Корпорация Глитферда

Глава 1

Когда вы кормите кого-то дерьмом, он имеет

право сказать вам, каково это на вкус.

(Эксель Роуз)

– Вы не смотрите, что я наркоман, это совсем не много. Работе не помешает. – Именно так начинался мой диалог на собеседовании по вакантному месту в один из сервисов корпорации Глитферда. Уже второй по счету директор, здоровенный мужик, в котором легко угадывалась орочья генетика, сидел напротив меня за столом. Его огромная голова с седеющей, но еще густой копной волос, большим жбаном сидела на короткой бычьей шее. На кончике повёрнутого вбок носа сидели прямоугольные очки, через которые директор изучал моё резюме своими глубоко посаженными глазами. Могучие плечи и солидное пузо обтягивала белая, до рези в глазах, рубашка. На стене, за спиной директора, был листок формата А4, на котором детской рукой был нарисован нелепый человечек с каким-то инструментом в руке, между двух космолетов. Наверху этой же рукой коряво было написано: «Дядя Гергот командует сервисом».

– Так по образованию ты этнолог? – наконец нарушил тишину Директор.

– Да.

– А почему ты не пошёл работать по профессии?

«Наверное, это дежурный вопрос, раз уже второй директор у меня такое спрашивает», – мелькнула у меня мысль, и я ответил:

– А куда?

– Э… – оторопел «Дядя Гергот». – А что? Некуда?

– А вы знаете такую работу? Или, может, корпорацию, где есть вакансия для этнолога? – как-то резко ответил я вопросом на вопрос.

Вы, конечно, знаете: не стоит быть грубым на собеседовании. Но поймите меня правильно: я прошел первичное собеседование на Земле, потом пять месяцев летел в космолете сюда, на орбиту Юпитера. Одна и та же каюта, одни и те же люди, о существовании которых я узнал только на борту космолёта. Еда, режим, упражнения и тренинги на командность, одни и те же видеоигры, шесть уже прочитанных книг. И вот я, наконец, прилетел на Ганимед работать, как мне обещали. Сперва учеником механика, потом механиком космолётов. А меня на собеседовании спрашивают, почему я не работаю этнологом.

– Э… Не знаю. Ну ладно, оставим это, – продолжая смотреть в резюме, ответил директор. – А какие технические работы ты выполнял?

«В резюме ведь всё указано», – продолжал думать я. – «Как и предыдущий директор, он не знает, куда меня слить, что ли? Зачем тогда они вербуют на Земле работников?»

– Я проработал несколько лет в шинной мастерской, автомастерской, и чинил орбитальный телескоп в космопорте, – повторил я слово в слово то, что уже указал в анкете.

– Хм… Хм… А почему ты решил не оставаться на Земле?

В самом деле. Почему? Точнее, что мне ответить ему на это? Искать сейчас причины и рассказывать первому попавшемуся мне человеку, из-за чего я покинул родную планету? Я промямлил в ответ, что нужны деньги семье. Что растут дети, а на Земле такую зарплату мне точно платить не будут. Отчасти это всё было правдой. Тем, кто работал на Ганимеде механиком в компании, обещали платить по 5000 международных единиц в месяц. Там, где я жил с семьёй, зарплата в 1000 м.е. была редкостью. В мастерской я зарабатывал около 600 м.е. На месяц одному, может, и хватало, но для семьи мало. Наверное, «дядя Гергот» уже привык к подобным объяснениям, и, как мне казалось, слушал меня вполуха.

– А кем ты видишь себя в компании через 5 лет? – снова спросил он. Этот вопрос раздражал меня больше всех остальных.

– Аксельёнт 1 директор…

– Можешь звать меня Гергот.

– Аксельёнт Гергот, я пять месяцев провёл в полёте. При мне сошёл с ума человек. Я впервые в космосе и понятия не имею, что тут происходит. Как я могу хоть кем-то себя видеть здесь через пять лет? Я надеюсь, что буду просто живым и здоровым.

– Мне нравится, что ты здраво рассуждаешь! – бурно воскликнул директор. Он встал из-за стола и, жестикулируя, заговорил. – И давай перейдём на ты. Так принято в корпорации Глитферда. Если ты решил работать в нашей команде и стать её полноценным членом, то сейчас мы будем с тобой проходить тест «нарисуй дерево». Ты знаешь этот тест?

