Осколки жизни. Сборник миниатюр

© Александра Ильина, 2020

ISBN 978-5-4483-7814-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ОТ АВТОРА:

Свой первый сборник, вышедший в свет, я посвящаю тем, кто верил в мою мечту вместе со мной и прилагал усилия для ее осуществления.

В этой книге я постаралась собрать художественное изложение многих событий, произошедших в моей жизни и жизни моих близких друзей за 2009—2014 гг., а так же поделиться опытом, который был получен мной во время философских размышлений и общения с людьми много старше и мудрее меня.

Все, кто прочел мою книгу и захотел оставить комментарии по содержанию или поделиться своим мнением, могут связаться со мной по e-mail: ionowa.aleks@yandex.ru

Желаю вам приятного чтения!

Безмолвная правда

«Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду доложи —

Я ль на свете всех милее..?»

А ей зеркальце в ответ: «Ты старуха! Спору нет!»

(с)

***

Весело прыгая по портьерам, солнечный зайчик медленно пробирался к постели хозяйки дома. Вот он уже скользнул на дамасский шёлк подушек и, осторожно подкравшись, нежно коснулся женской щеки. Закрыв глаза от солнца пухлой ладошкой, Анжелина Глебовна проснулась. Сладко потянувшись, отбросила в сторону тяжелое одеяло и, свесила ноги с кровати – точной копии той, на которой спал сам Людовик XVI. Лениво пошарив босыми ногами по персидскому ковру, женщина нашла комнатные туфли из натурального меха и, обувшись, отправилась в ванную. Ей доставляло огромное удовольствие скользить по начищенному паркету, утопать по щиколотку в ворсе дорогих турецких ковров, принимать душ в итальянской гидромассажной кабине и пить настоящий бразильский кофе из изысканной фарфоровой чашечки. Анжелина Глебовна была богатой женщиной, способной позволить себе любое излишество, любую прихоть. Кроме одного… Вспомнив об этом, женщина недовольно поморщилась. Отставив в сторону чашечку недопитого кофе, она подошла к огромному платяному шкафу, набитому последними коллекциями зарубежных модельеров. Распахнув дверцы, богатая женщина долго смотрела на яркие шортики, платья, брючки, блейзеры… и улыбалась. Мечта ее далекой молодости сбылась, теперь она могла позволить себе скупить все новинки подиума. Надев ярко-зеленые шортики и белую маечку, усыпанную стразами, Анжелина Глебовна бросила взгляд в большое венецианское зеркало. Из дорогой рамы на нее смотрела полноватая женщина с обвисшей грудью и складками на боках. Настроение сразу же упало. «Дурацкие шорты! Они меня полнят!» – раздался гневный возглас. Вслед за ним, скомканная новинка подиума полетела в дальний угол комнаты. «А вот это платьице очень даже ничего!» – подумала женщина секундой позже, выуживая из недр шкафа ярко-красное мини. Натянув его, Анжелина снова подошла к зеркалу. Ее руки отчаянно натягивали подол на слишком объемные бедра с синеватыми растяжками и «апельсиновой коркой», которую платье не желало скрыть, упрямо сползая вверх, натягиваясь на животе. Рассердившись, отбросила и эту обновку. Следом полетело не меньше пятнадцати нарядов. «Мне нечего надеть! – громко вскричала женщина, роясь в платяном шкафу, – Немедленно еду в магазин!» И натянув на свою изрядно вспотевшую фигуру очередное мини-платье, богатая женщина отправилась по магазинам.

***

Она уже третий час крутилась перед большим зеркалом в примерочной одного из самых дорогих бутиков города, примеряя то одно платье, то другое. Первое ее полнило, второе подчеркивало складки на боках, третье выставляло на всеобщее обозрение далеко не юную шею и декольте… Она нервничала, злилась, грубила продавцам.

– Вот еще несколько моделей от Guccu, как Вы просили, – в примерочную вошла молоденькая девушка-продавец.

Анжелина Глебовна замерла, глядя в зеркало. Отражение высокой, худенькой брюнетки в строгом коричневом платье до колен, живо напомнило Анжелине Глебовне ее саму 30 лет назад. Взвизгнув от неожиданности, женщина подскочила к продавцу, вырвала у нее из рук вещи и приказала безапелляционным тоном:

– Надень это!

– Что? Но я не…

– Надень это! НЕМЕДЛЕННО! – богатая женщина бросила в руки девушке короткое платье из последней коллекции.

