Тем временем, Максимус, вежливо кашлянув в кулак, решил обратить на себя внимание.
– Не кашляй, пока не заболел, – тут же донеслось от печи. – На диванчик садитесь уж, потеряшки. Сейчас травы настоятся, и будем думать, что с вами делать.
– Простите, – граф Олаф остался стоять на месте, придерживая за плечо приёмного сына, – но у нас нет времени чаи распивать. Мы ждём…
Договорить он не успел. Огромный чёрный волк как-то по-особому посмотрел на визитёра. И у того враз пропал дар речи.
– Молодёжь… – фыркнула в хвост Белка. – Говорят вам – чай. Значит, чай. И не спорьте с Мертволаком и Зарянкой. А Зелик ваш уже заходил. И всё, что нужно, рассказал.
Хозяин корча отвернулся, внюхиваясь в ароматы, что витали над заварниками, и взялся смешивать содержимое, колдуя над будущим чаем. В тот же миг, заклятие, наложенное на Зельевара, спало. А сам он прислонился к стене, растирая сдавленное незримой хваткой горло.
– Иди, к окну садись, – прохрипел он Мэрлоку и пошёл следом. Занимать место за столом.
– Хороший мальчик. Молодец. – Серая кошка вытащила из печи огромную лопату и быстренько начала снимать с неё румяные ароматные пирожки. – Толстый, у тебя как там?
Волк ничего не ответил. Лишь щёлкнул пальцами, и на столе соткались из воздуха пузатые чайные чашечки тончайшего фарфора. Зарянка выставила на центр блюдо с пирожками, поставила рядом с ним жбан со свежими сливками и поднос с лесными ягодами. Дождалась, пока Мертволак займёт своё место и присела рядом.
– Угощайтесь. Дорога, чай, не близкая была. – Промурлыкала она и придвинула к себе чашечку с напитком глубокого рубинового оттенка. – Заодно и о делах поговорим.
* * *
Чай оказался действительно потрясающим. Ничего подобного Мастер в своей жизни ни разу не пробовал. Но пирожки и булки Зарянки произвели на парнишку поистине неизгладимое впечатление. Он так сильно увлёкся незнакомыми волшебными вкусами, что не сразу уловил перемену настроений за столом.
– Ешь, дитя, – погладила его по голове кошка, – можешь сильно не вдаваться в наши разговоры. Нравится начинка? На-ка, попробуй ещё и вот такую.
Мэрлок с благоговением принял очередной золотистый пирожок и вновь унёсся на волнах блаженства в рай вкусового наслаждения. Мертволак же без предисловий и расшаркиваний начал:
– Ведомо мне, зачем вы пожаловали. И помочь могу. Есть у меня секретная тропка, что приведёт вас, коли не убоитесь, к месту тайному. Там не достанут вас ни Храм, ни родственники. Пойдёте всей семьёй. Да, молодой каприн, вчетвером. Ваша сводная сестра тоже в команде. Иначе никак. – Волк усмехнулся, оглаживая усы, и продолжил. – Сегодня отдыхайте здесь, в Старом Корче. А завтра с утреца я вас всех дружно и переброшу.
Белка подняла одно ухо и усердно начала водить им, как локатором.
– Гости пожаловали. Из ваших.
Она сладко потянулась, прогибая спину и зевая во всю пасть. Лукаво посмотрела на людей и исчезла, будто и не было.
– Ну вот и в сборе все, – тепло улыбнулась кошка, подхватывая заварники и уносясь к печи. – Толстый, завари-ка ещё чайку. А я булок свежих поставлю.
Максимус нерешительно посмотрел на хозяев Росистой Поляны, борясь с собственными чувствами и переживаниями, но всё же задал вопрос.
– Далеко вы нас? Сомневаюсь, что даже в Кошмарных Землях найдётся местечко, до которого не сможет добраться Храм.
– Не переживайте, граф Олаф, – Мертволак отвернулся к столику, наново начиная колдовство с заварниками, – Вы уйдёте куда дальше Трёхземелья. И вообще покинете Хоббитон.
А про себя добавил:
«Пора бы вернуть вас всех Теньке и Собирателю. Засиделись уж. И память заодно подчистить. Новая жизнь должна быть на самом деле новой. Тем более для тебя, Мастер Мэрлок, и твоей сестрёнки, Тиары».
* * *
Вечер провели за разговорами ни о чём. Люди, собравшись тесной семейной компанией, наслаждались дивной едой хозяев Старого Корча, читали книги и наблюдали за тем, что творится в жилище демиургов.
Старый волк, разобравшись с основными делами, уселся на печи и начал что-то лепить, превращая старые рыцарские латы в красивые радужные статуэтки. А Зарянка устроилась в плетёном кресле у очага с корзинкой клубков и крючком. Руки её замелькали в отсветах весело горящих поленьев, накидывая петельки, и на колени начало потихоньку опускаться узорчатое полотно.
Ближе к полуночи объявились Ворона и Енот. Они хмуро взглянули на смертных и бесцеремонно заняли весь стол, водружая старенький ноут и потрёпанный синий парашютный купол. Парочка развела довольно шумную дискуссию о близнецах мак’Гилликади, время от времени приплетая к ней то объявляющуюся невесть откуда Асеньку, то Мертволака, то Зарянку, а то всех вместе.
