48 часов

Пролог

– Ты перешла мне дорогу, Киса. Знаешь, что я делаю с теми, кто встает у меня на пути? – Обманчиво спокойный голос. Обманчиво расслабленная поза.

Зверь. Хищник. Животное. Холод стыл в его глазах цвета ночи. Парализованная аурой властности, окружающей этого мудака, на секунду замерла. На мгновенье.

Рука медленно, сантиметр за сантиметром, потянулась к ручке двери. Нащупала холодный металл. И остановилась.

Взгляд зверя все так же не отпускал, прожигал до самых костей, до потайных уголков разума, души, сознания.

Резкий толчок и дверь поддалась. Нырнула в прохладу ночи, рванула со всех ног, не разбирая пути, лишь бы дальше, прочь от зверя.

Побег не продлился долго – в секунду скрутил, повязал, остановил, рванул на себя и стянул стальной хваткой объятий.

– Любишь догонялки?

Дернулась, взбрыкнула, попыталась ударить ногами, поцарапать руками, отпихнуть локтями. Тщетно. Лишь сильнее кольцо рук. До боли. Той самой отрезвляющей боли, когда знаешь, что еще чуть-чуть и не сдержишь интуитивный вскрик.

– Давай поиграем…

Шепот на ухо пустил ворох иголочек по коже. Вздрогнула, рвано выдохнула. Голова чуть откинулась, коснувшись плеча преследователя. Спиной к груди чуть сильнее. До отчетливого стука учащенного сердцебиения. Потянул носом запах волос. Мурашки по правой руке.

– Два дня.

Сознание заставило меня вынырнуть из небытия. Мозг попытался анализировать услышанное, но меня трясло, и это мешало сосредоточиться.

– Что? – Едва удалось произнести, из-за дрожи зубы стучали.

Дыхание запуталось в волосах, опалило мочку и кожу за ухом.

– Два дня, чтобы уйти. Если не найду – будешь жить…

Глава 1

День Х.

Мудила Сашка. По-другому и не назовешь. Мудила.

Ботинки ритмично выбивали дробь на мокром асфальте. Блики фонарей плескались в лужах, образованных только что закончившимся ливнем. Небо нависало надо мной грозовым куполом, будоража кровь редкими всполохами молний на горизонте. В воздухе, наполненном озоном растворился дым от подкуренной сигареты. Пачка чудом не вымокла.

Сделав затяжку, сплюнула, продолжая идти по направлению к городу.

Докурила, швырнула окурок и сторону. Тот, выбивая столп искр, взметнулся и потух, недовольно шипя в сырой канаве.

Ночь. Загородная трасса. И я, идущая к населенному пункту. Заебись картинка.

Начнем по порядку.

Я Аня. Мне восемнадцать. И я алкоголичка. Шутка. Простите, не удержалась, так и подмывало закончить на этом. Попробуем еще раз.

Я Аня. Мне восемнадцать. И я профессиональная угонщица. Многим сейчас пришла в голову песня Аллегровой? Нет, не в этом смысле. Угонщица, то есть краду тачки. Машины. Все, которые плохо лежат. Стоят. Ну вы поняли.

У бати был свой автосервис, в котором я зависала все свое детство, а потом, после того, как отца пустили по этапу, а бизнес он проиграл в карты в прямом смысле этого слова, детство моё закончилось. Матери, к слову, у меня никогда не было.

Пришлось жить на улице. Так как родственников, по крайней мере тех, кто мог бы позаботиться о свалившейся на голову пацанке, не имелось, кантовалась у друзей. Потом встретила Светлова и стала жить у него над гаражом. Сашка Светлов парень, чуть старше меня, симпатичный блондин со светло голубыми глазами, но меня не впирает. Не подумайте, я ведь не лезба какая-нибудь. Просто не моё это. В смысле Сашка не в моем вкусе.

Светлов неплохой человек в целом, но заебал уже со своими подкатами. Предлагал переехать к нему в квартиру. Жить с ним, родить детей, готовить ему жратву и все такое. Но нет. Не представляю я себя в роли клуши, размахивающей скалкой.

Зато у нас с Сашкой есть очень выгодное дельце. Я угоняю тачки, он, чтобы замести следы отгоняет их Сиплому, а тот толкает на запчасти, а если тачка зачетная, то переправляет через границу. Что не говори, а она у нас местами дырявая из-за прогнивших таможенников. Ну, сейчас не об этом.