Решив не спорить с капризной клиенткой, продавец подчинилась. Анжелина Глебовна смотрела в зеркало и с горечью осознавала, что молодой девушке это платье подходит как нельзя больше.

Зеркало безмолвно отражало двух разительно похожих женщин – высоких брюнеток, между которыми лежала пропасть чуть больше в четверть века. Зеркало безмолвно говорило Анжелине Глебовне то, что боялись сказать ей подруги и муж: «Твоя молодость и красота ушли! И платьями их не вернуть!»

Пропасть

***

Каждый вечер, возвращаясь с работы, я наблюдал в родном дворе одну и ту же картину. Мужчина, выгуливавший на повадке своего огромного ротвейлера, явно поджидал кого-то. Он и собака неспешно прогуливались вдоль самостоятельно выросшего газона и деловито поглядывали по сторонам. Спустя минут пять из подъезда к ним на встречу неизменно выходила молодая женщина с огромным персидским котом на руках. Кот восседал на её руках, как на троне, важно окидывая окрестности своим царским взглядом. Замечал ротвейлера, неизменно фыркал. Для порядка больше, ибо собак он никогда не боялся, а с ротвейлером и вовсе водил дружбу. Женщина и мужчина приветствовали друг друга как старые знакомые. И почему-то всегда немного удивлялись, будто бы не ожидали встретиться в такой час в таком месте; будто бы в их встрече было что-то необычное, заранее не спланированное, но приятное. Женщина ласково трепала ротвейлера по загривку, ласкала его и иногда даже целовала в нос, на что пес отвечал благосклонным ворчанием и ласковым повизгиванием. Мужчина, в такие моменты, брал на руки кота. Брал бережно, словно кот был неким старинным артефактом и стоил баснословных денег, которые пришлось бы вносить в случае небрежного с ним обращения. Кот выражал своё расположение более сдержанно – мурлыканьем и иногда позволял себе потереться о свежевыбритый подбородок хозяина пса. Женщина и мужчина мило беседовали между собой о погоде, о питомцах, и ещё о чем-то незначительном. И за разговорами проходило время…

***

Я наблюдал эту картину каждый вечер, возвращаясь с работы. Но, кроме того, я видел ещё и бесконечную пропасть, разделявшую этих людей, их слабые попытки пересечь её…

Мне было понятно смущение мужчины, когда он понимал, что болтает со своей спутницей уже битый час, когда ловил на себе чужие взгляды непонимания и удивления – ну ещё бы – о чем могут часами беседовать люди с разницей в возрасте почти в четверть века.

Он продолжал приходить, как бы невзначай, а она продолжала гулять с котом в то же самое время. И оба продолжали немного удивляться, встречаясь во дворе дома. И болтать ни о чём часами. Я видел, что им было нужно совсем ни это, но на большее они не осмеливались, боясь, потерять то, что имеют…

***

Спустя почти три года, в одно солнечное августовское утро к нам во двор въехал кортеж украшенных лентами и шарами машин и нарядная толпа под окнами громко кричала: «Тили-тили, тесто! Здесь живёт невеста!» В девушке, вышедшей из парадного в белоснежном платье, я узнал хозяйку персидского кота. В тот вечер мужчина с ротвейлером не пришли в наш двор. Не пришли они ни следующий день, ни через неделю, никогда… Напрасно ждала их молодая женщина и её персидский кот. Напрасно долгими вечерами они вглядывались в серую дымку за окном, ожидая увидеть своих старых друзей. Напрасно гуляли вечерами во дворе, ожидая с работы молодого папу. Я знал, они ждали не только и не столько его. Они ждали и надеялись, но друзья так и не пришли, ощутив себя вдруг ненужными и забытыми. Может быть, они нашли другую женщину и другого кота, но только в другом дворе…

А ведь их разделял всего лишь один шаг. Всего один шаг и пропасть в четверть века исчезла бы навсегда.

Белая Кошка

***

Это стало уже мейнстримом буквально поклоняться кошкам. Древний Египет просто! Признаюсь, кошек я не очень-то люблю, мне больше по душе собаки. Но… одна кошка навсегда оставила след в моей памяти. Такой и я не прочь восхищаться.

***

Кошку звали Катерина или просто Катя. Она жила в соседнем подъезде и была знакома всем соседям. Когда мы с мужем только переехали в этот дом и, немного обжившись, познакомились с соседями, мне первым делом рассказали историю о Катерине.

