– Мне уже лучше.
– Я вижу. Почему ты сказал, что не знаешь никого с исторического факультета?
– Так я и не знаю.
– А девица, с которой ты только что чаи распивал?
– Минди? Так она уже не учится.
– Вообще-то она на последнем курсе истфака. Скажу тебе ещё одну интересную вещь, её настоящее имя не Минди Лэйн, а Миранда Лауден. Помнишь такую?
– Постой. Это та, которая тебе окно разбила?
– Она самая.
– Но она была брюнетка, я хорошо помню.
– Хочешь, расскажу тебе об уникальных свойствах перекиси водорода?
– О чём?
– Сразу видно, что ты учишься на гуманитарном факультете. Будущему управленцу, видимо, такие знания ни к чему. Осветлила она волосы, понимаешь?
– Зачем?
– Марти, ты же сказал, что лучше себя чувствуешь, а говоришь так, будто бы у тебя сильный жар.
– Ты хочешь сказать, что она скрывается от всех?
– Мне она сказала, что хотела перечеркнуть прошлое и избавиться от всего, что связано с её отцом. Отсюда и девичья фамилия матери. А теперь скажи, что вас связывает?
– Мы просто… ну… общаемся. Она очень умная и начитанная. С ней есть о чём поговорить.
– Вы встречаетесь?
– В каком смысле?
– Принеси градусник.
– Зачем?
– Температуру тебе померяем. Марти, что непонятного я спросил? Вы встречаетесь? Вы спите? Она твоя девушка?
– Нет! – воскликнул Вудс с таким видом, будто наступил на змею.
– То есть вы дружите?
– Мы просто общаемся.
– Ты знаешь, что она писала курсовую по искусству инуа?
– Нет. Но она во многих темах разбирается.
– Она знает, что у тебя предки инуа?
– Да, кажется.
– Отлично. Мне ты ничего не говорил, а ей выболтал! Причём мне ты друг, а с ней ты просто общаешься. Ладно бы спал, я бы понял.
– Юстас, я не очень понимаю. Ты хочешь сказать, что она как-то связана с убийством?
– С убийствами, если быть точным. Трупов уже два. Может, и не связана. Мне хочется ей верить, она кажется искренней. Вернее, казалась до тех пор, пока к тебе не пошла. Знаешь что, Марти, не выходи из дома в ближайшие дни. Пожалуйста.
– Но мы уже договорились.
– С Максом? Он поймёт, не переживай.
– Нет, с Минди.
– О чём вы с ней договорились?
– Мы завтра идём в театр. Думаю, что я уже поправлюсь.
– Не ходи.
– Юстас, ты не можешь мне этого запретить. Мне трудно поверить в то, что Минди может быть связана с маньяком.
– Даже после того, что я тебе рассказал?
– Я прекрасно понимаю её. Она многое пережила. У неё же отец – преступник, так?
– Но лучше бы тебе передумать, – сказал Эскот.
Тем временем Эриш пришёл на рынок и, побродив между рядами и еле отвязавшись от настойчивой женщины, предлагавшей ему маринованные грибы, нашёл там торговца-инуа. Среди его товаров были шерсть, кожа и рога карибу. Эскот знал, что рога можно было приобрести и в магазине, но первым делом решил наведаться на рынок, решив, что преступник, скорее всего, приобретал товар именно здесь, где никто не выписывает чеки.
– Доброе утро, – сказал Эриш на языке инуа.
– Доброе! – оживился торговец. – Что желаешь приобрести, друг?
Язык своей матери Эриш знал не очень хорошо, но какие-то элементарные вещи понять и объяснить мог.
– У тебя мой друг рога покупал. Друг-норт. Хорошие, говорит.
– Да, очень хорошие!
– Ты же ему тот раз домой привозил, да?
– Нет, ты попутал, друг. Не домой, мы здесь встречались.
