– Я ни хера не понимаю, Сань… Артель… улица эта странная,– я показал на старинный пузатый трамвай, проехавший вдалеке.
Мы подошли к лотку с газетами. Сверху над лотком бережно натянули брезентовый полог. Мальчишка в моряцком черном бушлате хитро подмигнул:
– Иностранцы?
– С чего ты взял?
– Шмотки у вас импортные. Вы из Прибалтики?
Я мельком взглянул на витрину с названиями газет: «Колоколъ», «Монархистъ», « Глас народа».
На всякий случай пригляделся к числам выпуска: на всех стояло сегодняшнее число « 26. 02. 20.»
– Газетку хотите купить? – усмехнулся малец.
– Слушай, пацан. Хватит прикалываться! – нахмурился Саня.– Признавайся, где тут у вас стоит скрытая камера? Программа «Розыгрыш» в город приехала?
Мальчик удивленно посмотрел на нас и кивнул на тротуар.
Я обернулся и толкнул напарника в плечо: к нам медленно приближались два настоящих жандарма.
Глава 2
В голопузом детстве меня частенько оставляли дома с дедушкой. На все мои требования включить по телевизору мультики, глуховатый дед Степан совершенно не реагировал. Он любил смотреть футбольные матчи или старые фильмы о войне или дореволюционной России. В моей памяти почему-то навсегда отпечатался эпизод из какого-то старинного кино, где здоровенный пучеглазый жандарм в папахе и шинели, с лицо закрученными рыжими усами, бережно нес за шкирку в участок двоих субтильных жуликов.
Именно такой русский богатырь-жандарм, пышущий здоровьем, медленно подходил сейчас к нам неторопливой медвежьей походкой. Его напарник семенил сзади, маленький и невзрачный, он едва достигал гиганту до груди, и я почему-то подумал, что коллеги наверняка называют их «Штепсель и Тарапулька».
Богатырь окинул нас глубокомысленным взглядом и пробубнил:
– Ефрейтор Пантелеев. А позвольте, господа хорошие, взглянуть на ваши документики?
Кол чуть не прыснул от смеха, но все же медленно достал из кармана водительское удостоверение и протянул жандарму. Я вспомнил, что у меня с собой сейчас не было абсолютно ни каких документов.
Представитель власти покрутил водительские права в огромных ручищах, несколько раз перевернул и даже понюхал.
– Пойдемте с нами, мои хорошие…– здоровяк кивнул на желтое двухэтажное здание на углу улицы.
– Мужики, давайте заканчивайте свой цирк,– усмехнулся Санек,– мы вообще-то на работе.
– Ступай, тебе сказали! – взвизгнул мелкий жандарм, – не перечь представителям власти!
Мы пожали плечами и поплелись вслед за богатырем. Сзади настороженно брел мелкий сопровождающий, насвистывая что-то под нос.
Я на секунду подумал, если бы не странные автомобили на улицах, можно было действительно подумать, что мы попали в дореволюционную Россию. Мимо прошли две девушки в строгих суконных шинелях, с блестящими медными пуговицами, они вылупились на нас, как на заморскую диковинку.
– Сокол, я тут одну хохму вспомнил,– улыбнулся Кол,– пару дней назад в Сети прочитал. В Екатеринбурге открыли новый вид экстремального туризма. Ты подписываешь договор, платишь бабки, а после тебя ведут в участок, допрашивают, прессуют… конечно, в пределах разумного. Просят подписать признание, а после везут в лес и заставляют копать яму под оружейными стволами…
– Читаешь всякую хрень…
– Да я к тому, а не попали ли и мы под такой замес… нет у тебя случайно богатых недоброжелателей, устроивших весь этот спектакль?
– Саня… ты что, так ничего и не понял? – нахмурился я.
– А что…
– А ну хватит языками молоть! – истерично взвизгнул сзади мелкий жандарм.
Возле входа в желтое здание, где висела большая серая вывеска:
«Дивногорский участок жандармерии», на ступеньках стояли три высоких харизматичных бородача в папахах с красным околышем, бурках, и кинжалами на ремнях.
– Гляди, Каримов, – усмехнулся горбоносый бородач,– никак Пантелеев шпионов отловил.
– В участке разберемся, что за супчики…– пробурчал богатырь.
Жандармы провели нас по полутемному коридору и приоткрыли высокие двери в просторное светлое помещение. Примерно треть комнаты была отделена решеткой. Взаперти сидели два худощавых небритых мужика в грязных полушубках, похожие друг на друга как две капли воды.
На черном кожаном диванчике у стены восседал бравый черноусый жандарм в сером кителе, а за большим столом что-то быстро писал в толстом журнале пожилой лысый мужчина в гражданском костюме. На углу стола стоял большой старинный монитор, а внизу на полочке компьютер, наверняка такие были еще у моего бати в школе. У окна висел большой портрет в золотистой рамке. На нем неизвестный художник изобразил красивого темноволосого мужчину в камзоле, с перевязанной алой лентой.
Писарь за столом отложил ручку и удивленно взглянул на нас.
– Господин штабс-капитан, вот двоих подозрительных супчиков на проспекте взяли,– пробухтел здоровяк-ефрейтор.– Документов нет, суют под нос какие-то фантики…
Он осторожно положил на стол водительское удостоверение Сани.
– Карпухин, обыщи-ка их,– нахмурился писарь, оказавшийся к нашему удивлению штабс-капитаном.
Черноусый офицер неторопливо привстал с дивана, лениво потянулся и подойдя ближе, резко гаркнул:
– А ну, вынимай все из карманов!
Я медленно достал сотовый телефон и бумажник, больше с собой ничего не было. Все это имущество положил на край стола и придвину штабс-капитану.
А Саня неожиданно заартачился:
– А кто вы вообще такие? С хера ли я вам должен карманы выворачивать?
Черноусый неожиданно огрел Сашку кулаком по загривку, и четкой подсечкой сбил с ног. Кол попытался привстать, но офицер навалился всем телом и выкрутил ему руки, а мелкий жандарм быстро подлетел и защелкнул наручники на Саниных запястьях.
Я открыл рот, собираясь выразить недовольство, но богатырь Пантелеев незаметно подошел сзади, и быстро обхватив мои руки, тоже заковал в наручники.
Черноусый и Мелкий подняли на ноги Саню, встряхнули, и быстро обшарили его карманы, достав мобилу, бумажник и травматический пистолет.
– Вы еще ответите… уроды…– пробурчал Кол.
Штабс-капитан немного удивленно покрутил в руках травмат и отодвинул в сторону. Больше всего его почему-то привлекли телефоны. Он долго рассматривал мой сотовый и наконец, медленно прочитал на крышке:
– Мэйд ин чина…