Жили мы со Светловым в мире и спокойствии, копили чтобы открыть свое дело – автосервис на Омской. Он уже полгода как продается, так никто пока и не позарился, кроме нас. По крайней мере, Серега так говорит, хозяин сервиса.

И настроение мое было поганым еще и потому, что чувствовала себя сейчас курицей. Ненавижу платья сука. А сегодня напялила, ради такого значимого события. Идиотка. Черное платье-водолазка заканчивалось на середине бедра. Каблуки надеть меня может заставить только острая нужда, поэтому решила обойтись без них и обула свои излюбленные черные ботинки со шнуровкой. Звала их берцами, за схожесть с оригиналом. Обожаю. Ну и косуха. Куда ж без неё родимой. Благо черная шапка была при мне, иначе сейчас бы разболелась к херам, после дождя, промокшая как сука.

Свет чьих-то фар выхватил силуэт дерева впереди меня и, вероятно, мою скромную персону, так как машина замедлила ход, и поравнялась со мной. Опустилось стекло со стороны пассажира, и голос такой глубокий и дурманящий заставил горло пересохнуть.

– Садись. Подвезу.

Я, к слову, не повернула головы и вообще не стала реагировать, продолжала просто идти и смотреть перед собой. Слишком хорошо представляла, чем может закончиться подобная поездка с незнакомым мужиком в разгаре ночи. Пусть даже у него красивый голос.

– Дождь идет. Не тупи, садись. – Умудрился каждое слово произнести с нажимом. Будто привык отдавать приказы. Тоже мне, генерал.

Машина чуть ускорилась и преградила мне путь, почти вплотную прижавшись правой фарой к бордюру. Тачка, сразу скажу, нехуёвая – черная матовая BMW X6. Восьмиступенчатая коробка передач, двойной турбонаддув, «M» двигатель, двести пятьдесят кобыл. Жрать должна как сука – вокруг заправки, наверно, ездит. Хотя тому, у кого такая тачка цены на бензин – это пустой звук.

– Куда собралась?

Пришлось обойти машину, столкнулась с водителем в районе багажника. Высокий, прямо скажем. Почти на голову выше меня. Даже больше. И, как бы это выразить, пугающий. Мурашки по коже от его пронизывающего взгляда. Глаза почти черные, а может это в темноте моё больное воображение дорисовывает картинку. Ему бы еще клыки и сойдет за Дракулу.

– Сама как-нибудь. – Слова застряли в горле, когда Граф Владислав положил руку на крышку багажника, усыпанную бусинами дождя, тем самым преградив дорогу моей тушке.

– В машину. Живо.

Ну, тут, сами понимаете, грех не подчиниться. Я на негнущихся ногах промаршировала к пассажирской двери и хотела, было, сесть на заднее, но сильная рука не дала притронуться в ручке, моё запястье перехватили.

Ток прошел по венам, заставив резко отдернуть руку, как от раскаленного металла. Безотчетно коснулась запястья, потирая его кистью левой руки, пока Дракула открывал переднюю пассажирскую.

В машине пахло дорогим парфюмом и сигаретами. Курить захотелось в тот момент, как услышала его повелительный тон. Но попыталась сдержать себя. Не время. С каждой минутой боялась все больше, раздражаясь от своей абсолютной беспомощности. Что ему от меня надо?

Обошел машину и сел за руль. Движок легко подхватывал малейшее давление педали газа. Это чувствовалось. Ощущала приятную тягу, заставляющую вжаться в бархат черной кожи сиденья, когда спидометр перевалил за сотку.

Позволила себе расслабиться на несколько секунд. Не больше. Слишком подавляющей была аура Графа Владислава, слишком бескомпромиссной. Не оставлял выбора. Подчинял. Не прилагая особых усилий.

Небрежно вынул из кармана черной кожанки какую-то вещь и бросил на панель. И тут меня накрыло. Армейский жетон. С гравировкой. Тот самый. Что сломал мне жизнь…

Глава 2

Три года назад.

В углу гаража стопкой были сложены старые покрышки. Запах пыли и резины затмевал другие, менее резкие запахи в этой части автосервиса.

Ноги затекли, но я боялась пошевелиться, тем самым выдав себя.

Их было трое: один, их лидер, стоял напротив отца и о чем-то тихо говорил, двое других, бритоголовые амбалы, терпеливо ожидали приказа черноволосой мрази.