Семнадцать лет назад в сильную грозу и непогоду, Марина Петровна (хозяйка кошки Кати) возвращалась с работы. Смеркалось, а ливень усиливал меланхоличное настроение молодой одинокой женщины, которую дома никто не ждал, кроме потертого дивана и телевизора.

– Что греха таить, – вспоминая о том дне, признается Марина Петровна, – конечно, завидовала я своим коллегам и подружкам. У всех мужья, детки… А я все в девках сижу. Даром, что красивая и при должности.

Мокрый пищащий комок шерсти, появившись будто бы из ниоткуда, неожиданно бросился женщине по ноги. Когда прошел шок первых мгновений, Марина Петровна с жалостью взяла на руки крохотного котенка. Так в ее одинокой квартирке и появилась Катерина, оказавшаяся не просто красавицей, а прямо-таки красоткой. Шикарной женщиной.

– Катя меня всегда с работы встречает, – делится воспоминаниями Марина Петровна. – А как мужа мне выбирала! Приметила соседа по лестничной клетке, об ноги ему терлась. Никого из мужчин не любила. Придет, бывало, сантехник или электрик, так у Катерины шерсть дыбом, шипит и так и норовит оцарапать, а то и укусить. А сосед хоть жить оставайся, привечала – привечала, так однажды сосед пришел и остался навсегда. Так и поженились и по сей день душа в душу, живем, не жалуемся!

А вот свое личное счастье Катерина долго не устраивала. Ни одного кота себе близко не подпускала. Хозяйка ее и к ветеринару носила и к женихам элитным. Доктор развел руками – кошечка здорова, патологий нет. А женихи остались с поцарапанными и покусанными носами. А вот семнадцать лет спустя, почувствовав приближение старости, Катерина обзавелась дочкой – наследницей. Такой же белоснежной, шикарной кошечкой.

– Это наш личный ангел-хранитель семейного очага, – полу в шутку, полу в серьез говорит Марина Петровна. – Вот дочку нам принесла, чтобы было кому нас оберегать потом…

***

Теперь, когда я слышу фразу: «Котится как кошка!», всегда вспоминаю Катерину и убеждаюсь, что в ЛЮБОМ правиле есть исключения!

Дрес-код

Живи полной жизнью, пока ты здесь.

Пробуй всё. Заботься о себе и друзьях.

Развлекайся, будь сумасшедшим, будь загадочным.

Ты собираешься в никуда,

так что ты должен хотя бы наслаждаться процессом.

Не пренебрегай возможностью учиться на своих ошибках,

ищи причины своих трудностей и избавляйся от них.

Не стремись быть совершенством,

просто будь примером достойного человека.

© Энтони Роббинс

***

15:45, … 15:57, … 16:09, … 16:21, … Почему? Ну почему так медленно тянется время в пятницу вечером?! Найти ответ на этот вопрос я не успел. «16:33!! Пропустил!» – раздался торжествующий возглас старшего менеджера компании – моего непосредственного начальника.

– Простите, Андрей Павлович! Что пропустил? Кто? Я?

– Ты, Сережа! Ты…

– ???

– Через каждые 12 минут на часы смотришь, я заметил! Думал, что теперь по тебе время сверять можно… а нет, ошибся…

– Простите.

– Домой не терпится?

– Встреча выпускников сегодня.

– Так она же у тебя в прошлую пятницу была!

– Это была школьная встреча выпускников, а теперь по колледжу.

– А-а-а, в следующую пятницу, значит, будет институтская?!

– А как Вы догадались?

– Логически, Сережа! Логически! Работай давай, а не на часы зыркай! Все равно раньше рабочий день от этого не закончится!

Пришлось уткнуться носом в монитор и смотреть на часы в нижнем правом углу…

***

Степенно выхожу из здания банка ровно в 17:02 и медленно, вразвалочку, чтобы не потерять и без того мизерный авторитет в глазах Андрея Павловича, прохожу квартал по скверу. Но едва свернув за угол, пускаюсь в галоп, как беговая лошадь – Серебристая «Ауди А6» как всегда ждет меня за поворотом. Навстречу мне открывается задняя права дверь. Буквально запрыгиваю в салон. И машина с визгом срывается с места на 2ой скорости.

– Опять не переоделся? – недовольно ворчит водитель, ловко петляя по закоулкам и объезжая «шутки отечественных дорожников».

– Шеф снова придрался, – машинально ответил я, расстегивая пуговицы рубашки.

