет его совсем поблек.

Гораздо проще – обратиться к йоге,

И в медитации разбить на слоги

Слова, что будто бы пойдут спонтанно,

Почти всегда «окутанные» тайной,

К ушам чужим они не подлетят.

Какой же это может быть пустяк?

По толкованью сновидений, с бабкой

Сравнился Фрейд фигурой очень яркой,

Талант его затмить никто не смог.

И психологии большой знаток

По новизне работ не отличался,

Но за попытки и свое участье

В лечении неврозов по уму

Потомки благодарны все ему!

Падение моральных принципов

Подавляя сексуальность,

Можно получить невроз,

Фрейд заметил эту данность,

Степень жизненных угроз.

Но всегда ль причина в сексе?

Кое-что есть поважней:

Информация по прессе,

Стресс, конфликт любых мастей.

В наше время: тьма свободы,

Люд совсем раскрепощен,

По веленью новой моды

Комплексующих еще

Стало меньше, но, однако,

Невротических зело

Увеличилось число

Незатейливым порядком.

Мир двадцатого столетья

Был скромнее, чем сейчас,

«Комплименты» не жалея,

Бабы резали ворча

Правду-матку мини-юбкам,

Что подходят проституткам.

Девственниц за двадцать лет

Можно было пожалеть,

Их не тронули неврозы,

Не узрел ошибку Фрейд,

Заплетали свои косы,

Глядя «суженных» портрет.

Лучше ли за кружкой пива

Проводить сумбурно ночь

С публикою неучтивой?

Тот, кто к сексу неохоч,

Общей массе поддавался.

Преданность одной любви

Потеряла белых раса,

В ней духовность не лови,

В ней мораль упала низко,

Извращения одни,

В обществе довольно диком

Беспардонном рождены.

Кто упадших образумит,

Или дальше спад пойдет?

Много выпало раздумий

На украинский народ.

Нужен стержень воспитанья,

А его не будет впредь,

Если с Западом свиданья

Молодежи подогреть.

Если наше государство

Лишь готово подражать,

То от западного «братства»

Не получит ни шиша.

Юнг

Юнг к оккультным дисциплинам

На пути довольно длинном

Был внимательным всегда,

Но случилась вдруг беда:

Заболела мать серьезно

Симптоматикой психозной.

Юнг наследовал процесс,

Галлюцинаторный весь

В детском возрасте лишь только.

Не лечился он, поскольку

Не смогли определить:

Карл – здоров иль инвалид?

Будучи врачом известным,

Юнг как будто бы из бездны

Архетипы вызволял,

Изучая «опосля».

С аналитикой глубинной

Выглядело все солидно.

Образы своих больных

Толкователи вольны,

Хоть они непроизвольно

В состояньи полусонном

Возникали, рассмотреть,

Разгадав души секрет.

Индивид в своем рожденьи,

По веленью проведенья,

«Наделен» эскизом личным

И судьбою необычной.

«Бессознательное» Фрейда

Юнг признал в своих беседах,

«Коллективное» – беда,

Фрейд отверг чуть погодя.

Их концепции научны

Не были совсем созвучны,

Дружба трещину дала,

Жизнь порою немила.

Вот причина разобщенья,

Но примите возраженья:

С йогой совпаденья есть,

Говорить имею честь.

Заблуждения Юнга

Юнг – находка оккультизма

С «коллективным» превосходством

Бессознательного свойства

Над идеями фрейдизма.

Чем он лучше был от йогов,

Для которых разум строго

Выполнял советы гуру,

Развивающих натуру

До «космических» пределов?

Мысль почтенного летела,

Чтобы слиться во Вселенной

С Атманом в своем стремленьи,

Чтобы «истинные» знанья

Заложить в свое сознанье,

Чтоб раскрывшаяся чакра,

Под названьем «сахасрара»,

Связь рождала постоянно

В необычном состояньи.

Фрейд не смог поправить Юнга —

Потерял ученый друга.

Адлер

Пошатнули гений Фрейда

Взгляды Адлера вконец,

Без наличия секрета

В мудрых строках – помни, чтец.

«Толкованье сновидений»

Адлер вдумчиво прочел,

Книга Фрейда впечатленье

В нем оставила, причем

Автор «индивидуальной»

Психологии считал,

Что от роли сексуальной

Независима черта

Индивида поведенья.

