Дикий остров

Глава 1

Дверки бара отреагировали мелодичным звоном в лучших традициях респектабельности. Подержав руку с зажатой между пальцами сигарой над горлышками бутылок, Мартин Кэрби все же сделал выбор.

– За успех я предлагаю выпить коньяка, – задумчиво проговорил он, рассматривая этикетку. – Ты как, Джонатан?

– Можно и коньяка, – пожал плечами Уорден. – Лишь бы был успех.

– Кстати, рекомендую попробовать, у нас тут есть засахаренные лимонные дольки. За это изобретение нужно поблагодарить русского царя Николая, – ставя бутылку и две рюмки на столик, объявил Кэрби.

– За какое? – не понял Уорден, оторвавшись от бумаг и подняв голову. – Коньяк?

– Нет, за такое, чтобы закусывать коньяк долькой лимона. Изумительное сочетание, – многозначительно поднял палец Кэрби.

В дверь постучали. Уорден машинально глянул на часы и встал.

– Это Кейн.

Кэрби кивнул ему головой, медленно положил горящую сигару в пепельницу и достал пистолет. Уорден неслышно подошел к двери, некоторое время прислушивался, затем спросил негромко:

– Что вам угодно?

– Это я – Кейн, – раздалось из-за двери. Если бы ответили: «Откройте, это я – Кейн», тогда дела были бы плохи, значит опасность. Уорден отпер дверь. В номер вошел молодой человек в легкомысленной цветной рубашке навыпуск, очках и с кейсом в руках. В отличие от двух мужчин в номере, в которых за милю можно было узнать предприимчивых дельцов, молодой человек имел внешность молодого ученого, находящегося на отдыхе. Он прошел в гостиную и, широко и самодовольно улыбаясь, уселся в кресло.

– Льюис, не тяни, – вкрадчиво, с нажимом проговорил Кэрби, убирая пистолет и вновь беря сигару.

– Все в полном порядке, мистер Кэрби, – продолжал улыбаться Кейн, привстав и взяв протянутый Уорденом коньяк. – Счет открыт. Среди десятков банковских счетов «Спешал Микро Технолоджис» его никто не заметит. После сделки файлы исчезнут вместе с инфор-мацией о клиенте по мановению вот этого пальца.

– Я все же считаю эти шаги излишними, – покачал головой Уорден, стоящий рядом с засунутыми в карманы брюк руками.

– Нет, Джонатан, – рассмеялся Кэрби, – не излишними. Ты недооцениваешь наших партнеров. Уверяю тебя, нас будут искать. И пусть следы ведут именно в лаборатории корпорации СМТ. С их научным и производственным потенциалом они еще и не такое могут изобрести.

– Ладно, пусть будет так, – согласился Уорден, по привычке погладив пальцем шрам на виске. – По встрече никаких изменений не будет?

– Нет. Все остается в силе. Но учтите, ребята, что вы должны быть очень убедительными. Вряд ли вам поверят на слово, и вряд ли наши партнеры приедут на встречу без специалиста. Это твоя забота, Льюис. А твоя забота, Джонатан, – прикрытие места встречи. Не суйся, если сомневаешься. Убедись, что комиссар все выполнил, а после встречи немедленно сообщи ему, что все закончено. Он подстрахует ваш отход.

Ветер трепал листки бумаги, и их приходилось прижимать к горячему капоту машины. Покупателей было двое: один с европейской внешностью и повадками бывшего военного; второй, скорее всего араб, все время озирался по сторонам и поглядывал на своего напарника. Он очень нервничал и торопился. Это не нравилось Уордену, не любил он суетливых людей. Суетливость – признак либо отсутствия профессионализма, либо нечистой совести.

– Значит, излучение выводит из строя бортовую электронику. Интересно, что до сих пор крупнейшие исследовательские центры не дошли до этого.

– Нам совершенно случайно удалось найти соответствующие параметры, – стал пояснять Кейн, – и потом, это было несложно, так как идея «витала в воздухе». Если специально подбирать параметры, то этим можно заниматься безрезультатно сотни лет.

– Невероятно, – пробормотал европеец, листая папку, – такой маленький прибор дает такое мощное излучение.

Уорден очередной раз украдкой взглянул на наручные часы и переглянулся с Кейном.

