Пересвет
Пересвет
Историческая драма
Александр Мынто
Историческая приключенческая драма с песнопениями.
По благословению
Духовника Оптиной пустыни
схиархимандрита Илии.
© Александр Мынто, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
От автора
Этот сценарий создавался по плодам моего духовного тружения и промыслительного осязания жития великого русского воина святого преподобномученика Александра Пересвета.
О себе поведаю, что я родился 9 ноября 1956 года в городе Брянске.
Юность, как и у многих мальчишек той поры, была яркой, бурной и стремительной по степени взросления, а потому за себя и за ближнего своего приходилось порой отстаивать правду в кулачных поединках.
Учился в школе, активно занимался спортом и с воодушевлением играл в спектаклях знаменитого в то время народного театра «Романтик» под руководством незабвенной Елены Кирилловны Кирюшиной, дай Боже ей доброго здравия!..
Во время службы в армии стал чемпионом дивизии по вольной борьбе, занимался самбо и рукопашным боем.
После армии поступил в Воронежскую Государственную Академию Искусств на театральный факультет, курс народного артиста России профессора Бугрова Владимира Васильевича. Светлая ему память!..
Во время учебы в академии играл в спектаклях Воронежского театра юного зрителя, а по окончании остался работать в этом замечательном театре, прослужив ему верой и правдой двенадцать незабываемых лет и сыграв на его прославленной сцене более сорока ролей. Трижды удостаивался звания лауреата молодежного конкурса: «Лучшая мужская роль сезона!..» Много лет успешно играл Д’Артаньяна в легендарном музыкальном спектакле Михаила Логвинова «Три мушкетера».
На всю жизнь сохранил в душе добрую память о своих коллегах и об этом благодатном периоде моей творческой жизни.
Вот уже более двадцати лет я живу и работаю в Москве.
В 1996 году закончил ВГИК, кафедра «Режиссура игрового кино», мастерская народного артиста России, прекрасного педагога и режиссера Евгения Ивановича Ташкова, дай Боже ему доброго здравия!..
Ныне у меня уже взрослые любимые дети: сын Федор и доченька Мария.
Остались позади радостные свершения, добрые победы и поражения, но всегда со мною рядом прекрасная моя дорогая и любимая супруга Елена!
Вот и ныне я снова в пути и благодарю Бога за все, что Он дарует нам, человекам грешным, по своей великой и щедрой милости.
Замысел художественного фильма «Пересвет» овладел мною после сокровенного разговора с одним удивительным, духовно просвещенным человеком, который после блестящего окончания военной академии отошел от мира, принял постриг и служит в монастыре недалеко от поля Куликова, где Пересвет оставил посох свой…
Исторические летописи запечатлели немногое, а точнее, всего одно мгновение – поединок схимонаха Пересвета и ордынского богатыря Челубея перед началом Куликовской битвы.
Почему мой земляк брянский боярин и воевода Пересвет стал монахом?..
Что было между рождением и последним мгновением его доброй жизни?..
Какое озарение сподвигло Пересвета по благословению схиигумена Сергия совершить свой подвиг перед началом исторического сражения?..
Почему на эту жестокую и кровавую битву со всей Руси сошлось разрозненное тяжбами князей великих ополчение, а после победы мы стали единым русским народом?!
Что приобрели и что утратили за эти шесть с половиной веков все великие, древние и иные народы нашего мира?..
Я постарался не оставить без ответа все оные живые, вопиющие вопросы.
Александр Пересвет совершил свой подвиг пред ясными очами русского воинства, вставшего на защиту родного Отечества!.. Похоже, что никогда во всем роде человеческом не иссякнет стремление жертвовать собой во имя жизни других людей, а, по словам святого преподобного Сергия Радонежского, «…отдавати душу за други своя!»
Думаю, что в этом и заключается неуемная жажда всех народов в самые трудные для отчины своей времена уповать на культурные примеры, исторические, гражданские и духовно-нравственные феномены, запечатленные в образах героев, святых наших молитвенников и защитников мира сего.