– Я так и знал…

Переодеваюсь на заднем сиденье. С тех пор, как я начал работать в крупнейшем банке города, я научился виртуозно менять брюки на потертые джинсы, белоснежную рубашку на любимую футболку с надписью «Black Metall», а начищенные до блеска ботинки на старые кеды, прямо в салоне нашей «Кометы». Последними в пакет полетели часы, а на моих запястьях защелкнулись напульсники. Спустя пару минут машина остановилась и голос моего друга возвестил: «Приехали, Золушка!» «Спасибо, Крыса!» – ответил я, выбираясь из авто. К слову представиться – я – штурман. И компания стритрейсеров для меня – родная семья. И так каждую пятницу. Уже два года как…

Но тот вечер запомнился мне надолго… «Комета» оправдала свой никнейм – мы сорвали банк и хорошо повеселились в выходные.

***

Сказать, что взгляд шефа, встретившего меня в понедельник утром в дверях кабинета, был уничтожающим, значит, не сказать ничего. Он буквально испепелял.

– Доброе утро, Андрей Павлович, – поздоровался я.

– А оно доброе?! – буркнул он в ответ.

Я решил промолчать, поняв, что у шефа плохое настроение, но его уже прорвало:

– Как ты мог, Сережа? Один из наших лучших сотрудников, такой ответственный, представительный молодой человек!

– Что случилось? В чем я провинился?

– И ты ещё спрашиваешь?

– ???

– Ты дружишь с этими бандюганами! С этими угонщиками и поджигателями! Со стритрейсерами! Ты хоть знаешь, сколько ДТП в год происходит по их вине? А сколько людей погибает в этих ДТП?!

– Мои друзья совсем не такие! На их совести нет ни одного ДТП! Мы гоняемся за городом, где нет машин и…

– Ты их защищаешь?!

– Восстанавливаю справедливость.

– Я сегодня же подам рапорт о твоем поведении начальству! Я требую, чтобы ты прекратил эту дружбу! Сотрудник приличного банка не может быть стритрейсером! Это пятно на репутации всей компании! Это… это позор!

– У Вас нет права заставить меня!

– Либо ты – серьезный, уважаемый человек и наш сотрудник! Либо, … безработный стритрейсер. Выбирай, Сережа. До обеда у тебя ещё есть время!

– Андрей Павлович! Мне не нужно столько времени, чтобы выбрать между одним и другим! Либо Вы зарываете глаза на то, чем занимаюсь в свободное от работы время, которое Вас и Ваш банк не касается, либо… прощайте.

– Прощайте, Сережа. Я думал, Вы умнее, но я ошибался.

– Прощайте, Андрей Павлович. Я тоже думал, но ошибся. Вы по собственной глупости теряете ценного сотрудника!

Спокойно покинув свой теперь уже бывший рабочий кабинет, спустился на лифте в фойе и только тогда осознал, что свободен…

Спустя три месяца мои друзья – стритрейсеры помогли мне устроиться на работу в другой банк, где начальство не было столь любопытным в отношении личного времени своих сотрудников.

***

Никогда не меняйте свое истинное «я», на чужие стереотипы о Вашем «я». Потеряв работу, найдете другую; потеряв себя – потеряете все.

Что такое счастье?

***

Такси – моя тайная страсть. Люблю я проехать с одного конца города на другой на желтой «Волге» и задушевно пофилософствовать с водителем. Может быть, по этой причине мне всегда везет на таксистов-философов?!

Рейс «Берлин – Санкт-Петербург» был ночным. Выйдя из здания аэропорта, я с наслаждением вдохнул сырой воздух северной столицы. Краем глаза заметил на стоянке две машины – такси: потрепанный «Газ 24—02» и новенький «Фиат». Водители, стоя около своих лошадок, подбадривались утренним кофе. Когда я быстрым шагом направился в их сторону, они начали играть в «камень-ножницы». Меня это рассмешило и я мысленно пожелал удачи водителю «Волги». Может быть, поэтому он и победил. Нерешительно взглянул на меня, открывая багажник – его смутил мой дорогой костюм и кожаный кофр. Чтобы разрядить обстановку я дружелюбно улыбнулся, усаживаясь на переднее пассажирское и не пожалел о своем поступке.

– Куда едем, шеф?

Я назвал адрес.

– Вмиг домчим! Вы не смотрите, что рожденный в СССР, 95 лошадей под капотом!