– Мы предоставили вам все: расчеты, теоретическое обоснование, схемы, все, на основании чего можно оформить патент на изобретение. Но документация документацией, а демонстрация работы изделия убедит вас, господа, лучше всего.

– Каким образом вы можете продемонстрировать работу устройства?

– Самым обычным, но только в том случае, если все остальное вам кажется убедительным. Сами понимаете, что после демонстрации нам всем придется срочно убираться отсюда. Так что, согласны? – спросил Уорден и показал рукой на небольшой пассажирский самолет, ко-торый показался над морем, идя курсом вдоль берега.

– Вы готовы сбить самолет? – покупатели переглянулись. Причем глаза араба загорелись от нетерпения.

– Сделка того стоит, – твердым голосом произнес Уорден. – Да и зачем вам верить на слово, что эта штука работает? Сейчас сами убедитесь в ее эффективности. – Он откинул зад-ний борт пикапа и сдернул брезент. Вместе с Кейном они выдвинули небольшой деревянный ящик и поставили у ног покупателей.

Под крышкой, блестя матовыми боками, лежали в пенопластовой крошке три небольшие ракеты.

– Мы специально подогнали размеры изделия под ПЗРК «Стингера», – продолжал рассказывать Уорден, – поэтому запуск ничем не отличается от стандартного. Захват цели происходит по тепловому излучению, встроенный радар запускает излучатель после прохождения отметки в пятьсот метров до цели. Через пять секунд после импульса происходит самоликвидация ракеты. Хотите попробовать сами?

Европеец, приподняв одну бровь, некото-рое время оценивающе смотрел на Уордена. Затем оглянулся на гул авиационных двигателей над заливом Сан-Матиас. Пассажирский самолет приближался. Кейн с некоторой торопливостью стал готовить ракету к пуску, затем протянул установку европейцу. Сбросив пиджак на капот машины, покупатель пристроил оружие на плече. Уорден положил руку на установку так, что обнажились ручные часы и он смог на них глянуть.

– Настройка ракеты включается автоматически после нажатия вот этой кнопки, но мы поставили дополнительное предохранительное устройство, вот здесь. Нужно сдвинуть флажок вверх. – Уорден сдвинул предохранитель. – Можете стрелять.

Европеец со знанием дела повел стволом установки и нажал на пуск. С шипением ракета вырвалась и понеслась вверх с еле заметным белым дымным следом. Отчетливо было видно, как она довернула в воздухе вслед уходящему самолету и пошла на сближение. Белое облачко вспучилось в небе, и дымный след исчез. Покупатели уставились на самолет. Уорден напряженно стиснул пальцы рук за спиной. Наконец с самолетом что-то произошло. Он как будто потерял устойчивость, затем стал заваливаться на крыло, выровнялся, но потом все быстрее и быстрее стал терять высоту. Даже самые маленькие из пассажирских лайнеров не могут планировать. Самолет врезался в воду крылом и развалился на части, подняв огромный фонтан.

– Ну как, Али, нравится тебе эта игрушка? – спросил покупатель своего арабского друга.

Глаза араба горели огнем восхищения. Он повернулся к продавцам и заговорил с сильным акцентом.

– Хорошо, вы нас убедили. – Он открыл багажник своей машины, там стояли пять плотно набитых баулов, застегнутых на «молнию». – Вот ваш задаток, как и договаривались, пятьдесят миллионов американских дол-ларов. Оставшиеся четыреста пятьдесят миллионов мы перечислим на ваш счет в течение двух часов.

Уорден и Кейн вынимали баулы по одному и расстегивали. Купюры были неновыми, что тоже оговаривалось заранее…

Старший смены стоял, вцепившись побелевшими пальцами в спинку стула за спиной диспетчера. Сделать ничего было нельзя, да и происходило все очень быстро.

– Отказ обоих двигателей… – Неслось из динамика с борта самолета компании «Лейд», следующего рейсом на Баия-Бланку, – автозапуск невозможен… вышло из строя электропитание… – Затем тишина, и сигнал пропал с экрана радара…

Профессор Пчелинцев вздохнул, нажал кнопку пульта и выключил телевизор. Отвык он от безделья, а работать над книгой ему запретили. В институте запускаются две новые программы исследований, заместитель по науке улетел в отпуск, а руководителя НИИ скрутило так, что «Скорую» пришлось вызывать прямо в рабочий кабинет. Пошаливать стало сердечко, бастует против такого напряженного ритма работы. В дверь вежливо постучали, и в палату вошла медсестра Юля.