Гергот наставил на меня указательный палец. Я отрицательно покачал головой. По выражению лица директора я понял, что ему это не важно, он все равно сейчас будет разъяснять мне его суть.

– «Нарисуй дерево» – это тест на взаимопонимание. Понимаешь? Каждый может видеть дерево по-разному. К примеру, для кого-то дерево – это ствол. Для кого-то это мощная корневая система (произнося слово «мощная», он даже брызнул слюной). У одних дерево – это забор. Пиломатериалы. А у кого-то забор вообще из железа!

«Надо же, – подумал я, – мужик начитанный. Психологию к работе привлёк. Наверное, тест имеет смыл. Если я попрошу человека нарисовать дерево, а он нарисует мне железный забор, я, пожалуй, не стану брать его на работу».

– Мне нужно понимать, сработаемся ли мы, или нет, – продолжал директор. – Как выстраивать цепочку взаимоотношений на рабочем месте. Это немаловажно. Согласно статистике, офисная агрессия становится большой проблемой современности.

– Но я не иду работать в офис, – я попытался вернуть его в реальный мир.

– Да-да. Ремзона – это совсем другая атмосфера! Это моё детище! Я отработал в ней 7 лет! Я 9 лет в корпорации Глитферда. Уже год директор. И работу в ремзоне выстроил я сам. Здесь все построено на взаимопомощи. Мне нужен человек в коллектив. Честный! С головой! Чтобы умел работать и думать за работой! Стремящийся к развитию! – Гергот начал восклицать, смотря уже не на меня, а словно сквозь, – настоящий профессионал! Чтобы любил свою работу! Не сидел без дела! Человек, не боящийся препятствий и готовый открывать для себя новое… Словом, настоящий анальник!2

– Я не по этой части.

– Что? – сфокусировал на мне свой взгляд директор. Создалось впечатление, что он впервые меня заметил. Он напомнил мне человека из анекдота «Кто здесь?»3

– Что? – ответил ему я.

Минуту Гергот хлопал глазами. Кажется, своей фразой я вырвал его из каких-то внутренних размышлений. Видимо он соображал, что сейчас произошло… А мне стало интересно: много ли людей в его кабинете поняли, что он имел в виду термин из Фрейда, а не что-то иное?

– Я что-то увлекся, – немного смущённо начал он, – но что я хочу от кандидата в свою команду? Это я тебе должен объяснить. Ну вот, к примеру: если ты мне сейчас не можешь помочь, что ты мне скажешь?

– Скажу: извини, не могу сейчас помочь, – ответил я.

– А если и я тебе не помогу, что ты мне на это скажешь?

– Не смог так не смог.

– А ты мне сможешь помочь, если можешь помочь?

«Что его так заклинило? Он тоже наркоман?» – мелькнула мысль. – Да. Помогу.

– А если я тебе потом не помогу, но могу помочь, ты мне поможешь?

– Да.

– А почему? – уставился на меня директор.

Я немного растерялся от его взгляда и ответил:

– Ну… Так тебе же помощь нужна.

– Вот поэтому ты и будешь у меня в команде! – хлопнув в ладоши, воскликнул Гергот. – После собеседования с лицом компании я познакомлю тебя с нашим техкором. Он настоящий маг! Маг своего дела!

– А кто такой техкор? – спросил я.

– Техкор – это технический координатор. Он координирует в сервисе все работы и следит за компетенцией, техническими навыками, сложными случаями, возникающими в процессе эксплуатации космолета, оборудования, в процессе работы сервиса, – тараторил директор, глядя в одну точку.

– Простите, – перебил его я, – вы наркоман?

– А? Нет, я не такой. Я спортсмен, – ответил мой новоиспечённый начальник, почёсывая пузо и глубже усаживаясь в кресло. – Да и разве это важно? Корпорация не обращает внимания на пороки, – вновь глядя в одну точку, затараторил Гергот, – мы не ущемляем прав работников на пороковые принадлежности и строго чтим профсоюзные льготы. Своим работникам, несмотря на тяжелые условия работы и снабжения межпланетной станции, мы в полной мере выдаём всё, что положено. Сама станция имеет четыре углублённых на 73 метра в лёд здания, расположенные буквой Y, покрытые куполами, из освинцованного прозрачного пайкрита. Большой стояночный цех, рассчитанный на 28 больших грузопассажирских космолёта, два жилых корпуса и посадочный аэродром. И здания сервисов со складами. Вокруг станции находятся десять генераторных станций, работающих от батарей, улавливающих излучение Юпитера. Обслуживать их – также задача механиков, поэтому ты будешь обучаться их ремонту и обслуживанию. На станции более 2000 сотрудников, и ты должен понимать, что даже от одного неверного поступка одного человека может случиться катастрофа. Поэтому будь бдителен и внимателен. Сейчас официальное лицо компании познакомит тебя с уставом, по которому мы все дружно живём.

