Раскопки в будущее

Практика

Весной, сдав сессию, я благополучно перешла на пятый курс, училась я в Новосибирском национальном университете на факультете – Археология и этнография, всю жизнь мечтала копаться в песочке, а что, я сочла это забавным, но вот родители не оценили, особенно папа. Он у меня военный, наверное, думал, что я по его стопам пойду и всю жизнь буду служить на благо отечества, видно, точно о сыне мечтал, а получил меня. Эта учёба мне не просто давалась, особенно сложно добираться, родилась и жила я в Новосибирске в самом центре возле метро площадь Ленина, ездить приходилось с пересадками и очень долго. Сначала на метро до Речного вокзала, потом на электричке до Обского моря, и дальше пёхом. Вы же знаете, у нас зимой морозы нешуточные бывают, а летом жара, вот на третьем курсе я папе и заявила:

– Делай – что хочешь, но посели меня в общагу, там мне хоть несколько минут пройти.

Честно сказать, я сама пыталась туда попасть, но мне сказали, что общежитие только для иногородних, мои утверждения, что я именно тот человек и сюда добираюсь на электричке, их не устроили. Папа долго ломался, видно, никак не хотел со мной расставаться или оставлять без присмотра, но согласился, и я стала счастливым обладателем койки в суперсовременном, на мой взгляд, общежитии, если честно, оно больше на отель смахивало. Мои мечты покопаться в песочке где-нибудь в Египте, раскапывая мумию, а может и самого фараона, рухнули сразу же на первом курсе. Я себе точно не то напредставляла о своей профессии, возможно, фильмов насмотрелась, но делать нечего, нужно заканчивать университет. Когда я родителем рассказала, как представляла свою будущую профессию, они долго смеялись, а папа сказал:

– Вместо песочка у тебя Уральские горы будут.

Интересно, что он имел в виду? У меня намечалась практика, где, пока было неизвестно, но я уже точно знала, что там песочка не будет, хотя где-то глубоко в душе верила в него. 24 мая 2019 года, в пятницу, наш профессор заявляет, что практику будем проходить на северо-востоке Сибири в каком-то лесу. Я была «в восторге» от его предложения, так и сказала, если он хочет с нами покончить, пусть сам лично делает это тут, а не заставляет нас медленно помирать в том лесу.

– Вы тех комаров видали? – возмущалась я, – Да они за неделю нас без крови оставят.

Но профессор только посмеялся, я стала интересоваться, что мы там будем раскапывать, на что он загадочно ответил:

– Там сейчас работают лесорубы, расчищают просеку для будущего газопровода или ещё чего-то, они нашли что-то странное, так как мы ближе всех к ним находимся, в Москве решили нас туда и отправить, теперь понятно?

Мы ответили, что да, я целую ночь башку ломала, что можно отыскать в лесу посреди непроходимой тайги, динозавра, что ли? Ладно, меня это заинтересовало, на следующий день я поехала домой, нужно вещи собрать, папу успокоить, ну и поесть по-домашнему, так и поступила. Папу это тоже очень заинтересовало, и он просил держать его в курсе, я пообещала, в понедельник вернулась в общагу. Отъезд был назначен на субботу, 1 июня 2019 года, точное местоположение и как мы туда добирались, описывать не буду, с нас взяли расписки о неразглашении, а вот чего – не сообщили. Могу сказать одно, последний отрезок мы летели два часа на вертушке, вот я страху натерпелась, на всю жизнь точно, даже не хочу представлять, как буду возвращаться. Нас поселили в лагере этих лесорубов в больших палатках, девочки в одной, мальчики в другой. И да, насчёт комариков я не ошиблась, они тут с воробья размером, а как нас увидели, так обрадовались, видно, к ним гости редко приезжают, сразу и набросились на праздничный ужин. Ни один репеллент их не брал, мне даже показалось, что он вообще приманкой служит, так что утром мы себя не узнали.