– Федор Петрович, к вам посетитель. Только недолго, и о делах не говорить, а то я пожалуюсь, – с напускной строгостью выдала медсестра и покраснела.

– Так просите, Юленька, просите, – оживился профессор. Наверное, из института кто-нибудь.

Медсестра окинула взором палату, убедилась, что всюду царит порядок, и вышла. За дверью некоторое время шушукались, затем отворилась дверь и вошел высокий мужчина в наброшенном на плечи белом халате.

– Ба! Серега, – воскликнул профессор, – вот кого не ждал!

– Здорово, Федька! – Посетитель широко улыбнулся и пожал протянутую руку. – Целоваться не будем – у тебя тут все стерильное, а я септический. Ты чего разболелся-то?

– Ну, здоровяком в отличие от тебя я никогда и не был. Это ты у нас спортсмен. Давай двигай стул, садись.

– Ладно, помню я тебя, «хворого», и на дискотеках, и в стройотрядах. Как ты? – Посетитель уселся на стул верхом и сложил руки на спинке перед собой.

– Как видишь. Сердечко вот прихватило, но сдается мне, генерал, что ты не о здоровье моем пришел справиться.

– Каюсь! Есть корысть. Ты уж не обессудь, но мне твоя консультация нужна, Федор Петрович, как крупного ученого-физика.

– Не подлизывайся. С чем пришел?

– Проблема у нас вырисовывается чисто физического характера.

– А своих спецов в вашем ведомстве не хватает?

– Хватает и своих, но ты же понимаешь, что быстро ответить на мои вопросы может только человек, который постоянно погружен в данную научную проблему. – Посетитель, которого профессор назвал генералом, положил подбородок на руки и продолжил задумчиво: – Скажи мне, Федя, можно создать оружие, которое излучало бы определенное поле и выводило из строя электронику на вражеской боевой технике?

– Та-ак, час от часу не легче, – удивился профессор. Поправив подушку, он принял полусидячее положение. – Приходит ко мне друг студенческой поры, с которым я не виделся лет пять, и предлагает вместе с ним спасти мир. Как бы мне, настоящему физику, объяснить все это тебе, бывшему историку…

– Желательно просто и доходчиво, – терпеливо ответил генерал.

– Тогда начнем с волновой теории и теории поля…

– Федька, в глаз получишь!

– Больных, Сергей Кондратьевич, бить нельзя. Их беречь надо, они еще пригодятся. Ладно, отвечу просто. И да и нет.

– Проще некуда! Я сейчас должен тебя поблагодарить и успокоенным откланяться?

– Видишь ли, Сережа, – почесал грудь профессор, – создать такой источник можно; можно его в лабораторных условиях поднести к электронному оборудованию, и он даст сбой. В виде оружия? – Профессор пожал плечами. – Этот источник ведь нужно как-то доставить до цели, причем непосредственно. Создать такой мощный источник, который бы поражал вражескую технику на расстоянии? Я не сталкивался с разработками в этой области, которые хотя бы в первом приближении решали эту проблему. Скорее всего – пока нельзя.

– То есть ты хочешь сказать, что генератор излучения или поля создать можно, но воздействовать он будет на электронику, если его поднести к ней непосредственно. А на расстоянии нескольких метров, сотен метров?

– Пока это область фантастики.

– Ты уверен на сто процентов?

– Ну ты даешь, Сережа! Пусть будет на девяносто. А вы что, вышли на какого-то подпольного гения или на мощный закрытый специализированный институт?

– Пока не знаю, Федя, но лучше бы ты был уверен на сто процентов, а лучше – на сто десять…

Припарковав машину на тенистой площадке перед стеклянным фасадом главного лабораторного корпуса, Дональд Морли выключил зажигание. Хоть он и отмахал за сегодня четыреста с лишним миль, но выходить из машины не хотелось. Сказывались усталость и недосыпание последних дней. Подумав немного, Морли вынул из кобуры под левой рукой пистолет и бросил его в перчаточный ящик. Пускаться в объяснения, когда зазвенит звонок металлодетектора, не стоило. Лишний раз всем вокруг докладывать, что он офицер ЦРУ, в его планы не входило.