Отец что-то ответил и повесил голову. В следующую секунду его отбросило назад ударом кулака. Столбы даже не пошевелились, а я едва сдержала крик, когда увидела, как стремительно мудак дернул рукой и огромный кулак врезался в челюсть бати, который тут же сжался на полу, закрывая голову руками.

Черноволосый тип склонился к отцу, презрительно чеканя слова, а потом бросил на землю какой-то предмет и исчез. Следом за ним на выход направились его цепные псы.

Дождавшись, когда банда скроется и послышится визг шин отъезжающего автомобиля, я торопливо выбралась из укрытия и подбежала к отцу.

Тот неловко поднялся с земли и, пошатываясь, принял сидячее положение. Из губы сочилась кровь, на лице выступили крупные капли пота. Он выглядел подбитым псом, и у меня засвербело в носу.

– Сука, гондон конченый! – Пропустила мимо ушей ругательства отца и направилась к раковине. Намочив край полотенца, подала то ему, чтобы приложил к разбитой губе. – Ненавижу тварь!

Полотенце, до этого бережно мной выстиранное, было отброшено в грязную масляную лужу, туда, где располагался подъемник для машин.

Вздохнула и отошла, пряча тревогу за раздражением.

Он всегда был таким. Вспыльчивым. Резким. Грубым. Но он мой отец, так что…выбирать не приходится. Тем более матери у меня нет.

– Собирай вещи, завтра поедешь к тётке в Красногорск.

Сердце ухнуло в пятки, но я все еще надеялась, что он просто пошутил.

Новость оказалась настолько ошеломляющей, что не укладывалась в голове.

– В смысле?

– В прямом, Аня. Я человека сбил. Посадят меня.

Нет. Этого не может быть.

Непроизвольно начала мотать головой из стороны в сторону.

Как? Когда? Почему не сказал мне раньше?

Понимала тщетность вопросов. Батя никогда не был особо разговорчивым. Даже когда перебирал внутренности тачек под капотом, или ремонтировал кузов, он не рассказывал мне что делал. Я просто смотрела и запоминала. А иногда заглядывала в тонны макулатуры, связанной с той или иной поломкой в машине. Не любитель трепаться он. Ничего не поделаешь.

– Но ведь учебный год же… – Понимаю, что мои доводы звучали глупо, но пропускать школу я не могла. Не хотела оказаться в таком же положении, как отец. Спустя двадцать лет.

Автосервис, причем весьма процветающий достался ему от моего дяди. Тот умер, когда ему исполнилось тридцать шесть. С тех пор дела вёл отец. Правда, прибыльный до этого бизнес, начал загибаться из-за неумелого управления. В итоге из работников остались лишь двое: батя и Макарыч, который приходил и работал в сервисе с девяти до шести вечера.

– Ты так и не поняла, что ли? Совсем отупела? Нам жить негде, дура. Тебя в детдом заберут, если не съебешься! – Хотелось съежиться под обвинительным голосом, но продолжала стоять глядя на него сверху вниз. Ногти впились в ладони, изо всех сил пыталась держать себя в руках, и не давать волю эмоциям.

– Че вылупилась? Иди, собирайся! – Новый крик вызвал в душе волну возмущения. Развернулась, и громко стуча тяжелыми ботинками по бетонному покрытию, зашагала к каморке, где жили с отцом. Достала рюкзак и скидала туда шмотки, предварительно вынув учебники. Слезы все-таки покатились по щекам, смазывая наложенный утром слой туши.

Ну почему так? Почему я не могла родиться в нормальной семье, где родители дарят дочерям на день рождения телефон, а не покрывают матом, выгоняя из дома? В семье, где мама помогает выбирать шмотки и рассказывает, что делать, если начались месячные. Почему?

Отбросила рюкзак и упала на продавленный диван, закрыв лицо руками.

Потому, что ты другая, Аня. ДРУ-ГА-Я. И ты в сто раз сильнее этих пришибленных маменькиных и папенькиных дочек, которые дрожат от одной мысли, что ты набьешь им морду, или вообще посмотришь в их сторону. Отец прав. Я Дура.

Поднявшись, стерла со щек разводы и продолжила свое занятие. Скидав в рюкзак необходимые вещи, окинула взглядом комнату.