Но вопреки уверениям водителя, в центре мы попали в жуткую пробку. Из-за отсутствия кондиционера, в салоне было душно. Поток двигался медленно. Я начал нервничать – плохо переношу жару. Заметив мое состояние, таксист извлек откуда-то из-под сидения холодную бутылку минералки и протянул мне со словами: «Пейте, у меня тут мини-холодильник. Аккумулятор позволяет, не иномарка! Наши горьковские и не такие чудеса творят. Инженер я. Вот и колдую».

– Как же Вас с высшим в такси занесло?

– Ветром демократии, – улыбнулся водитель. – Заводы закрылись. Теперь мало кому моя профессия нужна. А Вы кем работаете?

– Бизнесмен. Туризм.

– Хорошая профессия. Современная… А я вот как-то потерялся в 90-е. Таксую теперь. Ипотеку закроем и тогда поменяю свою «старушку» на «Фиат» или «мерин» подержанный, чтобы посолиднее смотреться. А там дети подрастут тоже на ноги поставить надо. У меня их трое. Двое пацанов и дочка… Ещё собака и рыбки… аквариумные…

– Вы счастливы? – вдруг в слух выдал я свои мысли.

– А как без этого? Конечно, счастлив!

– В чем же Ваше счастье?

– Как в чем? … У меня дети, жена, … собака и рыбки… аквариумные… дача у тещи… Это ли не счастье??

– Может быть, – недоуменно пожал я плечами.

– А Вы? Счастливы?

– Конечно! – не задумываясь, ответил я. – Я вырос в обычной рабочей семье. В детстве у меня не было даже своего самоката. Я донашивал вещи старшего брата, учился по его старым учебникам… И мечтал о том, когда вырасту стану зарабатывать и покупать себе вещи и прочее… ничего не донашивать! Сейчас моя мечта сбылась! Это ли не счастье??

– Может быть, – недоуменно передернул плечами водитель, подражая мне. И добавил, – Как говорила моя прабабка, счастье-то оно у каждого свое… на соседское непохожее.

Мне оставалось только согласиться с ним.

Потерянная радость

***

Внизу, под мостом, прогремел очередной «товарняк»… Денис со смешанным чувством посмотрел на рельсы. «Ну, все… пора, – подумал он решительно, – следующий мой». Парень легко перебрался через ограждение и, усевшись на перилах, закурил, как ему казалось, последнюю в своей жизни сигарету.

***

Его мысли сами собой унеслись куда-то в прошлое… в детство. К бабушке, воспитавшей его, к отцу, которого Денис видел только по праздникам и в свой день рожденья. Мать умерла рано. В памяти было обрывочное воспоминание о ней – ворох белоснежных роз, черный лаковый гроб и женщина с мертвенно бледным, строгим лицом в нем… Вот и все, что он помнил о собственной матери. Бабушка привила ему веру в Бога и в Небеса Отец ворчал на нее за это. При нем Денис становился ярым атеистом, хотя в тайне всегда искренне верил в Бога.

А потом… потом что-то случилось и Бог оставил его. Или ему так казалось?! Нет, ошибки быть не могло. Куда-то исчезла радость жизни. Все стало каким-то пресным. Удачные, прибыльные сделки больше не приносили былого чувства эйфории, а встречи с любимой женщиной стали какими-то слащаво-приторными. Секс – приевшимся и тошнотворным, а достаток – опостылевшей необходимостью. Ничто не радовало, не волновало его.

Начались походы по психотерапевтам. Деньги рекою текли в чужие карманы чужих белых халатов, но ни за какие рубли, доллары и прочую валюту мира никто не мог вернуть Денису его былую радость. В конец измотанный депрессией, бессонницей, похудевший и осунувшийся, он понял, жить так дальше нельзя и выход был только один – смерть. Так он решился на этот побег, на… суицид… Это и привело его в то пасмурное августское утро на питерский ж\д перегон…

***

«Господи! Неужели нет другого пути? Я не хочу умирать, но и жить так больше не могу! Укажи мне путь! Господи, укажи!» – вдруг мысленно взмолился Денис. Окурок полетел под мост, на рельсы.

«Мужик, закурить найдется?» – неожиданно прозвучал за спиной незнакомый голос. Денис, не оглядываясь, протянул на половину пустую пачку сигарет.

«Спасибо, брат! А чего это ты тут сидишь?» – не отставал случайный прохожий.

«Я… не знаю …Идите, … товарищ. Вам-то какое дело?» – рассеянно ответил Денис.