Хочу немного отвлечься и рассказать о себе и нашем поисковом отряде. Мне исполнилось уже 20 лет, и я Лиза, фамилия Громова, звучит устрашающе, рост у меня – 1,65, длинные, тёмные волосы, причёска странная, по словам моих подруг, я спортивная. С личной жизнью всё в подвешенном состоянии, пока никак не могу определиться, кого выбрать или с кем остаться, да ещё все парни моего папу боятся. В нашей группе всего 15 человек, остальные каким-то чудом откосили от практики, 8 девчонок и 7 парней, расскажу только про тех, с кем дружу. Наш профессор, Эдуард Михайлович, классный старикан, он так умеет рассказывать, что заслушаться можно, мы с ним подружились ещё на первом курсе. Он всегда говорит, что у меня талант есть – я умею чувствовать, только вот что – не уточняет, ладно, подрасту, может сама в этом разберусь. Мои подруги и по совместительству соседки по койкам в общаге – Юлька и Катька, они классные девчонки, если честно, представить не могу, что их в археологию понесло, им на моделей учиться нужно. Ладно я в песочке мечтала копаться, но вот они к нему и не притронулись бы, а то вдруг ручки испачкают или ноготки сломают.

Мои друзья: Илья, он помешан на археологии, мне до него далеко, а что вы хотите, у него родители тоже археологи и весь мир объездили. У него есть хобби, он без ума от программ, в свободное время всегда что-то пишет или взламывает, в общем – хакер. Сергей – спортсмен, на соревнованиях всегда представляет наш университет, занимается, как мне кажется, всем подряд кроме учёбы, но стипендию получает исправно, видно, за другие заслуги. Мишка по кличке Винни, душа компании, он действительно смахивает на Винни-пуха, постоянно что-то ест, всё в рот тащит, но при этом очень много знает, считайте, ходячая энциклопедия. А остальные студенты – как студенты, ничего интересного, у каждого в башке жили свои тараканы и с другими, похоже, общаться не хотели. Утро началось с плотного завтрака, всё готовилось на костре, мы вкусно поели, нам помогли забраться в кузов Урала, и мы поехали к месту раскопок, это я так думала. Пока ехали, глазели по сторонам, деревьев много порубили, они валялись по обе стороны узенькой дорожки, где с трудом помещался этот грузовик.

Профессор дал своё заключение, что тут почти везде растут лиственницы Кондора, и им минимум лет по 300. Наш сопровождающий, Сергей Васильевич, бригадир лесорубов, это подтвердил и добавил, что, когда они рубили, деревья и по 700 лет встречали. Судя по всему, он очень хорошо в этом разбирался, он нам рассказал, что вообще в Сибири деревьям в среднем не более 200 лет, так как раньше тут ледник был. Но есть места наподобие этого, где они совсем старые, я это записала себе на корочку, вдруг пригодится. Мы проехали в районе сорока минут, машина ехала не спеша, уже стали слышны звуки бензопил. Бригадир объяснил, что они из-за этой фигни выбились из графика, и им пришлось просеку немного левее рубить, так как скоро должны прибыть строители. Ещё минут через 10 мы остановились, у нас хоть и Сибирь, но солнце палило беспощадно, ещё утро толком не началось, а уже плюс 29. Нам помогли спуститься, бригадир показал на лес с правой стороны и гордо заявил:

– Вот это.

Меня его – вот это – прямо взбесило, хоть бы рассказал про это, мы направились к неизвестному этому. Когда подошли поближе, увидели, что прямо между деревьев застряло что-то наподобие огромного кольца, обросшего мхом. Профессор с недоумением посмотрел на бригадира и спросил:

– Это и есть ваша проблема?

Тот кивнул, мы все рассмеялись, первый подошёл профессор, постучал по кольцу и заявил:

– Это бетон.

Бригадир подтвердил, мы тоже постучали, профессор сделал вывод:

– Скорее всего, это упало сверху, или кто-то просто забыл.

– Это невозможно, – перебил его Сергей Васильевич, – первое – если бы оно упало сверху, то раскололось бы, второе – притащить его через тайгу просто нереально, когда мы срубили деревья рядом с этой штукой, тоже так подумали, по-другому появиться оно тут не могло.

– А если его с вертушки спустили? – предположил профессор.

– Всё возможно, это теперь ваша проблема, вот и разбирайтесь.

Их горячий спор перебил наш Винни-пух, трогая мох и что-то, как всегда, жуя:

– Это исключено.

