Невеста дракона

– Кто это?! – вскрикнула Тэсси, отпрянув от зеркала.

Арнек поднял голову и дружелюбно заметил:

– Не смею утверждать наверняка, но, полагаю, это моя родная сестрица.

Тэсси продолжала изумленно таращиться в отливавшее бирюзой стекло, и он прибавил:

– Ну, сестренка, стоит ли так пугаться? Не дракона же ты увидела. К себе могла бы и попривыкнуть. Тем более что, некоторые подслеповатые горожане находят тебя хорошенькой.

Тэсси вновь приблизилась к обрамленному серебром зеркалу.

– Это не я, – прошептала она. – Это вообще кто-то чужой…

– Болотная ведьма, – подшутил брат.

– Это мужчина, – Тэсси вглядывалась в отражение. – И одет не по-нашему, – она сделала жест, словно пыталась помахать кому-то рукой. – Он меня не видит.

Арнек захлопнул книгу, неторопливо обошел стол и встал у Тэсси за плечом.

– Ну? – выдохнула она, не отрывая взгляда от зеркала.

– Замечательно, – отметил брат. – Очень хорошо сыграла. Я почти поверил.

Тэсси изумилась:

– Но… разве ты не видишь?.. Вот же он, смотри! Поворачивается, отбрасывает волосы со лба… Идет сюда… Снова поворачивается и уходит назад. У него расшитый серебром плащ… Думаю, что серебром, нити блестят…

Тэсси обернулась и обнаружила, что даром тратит красноречие: брат сидел у стола, уткнувшись в книгу. «Как же так? Почему он ничего не разглядел? Ведь я-то ясно вижу…»

Она зажмурилась и через несколько мгновений вновь открыла глаза. В комнате царил зеленоватый полумрак – окно сплошь затянули побеги дикого винограда. Только в одном месте листья расходились и пышущие жаром солнечные лучи врывались в комнату, озаряя стол и раскрытую книгу. В этом ярком свете темно-русые волосы Арнека отливали золотом, а зеленоватые глаза становились прозрачными. (Цветом глаз и волос брат пошел в отцовскую родню, Тэсси же унаследовала темные глаза и волосы от матери).

Арнек, казалось, с нарочитой отстранённостью перелистнул страницу. Но через минуту Тэсси заключила, что брат зачитался всерьез. Взгляд его неотрывно скользил по строчкам, вдобавок Арнек несколько раз взъерошил волосы – верный признак, что книга захватила его целиком.

Тэсси повернулась к двум тяжелым кованым сундукам, хранившим главное богатство этого дома – книги с потемневшими от времени страницами, в кожаных и бархатных переплетах. Затем оглядела толстые потолочные балки. Вырезанные на них птицы – алые, зеленые, синие – казались живыми, Арнек недаром славился мастерством. Такие же птицы украшали занавеси у дверей и окон, только теперь Тэсси любовалась своей работой (точнее, находила в ней сплошные недостатки, считая, что даром слывет искусной вышивальщицей).

Словом, комната ничем не удивила и не озадачила Тэсси. Удостоверившись в собственном здравом рассудке, Тэсси с опаской обернулась к зеркалу.

Сквозь легкую дымку вырисовывалась чужая комната: голые каменные стены и узкое стрельчатое окно. Льющийся из окна свет то и дело заслоняла темная фигура. Высокий худощавый мужчина расхаживал из угла в угол. Тэсси не могла различить черты лица незнакомца, видела только, что он светловолос и, похоже, молод. Временами он нетерпеливо встряхивал головой, откидывая со лба волосы. Серый плащ ниспадал с его плеч до самого пола. Во всей округе плащей такой длины и покроя отродясь не носили.

– Арнек! – жалобно позвала Тэсси. – Неужели ты его не видишь?

– Ты бы лучше садилась работать.

Тэсси покорно возвратилась к столу. Со своего места она не могла заглянуть в зеркало, а потому постоянно вскакивала: взять ножницы, поднять упавший моток ниток (мотки прямо разбегались!). Каждый раз спешила украдкой поглазеть на незнакомца. В конце концов Арнек, выразительно кашлянув, пообещал перенести зеркало в мастерскую. Тэсси угомонилась и продолжала шить, изнывая от удивления и любопытства.