Но самое важное в проекте «Пересвет» — это явление светлого образа животворящей и всепобеждающей СИЛЫ ЛЮБВИ!..
Эта книга и этот фильм – О ЛЮБВИ!.. О любви к Богу, к жизни, к ближнему своему, к родному Отечеству и к нашей матушке Природе.
Полагаю со мной согласится каждый, кто прочитает эту книгу, ибо автор ее сам давно уже глубоко уверовал, что любовь наша и есть то единственное первозданное чувство, которое испокон веку объединяет все народы и спасает людей, населивших планету Земля!..
Желаю всем доброго здравия, и да хранит вас всех Господь!..
– Пролог —
Перед нами — темный экран. Он проясняется, оживает, и постепенно все пространство наполняется детскими голосами, щебетом птиц и стрекотом насекомых.
Музыку живой природы, голоса детей и плеск воды покрывает густой мужской голос: «Вся земля жаждет встречи с ним! Это мой сын,
мое продолжение жизни на земле. Он – плод нашей любви!..»
Пространство кадра проясняется, и нам открывается красивое в окладистой бороде, мужественное лицо человека, нежно прильнувшего к животу беременной женщины.
Она тоже очень красивая, статная с русой косой до пят, закрыв глаза в истоме, запустила свои руки в его курчавые длинные волосы.
В белоснежном, вышитом цветной вязью исподнем белье, они похожи на белых голубей, воркующих на прибрежной зелени лесной реки.
Такими, возможно, их видит большая птица, устроившая свое гнездо на вершине высокого разлапистого дуба.
Под могучим дубом мирно жует свежескошенную траву оседланная, но привязанная к телеге лошадь. Она сверкнула глазом на влюбленных «голубков», мотнула головой, отгоняя назойливых слепней, и посмотрела в сторону плескавшихся в реке детей.
На реке… Мальчик ныряет под воду.
Под водой… Мы видим, как он пытается добраться до укрывшейся в корягах усатой рыбины.
Девочка с трепетом ожидает, когда вынырнет мальчик.
Мальчик (выныривает и, показывая руками, восклицает):
«Вот такой усач схавауся под корягой! Мне яво никак не имать!»
Девочка: «Давай тятю попросим, хай еще скупаитца трошки, може, он и имат яво. (Кричит в сторону берега) Тятя, помози усатика имать!..»
Мальчик: «Он тута схавауся, под корчём».
Мужчина ласково отпрянул от своей лады и с радостью вошел в речку.
Женщина: «Буде вамо, он, иш, купатца идет. А то, вона, и хмара грядет!..»
Она смущенно взмахнула рукой и засмеялась от складно изреченных слов.
Большая птица, оставив в гнезде птенцов, вспорхнула с вершины дерева. С высоты птичьего полета мы видим, как над полем заходит грозовая туча.
Вдоль поля скачет одинокий всадник. Он явно загнал уже свою лошадь.
Она вся в пене, мотает головой, брызжет слюной…
Ноги лошади подкашиваются, и всадник, едва успев выскочить из стремя, падает на траву. Он тут же вскочил и, гневно выругавшись, стал бить ногами лошадь по крупу.
Всадник (на литовском): «Вставай, подлая скотина. Ты что же, смерти моей хочешь?! Вставай, падла!»
Закатывая глаза, лошадь фырчит и издает предсмертное ржание…
Лошадь под дубом призывно заржала в ответ.
Женщина тревожно оглянулась на нее, но, увлеченная тем, что происходит на реке, все внимание устремила туда.
Разгневанный всадник, услышав ответное ржание затаился, и на всякий случай проверил на месте ли его нож-клыч. Он решительно отстегнул походную сумицу, которой, видимо, очень дорожил, перебросил ее через голову, гневно зыркнул на загнанную лошадь и устремился туда, откуда доносились голоса людей.
На реке. Увлеченная охотой за неведомой рыбой семья даже не заметила, как чужестранец, отвязав их лошадь, собирался уже вскочить в седло.
Мальчик (увидя это, воскликнул): «Батя, дивись, тамо нашего коня хитят!»
