Муж и сын тетушки Ютты оказались копиями друг друга. Молодой и старой. Высокие, худощавые, молчаливые. Они абсолютно одинаково сутулились и качали светлыми, кудлатыми головами, выслушивая мои пожелания из уст жены и матери. А потом муж-сапожник ловко снят мерки с моей ноги для обуви, которой мне оказалось нужно не менее пяти пар…
Они ушли, а мы с тетушкой Юттой перешли к обсуждению стоимости. Получилось сто семь золотых. Все, как говорил Фипп. Мы условились, что завтра я внесу аванс в размере пятидесяти трех золотых, а рассчитаюсь через месяц, когда получу все готовое. А на первое время тетушка Ютта подобрала мне пару готовых платьев из тех, что в прошлые годы стояли на витрине. Их никто не носил, и они абсолютно новые. Только устаревшие. И продаст она мне их по золотому за каждое.
– За чисто символическую цену, – знакомо добавила тетушка Ютта.
Когда я вернулась в дом Агуста, уже вечерело. Я устала так, как будто бы отработала целый день в офисе в прошлой жизни. Не думала, что подбор гардероба может так утомить. Надеюсь, дальше будет легче. Первый заказ покажет, можно ли доверять вкусу тетушки Ютты.
– Леди Лили, – Фипп вышел в большую прихожую, или лучше сказать в холл, как раз тогда, когда я со вздохом облегчения вошла в дом, – вы вырвались из цепких рук тетушки Ютты? Поздравляю.
Он рассмеялся и подал мне руку:
– Я уверен, вы очень голодны, тетушка забывает про обед, когда говорит о своих любимых платьях. Может быть перекусим в столовой и обсудим дела? Я тут пробежался по складам и мастерским… мы вполне можем прямо завтра закупить материал на станок и автоклав. И к тому же у нас появился покупатель на право производства одного автоклава. Пока одного. Он хочет удостовериться, что аппарат работает как надо. Это местный купец. Он занимается поставкой в госпитали и больницы медицинских инструментов. И его заинтересовала возможность использовать автоклав для стерилизации перевязочного материала. Сейчас бинты проглаживают утюгами, но это очень тяжелая работа. Гораздо проще сложить все в котел и прогреть под давлением.
– В автоклаве можно стерилизовать не только бинты, но и хирургические инструменты. И времени на это нужно гораздо меньше, чем на тушенку, – всплыли в моей голове нужные знания.
Фипп привел меня в столовую и отодвинул стул, приглашая сесть. А я ведь и правда голодна. И ужасно хочу пить. С утра маковой росинки во рту не было. Я присела за сто, рядом уже суетилась девочка-служанка в коричневой униформе и белоснежном фартучке.
– Вот и отлично, – улыбнулся Фипп. – значит завтра мы предложим ему и такой вариант. Если у него подучится заинтересовать лекарей, то он начнет производство автоклавов. Все уверены, леди Лили, что войны не избежать, слишком часто о ней говорят. И сейчас самое время предложить что-то новое.
– А еще из автоклавов можно сделать скороварки. – Фипп вопросительно взглянул на меня, а я пояснила, – это такой маленький автоклав, на котором можно готовить еду дома. А если сделать большой… сэр Фипп, а в армии есть полевые кухни? Ну, знаете, такие на колесах… Чтобы готовить прямо в дороге?
– Хм, – хмыкнул Фипп, – а вы знаете ее конструкцию?
– Примерно, – тряхнула я головой, – в детстве однажды с братом на такой лазили…
– Хм… не буду спрашивать, леди Лили, как вы могли лазить на ней в детстве, – задумчиво произнес Фипп, принимая у служанки тарелки с творожной запеканкой, политой сладким сиропом, и расставляя их на столе, – но давайте вы мне сегодня вечером нарисуете и расскажете все, что знаете о полевых кухнях. Если вы правы, и можно будет готовить пищу для солдат прямо в дороге… думаю, армию такое изобретение заинтересует. И мы легко продадим патент.
Я мысленно охнула и шлепнула себя по губам, которые слишком много болтают. Но при этом удержала лицо и ни единым жестом не выдала ту волну панического страха, которая пронеслась по позвоночнику, когда я поняла, что снова проговорилась, забыв про угрозы герцога и его величества. Остаться без головы или снова сесть в тюрьму мне совсем не хотелось.