Ни о чем другом в ближайшие дни думать она не могла. Украдкой наблюдая за братом, подметила, как Арнек поправляет перед зеркалом ворот рубахи. «Значит, и впрямь видит только свое отражение!»

Не желая вызвать насмешек, Тэсси заглядывала в зеркало, лишь оставаясь в одиночестве. Она все отчетливее видела комнату – стены из серого с искрой камня (во всей округе не добывали подобного), возле оконной рамы камень выщерблен. За окном неизменно синело ясное небо, хотя бы над городом Тэсси и бушевала гроза.

Лицо незнакомца она тоже теперь различала ясно. Он и впрямь оказался очень молод, вряд ли старше самой Тэсси. Светло-серые глаза, прямые брови, над левой – красное пятно, будто след ожога. Красивые, четкого рисунка губы. «Он бы мне очень понравился – не будь так надменен и замкнут». Гримасу высокомерия не мог согнать с его лица даже мгновенный, искажавший черты гнев или столь же мгновенная и холодная улыбка.

Постепенно Тэсси уверилась, что незнакомец – узник, ведь сколько она ни смотрела, ни разу не заметила, чтобы он покидал комнату или к нему кто-то приходил. День за днем он метался по комнате. Несколько раз в ярости ударял кулаком по стенам, точно желая их сокрушить.

Тэсси все больше изнывала от неизвестности. «Почему зеркало стало окном? Почему – для меня одной? Кто этот человек?» Казалось, утолить ее любопытство мог только сам незнакомец. «Если бы он меня увидел! Заговорил!»

Спустя неделю Тэсси задумчиво распарывала узор, обнаружив, что в рассеянности вышила лиловые листья. «Брат прав, я глупею с каждым днем. Нельзя больше глядеть в зеркало. Уже не замечаю, что делаю».

В дверь стукнули, и легкие шаги возвестили о появлении гостя.

– Здравствуй, Чарк, – поприветствовала Тэсси, не успев поднять головы.

Отлично знала манеру дяди: постучать и тотчас входить, не дожидаясь ответа. Вскинула глаза, улыбнулась. Разумеется, порог переступил именно дядя. Иссиня-черные волосы обрамляли узкое бледное лицо, а глаза были такими темными, что казались одним сплошным зрачком.

– Брат дома? – отрывисто спросил Чарк, привычно обходясь без поклонов и приветствий.

Тэсси тихонько вздохнула: манеры дяди оставляли желать лучшего. Впрочем, она-то с Чарком всегда ладила, наверное потому, что была младше только пятью годами и могла простить кромку грязи под ногтями и обойтись без лишнего: «День добрый, как поживаете?»

– Дома, – Арнек переступил порог следом за гостем, неприязненно осведомился: – С чем пожаловал?

Он не предложил гостю сесть, но Чарк тут же показал, как мало нуждается в приглашении. Опустился на скамью, устало привалился к стене, вытянул ноги в забрызганных грязью сапогах. Залатанный плащ его тоже был невероятно грязен, заношенная рубаха просвечивала на локтях. Тэсси вновь украдкой вздохнула. Оборванцев в городе не любили, однозначно почитая бездельниками. За Чарком, вдобавок, водилась слава чернокнижника.

– Что тебе нужно? – нетерпеливо проговорил Арнек. – Зачем явился?

– О, разумеется, не за родственным или дружеским участием. Этого-то добра на мою долю всегда выпадало с избытком, – тихо и ядовито отозвался Чарк.

Тэсси отложила шитье и направилась в кухню, предоставив родичам переругиваться в собственное удовольствие. Когда она возвратилась с миской бульона, здоровенным куском мяса и краюхой хлеба, мужчины уже не ссорились.

– Дракон летит, – Чарк, не глядя, протянул руку и уверенно перехватил миску с бульоном, – он все ближе. Дремотный город и Старое полесье захвачены.

Арнек сильно встревожился. Даже позабыл подчеркнуть, что Чарк, видно, боится поперхнуться словами благодарности.

– Откуда ты знаешь?

– Сам видел.