Мастер смотрел на это представление широко раскрытыми глазами, прекрасно понимая, что присутствует сейчас при таинстве написания истории их собственного мира. И никак не мог понять, почему демиурги так беззаботно к этому относятся, то предлагая располовинить действующий состав героев, то внося поправки в их истории, то придумывая столь откровенную дичь, что Зельевар невольно начинал краснеть от смущения и закрывать уши маленькой дочери, довольно грозно посматривая на заигравшихся богов.
Время перевалило далеко за полночь, когда неугомонные гости, выпив весь чай и съев всё вкусное, наконец откланялись. Хозяйка корча отвела людей в их комнаты и ушла к себе. Мастер поболтал ещё немного с сестрёнкой, пытаясь бороться с дрёмой, но сон оказался сильнее. И вскоре одинокий корч на краю поляны погрузился в тишину. Лишь в маленьком окошке где-то посреди внешней стены остался теплиться тусклый огонёк ночника, освещая небольшую площадку перед древней корягой неверным серебристым сиянием.
А на утро в светлице появилась новая дверь. Люди с любопытством на неё поглядывали, поглощая завтрак и запивая его волшебным чаем. Интриги не было. Хозяин корча сразу сказал, что это – их выход. Оставалось лишь дождаться, когда дверь откроется, чтобы явить семье смертных ту самую секретную тропку в новую жизнь.
Ровно в десять утра в эту самую дверь постучали.
Мертволак, недолго думая, распахнул её и растянул губы в довольной усмешке.
– Всё, граф, – весело обратился он к Максимусу, – ваш час пришёл. Пора.
Старый волк отошёл от выхода, и люди увидели в дверном проёме застенчиво улыбающуюся Тишину…
Глава 5. Несостоявшаяся регата и волшебный шторм
Это был обычный осенний день. Тёплый и солнечный. В маленьком городке где-то посреди Мира, коих разбросано по планете бесчисленное множество.
Их было четверо. Лучшие друзья чуть ли не с самого рождения. Мальчишки-фантазёры, ищущие приключения на свою пятую точку двадцать пять часов в сутки.
Уроки, наконец, закончились. Лицей остался позади. А впереди маячило великое водное приключение. Погода располагала к запуску корабликов. И упускать шанс устроить регату никто из компании не намеревался.
Беда налетела неожиданно. Ясное небо в момент заволокло маслянистыми чёрными тучами. Свод перечеркнули серебристые змеи молний. И начался ливень. Друзья не успели и глазом моргнуть, как ненастье прижало их к старенькой двери заброшенного магазинчика, принадлежавшего некогда господину Крумпелю. То ли ветер был действительно силен, то ли дверь оказалась почему-то не заперта. Никто сейчас достоверно об этом не скажет. Но как бы там ни было, а нашу геройскую четверку закинуло в недра магазина, где они и решили переждать ненастье.
– Подумать только, – сказал Длинный. – Эта дверь была заперта еще во времена детства моего дедушки! Говорят, что господин Крумпель уезжая из нашего города, наложил на неё заклятие, которое смогли бы снять только настоящие герои.
– Ага, настоящие, – осклабился Косой – его брат близнец. – Вот мы с тобой, похоже, и есть настоящие герои!
– Это выто герои? – Звучно заржал Бык. – Да вы вдвоем даже на пол героя не потянете. Сказочники.
Их перепалку оборвал хитрый взгляд Мастера.
– Тихо, шпана! Ишь, расшумелись. – Цыкнул он на друзей. – Нет тут никаких заклятий. Просто здание не удалось приспособить под нужды города, как гостиницу. Вот и стоял магазинчик всё это время неприкаянным.
Мастер зыркнул по сторонам и заговорщически сощурился.
– Хорош трепаться. – Тихо прошипел он. – Раз уж мы всё равно внутри, а распогоживаться не собирается, нельзя упускать шанса. Это же магазин. Мало ли что Крумпель оставил, сворачивая лавочку. Косой, Длинный – ваш подвал. Бык – торговый зал и подсобка. А я – на чердак. Через час, если ничего не случится, и погода не восстановится, встречаемся тут.
Ему было девять. Близнецам девяти было ещё дожидаться целых полгода. Бык был самым старшим. Ему было почти одиннадцать. И в третьем классе он смотрелся действительно быком среди телят. Тем не менее, именно Мастер был мозгом и идейным вдохновителем компании. Маленький и щуплый, на вид, тянущий не больше чем на шестилетку, мыслил он на все пятнадцать и умел вывернуться из практически любой ситуации. Да и друзей в беде никогда не оставлял.
Чердак звал и манил. Казалось, что там живёт что-то волшебное, ждущее, чтобы его срочно нашли и откопали из-под вороха тряпья и толстенного ковра пыли. Мастер слышал этот зов каждый раз, как проходил мимо заброшенного магазинчика. Но сегодня он был особенно силён. Два пролёта по пять ступеней. Старые рассохшиеся доски даже не скрипнули под весом парнишки. Люк на чердак, как ни странно, оказался не заперт. Но притупленное зовом чувство осторожности просто не отреагировало на тревожный звонок.
Неизвестный голос звал из дальнего угла. Там, в темноте, среди клубов столетней пыли и плотных паутинных завес, чёрным массивом горбился древний сундук. Из него-то в мысли мальчишки и просачивались странные звуки.