Сработали фотоэлементы, и створки дверей неслышно разъехались в стороны, впустив Морли в прохладу обширного вестибюля. Выложив на столик ключи, зажигалку, мобильный телефон и сняв с руки часы с металлическим браслетом, Дональд прошел под внимательным взглядом охранника через рамку металлодетектора. Охранник вежливо кивнул и указал рукой на стойку секретарской службы. Собрав свое имущество и надевая на ходу часы, Дональд двинулся в глубь вестибюля. За стойкой он увидел миловидную девушку с дежурной улыбкой на лице.

– Я могу вам помочь, сэр?

– Я – Дональд Морли, мне назначена встреча с доктором Брокман.

Девушка склонилась над компьютером, защелкали клавиши.

– Доктор Брокман ждет вас, мистер Морли. Прошу вас подняться на лифте на четвертый этаж. Лаборатория номер восемь. Только, прошу прощения, сэр, вы пришли на десять минут раньше. У доктора Брокман сейчас корреспондент из «Калифорнийского научного обозрения». Вам придется немного подождать в холле. Вас пригласят.

– Благодарю вас. – Морли повернулся в сторону лифта, но что-то ему не понравилось в этой ситуации, и он остановился. Он ведь тоже, когда договаривался о встрече, представился журналистом научного журнала. Что-то корреспондент косяком повалил! – Простите, мисс, а кто сейчас у доктора Брокман? Я ведь тоже журналист. Кто мой конкурент?

– Секунду. – Девушка уткнулась в свои учетные записи. – Генри Джонсон.

– Как? – стараясь не переигрывать, воскликнул Морли. – Этот дохляк из Калифорнии меня опередил!

– Что вы, сэр, – на мордашке девушки проявился плотоядный интерес, – мистер Джонсон не дохляк, у него такие мускулы!

«Вот так, – подумал Морли, шагая к лифту, – хочешь скрыть свои намерения, назовись Джонсоном. Журналист с мускулами – это интересно. Хотя, если он перешел в научное обозрение из спортивных обозревателей… Широкие, однако, познания у этого журналиста… или не журналиста».

Скоростной лифт мягко и бесшумно вознесся на четвертый этаж. Морли вышел в холл и сразу ощутил пьянящую ностальгическую среду научного учреждения. Столько лет прошло, но по Кембриджу Дональд периодически тосковал. Открывались и закрывались двери, сновали люди в халатах, кто с бумагами, кто с приборами. Никто из них не обращал внимания на Морли, и это его устраивало. Сюда его привела проблема международного терроризма, и связана она была с каким-то физическим изобретением. Кое-какие намеки и следы вели в этот научный центр, и одновременное посещение лаборатории сразу двумя посторонними людьми наводило на размышления. Возможно, это и совпадение, но интуиция зудела где-то глубоко в мозгу, что это не так. Может быть, это сотрудник ФБР со своей наскоро придуманной легендой, или Пентагон, или…

Морли решил отказаться от своей продуманной ранее линии поведения и действовать активно. Оглянувшись по сторонам, он нашел взглядом туалет. Для начала необходимо было перестать выглядеть чужаком и стоять столбом, привлекая возможное внимание. Морли быстрым шагом направился к туалету. Войдя, он направился к раковине и старательно и деловито вымыл руки, насвистывая мотив модного шлягера. Тщательно вытер руки бумажным полотенцем, бросил комок в мусорный бачок. Выйдя из туалета, Морли уверенным шагом направился искать лабораторию номер восемь. Дверь с соответствующей табличкой оказалась в конце коридора. Морли по-хозяйски вошел. Перед ним предстала большая комната со столами, заставленными различным оборудованием. В лаборатории кипела научная жизнь. В противоположном конце комнаты виднелась еще одна дверь с какой-то табличкой. Это была единственная дверь, не считая той, через которую Морли вошел. Очевидно, что только там и может быть рабочий офис доктора Сюзан Брокман. Через матовое стекло перегородки Морли не видел происходящего, но чувство тревоги нарастало. Бодрым шагом, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не нарываться на вопросительные взгляды, а тем более вопросы, он подошел к двери. Стучать или не стучать? Нет, тот образ несколько нахального и самоуверенного журналиста, который он только что себе придумал, требовал бесцеремонности.