Унылое помещение: замусоленные обои, куцые шторки, диван и узкая койка. А над ней на стене рисунок.

Роза.

Алый, еще не распустившийся, бутон, на изумрудном стебле с крошечными, но явно острыми шипами. Притронься и уколешься.

Этот рисунок я сделала на занятии по рисованию, когда отец еще мог оплатить мне курсы. С тех пор листок с изображением цветка красовался на стене, около моей кровати. Не ахти конечно, но постаралась хоть как-то украсить унылую обстановку.

Рука потянулась к плакату, но я отдернула её.

Дура. Нельзя быть такой сентиментальной!

Развернувшись, вышла из коморки и направилась на поиски отца. Тот сидел на стуле в мастерской и пил.

В одной руке початая бутылка водки, в другой стальной армейский жетон.

Не знала, откуда мне в голову пришла эта мысль, но я вдруг со всей ясностью осознала, что эта вещица виновата в случившемся.

Батя сидел ко мне боком, вперив невидящий взгляд в стену напротив. Мозолистая рука до побелевших костяшек сжимала цепочку, с такой яростью, словно отец вцепился в шею того черноволосого мудака, а не в мелкую вещицу.

Он не замечал меня, а я вдруг поняла, что это…

… конец…

До меня вдруг дошла необратимость ситуации. Сегодня я вижу отца в последний раз. Его посадят и....

Нельзя быть такой сентиментальной!

Натянула шапку на голову и вышла в прохладу ночи.

С днем рождения, Аня!

Глава

3

День Х.

Всю дорогу до города мы провели в молчании. Я, потому, что горло сдавило от страха, когда поняла, кто передо мной. Он, потому что хотел молчать. Хотя хуй его знает. Адрес мой не спросил. Видимо домой меня сегодня никто не повезет… А куда?

Давил своим молчанием. Словно хотел морально подчинить, укротить. Знал, что на измене. Знал, что места себе не нахожу, но продолжал молчать.

Управлял тачкой неспешно, лениво. Медленно проехал по окраине города, прокатился вдоль промзоны, заехал в центр.

Покатушки решил устроить? Можно было и без меня обойтись.

Слегка повернула голову в сторону водителя, на долю секунды, на одно мгновенье и замерла. Сцепились глаза в глаза, и будто до костей. Взгляд пустил иголки вдоль позвоночника, сердце сбилось с привычного ритма. Внутренности скрутило, ногти непроизвольно впились в ладони.

Резко отвернулась и тут же прокляла себя за это. Дала слабину, показала что боюсь. Сука.

Но ничего не могла с собой поделать. Слишком пронизывающий взгляд, дико. Чувствую себя голой.

Легкие закололо. Поняла, что до сих пор не дышала.

Медленно, Аня, медленно.

Выдохнула, делая над собой усилие, чтобы не привлекать внимания зверя. Тщетно.

– Светлов твой дружок… – Это вопрос или предъява? Ленивый взгляд в мою сторону. Даже не изменил звериной грации. Хищник, сытый и довольный.

– Был. – От обиды горло сдавил спазм. Мудак Сашка.

Улыбнулся. По животному. Словно знал что-то, чего не знала я.

Стало страшно. Нехорошее предчувствие закралось в душу и запустило корни в сердце и легкие. Что-то неладно. Не может быть, чтобы этот оскал был без причины. Только не у этого зверя.

– Был. – Подтвердил мои догадки.

Сука. Как? Когда? Хотелось закричать. Но похититель продолжал улыбаться, глядя на огни проезжающих мимо машин.

Отвернулась к окну и сцепила руки на груди. Закусила щеку, чтобы не расплакаться. Только не здесь. Не при нем. Светлов хоть и падла, а относился ко мне по-доброму. В основном.

Не заметила, как машина заехала в какую-то темную подворотню и остановилась. А когда поняла, было поздно. Руки и ноги задеревенели, тело напряглось…

Сидела, продолжая пялиться в стекло прямо перед собой. Начал накрапывать дождь.

– Ты перешла мне дорогу, Киса. Знаешь, что я делаю с теми, кто встает у меня на пути? – Обманчиво спокойный голос. Обманчиво расслабленная поза.

Нельзя оставаться с ним. Надо уходить. Но как?

Набравшись храбрости, медленно, без резких движений повернулась в его сторону и подняла взгляд.