Гергот развернулся на стуле ко мне спиной. Вдруг его волосы на затылке зашевелились и стали разъезжаться в стороны. С затылка человека, с которым я только что разговаривал, на меня смотрело бледное, гладкое и абсолютно безэмоциональное лицо без признаков пола. Оно раскрыло глаза и изобразило улыбку. Абсолютно пустой, бесчувственный взгляд сфокусировался на мне.

Такого я еще не встречал… Стало сильно не по себе.

– Добрый день, – наигранным, слащавым голосом проговорило ОНО. – Корпорация Глитферда приветствует тебя. Ты стал участником нашей команды сотрудников! Мы самая большая компания по ремонту и техническому обслуживанию космолётов на Марсе, орбитах Юпитера, Сатурна и Нептуна. Мы вторые на орбите Урана, и мы безостановочно развиваемся. Наша команда ждет от тебя такой же самоотдачи, какую требует и от себя, и от каждого, в частности. Теперь мы все вместе! И наша миссия здесь – это: «Мы делаем освоение Солнечной Системы возможным и безопасным!»

– Ээээ… простите, – сказал я лицу, все еще пребывая в шоковом состоянии, – что вы такое? И что с Директором? Он живой? Гергот робот?

– Так как ты видишь меня впервые, то тебе простителен этот вопрос и то, что ты перебил меня. Однако впредь ты обязан быть более учтивым ко мне. Я лицо компании. Директор живой человек, он нас слышит и может разговаривать, я лишь помещено на его затылке. Я курирую ваш сервис по вопросам правил и соблюдения инструкций, предписаний, а также распоряжений, которые издаются в корпорации Глитферда. И для того, чтобы наше с тобой сотрудничество было продуктивным, радостным и долгим, попрошу тебя серьёзно отнестись к тому, что я говорю. То, что тебя приняли сейчас, вовсе не означает, что ты уже полноправный сотрудник корпорации Глитферда. Кандидат на вакансию должен соответствовать требованиям компании и в полной мере чтить ценности корпорации Глитферда. Ценностей не так много, но их необходимо знать наизусть. – Лицо на затылке директора помолчало секунду, наблюдая за мной, потом продолжило.

– Во-первых, «Команда»! – мы все делаем одно великое дело! Безопасное передвижение в космосе возможно только на исправном космолёте! А значит, выполнение нашей миссии «Мы делаем освоение солнечной системы возможным и безопасным» зависит от каждого члена команды сотрудников корпорации Глитферда. В команде помогают друг другу. Эффективно расходуют время для большей производительности труда. Не тунеядствуют. В дружной команде нет места ссорам. Ни до, ни после работы. За драку увольнение всех дерущихся без сохранения заработной платы. Почему ты не взял ручку и блокнот, чтобы все записать? – Лицо компании сфокусировало свой холодный взгляд на мне.

От его бездушного, гнусавого голоса по спине бегали мурашки. Выражение лица не менялось. Мда… Художник, пытаясь улыбкой придать этой роже миловидность, явно перестарался. Такое выражение лица можно увидеть лишь в фильме ужасов, у маньяка. С этими пустыми, холодными глазами и бездушной улыбкой Лицо компании примет вас на работу и так же выбросит за защитный купол станции, в атмосферу Ганимеда. Ничего в нем не поменяется. Ничего не дрогнет.

Я взял блокнот и записал первый пункт. Затылок Гергота продолжил:

– Второе. Авторитет. Мы четко соблюдаем субординацию и уважаем авторитет корпорации Глитферда. Карьерных высот в нашей компании достигают только те сотрудники, которые чтят наши правила и всей душой преданы корпорации Глитферда, хорошо проявляют себя в работе и имеют авторитет среди персонала. Главные лица в нашей компании – это клиент и директорский совет. Но в корпорации Глитферда отменено обращение на «вы». Потому что правила корпорации действуют на всех живых сотрудников корпорации Глитферда.