Морли распахнул дверь и шагнул в кабинет. Он узнал его сразу, даже со спины. Узнал, наверное, потому, что чего-то подобного и ожидал. Это был капитан Кингсли Уормсер, бывший коллега Морли. Пять лет назад он с треском вылетел из ЦРУ из-за подозрений в соучастии в торговле оружием в Ираке. Доказать ничего не удалось или не стали доказывать под давлением высоких покровителей. Иначе сидеть бы ему в тюрьме лет двадцать. Скандала избежать не удалось, а где-то через год Уормсер исчез из поля зрения. Когда-то он был экспертом именно в области вооружения, и именно высокоточного и высокотехнологичного. Как-то прошел слух, что Кингсли связался с террористами исламского толка, но это осталось только слухом. Доктор Брокман смотрела на вошедшего удивленно и с нарастающим негодованием. Что действительно за безобразие – ввалиться без приглашения, прервать беседу… Но того, что произошло дальше, ни доктор Брокман, ни сотрудники ее лаборатории не видели ни разу.

Когда Морли понял, что Кингсли видит его в отражении стеклянных дверок книжного шкафа, было уже поздно, он потерял несколько драгоценных секунд. Уормсер вежливо улыбнулся своей собеседнице и поднялся со стула не оборачиваясь.

– Благодарю вас, мэм, но я очень спешу. Если позволите, то мы продолжим нашу беседу позже, – вежливо бормотал журналист из Калифорнии, его наивные глаза перебегали от отражения в стекле к удивленном лицу доктора Брокман.

Одно неуловимое движение, и Уормсер оказался рядом с Морли. Только опыт и хорошая реакция спасли Дональда. Страшный удар с разворота в грудную клетку в область сердца не достиг цели. На какую-то долю секунды раньше Морли успел просчитать действия противника и попытался уйти в сторону. Кулак Уормсера скользнул по торсу Дональда так, что по комнате разлетелись пуговицы от рубашки. Морли, предвидя последующий удар ногой в голову, нырнул в сторону, споткнулся и почти упал на небольшой лабораторный столик на колесиках.

«Взрастили мы себе противничка, – думал Морли, падая на столик, когда ботинок Уормсера со свистом прошел в дюйме от его виска. – Как он быстро прокрутил ситуацию! Узнал меня, понял, что я здесь не случайно, и, связав все последние события, понял, что я у него на хвосте, что я иду по следу, и иду верно. Наверняка успел оценить Уормсер и тот объем информации, который нам известен. Значит, сделка с продажей импульсных ракет не пойдет до конца, значит, это террористы, и платить они не собираются. Они послали Уормсера, чтобы тот по цепочке вышел на научных разработчиков и ликвидировал их. Но он пошел по ложному следу – или еще не понял?»

Рука Уормсера скользнула под пиджак, и Морли не стал испытывать судьбу. Что было сил он катнул лабораторный столик в ноги своему противнику. Расстояние было слишком маленьким, и Уормсер не успел отскочить, да и стулья, стоящие вдоль стеклянной перегородки, помешали ему. Столик врезал ему по коленям в то мгновение, когда он выхватил из-за пояса пистолет. Потеряв равновесие и скрипнув зубами от боли, Уормсер на какой-то миг оперся обеими руками о столик. В том числе и той рукой, в которой был пистолет. Морли понял, что это его единственный шанс. Нога Дональда ударила в кисть правой руки с такой силой, что пистолет вылетел из нее и ударился в стекло перегородки. Стекло звонко треснуло. В лаборатории послышались тревожные крики и топот множества ног. «Попался, дружок, – подумал Морли, – сейчас ты запаникуешь!» Прыгать за пистолетом он не стал, зная, что Уормсер его перехватит в прыжке. Но и тот в свою очередь успел оценить ситуацию.

– Вызывайте охрану, – выпалил Морли, принимая боевую стойку, – это террорист! Я офицер ЦРУ Морли!

Доктор Брокман с выпученными от страха глазами вжалась спиной в книжный шкаф и пребывала в ступоре. Должна быть у нее кнопка экстренного вызова охраны, обязательно должна.

– Жмите кнопку, мэм! – заорал Морли в тот момент, когда Уормсер, хладнокровно дождавшись момента наибольшего скопления людей перед кабинетом снаружи, уже готовых ворваться внутрь, ударил всем телом в дверь. Скорость его движений была ошеломляющей.