Адлер точно подтвердил,

Что играет жизни стиль

На характер от рожденья.

Этим тезисом расстроил

«Параноик» отношенья,

Оскорбление простое

Фрейд давал при раздраженьи

И причиной паранойи

Подавленьем чувств считал

Страсти гомосексуальной,

В ней характера черта!

Общность теорий

Ориентировка на авторитет

У больных обычно – это не секрет.

Каждый врач стремится выглядеть получше

И в своем стремленьи пациентам служит.

Чтоб лечить отлично, нужно подыскать

Методы, которым можно доверять.

Что же взять у Фрейда опытного в стиле?

Мы б других врачей немного просветили.

Теоретик Фрейд считал, что есть «Сверх – Я»,

А под ним ютится «Я» с «Оно» – сверяй.

«Я» в таком соседстве тесном крепко сжато,

И видны болезней резкие «пожатья».

«Коллективное» у Юнга словно мед,

«Бессознательное» – с ним народ живет.

У Вернадского «сознанье» в ноосфере.

Йог «космические» знания «проверил».

Все ученые исходят из того,

Что «прием» ведется светлой головой

Знаний, что «заложены» в пространстве кем-то.

Идеализация видна предмета.

Так ученые погрязли в прошлый век,

В словоблудие их разум кто-то вверг.

Напрочь новшество отсутствует учений,

Все они пусты в своем предназначеньи,

Только люди, покоряясь им пока,

Нагнетают страхи бурные слегка!

Тютчев

Тютчев написал немного,

Но каким прекрасным слогом

Наделен его талант,

Можно ль лучшего желать?

Как стихи-миниатюры,

«Писаные» им с натуры,

Отражали красоту

И во тьме, и на свету

Окружающей природы,

Ей подвластны наши годы,

А сама века стоит,

«Молода» совсем на вид.

Ассоциативно тут же

Стих-малютка верно служит,

Как душевный эликсир,

Раскрывая точно мир.

Глубина воображенья

У поэта совершенна,

Он ее передает

Вам, признательный народ,

Чтоб природой умиляться

Мог любой в ее объятьях

Научившийся читать.

Это лучшая черта

Для характера живого,

И конечно же, не ново

То, что следует покой.

Вот больным рецепт какой:

Тютчева прочтите снова,

Он спокойствия основа,

Кто иначе тему мнит,

Пусть себя за то винит.

Актерский тренинг

По Станиславскому, актеры

Проходят тренинги всегда,

В их жизни множество историй

Проиграно, но иногда

Вхожденье в образы героев

Дает болезни нервной старт;

Невроз мешает жить порою:

Симптомы резко обострят

Сложившиеся отношенья

С начальством, надо полагать,

С коллегами – на удивленье.

Букет болезненный богат,

При всем к актеру уваженьи

Теряется его талант.

Актерский тренинг неужели

В болезни этой «виноват»?

Как только перевоплощенье

Достигнуто, лови успех,

Но не забудь о возвращеньи

К своим привычкам, их воспев.

И тут-то камень предкновенья

Лежит таланту на пути,

Мечты актера разумея,

Болезнь в сознанье не впусти.

Актерский тренинг изначально

Не знал последствия страшней,

Трагедией порой печальной

Заканчивался на волне

Народного уже признанья.

В основу принципы легли

Ученья йогов, выполняя

Неточно, произвольно ли

Медитативные уроки,

Получишь вред один, узри:

Годами учат на Востоке,

Сакраментальные миры.

Гумилев

Гумилев учился плохо,

А стихи писать любил,

Ни какой-нибудь «пройдоха» —

В кавалерии служил!

Отличился он в атаках,

Был не в меру храбр в боях,

Два «Георгия» в солдатах

Заслужил, презревши страх.

С Дмитриевой, предположим,

Ранее имел роман,

Ей же ближе был Волошин

Только – Максимилиан,

Автор тех мистификаций,

На которые мастак,

Что редактор аж Маковский

В них поверил, как чудак,

И влюбился в Черубину,

Миловидную графиню,

Что в редакцию не шла:

Все какие-то дела.

То она в Париж уедет,

То болезнь визит сорвет,

Стих пришлет в большом конверте,

Позвонит за сотни верст.

Очень знатная «испанка»,

Гонорар не нужен ей,

Особняк ее, однако,

Сердцу кажется милей.

