Йоль

I

Тяжёлая рука супруга лежала на её длинных тёмных волосах. Шэрон осторожно приподняла голову и попыталась вытянуть волосы. Массимо шумно выдохнул, но не проснулся. Покидать постель не хотелось: тепло мужского тела манило завернуться поуютнее, закрыть глаза и подремать часок-другой.

Как истинная леди и хозяйка шале, выходя из комнаты, Шэрон окинула взглядом полутёмный холл и лестницу. Не забыла ли она какой плед, не разбросали ли племянники игрушки, не стоит ли на небольшом столике грязная чашка. Уборку можно и перепоручить горничной, приходившей утром, но давняя семейная традиция создавать праздник своими руками не позволяла без надобности тревожить прислугу.

Шэрон спустилась в кухню, зажгла свет над панелью и обнаружила лежащие на обеденном столе цветные карандаши. Ни коробки, ни изрисованных листов видно не было. Девушка заправила прядь длинных волос за ухо, собрала карандаши и определила в пластиковый стакан.

Альпийская ночь плавно перетекала в раннее утро.

Они приехали в шале шесть дней назад, чтобы навести порядок и приготовить комнаты для большой семьи. Йольские праздники – время, когда большая семья собиралась в небольшом домике и готовилась писать новую главу истории.

Тишину прервал гул мотора. Шэрон взглянула в окно и заметила крыло синего «Land Rover». Приехала младшая сестра.

Анри вошла в шале, разматывая тёплый шарф.

Она не отличалась верностью семейным ценностям, но в последнее время старалась чаще выбирать праздники, чем тяжёлую работу на съёмочной площадке.

– Привет. Ты рано. Мы ждали тебя не раньше полудня, – с этими словами Шэрон повернулась к кофеварке. – Хочешь кофе, взбодриться с дороги?

Холодная вежливость установилась между сёстрами давно, ещё со времён подросткового периода последней, но некоторое время назад Анри перестала нажимать на Шэрон, а та в свою очередь приняла, что Анри не может жить без трюков.

– Нет. Спасибо, Шэр. Посплю.

Короткие обрывистые фразы говорили о том, что младшая Шварц не в настроении. Шэрон пожелала хорошего отдыха и занялась делами.

Анри тем временем добралась до любимой маленькой комнатки на втором этаже, которую привыкла занимать с детства. Тогда она казалась единственным пристанищем принцессы в башне со злобным драконом, а сейчас напоминала киносъёмочный вагончик.

Девушка сбросила на пол небольшой рюкзачок, попутно доставая из заднего кармана джинсов телефон и открыла сообщение. По пути в маленький шале она успела списаться с неплохим молодым человеком из брачного агентства Шэрон. Пока переписка увлекала не сильно, но Анри списала это на долгую дорогу и усталость.

“Правда, что при езде верхом можно получить оргазм?”

Анри усмехнулась. Провоцировать потенциальных поклонников на откровения ей порою нравилось больше, чем ходить по горящим мостам средневековых замков.

“Думаю, если сесть в удобное седло, надеть хорошие тонкие бриджи и правильно сесть, можно.”

Она решила принять правила игры. В мужских фантазиях девушки на лошадях кажутся едва ли не сексуальнее, чем девушки с мотоциклами и спортивными машинами. Да и фотографии в портфолио будили воображение Йонаса.

“Ты получала?”

“Нет, предпочитаю седлать мужчин”, – не задумываясь ответила девушка. Затем, будто спохватившись, дописала следующее сообщение: “Но пока, увы, только жеребцы”.

Недолгие пять минут телефон молчал, хотя сообщение было прочитано. Анри уже хотела распластаться на кровати и немного подремать, как пришёл ответ.

“Итальянские? Или предпочитаешь немецких?”

Йонас поймал настроение и направление мыслей, перенимая бразды разговора в свои руки. Однако Анри так легко сдаваться не привыкла.

“Знаешь, как дважды похвалить мужское мастерство в постели?”

“Как?”

“Кричать во время оргазма “o, mon étalon!”1.”

“Не знаю французского. Научишь?” – Ответил Йонас и прислал смущающийся смайлик.

– Fick dich2, – пробормотала Анри, не удостаивая поклонника ответом и отправляя диалог в архив. Человек, не способный разгадывать её шарады, явно не смог бы выдержать и двух дней рядом.

К десяти утра обитатели шале начали стягиваться в столовой. Первой спустилась чета Сокорро-Носферату. Тиган, высокий и статный мужчина, шёл первым, придерживая супругу за руку. Катонита на его фоне смотрелась маленькой и хрупкой. Придерживая молочное платье, она казалась сотканной из дыма или тумана. Следом появился Алексис, брат Анри и Шэрон с любимой супругой. Он старался вести себя спокойно, но быстрые движения выдавали волнение: беременной Реджине предстояло впервые отметить незнакомый праздник Йоль и начать вливаться в большую семью. Шэрон, крутилась на кухне с раннего утра. Её супруг – граф Массимо де Амичис, вернувшись с утренней разведки на снегоходе, поймал девушку возле двери и несколько раз целомудренно чмокнул. Натаниэль и Габриэль, старшие близнецы четы Сокорро-Шварц, сидели возле камина и присоединиться ко всем за столом не спешили, но не потому что общество семьи было им неприятно, а потому что слишком громко спорили и Катонита попросила их или притихнуть, или отсесть подальше. Однако обрывки их спора всё равно долетали до присутствующих:

– … Слишком робкий! Перестань уже быть хорошим парнем, девчонки любят дерзких, – поучал брата Натаниэль. – Бери с меня пример, не парься!