Дверь с треском распахнулась, полетело разбитое стекло и несколько тел, опрокинутых ударом. Морли метнулся в угол и схватил пистолет. Взяв его в руку, он сразу понял, как его удалось пронести в здание. Оружие было сделано из специальной керамики, так что ни один металлодетектор его не обнаруживал. Стоила такая игрушка как Бруклинский мост. Морли бросился из кабинета, уловив краем глаза, что Брокман что-то нашаривает под крышкой стола. Дай бог, чтобы тревожную кнопку! Уормсер пронесся по лаборатории как смерч, расшвыривая ученых и мебель. Вот выскочил в холл и захлопнул за собой входную дверь. Опыт подсказывал Морли, что бывший офицер ЦРУ мало походит на загнанную лань, которая удирает сломя голову. Вполне может быть, что Уормсер стоит за дверью и ждет своего противника. Нет уж, не на того напал, коллега. Морли схватил ближайший лабораторный стол на колесиках и с разгона врезал им в дверь. Дверь распахнулась так, что треснули наличники и косяк. Ботинок Уормсера мелькнул в лифте.

Морли на секунду остановил себя около закрывшихся створок лифта. Первая мысль была, что Уормсер все-таки запаниковал. Нет, он все рассчитал гениально, потому что интуитивно. Он на скоростном лифте первым и без оружия спустится в вестибюль и начнет кричать про террориста, а я спущусь вторым и с оружием. Пока я буду доказывать свою принадлежность к ЦРУ, меня пристрелят, а он скроется. Вот гад!

Морли сжал зубы и бросился вниз по лестнице, перескакивая через перила, навстречу судьбе. Уормсер не стал испытывать свою, когда, выходя из лифта, услышал лошадиный топот по лестнице. Один охранник стоял наготове с рукой на кобуре, второй уже двигался к лифту. Уормсер выскочил из лифта с криком: «Наверху вооруженный террорист» и ткнул пальцем в сторону лестницы. Переключив внимание охранников, он молниеносно оглушил ближайшего и бросился на второго.

Избалованные спокойной жизнью и расслабленные обилием пива после суточных дежурств охранники не представляли серьезной угрозы в ближнем бою. Уормсер скрутил бывшего полицейского за одну секунду и выхватил из его кобуры пистолет. По специфическому шуму в вестибюле и девичьему визгу Морли понял, что он катастрофически опаздывает. Передернув на бегу затвор, Дональд выскочил в вестибюль и сразу метнулся влево, чтобы иметь как можно больше пространства за спиной для маневра. Рука Уормсера уже извлекла пистолет из кобуры охранника, патрон был загнан в патронник. Еще секунда, и пуля полетит в Морли. Охранник закрывал своим телом почти всего противника, кроме головы. Но убивать Уормсера нельзя ни в коем случае. Остается одно: стрелять в голову так, чтобы нанести серьезное ранение с обильным кровотечением, но не смертельное. Значит, вскользь по лицу. Морли сделал еще один шаг в сторону и выстрелил. То ли у охранника нервы сдали, то ли он понял, кто здесь террорист, и решил помочь, но трепыхнулся он очень не вовремя. Морли понял это по тому, как Уормсер схватился за горло и мешком повалился на пол.

Охранник отскочил к стене и тяжело дышал. Уормсер лежал лицом вниз. Из разорванной пулей аорты хлестала кровь. Выходное пулевое отверстие на шее изобиловало торчащими осколками разбитых шейных позвонков. «Святые угодники, – простонал про себя Дональд, – вот это я попал!» Но теперь придется завершать весь этот цирк. Морли вытащил из пистолета магазин и швырнул его под ноги охраннику, затем затвором выбросил патрон из ствола и бросил ему же и пистолет.

– Вызывайте полицию, срочно! – заорал он на охранника, снимая и бросая на пол пиджак. Полиция очень не любит, когда на подозреваемом много одежды, в которой он может спрятать целый арсенал огнестрельного оружия. А тут еще и зрелище лужи крови размером с озеро Уиннипесоки, что на родине Морли в Нью-Гэмпшире. – Я капитан Дональд Морли, ЦРУ.

– Шеф, я не уверен, что он был один. Они купились, как и я, на «Спешал Микро Технолоджис». Если они не дураки, то поняли, что потеряли своего человека, и не повезут изделие и документацию самолетом или машиной. Я бы на их месте спрятал покупку в морской груз и не спеша отправил бы океаном. Тихо и надежно. Дайте добро на вылет в Аргентину.