«А ну-ка слезай оттуда! Слезай, кому говорю!? … Руку-то давай!» – вдруг прикрикнул незнакомец. Повинуясь его командному тону, Денис как во сне вернулся на мост. Вот он снова твердо стоит на ногах и смотрит в задорно – серые глаза незнакомого ему человека.

– Меня Фомой кличут!

– Денис…

– Очень приятно, знаешь ли. Очень… А что ж ты, брат, залез-то сюда?

– Сам не знаю. Опостылело все. Нет мне радости в жизни…

– Э, брат… так не бывает!!

– Бывает…

– А пойдем со мной, я тебе докажу, что жизнь – это и есть самая большая радость.

– А куда идти надо?

– Волонтер я. Нас 10 человек… ездим по матушке-Россее, по деревушкам, старые храмы-церквушки восстанавливаем. Поедим с нами. Узнаешь, какова она, жизнь-то…

– Поедим … – сам не зная почему, согласился Денис.

***

Год спустя…

Крестный ход, возглавляемый старичком – батюшкой шёл по главной (и единственной) улочке глухой зауральской деревушки, люди набожно крестились, клали поклоны. В толпе, позади всех стоял молодой питерский инженер Денис Меньшов и плакал, глядя на новые золоченые купола отреставрированной церквушки. Его огрубевшие, загорелые руки немало поработали над этой церковкой. И оттого так спокойно и радостно было на душе. К нему вернулась его потерянная радость…

«Господи, спасибо тебе», – благоговейно прошептал инженер, утирая слезы широкой ладонью.

Кроссовки

– Найти идеальную пару очень трудно! Но все же возможно!

– Вы о туфлях или о мужчинах? Хотя, если присмотреться, в них есть что-то общее…

***

Высказывание попалось мне на глаза лет пять назад и я не мог с ним не согласиться. Взять, к примеру, мою институтскую подругу – Татьяну. Умна, красива, рисует… Просто мечта, а не девушка, но вот беда – обувь подбирать совсем не умеет, впрочем, не только обувь. Татьяна – девушка со статусом, в рванине с китайского рынка не ходит. Все ее туфельки брендовые, приобретенные за умопомрачительные суммы, но… увы и ах… одни ей чуть великоваты, другие нещадно натирают пяточки, третьи – жмут после часа другого, в четвертых подворачивается голеностоп, а пятые давят на любимую мозоль. И если бы все Танюшкины беды только этим и заканчивались, но… не тут-то было.

***

Первая красавица на курсе – Таня – могла заполучить любого, но выбрала разгильдяя Сашку. Хотя это и понятно – сын небедных родителей, своя «Волга», что в те годы было верхом роскоши. Ко всему прочему Александр был хорош собою и ничем не обременен, как дурными привычками в виде курения и алкоголизма, так и высокими моральными принципами и воспитанием. Мог употребить крепкое словцо «на людях», плевать на тротуар, бросать мусор мимо урны, ковырять вилкой в зубах и прочие мелочи воспитания, как он сам их называл. Их роман продержался два месяца, после чего кавалер был отправлен в отставку. Правда не самой Татьяной, влюбленной в него по уши, а ее папой – профессором кафедры естественных наук, в глаза обозвавшим потенциального зятя павианом и петухом. Тот так сильно обиделся, что с тех пор обходил Таню по дуге радиуса взрыва пушечного ядра.

Н-да, великоваты туфельки… Не Ваш размер…

***

Второй, не менее примечательный, кавалер был просватан Танюшке ее папой. Доцент орнитологии, сам похожий не то на цаплю, не то на журавля, с непомерно длинными конечностями, худой и сутулый и с неизменными очками на длинном «гоголевском» носу. Одно слово – ботаник… Такой не станет ковырять вилкой в зубах и плевать на тротуар. Но… рано Танюшкины подруги приготовились ловить букет! Журавль, как его за глаза окрестила сама невеста, оказался занудой.

«Девочки и мальчик (она всегда так обращалась к нашей компании), вы себе не представляете, как он мне надоел своими нравоучениями и замечаниями! – жаловалась нам невеста, после полугода отношений с Журавлем. – Вилку я держу неправильно, и юбка у меня слишком короткая, и кашляю я слишком громко, и смеюсь слишком много и в неположенных местах. Нет, вы слышали это? А где положено смеяться?! Это что же, как для курения места и для смеха так же что ли?«Мы сочувственно кивали головами и жалели «бедняжку». Закончилось все банально – Татьяна пристроила Журавля – старой деве нашего потока – Анне Сергеевне. и даже на их свадьбе погуляла, только вот букет поймать не сумела.