Третье, креативность. Мы быстро развивающаяся компания. Мы самая крупная межгалактическая сеть по ремонту, обслуживанию и продаже деталей к космолётам и самих космолётов в Солнечной системе. Мы имеем дилерские центры в разных её уголках и чётко следим за трендом. И креативный сотрудник – лучшая гарантия того, чтобы нам это удавалось и дальше. Мы прислушиваемся к мнениям сотрудников и оперативно реагируем на них, если они имеют смысл и не противоречат миссии и ценностям корпорации Глитферда.

Четвертое – экономия. Мы – щедрая компания. Но ты, как участник нашей команды, должен быть экономным и не тратить воду, свет, смазку, мыло, туалетную бумагу больше, чем требуется по стандартным среднестатистическим расчётам. Всё, что полагается по трудовому закону, согласно вашей пороковой принадлежности, вы получите. Все сотрудники обязаны бережно относиться к любому виду собственности корпорации Глитферда. Мусор корпорации Глитферда также является её собственностью, и вынос его за пределы станции является воровством и карается увольнением! Однако если вы можете дать мусору вторую жизнь, использовать его повторно, то, предоставив в письменном виде проект его использования, это допускается.

Пятое – самоконтроль. Мы самая толерантная компания в Солнечной системе. Мы не обращаем внимания на пороковые принадлежности. Однако на них должны обращать внимание сами участники команды и заниматься самоконтролем. В твоем случае появление на рабочем месте в состоянии наркотического опьянения категорически запрещено. Вам будет выдана стандартная брошюра по пороковому самоконтролю. Ее необходимо будет изучить и сдать по ней поведенческий тест.

– Это хорошо, – зачем-то ляпнул я, – а когда он?..

– Все подобные вопросы вы сможете задать аксельёнту Герготу после конца собеседования. – отрезало Лицо корпорации Глитферда.

– Шестое – честность. Мы честная компания. Мы не обманываем никого. Ни коллег, ни руководство, ни клиентов, ни самих себя. В команде корпорации Глитферда приято говорить только правду.

Седьмое – ответственность. Все участники команды корпорации Глитферда несут полную материальную и уголовную ответственность за свои слова, поступки, действия. Правила поведения вы получите вместе с брошюрой по пороковому самоконтролю и корпоративной этике.

Восьмое – клиентоориентированность. Ты должен знать, что клиент – это самый важный человек в нашей компании. Поэтому каждый в нашей команде обязан делать все от него зависящее, чтобы клиент захотел к нам вернуться вновь. Если не будет клиентов, не будет и зарплаты. А значит наше пребывание здесь бессмысленно. Я думаю, это все должно быть понятно. Если у тебя больше нет ко мне вопросов по существу, то беседа окончена.

У меня не было вопросов. Точнее если у меня сейчас и были вопросы, то задавать их этому «живому затылку» я точно не хотел. Я бы предпочел поговорить с лицом, находящемся на привычном месте.

– Аксельён Гергот, – сказало лицо, – выдайте кандидату все требуемые памятки и продолжайте собеседование с остальными кандидатами.

Лицо компании ещё раз смерило меня взглядом и быстро скрылось за волосяными шторками на затылке директора.

Я молча сидел и хлопал глазами. Наконец мой новый начальник повернулся ко мне своим, как я успел понадеяться, настоящим лицом.

– Ну, по ценностям корпорации Глитферда тебе, я надеюсь, все понятно? – равнодушным голосом, словно только что произошла самая обыденная вещь на свете, спросил он.

– Что это было?? – не выдержал я.

– Это? Да всего лишь лицо компании. Его монтируют каждому директору и высшим руководителям после стандартных процедур.

– Кккаких процедур? – я начинал уже заикаться.

– Ну-у, тебя одобряет совет директоров, ты проходишь тестирование, тебе сводят набок нос и монтируют лицо компании.

С такой же интонацией, с какой Гергот это все разъяснял, сотрудники Макдональдса показывают, где у них туалет. Мне же увиденное не давало покоя.

– А оно живое? Или это робот?

