Когда часы 12 бьют. Новогодние сказки

Наталия Петровна Нестерова – писатель, журналист.

Родилась и живет в Москве. Закончила истфак МГУ, но, отказавшись от научной карьеры, сразу ушла в журналистику.

Последние 7 лет является главным редактором популярного журнала, посвященного современным «сказочным наукам», – астрологии и эзотерике. Увлекается фэншуй и астропсихологией, верховой ездой, гимнастикой цигун, а также изучает все, что помогает делать жизнь человека счастливее.

Костюм сына

– Вы думаете, в нашем мире нет магии? – спросила Полина Дмитриевна.

Два десятка серых, голубых, карих, зеленых детских глаз смотрели на нее.

– На самом деле она есть. Она в каждом из нас. Волшебство витает в воздухе и заключено в каждом человеческом помысле и поступке. Доказать это нетрудно. Девочки! Представьте, что на вас надеты средневековые платья фрейлин. Это юбка из парчи, тугой корсет, талия затянута, плечи открыты…

Девчонки невольно выпрямились. Изменилось выражение лиц, подбородки поднялись. Каждая словно стала чуть выше и тоньше.

Мальчишки зашушукались.

– Мальчики! А теперь вы представьте, что надели плащи и камзолы мушкетеров, вооружились настоящими боевыми шпагами. На голове шляпы с перьями – ведь если их носили мушкетеры, решительные и смелые мужчины, то можете носить и вы.

Ребята подняли головы и принялись с вызовом разглядывать друг друга, как будто им предстояла дуэль.

– Это не настоящее чудо, это понарошку, – подал голос рыжий хулиган с задней парты. – Мы просто представляем, что одеты так, и из-за этого как будто немного меняемся. Это придуманное чудо. Настоящее чудо взаправдашнее.

– Самое настоящее чудо начинается с того, что мы чувствуем его сердцем, – продолжала Полина Дмитриевна, – можем вообразить и даже ощутить. Волшебство сделало меня мастером по костюмам, и теперь я сама каждый день дарю небольшое доброе колдовство другим людям. Я научилась ощущать приближение чуда. Сегодня оно обязательно случится.

– Вы модельер? Я тоже шью… для кукол. Расскажите, как вы начинали? – спросила девочка с первой парты. – Расскажите о вашем чуде.

– С удовольствием расскажу, – Полина Дмитриевна устроилась удобнее. – Мне было одиннадцать лет. Шли зимние каникулы. Рядом с домом находился каток, и я часто отправлялась туда одна. И в тот день, о котором я сейчас вспоминаю, все было точно так же.

Фонарь около катка создавал круглое пятно света, яркий островок в сердце зимнего темного вечера. С неба падал мягкий пушистый снег, никто не катался, стояла тишина.

И вдруг словно из ниоткуда на льду появилась тоненькая девочка лет на пять старше меня. На ней были белые искрящиеся коньки, серебристая корона с бахромой из бисера и короткая шубка Снегурочки.

Она так хорошо танцевала на льду и так волшебно выглядела, что я не могла оторвать от нее взгляда. Удалось рассмотреть все детали – вышивку на голубой парчовой шубке, опушку из белого меха, украшенную бисером и камешками корону, стразы на коньках. Девочка эта оказалась русской фигуристкой, ставшей впоследствии знаменитой. Ее выступления часто показывали по телевизору. Но в тот вечер для меня она была волшебной Снегурочкой из зимней сказки! Девочка в сверкающем костюме в столбе света, кружащаяся вместе со снежинками, стала моим личным чудом. Я запомнила танец до последнего движения – сразу, как только увидела. И после годами следила за успехами фигуристки. И не только следила, но об этом позже.

На следующий день я сшила своей кукле первое платье Снегурочки. Пусть не так красиво, как хотелось, и все же это был великолепный наряд!

Через год я уже твердо знала, какую профессию выберу, чем хочу заниматься всегда. Собирала фигурки Снегурочек и Дедов Морозов и рассматривала, как их одели художники. Узнала, что у Деда Мороза есть множество братьев, а русская Снегурочка, зимняя девочка, в мире одна! С маминой помощью из ее старого свадебного платья я сшила себе настоящую шубку Снегурочки. Корону сделала из картона и обтянула тюлем, сверху расшила самыми красивыми белыми и голубыми пуговицами, какие только смогла найти, блестками и бисером. А на меховую опушку шубки пошла мамина песцовая шапка. И мой костюм получился ничуть не хуже того, в котором выступала фигуристка.