Женщина (обернулась): «Пошто коня без спросу маешь, гад?!»
Чужестранец (гневно закричал на русском языке): «Кыш, гниды, прочь!
По приказу великого князя литовского треба. Кыш, падла!..»
Мальчик (схватил косу): «Сам ты падла! Пусти коня, а то посеку!»
Мужчина (не веря в серьезную угрозу, двинулся к чужестранцу):
«Пошто злобой пышешь на нас? По-доброму можешь баять?!»
Мальчик (опустив косу, мирно спросил): «Кто таков? От каво бяжишь?..»
Они сразу не успели даже понять, что произошло дальше…
Чужестранец, уводя лошадь, резко выхватил свой нож-клыч и, с силой метнув его в сторону мужчины, попал ему прямо в сердце.
Он махом вскочил в седло, вздыбил нежелающего скакать коня и, вонзив ему шпоры под ребра, направил в сторону дороги.
Мальчик закричал и сорвался ему в догон.
Только когда мужчина пошатнулся и упал на колени, женщина жутко вскрикнула, заметив на его мокрой рубахе кровавое пятно и торчащий в сердце нож…
Страшно блеснула молния, грянул гром.
Мужчина захрипел и повалился на спину лицом в небо.
Мальчишка споткнулся и, выронив косу, упал в густую траву.
Большая птица вернулась в свое гнездо.
Вновь полыхнула молния, грянул гром.
Черная туча перекрыла все небо.
Всадник скачет прочь, удаляясь от грозы.
На лицо мужчины падают крупные капли дождя.
Застывшая на лице улыбка мертвого мужа едва не привела к потере сознания беременную женщину. Похоже, что у нее уже начались роды…
Грозным шепотом она сказала девочке: «Покройте возок сеном…» Вернувшийся в слезах мальчик и плачущая, бледная от страха девочка спешно набрасывают на возок свежескошенную траву.
Женщина, хватаясь руками за траву, тихо постанывая и отталкиваясь пятками, отползала под телегу… Дождь усиливался…
Всадник скакал по дороге, приближаясь к большому засохшему дереву.
Беременная женщина не могла уже сдерживать боль и закричала так громко и так жутко, что крик этот вызвал целый каскад молний и оглушительной силы гром. На мгновение могло показаться, что от ее крика и грома содрогнулась вся Вселенная…
Под водой освященная молнией метнулась рыба, подняв красную муть.
В гнезде укрывая птенцов, с криком вздрогнула большая птица.
Гулко ухнул и пошатнулся висящий на ветке рой с дикими пчелами.
Извилистая, длинная на весь горизонт молния ударила в сухое дерево и, отлетев от него, насквозь пронзила скакавшего мимо всадника-убийцу.
Вздыбившаяся лошадь страшно заржала и сбросила злобного седока.
Дерево вспыхнуло, осветив искаженное ужасом его лицо и дымящееся, скорченное судорогой безжизненное тело.
Начал стихать дождь. Он как-будто смыл с лица убитого мужчины предсмертную улыбку, и весь облик его приобрел иконописные черты.
Раздался первый крик новорожденного младенца… Дождь резко стих…
И все лица: лицо сына, лицо дочери, лицо погибшего отца и измученное, но неимоверно красивое, божественное лицо родившей матери – все их лица озарились каким-то неземным чудесным свечением.
Заржала вернувшаяся лошадь и, дабы увидеть новорожденного человека, просунула свою морду под телегу.
Ее бездонные добрые глаза, казалось, тоже узрели то, от чего они радужно заблестели, и из них выкатились две кристальные слезы…
От потрескивающего слабым огнем обгоревшего дерева отделился живой всполох света, и на весь горизонт вспыхнуло имя: «ПЕРЕСВЕТ».
В нижней части экрана таким же огненным шрифтом высветилось:
«Великому подвигу русского духа посвящаем сие творение».