Габриэль устремил взгляд жёлтых глаз на пляшущие языки пламени в камине. Последний год он пытался найти девушку, с которой мог бы связать жизнь и судьбу, но не находил. Сначала родители познакомили его с представительницами аристократии, среди которых встречались приятельницы детства. На одной из девушек совсем маленький Габриэль обещал жениться, но Лилиан из милой капризули превратилась в инфантильную и истеричную особу. Знаться с такой не хотелось. После он стал бывать на разных мероприятиях, даже обратился в брачное агентство Шэрон, где повстречал вполне милую девушку. Отношения у них не сложились. Почему – он и сам не знал, просто в один прекрасный день она попросила небольшой перерыв в общении, но больше не писала. Единственное сообщение тоже осталось без ответа.

– Они смотрят романтические фильмы, льют слёзы в подушку, ведь нет красавчика-миллионера, готового отдать душу или всё состояние за поцелуй. А тут появишься ты, весь такой длинноволосый, высокий и брутальный. Пара комплиментов, поигрывание мышцами, вежливое общение с напористыми ухаживаниями – и вот ты уже не просто хороший друг или потенциальный вариант, ты – приоритет.

Натаниэль продолжал разглагольствовать, а Габриэль всё раздумывал. Конечно, брат в чём-то прав: девушки любят романтичные поступки, но ему казалось, что не всем хватит букета цветов, десятка небанальных комплиментов и нежностей. Больше всего Габриэлю не хотелось становиться путёвкой в мир обеспеченных людей для какой-нибудь простушки. А вот Натаниэль не брезговал знакомиться со всеми.

– Когда-нибудь я женюсь, Габ. Определённо женюсь. Помяни моё слово!

– Да, – наконец подал голос Габриэль, – когда разберёшься, какая из ста тысяч претенденток нравится больше всех. По моим подсчётам, тебе нужно ещё двадцать лет, чтобы хотя бы встретиться со всеми бывшими второй раз.

– Каждая девушка прекрасна, прекрасна по-своему. Рыженькие, блондинки, брюнетки – я не выбираю по внешности, мой дорогой брат, ты знаешь. Я хочу такую жену, которая сразит меня. Наповал. Как стрела, пробивающая кольчугу и сердце уставшего воина, – Натаниэль экспрессивно изобразил полёт стрелы, а затем собственное падение в кресло. – Понимаешь?

Габриэль понимал, потому кивнул. Но в его представлении, всё должно происходить постепенно, без резких качелей.

Последними к столу спустились Анри и Эрнеста, младшая дочь Катониты и Тигана. Во многом она пошла в мать: такая же светлая кожа, русые волосы, невысокий рост, привлекательная фигура. Она на секунду остановилась на лестнице, зевнула, потёрла глаза и ойкнула, задев свежий прокол: нострил заживал медленно. Кожа вокруг маленького бриллианта покраснела, но Эрнеста сделала вид, что ей ни капельки не больно и гордо прошествовала к своему месту.

– Все собрались? – Нетерпеливо осведомился Тиган.

– Мальчики, к столу.

Массимо сложил газету, отпил эспрессо. Тиган дождался пока сыновья сядут и окинул взглядом присутствующих. Впервые за семь лет семья собралась полным составом.

За завтраком обменивались новостями. Эрнеста о чём-то шепталась с Анри. Их светлые волосы примагничивались, но девушки увлечённо секретничали, не замечая, как переплетались наэлектризованные пряди.

Шэрон сонно потягивала некрепкий латте, борясь с желанием положить голову супругу на плечо. Изредка косилась на Массимо и всякий раз сердце наполнялось нежностью. Он это заметил:

– Что?

– Хочу так смотреть на вас всю жизнь.

– Так – это как?

– Сбоку, сидя рядом. В полупрофиль.

Шэрон придвинулась ближе. Массимо сжал её тонкие пальцы, разглядывая помолвочное кольцо. В гранях роскошного сапфира и двенадцати бриллиантов отражались блики расставленных свечей.

Близнецы завтракали молча, как и их родители. Катонита с Тиганом сели рядом с Алексисом и Реджиной, но разговор с недавно вошедшей в семью девушкой не клеился. Она стеснительно опускала голову, сжимаясь в комочек и отвечала коротко. Дальнейшее ведение разговора стало бы навязчивостью, потому Катонита изящно переключила внимание на яйцо пашот.