Профессор потребовал объяснений, Винни ответил:

– Тут всё просто, это штука высотой метра два, наверное, и в объёме столько же, по плотности мха и того, что он полностью её облепил, могу предположить, что ей не менее 2000 лет, и она тут появилась ещё до этих деревьев.

Он посмотрел на пень и добавил:

– Ну точно, этому дереву было, – он стал считать кольца, потом плюнул и сказал, – лет 600, не меньше.

Бригадир это подтвердил, профессор заинтересовался:

– Конечно, это заманчиво звучит, но откуда ты взял эти тысячелетия?

– Мох растёт со скоростью 1—2 мм в год, – ответил Винни, – вот сами и считайте.

Все задумались, немого постояв, я высказалась:

– Тогда нам крупно повезло, мы действительно нашли что-то древнее и археологическое.

– Возможно, ваш друг и прав, – перебил бригадир, – но бетон за такое время просто раскрошился бы, и тут есть ещё один момент, она уходит глубоко под землю. Мы сначала хотели дёрнуть её машиной, привязали трос, но не вышло.

Бригадир показал на ямку, которую они вырыли, внизу мох отсутствовал, и добавил:

– Сами посмотрите, вот после этого мы и обратились в Москву.

Я нагнулась, отковыряла немного мха и увидела что-то полированное и блестящее, напоминающее бетон, в этом я знаток, ну, не в бетоне конечно, а в кольцах. Сама видела, как на даче нам рыли колодец, и туда клали очень похожие кольца, только это полированное и очень большое, потрогав его, даже высказалась:

– Вау, он холодный и очень гладкий.

Все полезли тоже его лапать, если честно, я не специалист в бетоне, но такой точно вижу впервые. Когда все натрогались или налапались, профессор приказал приступить к исследованию, мы эту штуку замерили, сфотографировали и даже наверх залезли, потом стали подрывать нашими лопатками. Земля была жёсткая, нам удалось подкопать всего на полметра, самое интересное, корни деревьев её внизу просто облепили, пробиться ниже было уже невозможно. Я сделала вывод, что нам нужен экскаватор, все согласились. Сергей Васильевич сказал, что техника сюда придёт только через две недели, но они могут пропилить эти корни, если нам деревья, которые примыкают к этой штуке, не нужны, они росли почти кругом от неё до просеки метров на 10. Профессор ответил, что сначала ему нужно связаться с Москвой, если этой штуке действительно столько лет, то трогать тут пока ничего нельзя. Мы облазили там весь лес метров на двести и просеку, но ничего подобного так и не нашли, профессор решил вернуться в лагерь, к обеду мы были уже там.

Все поели, нам разрешили заниматься – чем хотим, только от лагеря далеко не отходить, а сам он пошёл звонить в Москву. Сначала мы с подругами хотели позагорать, но сразу передумали, так как у комаров, видно, крыша поехала от нашего вида. Наш повар посоветовал сходить на речку, она метрах в 500 от лагеря, заверив, что там этого зверья нет, мы с подругами пошли. Действительно, комаров там было заметно меньше, и размер у них был уже комариный, а не птичий. Речка была бурная, а вода ледяная, так что поплавать мы не рискнули, зато отлично позагорали, в лагерь вернулись только к 6 вечера. Профессор сообщил, что завтра утром прибудет биолог, чтобы подтвердить или опровергнуть выводы Винни. Я хотела позвонить папе, но тут телефоны превратились в куски бесполезного пластика, пришлось поинтересоваться у профессора, как он звонил. Выяснилось, что через радиостанцию лесорубов, ну я и потребовала, что мне тоже нужно папе доложить, что со мной всё в порядке.

Эдуард Михайлович хорошо знал моего папу, и где тот служит, так что разрешил пару минут поговорить, но при условии, что я другим не скажу. Я что – дура, говорить, что у меня есть личный канал связи, пусть свой заведут или голубиной почтой пользуются. Через несколько минут я уже разговаривала с папой и объясняла, что мы нашли, его это очень заинтересовало, так как он потребовал профессора, я ушла, а они ещё разговаривали. После ужина было очередное сражение с комарами, и мы его, как всегда, проиграли. Во-первых, их намного больше и, как я поняла, у них есть своя тактика, судя по всему, они хорошо подготовленные, в отличие от нас. Подруги весь вечер жаловались на жизнь, точнее, на отсутствие интернета, я им посочувствовала, сама я не помешана на соцсетях и спокойно без этого обхожусь.