Зверь. Хищник. Животное. Холод стыл в его глазах цвета ночи. Парализованная аурой властности, окружающей этого мудака, на секунду замерла. На мгновенье.

Рука медленно, сантиметр за сантиметром, потянулась к ручке двери. Нащупала холодный металл. И остановилась.

Взгляд зверя все так же не отпускал, прожигал до самых костей, до потайных уголков разума, души, сознания.

Резкий толчок и дверь поддалась. Нырнула в прохладу ночи, рванула со всех ног, не разбирая пути, лишь бы дальше, прочь от зверя.

Побег не продлился долго – в секунду скрутил, повязал, остановил, рванул на себя и стянул стальной хваткой объятий.

Полу-всхлип-полу-стон вырвался из горла, венчая неудачную попытку к бегству. Сука. Ненавижу.

Дернулась, взбрыкнула, попыталась ударить ногами, поцарапать руками, отпихнуть локтями. Тщетно. Лишь сильнее кольцо рук. До боли. Той самой отрезвляющей боли, когда знаешь, что еще чуть-чуть и не сдержишь интуитивный вскрик.

– Куда собралась?

Дернулась. Сильная рука тверже стянула запястья. Движение и переломит хрупкие кости. Заскулила, смаргивая выступившие слезы. Затихла. Хватка ослабла. По-прежнему сильно, бескомпромиссно. Но уже не больно.

– Любишь догонялки? – Шепот на ухо пустил ворох иголочек по коже. Вздрогнула, рвано выдохнув. Голова чуть откинулась, коснувшись плеча преследователя. Спиной к груди чуть сильнее. До отчетливого стука учащенного сердцебиения. Потянул носом запах волос. Мурашки по правой руке.

– Давай поиграем…

Ливень обрушился так стремительно, что не успела вдохнуть. Пришлось сделать это после. Когда плотный водный поток накрыл наши тела. Это отрезвило. Вернуло на землю. Заставило опомниться.

Мучитель напрягся. Руки, стискивающие мое тело, дернулись, затем вжали в каменный торс.

Два шага и мы под навесом.

Что это? Козырек подъезда?

Слишком темно вокруг, слишком рассеяны крупицы разума, слишком гулко отдается в ушах стук его сердца в унисон с моим.

– Два дня.

Сознание заставило меня вынырнуть из небытия. Мозг попытался анализировать услышанное, но меня трясло, и это мешало сосредоточиться.

– Что? – Едва удалось произнести, из-за дрожи зубы стучали.

Он сильнее стиснул мои плечи, вжимая в себя до предела, и как ни странно, согревая жаром, исходящим от его мощного торса.

Дыхание запуталось в волосах, опалило мочку и кожу за ухом.

– Два дня, чтобы уйти. Если не найду – будешь жить…

И он отступил. Скрылся.

Стояла, глядя в темноту. Словно во сне послышался звук отъезжающего кроссовера. Дрожь в теле все не проходила, но явно не из-за холода, теперь пробирающего до костей. Как только его руки разжались, я чуть не рухнула на асфальт. Удержала невидимая сила.

Не представляла, что смогу так бояться обычного человека. Нет. Он не человек! Зверь. Животное.

И скоро на меня откроется охота.

Что со мной сделают, когда поймают, я не знала. Не хотела об этом думать, пока. Слезы, которые я так ненавидела, заставили всхлипнуть. Осознание, что мне осталось лишь два дня, обрушилось с такой силой, что пришлось опереться о стену рядом с собой.

Он же убьет меня. По щелчку пальца. Как убил Сашку.

Тело скрутил рефлекс, пришлось согнуться, не отрывая руки от стены. Меня вырвало. Хотя не ела почти ничего за ужином. Тело продолжали терзать спазмы, но было нечем.

Кажется, отпустило.

Выпрямилась стянула промокшую шапку и вышла под пелену дождя.

Кожу обожгли ледяные струи. Подняла лицо к грозовому фронту и замерла. Капли яростно хлестали по лбу, щекам, векам, губам. А я продолжала стоять. Через минуту волосы промокли до корней, кожу головы стянуло холодом.

Осталось лишь два дня. К чему теперь все это? Заболею, ну и что?

Два дня.

Я не собиралась сдаваться так легко.

Два дня.

Этого хватит, чтобы покинуть город и затаиться. Хотя бы на время.

Пусть знает: так просто не сдамся.

Не на ту напал…

Глава 4

Год назад.