– Оно? И да, и нет. Оно подключается к электронному чипу, который вживляется под кожу и подключается к нейронной цепи, и передаёт импульсы на шторки волос. Это такой чехол. Лицо почти не занимает место на голове, и это вовсе не больно, когда оно говорит, – спокойным, но монотонным голосом закончил директор, глядя в одну точку. Потом он посмотрел на меня, улыбнулся и спросил: – А что? Тебе оно понравилось? Хочешь такое же? Ты никогда не будешь одинок, будешь знать все новости об изменениях в корпорации Глитферда, иметь зарплату в 15000 м.е. и отпуск на Землю два года! Принимай ценности корпорации Глитферда всем сердцем, и я уверен, что ты сможешь достигнуть таких же высот, как и я. Я работаю в корпорации Глитферда на Ганимеде уже 9 лет. – Директор погладил желтовато-черный значок на груди. – Вот это – знак отличия из вулканического стекла с ИО. А это, – он показал на запонки рубашки с логотипом корпорации, – серебро с Ганимеда. Компания очень щедра к верным членам своей команды.

«До чего странный мужик! Он часто залипает взглядом в одну точку, когда что-то говорит. Словно зависает. Чуть ли не молится на компанию. Наверное, когда у человека два лица, это отражается на мозге».

Я решил больше ничего не спрашивать. Мне уже хватало впечатлений и информации на сегодня. Не особо внимательно слушая директора, я начал мечтать поскорее оказаться в номере, где меня будут ждать еда, кровать и сон. Гергот, не смотря на двуликость, похоже, что все-таки был человеком. Он, словно прочитав мои мысли, дотронулся до моего плеча и посмотрел на меня сквозь свои небольшие очки. На его широком, добродушном лице сияла не менее добродушная и сочувствующая улыбка.

– Я вижу, что ты уже не очень в состоянии слушать, но потерпи немного. Ты проходил на земле тест на соответствие кандидата в корпорацию Глитферда?

Я кивнул.

– Тогда пройдешь тест на знания.

– А вы умеете подбодрить, – вырвалось у меня. Вообще, язык мой – в самом деле враг мой. Я часто могу ляпнуть что-то едкое, не различая чинов. На предыдущей работе меня оштрафовали за то, что на вопрос клиента: «А можно я к вам ночью приеду?» я ответил: «Ну, я вас, конечно, приму и все починю, но нахоров4 в спину напихаю сильно!»

– После теста мы решим вопрос с номером в общежитии, – улыбнулся директор.

Я кивнул. А что мне еще оставалось делать? Гергот поставил передо мной небольшой нетбук, и я начал тестирование. Усталому и голодному сложно выполнять тест. Особенно если после вопроса по физике «Найдите значение F» следует вопрос «Как разнополым членам офисного состава лучше решить очередность пользования кабинкой для мастурбации?» Некоторые вопросы повторялись или не отличались один от другого. Многие вопросы были просто на элементарные знания, вроде – можно ли смешать масло и воду? А многие поражали: «Ударит ли вас током, если вы вставите только один гвоздь в розетку?»

– Аксельен Гергот, а кто создавал этот тест? – спросил я.

– Группа штатных психологов отдела набора кадров, – сказал директор, который в это время сидел за столом и, водрузив на кончик носа очки, сосредоточено тыкал указательными пальцами по клавиатуре компьютера.

Тест я написал на 52%.

– Хреново, – сказал директор. – Тебе перед работой нужно будет сдать экзамен на профпригодность и обязательно пройти тренинги по корпоративной офисной этике и знанию правил поведения и соблюдения ценностей корпорации Глитферда. Я уверен, ты быстро освоишься в работе сервиса. – Гергот встал. – Пойдем, я отведу тебя.

Директор повел меня по длинному белому коридору с огромным количеством дверей и людьми, сидящими на лавках в ожидании своего собеседования. В конце коридора был лифт. Мы спустились на третий этаж и оказались в огромном холле. Гергот подвел меня к столу, за которым сидели два человека. У одного, в форме охранника, были ярко выраженные орочьи черты, а второй, в белой рубашке с журналом, типичный гном.

– Оформи его в общежитие, Один. Он идёт работать в Пежо, – сказал директор Гному. Затем он повернулся ко мне и протянул черную папку. – Здесь брошюры по пороковому самоконтролю и ценностям корпорации Глитферда. Добро пожаловать в нашу огромную команду! До завтра! – и Гергот пожал мне руку.

Гном в белой рубашке внес меня в журнал, указал на лавочку, чтобы я сел, и продолжил лениво разговаривать с охранником. На длинной лавочке сидело 7 человек. С одним из них я летел в одной каюте.