Изучение

Сегодня понедельник, 3 июня, разбудил меня шум вертушки, пришлось вставать, умывшись ледяной водой, я осмотрела свои раны после вчерашнего боя. Если дело так пойдёт и дальше, то через неделю здесь найдут наши обескровленные и изуродованные тела, с этим нужно что-то делать. Подруги выглядели ещё хуже, или мне так показалось, мы пошли завтракать, а профессор уже, жестикулируя руками, что-то объяснял биологу. После завтрака нас представили, этим биологом оказался парень лет тридцати, звали его Андрей, нас опять загрузили в Урал, и мы поехали. Если честно, этот биолог удивился увиденному, он там всё облазил, собрал пробы и уселся рядом с пнём, раскладывая своё оборудование, там были микроскоп и многое другое, что я впервые видела. Через час Андрей подтвердил, что Винни абсолютно прав, тот сиял, что не ошибся, но при этом, как всегда, что-то жевал, вот интересно, откуда он это всё берёт, а самое главное, где прячет. Биолог объяснил, что по предварительному анализу, этому мху точно более полутора тысяч лет, а вот деревьям и почве по разному, от 200 до 700 лет. По его заключению, эта штука тут появилась и обрастала мхом до появления этих деревьев, или просто вылезла из-под земли.

Потом он пошёл собирать пробы в лесу, а профессор никак не мог поверить в своё счастье, что он за всю свою карьеру будет исследовать что-то возрастом в районе 2000 лет. А меня это стало как-то напрягать, я уже точно поняла, что тут что-то не то, никто не будет так полировать эту штуку, и почему она за такое время осталась как новенькая. Я даже попробовала поцарапать её маникюрными ножницами, но ничего не вышло. Мы вернулись в лагерь, Андрей ближе к вечеру сообщил, что он проверил все образцы, которые собирал рядом, там нет никаких аномалий, и возраст их максимум 600—700 лет. Они с профессором решили, что сюда нужно пригласить других учёных и привезти оборудование, так они и поступили. Прошла неделя, мы каждое утро ездили таращиться на ту штуку, потом обед, пляж и опять война, не знаю, то ли мы стали невкусными, то ли комары обожрались, но так сильно нас уже не кусали. Лесорубы ушли уже очень далеко, и наш лагерь перенесли прямо к этой штуке, стало удобно, но мы лишились речки и пляжа. И вот во вторник, утром 11 июня, к нам прилетела целая делегация, оборудование они привезли с запасом. Профессор сообщил, что наша практика через неделю закончится, и мы поедем домой, а этой штукой будут заниматься другие.

Я на такое не согласилась, так и сказала, что лично я останусь, пока всё не выясню, ко мне присоединились Илья и Винни, остальные были счастливы, что уедут. Профессор пытался сказать, что это невозможно, на что я ответила, пусть у моего папы спросит, что возможно, а что нет, он притих, но потом добавил, что тогда он тоже останется. Среди прибывших были физик и химик, они приступили к работе, сначала попытались просканировать эту штуку ультразвуком, установили, что внутри она почти пустая. Я даже рассмеялась, прямо открытие сделали, зато им удалось определить, насколько глубоко она застряла. Выяснилось, что почти на 20 метров, а самое интересное, внизу она как бы расходилась в разные стороны метров на 50 в каждую, диаметром по 10 метров минимум. Теперь стало понятно, что она не упала, а была, скорее всего, здесь построена, только вот кем и зачем – непонятно. Было принято решение сначала очистить её от мха, так и поступили, ушло на это два дня, так как занимались этим только мы, видно, учёные не хотели ручки пачкать. Мы её даже помыли, теперь это была серая, холодная, блестящая, круглая башня метра два высотой, очень похожая на вытяжку метрополитена. Мы её всю облазили и нашли сбоку швы, напоминающие дверь, но зазоры были микроскопические, и эта дверь, если это конечно была она, из того же материала, ни ручек, ни кнопок не видно.