– Может, ты и дракона видел?

– Нет, – невнятно откликнулся Чарк, впиваясь зубами в мясо. – Никто его не видел. Беглецы твердят одно и то же: над городом проносится багровая тень, и следом нападают чужеземцы. Дракон за их спинами дышит пламенем. Самые стойкие горожане пугаются и бегут.

– Может, чужеземцы севером пройдут, – подала голос Тэсси. – К северу города богаче.

– Вот-вот, – буркнул Чарк, – городские старшины, похоже, этой же надежды преисполнились.

– Спасибо за новости, – Арнек явно не желал затягивать разговор и, так как усталый гость и не подумал встать, направился к двери, бросив сестре: – Буду в мастерской.

Тэсси поспешно схватила иголку – все утро потеряно, а собиралась закончить работу к вечеру. Она расправила ткань, разглядывая пламенеющие цветы. Странно, день назад рисунок казался таким нарядным, а сейчас будил тревогу. Слишком похожи лепестки цветов на языки пламени. «Страшно подумать, дракон сжег два города!»

Тэсси поежилась, покосилась на дядю и неожиданно для себя промолвила:

– Приноси завтра твою одежду. Починю и постираю, – она неуверенно умолкла, ожидая ледяной отповеди.

Он криво улыбнулся.

– Спасибо. Увы, эта одежда – единственная. Другой нет, а шествовать через весь город голым…

Тэсси задохнулась. Только одну зиму они с Арнеком перебивались с хлеба на воду, когда брат тяжело заболел, а она была слишком мала, чтобы работать. В тот черный, неурожайный год дальние родичи, обремененные собственными многочисленными чадами, не могли им помочь. Только одну зиму они с Арнеком голодали. Что же такое – постоянная нищета?

– Говорят, раз в год дракон требует девушку на съедение, – неожиданно промолвил Чарк.

– Кто говорит? – переспросила Тэсси. – Беглецы? Или ты где-нибудь вычитал?

Еще не договорив, она поняла: если кто и может посвятить ее в тайну зеркала, то – один Чарк.

– Послушай, – решилась Тэсси. – Со мной что-то творится…

– Влюбилась? – перебил дядя, метнув на нее быстрый косой взгляд.

– Нет, – отмахнулась она, – совсем другое. Колдовство, что ли.

Теперь он повернул к ней лицо. Решив, что дядя проявляет крайнее внимание, Тэсси поспешно выпалила:

– Я перестала видеть себя в зеркале. В том, большом, – она махнула рукой. – А вижу… чужую комнату, мужчину – он все мечется от окна к двери. Меня не замечает. Не знаю, кто этот человек. Я никогда с ним не встречалась. По-моему, он очень далеко отсюда.

– Надеюсь, он симпатичный? – ухмыльнулся Чарк.

– Красивый, – с вызовом промолвила Тэсси. – Только недобрый. Глаза холодные… даже, когда улыбается.

– О, так он еще и улыбался? А подмигивать тебе не пробовал?

– Я же сказала, он меня не видит! – Тэсси чуточку повысила голос, всеобщее недоверие выводило из себя. – Вид у него надменный, улыбается редко. Похоже, сидит в заточении.

– Почему так решила?

Чарк явно не верил, но разговор продолжал – то ли ради забавы, то ли из склонности к племяннице.

– Он богато одет, но одежда грязная, – Тэсси густо покраснела и отвернулась, чтобы не видеть дядиных обносков. – С чего бы ему не сменить наряд?

– В самом деле, – спокойно согласился Чарк.

Радуясь, что дядя хотя бы не обиделся, она продолжала:

– Он все время ходит из угла в угол, не останавливаясь. Странно, что выбрал для прогулок небольшую комнату.

Чарк слегка кивнул, кажется, впервые начав вслушиваться в ее слова.

– Одет по-чужеземному. Да, а над левой бровью у него шрам… очень странный, похож на раковину улитки.

Едва договорив, Тэсси задохнулась, потому что задохнулся Чарк. Дядя уставился на нее с таким напряжением, с каким она все последние дни глядела в зеркало.

– Клеймо в форме улитки?