Первые титры
Студия ТриАрт» представляет:
художественный фильм Александра Мынто «Пересвет»
Титры идут на фоне очень красивых планов, где участвуют только животные: птицы, звери, рыбы и насекомые, но где нет единственного, самого главного участника всех событий на земле – Человека.
Весь этот живой мир, существующий в гармонии с природой, велик и многообразен. Он совершенно безгрешен! Это мир абсолютной любви!..
Во время клипа звучит песня «Умереть, чтобы жить!..»:
Этот мир не тобою был создан, грешник ты иль святой человек.
Поспеши, дорогой, будет поздно, слишком короток жизненный век.
Не узришь, не заметишь – промчится. И сомкнутся навеки ресницы,
А душа воспорхнет, устремится все туда же, как вольная птица…
Человек появился на свете, чтобы жить, дорогой, согласись?!
Он для жизни рожден, не для смерти. Каково проживет свою жизнь?
Что оставит и чем он спасется, завершая стремительный бег?
На земле от него остается все, что он совершит, Человек!..
Я с тобой поделюся, мой друже, эта мысль и не так уж плоха,
Абы жить человеку, так нужно – навсегда умереть для греха!..
Ты прими эту формулу жизни и себе потихоньку ответь:
Сможешь ты умереть ради жизни, для греха – навсегда умереть?!
– Глава первая —
Сцена 1
Крещение Пересвета.
В церкви. Священник крестит младенца троекратным погружением в купель: «Во имя Отца. Аминь! И Сына. Аминь! И Святаго Духа. Аминь!»
В церковь заглянул Володимир, и Александр молча кивнул ему головой. Таинство крещения продолжается, а Александр, осторожно передав младенца Ивану, направился к выходу.
Выйдя из церкви, он перекрестился и подошел к явно озабоченному Володимиру.
Александр: «Ну что кажешь? Схоронили литвина?..»
Володимир: «Даже собаки подошли, обнюхали и с воем, яко от нечистого эфиопа, разбежалися. Вопчем, все, что молонья не спалила, что осталося от его облачения, сожгли в кузне. А его смердящую тушку закопали на останках, тама, где прошлым летом побитую мором скотину хоронили».
Александр: «А что ты баял про его сумицу?»
Володимир: «Сумицу тоже сожгли. А в ней была вот ента грамота».
Показывает грамоту.
Александр: «Запечатанная была?»
Володимир: «Да! Но печать довелось срезать, егда толмачу показывали». Они присели на скамейку возле храма. Толмач сказывал, что эта грамота страшная из Орды в тайности к самому Ольгерду посылалася!..»
Александр: «А кем писана?»
Володимир: «Да ты подивись, и сам таки узришь».
Хочет передать грамоту, но Александр жестом показал: «Погоди…»
Александр: «Не стоит ее здеся казать!…»
Зазвонили колокола.
Из храма с крещеным младенцем выходит семья и гости.
Володимир и Александр встали, перекрестились, и колокола стихли.
Александр: «Грамоту повезем с обозом, дабы показать самому
митрополиту нашему Алексию. Он ныне с володычным
объездом у князя Стародубского пребываеть».
Они подходят к семье. Дядя (Александр) берет крещеного младенца на руки и спрашивает его мать Наталью: «Свершилось?!»
Наталья: «Олександром окрестили, аки батьку его крестного».
Александр поднимает малыша на руки и торжественно восклицает:
«Александр Пересвет!..»
«Бум-м-м!» – казалось сам по себе одиноко ударил большой колокол. Все при этом переглянулись, не ведая, как понимать сие знамение. Александр загадочно посмотрел в небо, тихо улыбнулся и вернул младенца матери…
Александр: «Сам поведу обоз ко князю Стародубскому. У него гостит митрополит Алексий». Взглянул на вспыхнувшего радостью Ивана.
Да и Ваньшу с собой возьмем. Пущай сам владыке поведает, яко батьку его поганый литвин погубил…»
На озарившиеся было радостью глаза Ивана вдруг навалились тяжелые, мальчишеские слезы…
Сцена 2
В тишине раздался сильный свист.
Большая стая диких гусей с шумом поднялась из камышей.