Я ходила в библиотеку. Многие наряды Снегурочки придумывались на основе русских народных костюмов, поэтому мне было необходимо хорошее знание традиций родной страны. Изучала и всемирную историю моды, делала Снегурочек похожими на испанских дам XIII века или на дам мушкетерской Франции. Затем я увлеклась другими эпохами и другими направлениями. И начала понимать удивительные вещи.

Дети слушали внимательно.

– Карнавалы, когда люди надевают маски и веселятся, – очень нужное мероприятие, – задумчиво продолжала Полина Дмитриевна. – В это время взрослые люди, давно забывшие, как это – играть, могут вдруг примерить на себя иную роль. Не отца семейства, а отважного пирата, не работающей мамы с тремя детьми, а неприступной красавицы Кармен. Не трусишки, а храбреца, не дурнушки, а королевы. И, что интересно, я стала видеть, что хорошо сшитая одежда, даже не историческая, а просто дополняющая те качества, которых не хватает человеку, может влиять на его жизнь, судьбу, поступки. Какая одежда может сделать храбрее?

– Военная форма, – сказал кто-то из класса.

– Правильно. А если девочка старается быть похожей на мальчика, как ее перевоспитать?

– Заставить ходить в длинном платье! – выкрикнула какая-то девчушка, и все засмеялись.

– Это и вправду так. Даже вы это понимаете. Теперь я шью наряды народных и сказочных героев, – говорила модельер. – Сценические костюмы для актеров театра и балета. А еще – обычную одежду, праздничную и повседневную. Приходилось мне шить и красивые трико для фигурного катания. Когда я стала известна среди фигуристов, то встретилась и с той самой спортсменкой, которая подарила мне когда-то чудо и мою профессию.

Она больше не выступает сама и теперь тренирует молодых. Я спросила, сохранился ли у нее костюм Снегурочки, и объяснила, что именно тот наряд я всегда считала своим счастливым талисманом. И фигуристка поняла меня. Она подарила мне старые шубку и корону, которые бережно хранила.

Наряд Снегурочки пришлось немного отреставрировать. И его по очереди несколько лет надевали на Новый год и Рождество мои дочки. А я, видя их в этой одежде, каждый раз вспоминала тот предновогодний вечер и изумлялась, какой целостной и удивительной может быть жизнь человека. Ведь я помню все, как будто это было вчера. Я не изменилась, и от меня одиннадцатилетней до меня сегодняшней пролегли не годы, а дела, не время, а сотни и сотни придуманных и сшитых костюмов. И это тоже чудо.

– А можно посмотреть на ту одежду, которую вы шьете? – спросила девочка с первой парты.

– Я приготовила большой фильм о моих костюмах, – сказала модельер. – Однако лучше их один раз потрогать и примерить, чем сто раз посмотреть слайды. Поэтому… платья и камзолы приготовлены для вас в актовом зале! Да здравствует карнавал!

Дети сорвались с мест. Десятки маленьких ног протопали по коридору, и Полина Дмитриевна, улыбаясь, пошла следом.

В актовом зале детей ждали Дед Мороз и несколько Снегурочек – ассистенток Полины Дмитриевны. Они начали помогать ребятам выбирать наряды супергероинь и супергероев и исторические платья, такие, каких ни у кого не было. Карнавальные костюмы всех эпох сверкали, переливались шитьем, блестками. Все они были сделаны вручную – даже вблизи отделка каждой детали выглядела безупречной. Ведь только настоящее может воспитывать, преображать, создавать атмосферу чуда!

Вешалки опустели очень быстро. И дети теперь кружили под музыку вокруг Деда Мороза, а ослепительные Снегурочки присоединились к ним и вплелись в хоровод.

Полина Дмитриевна улыбалась.

Но вдруг она заметила мальчика, который сидел на подоконнике в обычной школьной одежде, хотя наряды еще оставались на вешалках.

– Ты ничего не нашел для себя, маленький упрямец? – ласково спросила модельер. – Но тебе же нравится, как выглядят твои одноклассники?

– В вашей коллекции нет одного волшебного наряда, – сказал рыжий мальчик. – Одного, по-настоящему волшебного.