Мы с Фиппом так увлеклись «изобретением» полевой кухни, что не заметили, как за окном стемнело. Мы оккупировали кабинет Агуста, и к нам несколько раз кто-то заглядывал, исчезая раньше, чем мы могли увидеть, кто это. Но зато я выжала из своей памяти все, что можно. Вспомнила не только то, как кухня выглядела, но и то, что молоденький солдатик, рассказывал детворе о ее работе. И пусть это было на уровне: сюда ставим котлы, здесь поджигаем, тут греет, а там варится… А еще фильмы, в которых эта полевая кухня таскалась не машинами, а на лошадях…
Фипп из моих рассказов сумел понять принцип работы и схематично набросать проект первой военно-полевой кухни на три бака: для супа, второго блюда и компота.
Грелось все это хозяйство одной топкой, расположенной сзади. А чтобы еда не пригорала, ведь контролировать растопку в дороге трудно, решили сделать котлы двойными и заливать между ними обычную воду… и пища будет готовиться как будто бы на водяной бане. Вот эти двойные котлы-автоклавы и стали основным нашим изобретением.
Солдаты не будут ждать, когда котлы остынут и давление внутри упадет. Весь смысл полевой кухни в обеспечении войск горячим питанием. И нам нужно было придумать, как открыть автоклав не дожидаясь остывания. Я вспомнила, что слышала что-то про клапан предохранитель, который вроде бы используется как раз для того, чтобы сбрасывать «лишнее» давление. Из моих обрывочных воспоминаний Фипп смог вычленить что-то полезное и нарисовал на крышках котлов маленькую фигульку, обозначающую этот самый предохранительный клапан. Он сказал, что примерно представляет, каким образом эта штука будет работать. Но ему нужно провести несколько экспериментов.
А для экспериментов нам надо купить материал и построить эту самую полевую кухню. На наши собственные деньги.
– Леди Лили, – Фипп рассматривал итоговый рисунок-чертеж, – нам в любом случае нужна будет действующая модель… Генералы не ученые, они не смогут оценить привлекательность вашей идеи по моим чертежам. Чтобы они нам поверили, мы должны прямо при них приготовить на этой кухне обед и угостить их… и это должно быть не только вкусно, но и питательно и съедобно.
– Хорошо, – вздохнула я, мысленно прикидывая во сколько нам это встанет, – давайте закупим материал завтра…
– Не все так просто, – покачал головой Фипп и виновато улыбнулся, – мало купить материалы, еще нужно будет перевезти в поместье мою мастерскую и докупить кое-какие инструменты. И сделать заказ на тележку. Так будет быстрее и дешевле…
– Хорошо, – тяжело вздохнула я… и зачем я только рассказала про эту кухню… опять останусь совсем без денег… надеюсь, уныло подумала я, от королевской премии останется хотя бы несколько золотых на черный день.
– Вот и отлично… тогда я прикину сколько нам нужно золотых, и мы с вами сложимся пополам, – рассмеялся Фипп и подмигнул мне, – не беспокойтесь леди Лили. На двоих выйдет не так уж и много. Вам хватит денег и на гардероб, и на поместье, и на разные приятные женскому сердцу мелочи.
– Очень на это надеюсь, – рассмеялась я радостно. Как я могла забыть, что мы, как партнеры, делим пополам не только доходы, но и расходы. Главное, завтра поехать в ратушу и все оформить. До того, как начать потрошить счет… нет, я Фиппу, конечно, доверяю больше, чем кому-либо во всем мире, но все же мне так будет спокойнее.
Глава 4
Весь следующий день по были в бегах. Мы носились по Крамсбергу, сломя голову и высунув язык. Первым делом оформили в ратуше партнерство, соавторский договор на патенты, потом поехали в банк, сняли по сто золотых на развитие нашей компании, я еще семьдесят на аванс за гардероб и карманные расходы, потом промчались галопом по каким-то мастерским, складам… Пришлось нанять аж две телеги, потому что первую Фипп забил разными непонятными железками за десять минут,
В отместку я потащила его в лавочку со специями и приправами и покопалась там с огромным удовольствием. Правда купила стандартные соль, перец горошком, лавровый лист.
Соли нам нужно много, по либре (*0,5кг) с хвостиком в день. В месяц выйдет три с половиной тейда (*5кг). Вот четыре мешка я и взяла. И по либре остальных приправ.
Купец счастливо улыбался и цветисто благодарил меня, норовя поцеловать ручку. И еще мы тут же, не отходя от прилавка, договорилась о дальнейших поставках. Мне теперь много надо будет, а купец цену предложил очень хорошую.
Мы заехали к тетушке Ютте, где я выбрала себе несколько платьев прошлого сезона, две пары туфель позапрошлого и внесла аванс. Фиппу любимая тетя Ютта уже нашила целый гардероб и выволокла из подсобки огромный деревянный чемодан с вещами.