– Все в Пежо? – спросил я их.

Они окинули меня ленивыми и усталыми взглядами.

– Я в ЗИЛ.

– Я в Форд.

– Я в Сатурн.

Я подошел к Одину и спросил у него, где здесь можно покурить. Он указал на стеклянную кабинку в самом дальнем углу холла. Придя туда, я наконец закурил и от нечего делать открыл папку. В ней лежали карточка-пропуск с моей фотографией и несколько брошюр. Я раскрыл брошюру по самоконтролю.

Прошли уже сотни лет с того момента, как были упразднены национальности, расы, виды. Я, как этнолог, изучал историю. С того момента, как человек придумал стрелять при помощи огня, он смог покорить все расы. Орки, эльфы, гномы, огры, хоббиты и тролли стали входить в составы новообразовавшихся государств. А дальше, в результате кровосмешения, все расы превратились в одну. Строением тела представители этой новой расы были больше похожи на людей, но в каждом конкретном экземпляре проглядывалась генетика от расы предков. Например, эльфы – высота и худоба. У них были острые черты лица. Орки – средний или высокий рост и очень жилистая мускулатура. Огры были высокими, сильными и склонными к полноте. Гномы были небольшого роста, но от природы сильными и коренастыми. Хоббиты – худые и низкие, гоблины – низкие или среднего роста, всегда смуглые и некрасивые. А троллей узнать можно было сразу: они не мылись. На всей планете Земля стало принято называть всех существ людьми. Люди сперва жили странами, созданными по национальному признаку, берущему название из названия страны. Так продолжалось довольно долго. Из-за этого даже поездки из страны в страну были проблемами. Около тысячи лет назад существовало примерно 200 стран, политики которых устраивали свою мировую клоунаду перед камерами и безудержно врали. Доходило даже до мировых войн. Первая, вторая. А информационная война 21-го века вообще превратила весь мир в хаос! Люди сходили с ума, не зная, чему верить, и чуть было не устроили ядерную войну. А потом один мужик, не помню, как зовут, вышел на ассамблее ООН и выступал с возмущением, что организация уже 100 лет существует, а договориться о мире государства так и не могут. На мониторе в холле, куда привел меня Гергот, как раз показывали этот фильм. Правда без звука, но я видел этот фильм очень много раз и знал, о чём там говорят. Ну, а потом планета Земля стала единым государством, страны превратились в области, а президент планеты, прозванный Посланником мира, каждый срок выбирался путем жеребьёвки на компьютерном лототроне случайным образом. Им мог стать любой зарегистрированный житель той области, которая стояла в очереди на верховенство в мире.

Тем временем борьба за толерантность шла своим чередом и свои права отстояли зоофилы и некрофилы, были официально упразднены разделения на расы, цвет кожи, национальности, народности… Но, кажется, человечество просто не могло не разделять одних на других. Правда теперь планета – одно единое государство, и каждый человек на нём – личность и гражданин. Тем не менее, каждая личность продолжала иметь свои особенности! А что же роднит этих личностей? Да, разумеется, пороки. Порок есть у всех, независимо от расы, цвета кожи или разреза глаз; но в тоже время, порок у каждого свой. Просто их можно объединять в общие группы. В результате такого объединения картина мира стала выглядеть так: в 14–15 лет каждый житель Земли и её космических колоний сдавал тест на свою пороковую принадлежность. Определялся порок, который свойственен его личности. Правительство Земли разработало законодательные льготы и ограничения для каждой пороковой группы. Поддерживая основной порок человека, правительство ограничивало его в остальных пороках. Например, в любом городе в любом магазине алкаш всегда имел скидку на алкоголь. А в поликлинике по утрам им выдавали похмельную рюмку водки и 0,33 пива. Игроку или наркоману такой льготы не светило. А кто алкаш, определить было легко: в графе паспорта-чипа появилась графа «Порок». Туда вписывали результат теста. Например: обжера, алкаш, развратник, нарцисс, умник, игрок и тому подобное. В моём паспорте в этой графе было написано: наркоман. Ещё лет 50 назад меня бы не взяли с этой записью на такую работу, но борьба за толерантность и профсоюзы помогли. Теперь на каждом предприятии должны были работать представители всех пороков. Даже вывели какой-то минимальный процент количества служащих по порокам для каждого производства.