Сверху тоже обнаружили что-то похожее, но те швы напоминали уже решётку, и сейчас были закрыты. Учёным удалось получить образец пыли или стружки, правда, у них на это ушёл целый день, они её долбили перфораторами, пытались резать болгаркой и сверлить в том месте, где были швы, но всё тщетно. Потом они заявили, что сейчас займутся исследованием, только вот чего – не уточнили, но к вечеру они бывали изрядно пьяны, все ждали прибытия техники, правда, зачем, я не понимала. На следующий день они сообщили, анализ показал, что это действительно бетон, но очень странный, а самое интересное, это его возраст, по их данным, этой штуке не больше нескольких лет. После этого мои предположения стали ещё реальнее, сомнений, что она новая, уже не было, но вот как она сюда попала, и почему на ней двухтысячелетний мох, остаётся загадкой. Для точного анализа им нужен был кусок побольше, чтобы отправить его в Москву. Лесорубы срубили все деревья, которые примыкали к этой штуке, получилась мини-полянка, они даже корни удалили. И вот в понедельник, 17 июня, профессор сообщил, чтобы все собирались, так как завтра домой, ещё раз поинтересовался у меня, точно ли я остаюсь, я ответила, что да.

– Тогда эти двое будут находиться тут под твою личную ответственность, – уточнил он про Винни и Илью.

– Пожалуйста.

– Я отвезу всех домой и первым же рейсом вернусь обратно.

В субботу утром все улетели, а мы остались, вечером по речке прибыла баржа с техникой, они разбили лагерь на нашем старом месте, сказав, что утром отправят нам экскаватор или трактор. Тот добрался к нам только к полудню, наши физики дали ему задание очистить всё рядом от корней и деревьев, а то ноги переломать можно, и лагерь нужно ставить на ровном месте, а не между брёвен, экскаватор приступил к работе. Мне удалось узнать, оказывается, эта речка здесь тоже протекает даже ближе, чем там, мы с ребятами пошли искать, действительно, она тут была, и пляж даже лучше. Погода, как всегда, была отличная, до вечера мы пробыли на пляже, потом вернулись в лагерь. Экскаваторщик потрудился на славу, теперь тут было ровное плато, учёные уже заканчивали переставлять палатки к этой штуке, лесорубы сделали настил из деревьев, так что ходить стало удобнее, а то после дождя мы сутки не могли к ней подойти. Нашу башню с одной стороны отрыли вручную метра на два, удалив все корни, теперь к ней можно спуститься. Я первая туда полезла, но там всё осталось без изменений, ни швов, ни царапин, хотя нам пожаловались рабочие, что неоднократно задевали её лопатами, и те просто гнулись.

Не знаю, что случилось с Ильёй, но он очень подозрительно рассматривал эту штуку, потом подошёл к физику и поинтересовался, нет ли у него случайно какого-то прибора, видно, тот сказал, что есть, так как они пошли к нему в палатку. Вечером за ужином Илья нам рассказал, что он хочет завтра кое-что проверить, так как исходя из логики, она тут торчит не просто так, он думает, что это действительно вытяжка, если где-то внизу есть ещё помещения. Винни был с ним согласен, в принципе, как и я, а что, подобие двери есть, и решётка сверху, пусть и невидимая.

– Я думаю, – продолжал Илья, – что тут всё открывается.

– Интересно, – рассмеялась я, – и как?

– Электроприводом – вот как, завтра всё и узнаем.

Мы легли спать, скажу вам честно, комарьё от нас отстало, видно, уже за своих принимало, как вы знаете, своих не трогают, а вот учёным и трактористу доставалось не по-детски. Утром Илья послал Винни найти лестницу, мы решили сами там всё облазить, пока все спали. Илья подошёл к этой башне там, где было подобие этой двери, и стал проверять её прибором, постоянно ругаясь и что-то настраивая, а мы лазили внизу, и тут он вскрикнул:

– Ага, попался.

Мне даже интересно стало, кого он там поймать смог, лягушку что ли, пришлось вылезать, Илья сиял, я спросила:

– Ну показывай, кого поймал.

Он сунул мне в руки прибор, на котором что-то мигало, и гордо произнёс:

– Сигнал.

– Чей, инопланетян?

– Нет, электрический, смотри.