– Какого же? – спросила Полина Дмитриевна.

– Это костюм сына, – совсем тихо ответил он.

Полина Дмитриевна надолго задумалась. Потом обняла рыжего мальчика и выговорила:

– Я очень хочу сшить такой костюм. Очень. Ты не будешь возражать, если я заберу тебя из этого детского дома?

Меня зовут Виктория. Несмотря на то, что лет мне немало, я все еще начинающий писатель: сказки, стихи, проза – пробую себя в разных жанрах. Очень надеюсь, что получается.

Сказка про Алису

Алиса покидает офисное здание одной из первых. Повезло, что в этом году 31 декабря – суббота, и она сможет провести его спокойно дома. А в этот пятничный вечер никто из ее коллег домой не торопится, всем хочется обсудить планы на праздники: кто куда поедет, кто что готовит, кто где отмечает. Еще один способ помериться величиной кошелька и фантазии. Алиса в этих обсуждениях не участвует и всячески их избегает. Потому что ее идея однозначно затмила бы все другие: она не будет отмечать Новый год! Просто потому, что его отмечают все остальные.

Метро быстро доставит ее на станцию, ближайшую к дому, десятиминутная прогулка по жилому кварталу – и она скроется от кружащих по улицам снежинок, людей и машин в своей уютной квартирке.

Мудрая природа устроила нас так, что ежедневные простые монотонные действия мы можем совершать, не задумываясь. Мы не глядя щелкаем выключателем, вешаем ключи на гвоздик или автоматически смотрим на стену с часами или календарем. Так и Алиса, погруженная в мысли о книге, которую читала в метро, оказалась в лифте. Нажата кнопка ее этажа, металлический подъемник мчит ее ввысь, как вдруг раздается пронзительный щелчок, и лифт останавливается. Девушка по инерции подпрыгивает и падает обратно, еле удержавшись на ногах. Воцарившаяся вокруг темнота и полное отсутствие звуков пугают. Нет, приводят в ужас! Она нащупывает кнопку вызова лифтера, но та никак не реагирует, как и все остальные кнопки на панели. Идея попытаться раздвинуть двери лифта и выбраться наружу сразу же отвергается в силу ее нереальности, ну а телефон, как всегда бывает в подобных ситуациях, показывает отсутствие сети. Алиса зовет на помощь. Сначала робко, затем все смелее. Крики остаются безответными. Совершенно никакой реакции.

От досады она пинает двери лифта что есть силы. И они вдруг вместо того, чтобы остаться равнодушным препятствием на пути домой, распахиваются наружу как ворота.

Ворота в другой мир.

Алиса вырывается из заточения, опасаясь, что двери передумают и закроются снова. Первой мыслью после смелого шага стало предположение, что она сошла с ума. Но поскольку раньше ничего подобного не происходило, да и вообще она считает себя вполне разумной девушкой, неподверженной даже эмоциональным срывам, Алиса эту идею оставляет как запасную и решает, что произошло что-то другое. Сбой во внешнем мире, а не в ее голове.

Судите сами: перед девушкой возник лес, вернее, что-то похожее на лес. Фигуры, напоминающие деревья разной высоты и степени кустистости, обрамляют картину, главное в которой – снег. Он лежит везде, образуя барханы, и понемногу сыпет сверху. Единственное, что отличает этот зимний покров от того, какой мы привыкли видеть, – это его цвет. Алиса поймала несколько снежинок: каждая разного оттенка и даже разной насыщенности. Некоторые совсем прозрачные, другие настолько яркие, что немного светятся, а самые маленькие сочетают в себе несколько тонов так, что нельзя понять, какого именно они цвета. И краски эти так интересно распределены по поверхности земли (или что тут вместо нее), что нет мест, где превалировал бы один: этакие радужные воронки, волны, разводы и другие формы, которые наша героиня не может ни осознать, ни правильно назвать. Она оглядывается вокруг себя, завороженная нереальной красотой.

– Привет.

Алиса не может сразу определить пол приветствовавшего ее: черный комбинезон и абсолютно белые волосы, стриженные под каре, стройная фигура без каких-либо намеков на то, парень это или девушка. Наша героиня уже решила, что спит, поэтому удивляться не было никакого смысла.

– Привет, – Алиса дружески улыбнулась. Встретившиеся рассматривают друг друга, обходя при этом воображаемый круг в одном направлении, но на почтительном расстоянии.

