– Оно страшное? – недоверчиво и нежно пролепетала одна из маленьких красоток.
Обеих блондиночек одели в белое и розовое с большущими бантиками. Наряженных девочек готовили к утреннику. Куда, впрочем, имел необходимость явиться и сам герой. Но он чрезвычайно стыдился Жанны. Та же теперь скрывалась в своей комнате, переживая в своем сердечке испытанное унижение и, одновременно, отвращение к своему «бывшему».
– Оно смешное… – как бы равнодушно отозвался мальчик. – Не хотите как хотите… Оно сейчас исчезнет…
Герой медленно начал разворачиваться в сторону коридора, показывая свое намерение уйти. Глупая-глупая малышня… Как легко оказалось купить двух крошечных дурёх.
– Хорошо… Оно не укусит? – снова раздалось ангельское воркованье. На этот раз голосок звучал доверчивей.
– Там зубов нет… Я же говолю, там хохотать только… Идем… не боись…
Пятница подтянул табурет к дверям, взобрался и дотянулся до выключателя. В щелях между полотном и рамой вспыхнул свет. Наш мальчик оттолкнул ненужное подножие обратно на кухню, к столу, и потянул на себя белую дверь из прессованной стружки.
Компания зашла в сырую крохотную каморку. Девочки следом за ведущим – осторожно и пугливо.
Справа от входа плотно к стене со светлой кафельной плиткой крепилась чугунная ванна. Слева – зеленная тяжелая и тоже чугунная змея отопления. Напротив двери, на расстоянии полтора метра, висел громадный белый умывальник с длинным, мутным, изогнутым и скрипучим краном. А чуть выше – грязное прямоугольное зеркало в толстой деревянной светло-коричневой оправе. Всё вокруг, кроме потолка, люди оклеили тоскливым белым кафелем в маленький квадратик.
Мальчик плотно закрыл дверь. Но дотянутся до крючка не сумел.
Девочки, выстроившись в рядок, вопросительно глядели на маленького Пятницу.
– В общем… Надо снять колготки… – требовательно с жаром проговорил он. Герой посмотрел на пленниц прямо, без смущения.
Малышки молча переглянулись. Взгляд их немного задержался друг на дружке. Похоже они что-то обдумывали. Но уже через секунду они обе почти одновременно отрицательно покачали своими бантиками.
– Надо! Это очень надо! Так нужно! Вы поймёте! – Пятница был настойчив и решителен.
Девочки не пытались убежать, ни звать взрослых. Они, к удивлению соблазнителя, с серьёзным и внимательным видом разглядывали своего соседа, словно видели его впервые. Лучше сказать, рассматривали странную зверюшку. Понимали ли они двусмысленность затеянного эксперимента, как узнать. Но Пятница их впервые по-настоящему заинтересовал. И тут открылась дверь…
Малышки, конечно, на легком допросе выложили всё. И вскоре обо всём знал весь дом и двор. А главное Жанна.
5
Она перестала и вовсе глядеть в сторону Пятницы. Что ему оставалось? Он придумал. Наш герой выждал, когда разлюбившая его принцесса вышла из блока без сопровождения. И начала спускаться на этаж ниже к своей подружке. У сладколюбивого Пятницы имелось пару минут. Он мгновенно сбежал за кудрявой малышкой. Удержал её за плечо и взволнованно, и громко произнёс:
– Смотли!
Затем он резко спустил с себя запачканное в коленках старое черное трико. И показал маленький сморщенный писюн. Жанна оглядела мальчишескую ценность без всякого энтузиазма. И вскоре обо всём знал весь двор и дом.
Пятницу презирали все и не было ему ни сочувствия, ни жизни. Слабый физически, чудной психологически, он привлекал насмешки, оскорбления и побои. Его ставили в пример обратного – не делай так как он. Пятница стал местной детской страшилкой. С ним никто не осмеливался дружить. Кроме, конечно, нахальных Игорька и Томика. Но эти были хитры, используя во зло благодарные чувства затравленного Пятницы.
Предпоследний подвиг по возвращению утерянной любимой случился в детсадовский тихий час.
Когда из высоких шкафчиков, встроенных в стены, разложили в три ряда алюминиевые кроватки. И воспитательницы, наконец, закрыли за собой широкую двойную зеленую дверь с встроенным мутным стеклом. Пятница пополз по кроватным линиям к миловидной головке Жанны. Глаза которой чернели ненавистью из-под белого накрахмаленного одеялка.
Герой с трудом примостился с боку малышки и крепко обхватил её ручками и ножками. Но внезапно раскрылась воспитательская дверь. И перед влюбленным Пятницей предстала женщина без возраста в зеленом халате, в серых тапочках и со злым усталым лицом. Она бесцеремонно, за трусы, подняла мальца и отнесла его в свободный угол. Где наш несчастный и пребывал лицом в салатовую стену весь тихий час и обед.
Кормили его после всех в одиночестве. В это время в него летела смятая бумага; остро пружинила резинка для стирания; и запускались самолетики.
6
Возвратившись домой, Пятница остановился в узкой прихожей. Он ждал. Появилась мама Жанны, направлявшаяся на кухню.
Герой быстро расстегнул ширинку и, прогнувшись бедрами вперед, выпучил своего сморщенного птенчика на обозрение этой симпатичной женщине. Была ли она в чем виновата и заслуживала ли такой грубости, кто знает. Но Пятница, ещё более огорчившийся, спустился во двор и долго молча ковырял палкой-копалкой в чёрной холодной жиже.
7
Что ж, время вернуться к началу главы. К тому, когда Игорёк и Томик повелительно направляют Пятницу в детсадовский сортир. В тот час, когда массивное дверное полотно на кривых петлях легко и беззвучно сдвигается в полшироты.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