Вазир натянул тетиву и прицелился, но не стал стрелять из лука, ибо увидел на прибрежной мели то, от чего он, тревожно сощурив глаза, как кот, приготовился к прыжку.
На берегу реки. На прибрежной мели лежит Степан.
На шее у него деревянная колодка. В колодке торчит стрела.
Всадники подъезжают к Степану. Один из них соскочил с коня, подбежал и вытащил из колодки стрелу. Взглянув на нее, он сказал Вазиру (на кыпчакском языке): «Такие стрелы бывают у воинов Белды-бея».
Вазир одобрительно кивнул головой.
Воин ткнул стрелой в плечо Степану, и в этом месте мгновенно проступила кровь, а он, не приходя в себя, чуть вздрогнул и застонал.
Вазир (скомандовал): «Заберите его! Если выживет, подарим моему брату, Челумхану. У него сегодня большой праздник, молодая жена родила ему единственного сына!..»
Всадники не спеша едут по берегу реки.
Степана привязали к лошади. Они разговаривают…
Первый: «Неужели ты хочешь подарить этого доходягу Челумхану?»
Вазир: «Это не доходяга, я хорошо разглядел его руки…
Такие руки бывают у мастеров, делающих оружие».
Первый: «Думаешь, он кузнец?»
Вазир: «Да, я уверен, что он хороший кузнец».
Второй: «Тогда Челумхан будет рад такому подарку.
Он ведь готовит поход на Кунгур-бея!..»
Третий: «О да! В его кузне нужны мастера, там сейчас очень жарко!..»
Всадники, обвешенные дикими гусями, подъезжают к шатрам Челумхана, где готовятся к празднику, режут баранов и везде заметна суета.
Челумхан выходит из шатра. Они приветствуют друг друга.
Вазир поздравляет Челумхана с рождением сына и спрашивает, как назвал, а тот говорит, что назвал сына Челубей, и что он будет сильным воином – богатырем! Вазир дает указание, и его воины кладут к ногам Челумхана несколько крупных птиц.
Челумхан посмотрел на Степана, который уже оклемался и, переминаясь с ноги на ногу, с колодкой на шее, жалкий и дрожащий стоял, держась за стремя лошади.
Челумхан: «А эту птицу где вы поймали?»
Вазир: «Эту птицу мы подобрали на берегу реки. Видимо, она улетела, а может, и уплыла от Белды-бея. Только этот тупой баран мог заковать в колоду русича, у которого золотые руки кузнеца!..»
Степан вздрогнул при этих словах и перестал дрожать от холода.
Челумхан: «Да! К тому же этот русич понимает наш язык».
Спросил Степана (на кыпчакском): «Кто такой? Откуда бежал?»
Степан (на кыпчакском): «Был в рабах у Белды-бея. Мочи не было терпеть его издевательства. Прыгнул в Волгу, хотел утопиться, но не смог, ибо сухая колода помешала и сработала как поплавок. Так и унесло течением к вашему берегу…»
Челумхан: «Что умеешь делать?»
Степан: «У Белды-бея делал стрелы. А вообще, я кузнец и даже родился в кузне. Моя мать пришла отца проведать да покормить, а там и я на свет попросился. Так она и родила меня прямо в кузне…
Степаном нарекли. Меня и в плен забрали из нашей кузни во время Хаджибеева набега на Рязань. Рязанские мы!..»
Вазир: «Я дарю тебе его, Челумхан. Думаю, что здесь он будет нужнее».
Челумхан благодарит Вазира и приглашает вечером на пир.
Сцена 3
Запряженные в дорогой возок лошади потряхивают гривами и, готовые отправиться в путь, бьют кованными копытами по мостовой.
Мальчуган лет трех от роду с деревянным мечом убегает от такого же рыцаря, но чуть постарше. Он прячется за возок, а старшенький налетает на него с другой стороны.
Рядом с экипажем прощаются мамаши юных воинов, а чуть поодаль стоит еще одна женщина с годовалым ребенком на руках.