– Художник.

– Алиса, – она пожимает протянутую ей руку. На ощупь довольно прохладная.

– Что это – «Алиса»?

– В каком смысле? Это мое имя.

– Что оно означает?

– Ну, версий несколько, мне больше нравится «Имеющая Крылья».

– Так ты летаешь?

– Нет…

– А зачем тогда называешь себя так?

Алиса не находит, что ответить.

Она идет за Художником, чуть позади его (пусть будет «он»). Деревья немного расступаются, окружив довольно большую поляну с выстроившимися хороводом черными одноэтажными домиками. В середине несколько человек сидят на радужном снегу по двое-трое и беседуют.

Алису провожают в центр и представляют. И снова ее имя вызывает недоумение, приходится объяснить про крылья. В глазах местных сразу проснулся интерес, который тут же сменяется недоумением и даже брезгливостью, когда выясняется, что Алиса не умеет летать.

Пол собеседников определить по-прежнему не получается, все в черных комбинезонах разного покроя. Цвет волос также не отличается разнообразием, а вот прически привычно отражают индивидуальный вкус каждого.

Через некоторое время девушка обнаруживает себя сидящей в таком же одеянии, как у ее новых друзей, и безразлично ковыряющей снег пальцем, совершенно не чувствуя холода. Вокруг нее все те же люди, черные домики, радужные сугробы и тишина. Как давно она здесь? Холодное спокойствие, окутавшее девушку, ощущается как избавление. Разве не этого она хочет? Никаких щебетаний коллег, пробок и суетящихся людей, никакого праздника… Новый год! Алиса выпрямляется и поднимает голову вверх, но вместо неба и звезд на нее смотрела лишь темнота, глубокая и вязкая.

– А вам не скучно, ребята? – девушка встает и обращается к местным, не очень довольным резкими звуками.

– Что значит «скучно»? – тот, кто назвался Лидером, всегда реагирует первым.

– Это когда каждый день одно и то же и не происходит ничего нового и интересного.

– Мы называем это жизнью.

– Ну уж нет! Жизнь – это весело! Жизнь разнообразна и полна сюрпризов каждый день!

– Каких, например?

Алиса задумалась. Для нее так очевидно, что жизнь – это что-то очень приятное и веселое. Но весела ли ее собственная жизнь? Все интересные события, свидетелем которых она стала за последние пару лет, происходили лишь в прочтенных ею книгах… Нет, этого не может быть!

– Неожиданные встречи, милые посиделки на кухне, интересная книга, вкусности всякие. Да даже то, что автобус быстро приезжает, или когда на почте очереди нет – уже маленькое чудо! Волшебство везде! – Алиса ходит между сидящими на снегу фигурами в черном, которые совершенно не разделяют ее эмоций. – А Новый год?! Это же самый долгожданный праздник для всех, именно в эту ночь сбываются заветные мечты!

– Мечты? Мы с рождения знаем, чем нам предстоит заниматься, ведь имя определяет нашу судьбу. О чем можно мечтать?

– А если попробовать что-то другое? – Алиса не сдается.

– Зачем? Нас все устраивает.

– Да как вы здесь все со скуки не умираете!

– Мы не умираем. Мы покидаем этот мир единственным способом – реализовав свое имя: когда Художник нарисует что-нибудь, а Строитель возведет здание. Только так.

– А как мне отсюда выбраться?

– У тебя же есть крылья.

– Что это значит?

– Только так, – все присутствующие уставились на огромный черный утес, возвышающийся неподалеку от их поляны.

– Что за бред, я не умею летать!

– Тогда бы тебя не назвали Алисой.

– Подождите, а если бы меня назвали Галиной, я что же, должна была бы в курицу превратиться, чтобы убраться отсюда?1

– Но тебя назвали Алисой.

На утесе идея о полете кажется еще более абсурдной. Как можно живого человека заставлять летать? Она же не умеет! Но если другого способа покинуть это место нет… Смерть от скуки и однообразия гораздо страшнее и мучительнее.

Девушка стоит на краю черной скалы на фоне неба того же цвета, и даже волшебный снег не может сделать этот мир привлекательным для нее. Страх уступает место решительности. Она старается не думать о приземлении и о самом полете. Главное – сделать шаг. Всего один шаг, а дальше все получится само собой. И Алиса решается.