Не нужна «принцессе» слава,

Ведь нисколько не тщеславна,

«Метит» в монастырь уйти

И готова уж почти.

Косы в золоте «принцессы»,

А зеленые глаза

Так прекрасны в поэтессе —

Образ светлый подсказал.

Но пришло разоблаченье,

Дмитриевой псевдоним

Не имел уже значенья.

Новый образ создадим

Романтический в журнале

«Аполлон», но погоди,

Чем закончились, узнали

Той истории ходы?

Два приятеля стрелялись

Из-за пламенной любви,

Но, как подвиг от реляций,

Был ли след тогда в крови?

Все газеты облетели

Обстоятельства дуэли.

У Волошина мотив

Был, пощечину влепив

Гумилеву, тот в горячке

Вызов сделал к Черной речке,

Чем бесстрашье подтвердил,

Что носил в своей груди.

У Волошина осечку

Дважды пистолет давал.

Гумилев смотрел на речку,

В воздух, собственно, стрелял,

Ранее, еще в Трувиле,

Он топиться пожелал,

Но его там протрезвили,

Поломавши дерзкий план.

С полицейского участка,

Как бродяга, уходил,

С голодом стыкался часто

Иностранный господин.

Анна Горенко отныне

Истерзала дерзкий нрав,

Так поэт несчастный сгинет,

Смерть «правдиво» разыграв

С отравленьем, но попытка

Жизнь оставить – велика,

Лес Булонский кроны низко,

Как поклоны, опускал,

Где во рву глубоком тело

Без сознания нашли,

Вид убитого имело.

Кто ж так мерзостно шалил?

Сердце дрогнуло у Анны,

И к десятому году

Взяты были «бастионы»,

Что к венчанию ведут.

Но любовь была недолгой,

В восемнадцатом году

Каждый шел своей дорогой

У поэтов на виду.

Что причиною развода

Послужило? – Ряд измен

С переменой жизни хода,

В них поэт всегда не смел.

От избыточных эмоций

Были новые стихи,

Зарожденье революций

С направлением лихих

Новшеств по литературе

Под названьем «акмеизм».

Поэтической натуре

Был роднее реализм.

Но трагическою нотой

Завершился славный путь

С подозреньем, в этом суть,

Что контрреволюционной

Деятельностью назовется.

В протоколе из допроса

Лишь одна за ним вина:

До конца не осознав

Пролетарские законы,

Офицерской чести сын

Не пошел с доносом «скромный»

В те предсмертные часы.

Все равны перед законом,

Кто б ты ни был, хоть поэт,

А иначе, безусловно,

Все б труды свелись на «нет».

По иному мыслят люди,

Что дается им взамен?

Жизнь товарищей рассудит

Без позорных перемен.

С точки зрения врачебной —

Гумилев имел невроз,

А любовь была причиной

Безответная всерьез

Совершать попытки дерзко

Показных самоубийств,

«Исполняемых» так с блеском,

Честь чуть-чуть не загубив.

Только Горенко женою

Стала верною ему,

Как измена за изменой

Прокатились, почему?

Говорил, слегка картавя,

Глаз немножечко косил,

Почему такая слава,

Если был он некрасив?

Женский пол любил героев,

Гумилев – из вот «таких»,

И, фантазии построив,

Он просил тогда руки.

Так болезнь непостоянство

Создает, в душе засев,

Поэтическое царство,

Как бальзам на душу всем!

Ахматова

«Реквием» Ахматовой

Произвел фурор,

Для фигуры знаковой

Проведем разбор.

Первым делом выясним:

Был ли прав сынок

По бумагам писаным,

Там, где слог высок.

Матери стенания

Лева перенес

За решеткой здания

Полон тяжких грез.

Почему неистово

Сын любил отца,

К матери, как к приставу,

Охладел «пацан»?

Женскими капризами

Можно оправдать

Все разводы с кризами,

Дорогую мать.

Только мало верится,

Что любовь сильней

К сыну Леве, первенцу,

Что ютилась в ней.

От того так холоден

Был сыночка взгляд.

Был ребенок голоден,

Не ходил гулять?

Нет, всему причиною

Стал развод с отцом

И обида личная,

Видно налицо.

Страсти, подогретые

Родственным умом,

Выводы конкретные

Тут же приведем.