Бирута (на литовском): «Витовт, оставь Ягайлу в покое!»
Ульяния (на русском): «Ягайло, не поддавайси!
А ну дай ему сдачи аки следоват!..»
Бирута (на литовском): «Надо же, сражаются как воины!..»
Из замка выходят Ольгерд и Кейстут. Они прощаются.
Кейстут (обратил внимание на женщину с ребенком на руках и спросил ее на литовском): «Это и есть сын Юста?»
Женщина (на литовском): «Да, господин Кейстут! Это Езас – сын Юстаса.
Он тоже очень ждет, когда вернется его отец!..»
Кейстут (вскочив верхом на коня): «Ольгерд, сообщи мне сразу же,
как только Юст прибудет в Вильну!..»
Ольгерд кивает головой и прощально помахивает рукой всему экипажу.
Ольгерд: (отвечая на безмолвный вопрос Ульянии и ласково поглаживая ее по плечу): «Вот ужо две седмицы, аки Юст должон был доставить мне зело важную грамоту из Орды…»
Ульяния с нескрываемым беспокойством, сочувственно покачала ему головой в ответ.
Сцена 4
Звонят колокола.
Митрополит Алексий, князь Стародубский и бояре выходят из храма. Митрополит благословляет всех богомольцев и нищих у храма.
В митрополичьей свите мы видим Александра (дядю Пересвета), Ваньшу (брата) и знакомого боярина Володимира (родного брата Александра). Неотлучно за митрополитом следуют его слуги Леонтий и Илья.
Митрополит (дяде): «Каков днесь лепый день. Спаси Христос, Александр, что свой обоз нам отдаешь! С кем обоз на Москву пойдет?»
Дядя (показывает на боярина): «Мой брат Володимир поведет. Ему не впервой на Москву ходить. Да и Ваньша с ними просится, дюже хочет он Москву узреть!..»
Митрополит: «Зело потребна нам подмога ваша брянская!..
Леонтию говорит: Выпиши проездную грамоту на Володимира.
Дяде: Ехать лучше с обозом княза Стародубского. А на Москве опосля пожара и зрети не на что, ибо выгорела она аж до самого посада!..
Одолели нас пожары, ну вточь одолели!.. Дык, мысли ужо такие, что може нам, хотя бы церквы из белого камня созидать, да и кремник каменный был бы защитою доброй от гарей и от ворога незваного.
Слава Богу, на Москве белого камня вдоволь!»
Дядя: «У нас тоже, владыко, беда пожарная. Хочь и леса много, и рубят мужики наши складно и лепо, а все одно – гари слизывают точно корова языком. Може и нам, владыко, на камень заложиться, ибо, у нас его много изведано. На Брянском холме и на Свенском, и на Трубчевском тоже имеется!.. (Наклонился под благословение) Благослови, владыко, из белого камня созидать хотя бы церквы для начала».
Митрополит: «Бог благословит. Белый камень для русских градов ныне и есть одно спасение от гарей. Митрополит обратил внимание на Ваньшу и, улыбнувшись, спросил: Так ты и есть старшой сын Борислава?»
Ваньша: «Да, батько Алексий. Я теперича в семье за старшого осталси!..»
Митрополит: «Помогай тебе Господь. Не урони славу рода вашего!.. Батька твой был добрый воин и боярин был добрый. (Крестится)
Упокой, Господи, душу невинно убиенного раба твоего Борислава.
Илье: Занеси в синодик об упокоении, чтобы поминали во всех церквах.
А каково же младеня назвали?» Оглянулся на Леонтия.
Ваньша: «Пересветом назвали».
Митрополит: «А в Крещении?»
Ваньша: «Александром, тако же, яко и дядю нашего.
Он нам и крестный, и батька теперича наш!..»
Леонтий (записывает): «А в Крещении Александр».
Подошел князь Стародубский.
Кн. Стародубский: «Прошу, Владыко, отведать, чем Бог послал».
Митрополит: «Да, сейчас идем».
Все направились за князем Стародубским, а митрополит придержал Александра за руку.