Тэсси с трудом осознала, что ей наконец-то поверили. До этой минуты она не верила самой себе. Выходит, не грезила, не обезумела. Она и впрямь видела знатного чужеземца, и Чарк этого чужеземца знал. Недаром от потрясения проговорился: не шрам – клеймо.

– Опиши-ка мне своего незнакомца.

– Узник высок. Вернее, я так думаю. Он почти заслоняет окно. Худой… нет, скорее очень подтянутый, поджарый. Светлые волосы до плеч… Ну, и клеймо, – она намеренно повторила дядину оговорку.

Чарк сохранял вид спокойный и непроницаемый.

– Ты его знаешь? – спросила Тэсси напрямик.

Не ответив, дядя поднялся на ноги и молча двинулся прочь. Тэсси терпеть не могла его манеру – уходить без объяснений, но сейчас просто пришла в ярость. Забыв об уважении к старшему, рванулась следом, ухватила Чарка за рукав.

– Кто это был? Скажи…

Дядя стремительно обернулся. Рявкнул:

– Скажу одно: к зеркалу близко не подходи! И не смотри в него, ясно?!

Тэсси охватил такой гнев, что затряслись руки, и вторично за утро пришлось отложить работу. «Иначе на вышитых цветах вырастут настоящие шипы». Аккуратно собрав мотки ниток, иголки и ножницы, Тэсси отправилась в мастерскую к брату.

В глаза ударил солнечный свет. Арнек трудился над деревянным сундуком. Казалось, едва касался янтарно-желтой поверхности, стружки снимались не толще лепестка, но все яснее выступала мощная львиная лапа, придавившая к земле солнечный диск.

Увидев сестру, Арнек отложил резец и яростно промолвил:

– Я не знаю, как назвать городского главу! Почему не выслал дружину в подмогу воинам Дремотного города и Старого полесья? Если дракон повернет на юг, наша участь будет плачевна. Если же устремится на север… Тогда здесь укроются беглецы со всей округи. А это всегда – теснота, воровство, болезни.

– Верно, – шепнула Тэсси, думая о давнем моровом поветрии, оставившем их с Арнеком сиротами. – Верно… Только…

– Как повлиять на главу? Не знаю. Разве что Чарк хитрость присоветует? Он тебе больше ничего не рассказывал?

– Нет, – Тэсси смутилась, припомнив, чем были заняты ее мысли и какими вопросами донимала Чарка. – Подожди! Сказал: раз в год дракон требует девушку на съедение.

– Боюсь, если дракон нападет, одной девушкой не откупимся, – угрюмо пробормотал Арнек. – Жертв будет много больше.

Тэсси уныло кивнула и двинулась к двери, но брат жестом ее остановил.

– Вот что, Тэсси. Наш дядя ничего не делает без умысла. О старшинах заговорил не случайно, зря я его осадил. Сходи завтра к нему… Я бы и сам сходил, но, боюсь, дело кончится раздором. Ты же с ним ладишь. Попробуй, расспроси…

– Схожу, – пообещала Тэсси, надеясь, что брат усмотрит в ее поспешном согласии лишь обычную покладистость и миролюбие.

Арнек одобрительно кивнул, и Тэсси на цыпочках удалилась.

…На рассвете она загасила оплывшую свечу и устало потерла глаза. Пол устилали обрезки и лоскутки, зато на скамью были брошены штаны, рубаха и даже плотный короткий плащ. Правда, у рубахи оказался синий ворот, коричневая спина и серые рукава, а плащу не хватало капюшона, но в целом это была добротная одежда, и Тэсси осталась довольна.

Всю ночь она просидела спиной к зеркалу, но сейчас, передвигаясь по комнате, уже не могла избегать взглядом его бирюзовой глади. Каждый раз, как взор ее касался зачарованного стекла, по зеркалу растекалась легкая дымка. Тэсси подступила ближе и уперлась взглядом в стекло.

Никогда еще она не видела незнакомую комнату так ясно. За окном разгорался розовато-жемчужный восход. Узник стоял, опершись о раму окна, и смотрел вниз. Тэсси в тысячный раз попыталась его окликнуть, и в тысячный раз узник ее не услышал. Отступил от окна, расправил край плаща и взял в руки серебряную застежку с крупным черным, зеркально блестевшим камнем. Лицо его отразилось в камне, и Тэсси вдруг встретилась с незнакомцем взглядом.