По недоумению

Или просто так,

С матерью общение

Не носило благ.

Сын явился жертвою

Маминой любви,

Что, в несчастье шествуя,

Может ослепить.

Гордому созданию

Это невдомек,

Со «смертельной» раною

Справиться не смог

Сын в своем понятии.

Матерям урок:

Жертвовать дитятею

Не спешите впрок!

Анна

Почему Ахматова любезно

Бабушке сыночка отдала,

Или засосала жизни бездна,

Или поступила так со зла?

Холодность к ребенку неслучайна,

Несмотря на ритуал венчанья,

Божья сила брак скрепляет в церкви

И его расторгнуть не спешат,

Но расшатаны у Анны нервы,

Изнывает в горести душа.

Падало, взлетало настроенье,

Был невроз хороший, без сомненья.

Лев, хоть парень весь незаурядный,

Но терпеть не мог прямых обид,

В лагерях от смерти был на грани,

В письмах это часто говорит.

Может ли найти семья единство,

Если обращаться нерадиво

Меж собою по обыкновенью,

Лидерство в сознании развив,

Проявляя непременно рвенье,

В творчестве, заложенном в крови?

Все так очевидно в письмах сына,

Анна, кажется, совсем невинна,

Но, слезами заливая горе,

Ждет свиданья, как любая мать,

И в своем печалящемся взоре

Всех готова крепко обнимать!

Изобретатель радио

Нельзя приписывать Маркони

Того, что он не создавал,

Где импульсный сигнал, запомни,

Всего-то – громкие слова,

Не более того, и позже,

Чем сделал то же, но Попов,

Которого «сигнал» моложе.

Не хватит возмущенью слов

От выдачи таких патентов!

Попов открытье показал

В стенах университета,

Передавая на глазах

У всех мужей научной мысли

По радио прямую связь,

И все вниманье устремили

На опыт, как бы затаясь.

И вот свершилось ожиданье,

Прибор сработал хорошо,

Аплодисментами созданье

Его отмечено ужо.

Маркони был отнюдь не первым:

Попов в январь присвоил перлы,

Маркони – только февралем…

Открытье это разберем.

К неоспоримой склонны правде:

Маркони долго оформлял

Заявку для своей награды

(Смотри патентный формуляр),

В одном году открытье сделав.

Приоритет дан одному

Ошибочно – такое дело,

Маркони «знает» почему.

Для Запада одно лишь слово

Играет ключевую роль,

Быть «первым» – Западу не ново,

Такой, поди, сложился строй.

Есенин

Смазливое личико

Девочкам нравится,

Хотя обезличено,

Если он – пьяница.

Стихи под влиянием

Доз омерзительных

Походят на явные

Выжимки зрительно.

Деревня родимая

Смотрится бедною,

Жильцов пародируя

Местной обеднею.

Житье первоклассное

В кабаках славится,

Идти на «заклание»

Часто случается.

В нужде прозябание

Дал колоритное;

С полями свидание —

Дело завидное.

Поэт восхваление

Слал революции,

Ленину – гению,

Веря, что сбудется

Мечта человечества,

По построению

Счастливого вечного,

Как на Успение.

Булгаков

Булгаков слишком заигрался

В своих критических трудах,

Ища пороки только класса

Рабочих в боевых рядах.

Им писанное нетипично

Для пролетевших бурно лет

И выдумкой, представьте, личной

Явилось, чтоб преодолеть

Советской власти становленье.

А те, кому всегда смешно, —

Бессовестное населенье.

Не знать ни духом и ни сном,

К каким последствиям плачевным

Насмешка эта приведет?

Как обстоятельств всех стеченье

И мыслей праведный полет

Страну поднять смогли успешно?!

Наркотики, никак, малы:

На поприще таланта грешном

Шедевр создать не помогли!

Сахаров

Это отец водородной бомбы,

Он был трижды Герой Соц. Труда,

Как человек высочайшей пробы,

Правозащитником слыл в судах.

Он с Нобелевской премией мира

Был лишен всех почетных наград.

Обозвав диссидентом кумира

Тех людей, что желаньем горят

Строить здание социализма…

Было как-то совсем не понять,

Если партия неотделима

От рабочих, что нужно менять,

Смелый советской системы критик?

Национальным позором стал

Ввод контингента в Афганистан?