Через полчаса Тиган, взглянув на большие напольные часы, заговорил, привлекая внимание:

– До Йоля остаётся недолго, а мы не достали ни дерева, ни полена. Пора отправляться в деревню. Кто готов поехать?

Решили, что поедут Тиган, Массимо, Катонита, Натаниэль с Габриэлем и Эрнеста. Анри отделилась от семьи и попросила разрешения сначала отъехать в город за сорок километров от деревеньки и шале, а потом, если помощь всё ещё будет нужна, вызвалась предоставить свой внедорожник. Эрнеста отпросилась с кузиной.

Реджина попыталась сослаться на извечное недомогание беременных, но Алексис пообещал зайти в небольшое праздничное кафе и передохнуть, а заодно походить по магазинам, купить тёплых вещей, и девушка неохотно согласилась.

Тиган отвёл на отдых и сборы два часа.

II

После завтрака семья разбрелась на прогулку вокруг шале. Массимо с Шэрон отправились покорять снежные просторы на снегоходах. Звали с собой Тигана и близнецов, но те сослались на неотложные дела.

Супругам де Амичис такое положение дел оказалось только на руку. Они хотели сначала покружить вокруг шале, но заметили небольшой лесок. Шэрон захотела поискать благородных оленей и горных козлов. Несмотря на впечатлительность, она не имела ничего против охоты, с радостью сопровождая супруга в дальних поездках. Но сейчас хотелось просто понаблюдать за животными в естественной среде.

Разумеется, в лесу они никого не встретили, только спугнули сонную птицу. Массимо принял её за куропатку, но она оказалась обычной галкой. На обратном пути Шэрон рассказывала про пневматичность птичьих костей и решение извечного философского спора, что было раньше, курица или яйцо.

– Надо больше времени проводить с вами, моя маленькая эрудированная женщина – Массимо обнял супругу.

Шэрон подставила щёку для поцелуя.

– Приятно видеть, что мужчина не слоняется без дела по дому, а обеспечивает спокойствие и комфорт.

– Надоедаю, когда маячу дома?

– Нет. Просто меня возбуждает мужчина занятой, сосредоточенный, серьёзный, – девушка в очередной раз поправила выбивающуюся из-под шапки прядь. – Сразу хочется вас отвлечь.

– И чем вы меня собираетесь отвлекать?

Он прижимал теперь супругу так сильно, что стало трудно дышать.

– Явно не высосанной из пальца проблемой.

Шэрон быстро чмокнула супруга и вывернулась из объятий. Они побежали к снегоходам.

– На тебе снова нет лица, – Алексис приобнял сестру за плечи.

Анри вздрогнула, стараясь придать лицу безразличное выражение.

– Истекая кровью, честь борется с моей любовью.3

– Один клин выбивает другой.4

– Не выбивает.

– Тогда мы поможем!

Натаниэль и Габриэль появились из-за угла. В руках каждый держал внушительных размеров снежок.

Близнецы сейчас представляли из себя хорошо организованную банду. Натаниэль, неуправляемый старший из близнецов, считал, что во имя достижения желаемого можно вывернуть мир наизнанку. Он ненавидел проигрывать и слушать наставления от тех, кто считал себя умнее. Габриэль же, родившийся на три минуты позже, во многом противоположность брату: сдержанный, рассудительный, законопослушный.

Не успела Анри сориентироваться, как в неё полетели снежки. Алексис сначала предпочёл остаться в стороне, но когда сестра увернулась, сгребла снег и бросила наугад, попав в него, встал на сторону близнецов.

Катонита с Тиганом наблюдали с балкона за снежной битвой. Анри проигрывала и через несколько минут всё превратилось в валяние на снегу.

– Надо бы остановить мальчишек, – заметил Тиган и уже набрал воздуха в грудь, чтобы отдать приказ, но был остановлен женой.

– Не вмешивайся. Смотри, Анри уже побеждает Ната.

Натаниэль действительно лежал в сугробе, а девушка старательно натирала шею снегом.

– Прекрати! Отпусти! Шварц, я сдаюсь!

– Ты сдаёшься, а я нет.

И она со вкусом продолжила закидывать кузена снегом. Натаниэль схватил её под коленями, перевернулся на спину, но Анри держалась крепко. Тогда он встал на четвереньки, прополз пару метров, всё ещё надеясь, что младшая кузина прекратит экзекуцию. Он успел забыть, что девушка без малого десять лет работает в кино и вжилась в роли многих персонажей. Видимо, в этот раз решила вспомнить Бу из “Корпорации монстров”, принявшись дёргать Натаниэля за капюшон.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

во французском слово “l'étalon” имеет два значения: “жеребец” и “идеал, эталон”. Получается что-то вроде “Ты мой жеребец, мой эталон”

2

с немецкого дословно: “Хуй тебе”.

3

цитата из комедии “Собака на сене” Лопе де Вега

4

немецкий эквивалент русской пословицы “Клин клином вышибают”.