Я даже немного позавидовала. Да, что там врать! Сильно позавидовала. У него здесь есть семья, родня, которая его любит и всегда рада видеть. А я совсем одна. И так будет всегда, даже, когда я выйду замуж за герцога, по приказу его величества. Даже если сам герцог внезапно изменится и станет со мной ласковым и нежным, сомневаюсь, что его родители примут меня с распростертыми объятиями. Если они, вообще, способны на такое появление чувств. Но скорее всего такие же сухари, как и их сын.
– Устали? – вопрос Фиппа прервал мои невеселые размышления. Он участливо улыбался.
– Немного, – улыбнулась я.
– Тогда едем домой? Отдохнете, а вечером я хотел бы пригласить вас в ресторацию, – лицо Фиппа было безмятежно и только глаза выдавали волнение.
– Хорошо, – рассмеялась я. Немного развеяться мне не помешает. И выгулять новое вечернее платье.
К счастью Агуста дома не было, и мы безнаказанно проскользнули в дом с черного входа. Еще одну экскурсию я, пожалуй, не выдержу. Я даже обедала в своей комнате. Не хотелось никуда выходить. Да, и устала. И волновалась немного, с самого детства не была в ресторанах. Марат экономил… я даже на корпоративные вечеринки не ходила.
Собираться я начала часа за два до назначенного срока. Горничная сделала мне высокую, сложную прическу, отчего шея стала казаться длинной и изящной. Особенно в сочетании с вечерним платьем с глубоким декольте.
Я смотрела на себя в зеркало и думала, что совсем не знаю эту незнакомку, которая смотрела на меня. И дело вовсе не в прическе или платье… хотя именно они оттенили и показали то, что я должна была увидеть давным-давно. Я изменилась. Я прикрыла глаза и представила рядом Марата. И поняла, он мне не пара. Эта женщина в отражении: красивая, с прямой спиной и расправленными плечами, со спокойным взглядом уверенного в себе и своих поступках человека, никогда бы не ушла от закрытой двери.
Может быть поэтому Марат и не позволял мне раскрыться? Стать самой собой? Потому что знал, какая я на самом деле…
– Леди Лили! – восхищенный вздох раздался за спиной. Я резко повернулась на каблуках, отчего длинная юбка колыхнулась обвивая бедро. Фипп судорожно вздохнул, – вы прекрасны!
Вечер прошел великолепно. Мне понравилось все: и еда, и обстановка, и, особенно, компания. Фипп раньше казался мне скучным и даже немного занудным, не способным говорить о чем-либо, кроме своих железок. Но оказалось с ним можно и посмеяться, и пошутить. А еще оказалось, что в Крамсберге есть театр, и Фипп заядлый театрал. Он пообещал сводить меня туда, в следующий раз. А в театре я тоже не была очень давно.
Когда мы вернулись, я лежала в своей постели, вспоминала особенные моменты сегодняшнего вечера и совсем не хотела спать. Наоборот, у меня было ощущение, что я проснулась. Проснулась после долгого многолетнего сна. А все, что случилось за эти годы было не настоящим, как сон. И, как сон, все развеется, стоит только открыть глаза.
Утром мы выехали из Крамсберга на трех возах. Причем к одной телеге был подцеплен остов будущей полевой кухни. Как Фиппу удалось так быстро все организовать я не знаю. Но за те полдня, пока я собиралась в ресторацию, он успел собрать и погрузить на третий воз оборудование со своей мастерской и докупить необходимые инструменты.
Консервы мы решили пока оставить на хранение на складах Агуста и Орста. Аванс от короля нам еще не поступил, а военный интендант, заведующий армейскими складами в Крамсберге, никаких распоряжений на наш счет не получил. Не везти же банки обратно.
С погодкой в это раз нам повезло не очень. Накрапывал противный мелкий дождик, дул холодный пронизывающий ветер. Если бы не необходимость выполнить заказ его величества, мы бы, наверное, задержались на пару дней, чтобы распогодилось.
Но мы натянули на телеги пропитанные смолой парусиновыми пологи, которые защищали Фипповы железки от ржавчины, надели тяжелые, непромокаемые, кожаные плащи и поехали домой.
Было скучно и холодно. Я старалась не вылезать из плаща, но все равно стучала зубами от холода. Под плащ все равно затекала вода и одежда промокла. И я сто раз пожалела, что снова настояла на своем и не поехала в дилижансе. Там хотя бы крыша над головой есть, и соседи плотнее прижимаются, и греют друг друга. Я осторожно подвинулась поближе к Фиппу. Я уже давно переползла на его край телеги, а он каждый раз отодвигался от меня, уступая место.
– Леди Лили, – не выдержал он в этот раз, – вам неудобно сидеть?