Все, что сталось, воочию зрите.

В наше время любых диссидентов

Так использовал с хитростью враг,

И наивный ученый, как некто,

По обману пошел на ура!

Миротворец

Сахаров – мудрейший тип,

В перестроечный период

Он к политике «прилип»,

Кто он – человек иль ирод?

Мощный времени трибун

Партию от управленья

Отстранить призвал, табу

Наложить на испытанья

Водородных бомб своих,

Разместив их в океане.

План его довольно лих,

Вызвал даже пониманье

Генералов всей страны.

Взрыв подводный с возмущеньем

Волн высоких устранит

Штаты мерзкие смещеньем

Их континентальных плит.

И тогда с победой легкой

Сердце уж не заболит,

Мир вздохнет свободней только.

Как же Сахаров двулик!

Неужели миротворца

Нервы вовсе подвели?

Иль лучи и жар от солнца,

На сознание напав,

Повлияв недружелюбно,

Показали злобный нрав

В обстановке многолюдной?

Высоцкий

Высоцкий – парень «нехороший»,

Его любил народ простой,

Непьющие оценку строже

Давали в наш, советский, строй.

Поэт непризнанным считался,

И, наконец, был запрещен,

Его талант не дал согласья

На дружбу с властью, вот еще!

Его, охрипшим нотным пеньем,

Заслушивался каждый зек;

Когда наркотики отменим,

Пред нами будет человек…

Зачем слагать такие песни,

Чтоб хулиганов ублажать,

Когда есть общества прелестны,

Они искусством дорожат?!

Солженицын

Демократии поборник

Солженицын был всегда,

Так Союз его запомнил

В те «тяжелые» года.

Бился он, как прокаженный,

За свободу и права,

Как писатель искушенный,

Двери в бездну открывал.

Дрался он за справедливость,

В персонажах видим боль,

Горе некогда продлилось

В годы смуты, знать изволь.

Но какое удивленье

Солженицын испытал,

Штаты – те не исключенье,

В них растаяла мечта

О расцвете демократий.

Возвратившись в русский мир,

Много сил своих потратил

Солженицын – ваш кумир.

Можно с критикой считаться,

Но, когда ее завал,

Подкрадется к вам несчастье,

Он ли не осознавал?

Знаем ельцинский период,

Гибель множества сердец,

Для кого-то Ельцин – ирод,

Для кого-то – молодец.

Точно так же Солженицын

Раздвоенье получил,

Допустимые границы

Пересек и опочил.

Что же Путину досталось,

Вам ли надо говорить:

Всенародная усталость,

Край родной необозрим,

Нищета, война и слезы.

До чего же неумны…

Описать бы это в прозе

Как влиянье сатаны!

Правдоискателю

Антисоветские разговоры

Плодили кухни и коридоры.

Европа краше нас жила,

Для молодых сердец мила.

И перестройка вышла с восторгом,

Не понимали цель ее толком.

Развал Союза превзошел

Желанья многих, вот еще:

В среде студентов на удивленье,

Идеями Европы довлея,

Спонтанно враг произрастал,

Случилось горе неспроста.

Предшествовали светлые будни,

Но ветер паруса раздул блудный.

Сыны рабочих и крестьян

Не лучше стали от дворян.

И нам не следует сомневаться

Тому, что сведенья так рознятся,

Мол, репрессивный аппарат

Ошибками всегда чреват,

Иль, что преступников не добили,

Сейчас бы поспокойнее было.

Важней воспитать молодежь,

Тогда хорошо заживешь.

Обычно раздражаются мифом.

Молчит правдоискатель трусливо,

Эксплуатирует архив

Годов истории лихих.

И что нам видится в одночасье:

Приходит пониманье участья

В событьях эдаких персон,

Которых вклад в страну весом.

Горбачев

Кто отстранил компартию от руководства?

Кто выдал документы ПВО Mrs.Thatcher?

Кто избирать директоров всем коллективам

Позволил плюрализмом демократий в речи?

Кто обеспечить каждую семью квартирой

Пообещал к двухтысячному году точно?

Кто подкупил народ улыбкою игривой

И хитростью такой жеманною восточной?

Конечно, Горбачев – предатель и затейник,

Его «сухой закон» воспринят был двояко,

Кто выполнял его? – Лишь человек идейный.

Светило солнце нам на Юге очень ярко,