Он увидел ее! Вскрикнул от изумления и выронил застежку. Перепуганная Тэсси отскочила от зеркала. Сердце билось где-то в горле, в ушах гремел дядин голос: «К зеркалу близко не подходи!» Но Тэсси знала, что снова посмотрит в зеркало – и прямо сейчас.

Узник ждал, поднеся застежку близко к глазам. Мог бы ждать день, два, месяц – не теряя терпения, это Тэсси поняла сразу. Нелепо было рассчитывать, что он сочтет увиденное пустой грезой. Прежде, чем она успела шевельнуть губами, он выпалил:

– Выпусти меня отсюда!

– Что? – опешила Тэсси.

– Открой дверь! Скорее!

– Но я не могу, – пролепетала она, чувствуя себя безумно виноватой: из пустой прихоти заронила несбыточную надежду.

– Умоляю тебя! – закричал он. – Я здесь полгода. Я сойду с ума или брошусь вниз с башни!

Тэсси внезапно почувствовала, что узник говорит правду, в которой до этой минуты не признавался даже самому себе – он был близок к безумию. Его лицо уже не было ни гордым, ни высокомерным. Он внушал только сострадание – не страх.

– Я не могу, – Тэсси чуть не плакала. – Я не знаю – как.

– Да сможешь, клянусь кровью дракона! – воскликнул он с такой страстью, что Тэсси на мгновение поверила в собственные неведомые силы. – Ты же хозяйка дверей! Сунь руку сквозь стекло!

– Что?!

– Скорее, дай руку!

Тэсси медлила. Ей совсем некстати вспомнился наказ дяди. От какой опасности Чарк хотел ее оградить?

– Помоги мне! – в голосе узника слышалась истерическая мольба. – Я отблагодарю, клянусь кровью дракона!

Он на мгновение прижал ладонь к клейму над левой бровью.

Тэсси подняла руку, но так и не коснулась дрожащими пальцами стекла. «Вдруг не он выберется сюда, а я провалюсь к нему?!»

– Решайся, трусиха! – крикнул он в отчаянии.

Тэсси оскорбилась – особенно сильно потому, что и впрямь изрядно трусила. И, не раздумывая, сунула пальцы сквозь стекло.

В первый миг она ничего не ощутила. Только бессмысленно смотрела, как бегут по зеркальной глади круги, точно от брошенного в воду камня. Затем руку ее до хруста стиснула другая рука. Совсем близко Тэсси увидела серые глаза, полнившиеся сумасшедшим весельем и такой же неистовой дерзостью. Вместе с незнакомцем она неслась куда-то. Вниз? Вперед? Ветер свистел в ушах, пенились белые буруны на гребнях волн. Волны мчались мимо – или Тэсси с узником летели над волнами? На горизонте вставал город. Меж зелени висячих садов белели остроконечные башни. Мелькнули золоченые купола, развернулись светлые зеленые долины и темно-зеленые дубравы предгорий, а вот и белые шапки гор, за ними – расплавленное серебро реки, новые луга и пашни, новые леса. Затем – высокие стены очередного города.

– Я твой должник!

Узник разжал ладонь. Тэсси откачнулась назад и упала на спину. Затем приподнялась и уставилась в зеркало, отражавшее ее собственное покрасневшее и донельзя глупое лицо. Правая ладонь онемела. Тэсси попыталась шевельнуть пальцами. Что-то мешало, что-то тонкое и холодное.

Поднеся руку к глазам, она обнаружила серебряную цепочку, опутавшую пальцы. На цепочке покачивалась единственная бусина. Темно-красная, как показалось вначале, но почти сразу Тэсси обнаружила, что сама бусина хрустально прозрачная, однако заполнена вязкой, густой, рубиново-алой жидкостью.

Никогда раньше Тэсси не навещала дядю, но не сомневалась, что легко отыщет его жилище. Чарк как-то обмолвился, что живет возле Ведьминого омута, а там много десятилетий никто не селился.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.