– Вон та баба в красной куртке. – Сашка указал на дородную блондинку, зажимавшую подмышкой собачку. Правда, собачкой это сложно назвать, скорее карманная шавка. – Я кивнула и двинулась следом, пытаясь бесшумно подобраться к тучной женщине ближе. Спину оттягивали лямки рюкзака, в котором покоился код-граббер. Или по-простому «рука» – устройство для угона автомобилей.

Сегодня мы со Светловым поменялись ролями, и теперь он решил попробовать угнать одну из наших целей.

Белая Toyota Camry десятого года выпуска с нештатной сигналкой C91.

Как два пальца.

Моя задача состояла в том, чтобы постоянно тереться в пятидесяти метрах от хозяйки машины, в кармане которой надежно припрятаны ключи.

«Рука» отследит сигнал, который соединяет брелок с блоком сигналки в машине и блокирует его, перехватив частоту и передав волны в код-граббер Сашки. И вуаля!

Женщина ожидала приезда лифта, поглаживая голову своей ушастой крыски. А все-таки милые создания эти тойки.

Из рюкзака донесся характерный писк – значит, Сашка справился.

Торопливо развернувшись, я почти бегом бросилась к парковке торгового центра. Незаметно юркнув между людьми у входа, зашагала прямиком к автомобилю, за рулем которого уже сидел Светлов.

Прыгнув на переднее пассажирское, стянула рюкзак и бросила назад. Сашка выруливал с парковки, насвистывая себе под нос мелодию про черный пистолет.

– Ну что, сегодня отпразднуем? – Его голос был бодрым и веселым. А заразительный блеск в серых глазах заставил меня улыбнуться в ответ на его предложение.

– Почему бы и нет? Давай. Надо отметить твое вливание в ряды угонщиков-новичков. – Достала сигарету из пачки и чиркнула зажигалкой. Речь получилась невнятной, мешал фильтр, зажатый между губами.

– Я не об этом. – Лукаво улыбнулся блондин. – Тебе сегодня сколько? Семнадцать?

Я закатила глаза и с притворно возмущенным выражением лица посмотрела на Светлова.

– У дамы неприлично спрашивать её возраст. Козел.

Сашка рассмеялся и, уставившись на меня громко подхватил.

– Хэппи бёздей ту ююю, хэппи бёзде…..

– Ладно, ладно. Да, мне семнадцать. Только заткнись.

Друг подмигнул мне и продолжил перестраиваться из полосы в полосу подрезая проезжающие атвомобили.

– Сначала к Сиплому отгоним, а потом за подарком поедем. – Небрежно брошенная фраза заставила меня улыбнуться и закусить губу в предвкушении праздника. Все это я сделала, предварительно отвернувшись к окну. Не хватало еще, чтобы Светлов видел, какая я дура наивная.

Ровно два года назад я покинула гараж, в котором жила с отцом и двинулась на все четыре стороны. А именно к Машке. Моей подруге. Благо её родители были на каком-то празднике, и подруга смогла меня пустить в квартиру посреди ночи. Машка не задавала лишних вопросов, зная, моего батю и фортели которые тот мог вытворить. Просто молча постелила мне и завалилась спать сама.

Позже я вернулась в батин гараж за рисунком, но розы там уже не было. Зато был амбал, сказавший мне проваливать, потому что гараж больше бате не принадлежит. Типа он его в карты просадил.

Долго пользоваться гостеприимством подруги я не могла, поэтому пришлось уже через три дня уйти в закат. А именно в тачку, которая, как я присмотрела тогда, стояла припорошенная осенней листвой и дорожной пылью. Пару недель на ней точно никто не ездил.

Было жутко холодно ночевать в этой колымаге, но у меня было только два пути: либо к тетке в её глушь, либо оставаться в городе в надежде, что удастся встать на ноги. Думаю вы поняли, что я предпочла.

– Че загрустила? Ну хочешь, садись за руль? – Голос Светлова прервал ход моих мыслей, развеяв навивающие тоску воспоминания. Настроение уже испортилось, но я пыталась удержать на лице фальшиво жизнерадостную улыбку.

– А давай сегодня никуда не пойдем? Просто тачку толкнем и дома посидим, а? – Умоляющие нотки в голосе звучали наигранно, именно так, как я и хотела. Не люблю, когда в душу лезут. Нехер там делать.