Пират

Пират (Маринос Контар)

Новелла

Ещё с юности любил я морские прогулки! Снаряжу лодку, наберу рыболовных снастей, отойду поглубже в море и, если есть настроение, ловлю рыбу, а то распущу паруса и несусь ещё дальше от берега, наугад, куда судьба выведет, пока не встречу тихую бухту, рыбацкую пристань, где всё оставлю, и отправляюсь пешью за новыми впечатлениями.

Как-то раз дневным бризом прибило мою лодку у Нерохори – если кто не знает про него, то это на самом Хлорониси. Вылез я на берег – и к посёлку: поставлю, думаю, свечку Николе Чудотворцу – слышал, что здешние его особо чтут. Тропинка в гору плетётся, я уже почти добрался, и – вот тебе на! – похороны. «Плохой знак!» – думаю я. Присмотрелся – спаси и сохрани! – совсем древнюю старуху к погребению приготовляют: у крайнего дома народ толпится, вытаскивают гроб и собираются в церковь нести. Позади процессии несчастный старик еле-еле на ногах стоит – под руки его ведут, поддерживают, сам уже идти никак не может, а рядышком ещё несколько старушек и двое-трое мужчин. Последовал и я за ними. Заходим все вместе в храм. «Замечательная прогулка получается! – проворчал я себе под нос. – Отправился красотой полюбоваться, а закончилось все безобразным мертвецом. Будет мне теперь перед глазами мерещиться – поди-ка потом усни спокойно!»

Церковь Святителя Николая Чудотворца была единственной в посёлке. Махонькая такая, приземистая, внутри всегда полумрак, ни колонн, ни купола сверху, плоская крыша, как у большинства сельских домов, – давнишний храм, лет ему сто, не меньше. Окон в нём мало, а те, что есть, – совсем крошечные; стасидии, почерневшие от времени, и земляной пол. Зато иконостас знатный: яркий, весь резной, из орехового дерева и тянется прям до самой крыши. Вот где все сокровища собраны! А икона Чудотворца-то даже побогаче будет, чем у самой Богоматери: одна лампада у образа чего стоит – почти целый слиток серебра, а венков и украшений всяческих превеликое множество; серебряные крестики и кораблики, золотые цепочки и якоря – там столько этого серебра и золота, что, окроме лика святого, ничего более и не видно.

Пока я разглядывал всё вокруг, внутрь внесли покойницу. Умолкли на мгновение певчие, и воцарилась полная тишина, только слышно было, как нервно потрескивали лампады и свечи. Печальный момент. Едва приступил пресвитер к заупокойной, оглянулся я рассмотреть старика – странным выглядел этот дед: стоять сам не мог, трясло его, словно был неизлечимо болен. Весь жёлтый и сухой, казался высоченным, хотя и сутулый; густые и лохматые брови его свисали местами до самых глаз; губы неприятно дрожали, а усы и волосы были уж совсем седые, почти белые, – удивительный, совсем дряхлый старик!

Через полчаса все направились на кладбище, что позади алтаря, а ещё через несколько минут тяжёлыми комьями влажной земли засып'али вырытую накануне могилу. Здесь старик уже не выдержал, опустился на колени, некоторое время бормотал себе что-то под нос, потом рухнул в траву и умолк. Ему побрызгали на лицо водой, надеясь привести в чувства, но всё бесполезно. Перенесли в келью священника и уложили на кровать. Через минуту он чуть приоткрыл глаза, взглянул внимательно на иконку Чудотворца и испустил дух – не стало больше старика. Что тут сказать?!

Не собирался я там более задерживаться, решил обратно к берегу вернуться. Меж тем уже по всему посёлку разнеслась новость, как от случившегося горя, потеряв дорогую свою жену, помер старый пират Маринос Кондар.

Спустился я к морю, нашёл таверну выкурить кальян и поправить настроение. Только сел, подходит ко мне поздороваться капитан Фанасис – он частенько наведывался в наши края со своим уловом, – так с ним и познакомились. Предложил я капитану угоститься мастичным ликёром, он выпил и присел рядом, напротив. Знал я, что для Фанасиса просто стопка мастики – это ни о чём, попросил принести нам ещё по одной, и вот тогда завязался промеж нас душевный разговор, подкрепляемый время от времени сладкими глотками согревающего напитка.

Надо бы сказать, что капитан Фанасис всегда был чрезвычайно словоохотлив, но а здесь ещё и повод был самый что ни на есть подходящий – дивная история про старика Мариноса Кондара, морского дьявола, разбойника, дикого скитальца, странствующего альбатроса…

– О, это был тот самый случай, когда достаточно одного мгновения – и вся человеческая жизнь внезапно переворачивается! Уж лучше я тебе всё по порядку! – заметил мне Фанасис, вздохнул полной грудью и начал свой необыкновенный рассказ.

– Был я ещё ребёнком, подвизался юнгой на шхуне капитана Маноли – царство ему небесное! Как-то в один прекрасный день заявился к нам в селение Маринос Кондар. Одному богу известно, чего это он в здешних краях надумал скрываться: натворил ли где или за ним кто охотился, ведь то и дело, окаянный, во что-нибудь отвратительное ввяжется – если не убийство, так воровство. А тут притащил с собою пять-шесть осьминогов, устриц и морских ежей – всё яко бы пользы ради здесь ошивается… Шельма ещё тот! То и дело сабля кровью обагрится, а порою и собственной, когда, подвыпивши да в хмельном веселье начнёт отчаянно себя полосовать, удаль свою показывать. Хотя он, бестия, и взаправду красавцем был замечательным и по-молодецки разудалым.

Пришвартовался он к берегу, высаживается – и напрямик вон в те самые виноградники Григория Фисеки. Перемахнул через ограду, нарвал себе целый фартук ягод – и тут же обратно. Только вылазит, а тут хозяин и давай на него шуметь – Григорий не из робких был, дюжий парень, а ещё первый в посёлке горлопан и задирала! Издалеча заприметил он вора и бросился на него с криком. Тот в ответ смеётся и дёру, Фисеки за ним, а там и народ от шума повыскакивал и тоже к берегу потянулся.

Меж тем Кондар уж в лодке своей уселся и как ни в чем не бывало лопает со своими дружками виноград. Наши совсем рассердились, кинулись скопом и повязать его хотят. Поднялся тогда пират, выскочил ловко на песок, достаёт свой кинжал да как рявкнет:

– Эй, чёртовы недотёпы! А знаете, с кем имеете дело?! Я Маринос Кондар!

Тут все прямо-таки и опешили! Ну а Григорию нехорошо было теперь отступать, насмехаться же потом все будут, вот он и напирает дальше:

– А меня Григорием Фисеки зовут! И если ты не трус, то брось-ка ты свой тесак и давай один на один, прямо здесь, на песке!

Маринос посмотрел пристально на Григория, ухмыльнулся в ус, зачехлил кинжал, скинул с себя жилетку, растопырился и, потрясая своими огромными руками, шаг за шагом, неспешно попёр на Григория.

– Кто первый рухнет, угощает вечером всю компанию! – поторопился добавить Григорий, приготовляясь к схватке.

– Всю ночь и до самого утра! – подхватил обрадованный Кондар.

– С музыкой и танцами!

– А как же! Конечно, с танцами!

Ещё немного потоптавшись, ринулись стремительно и злобно друг на друга. Ахнуть никто не успел, как Кондар вцепился Григорию в пояс и со всего маха опрокинул его затылком в песок.

– Хватит с тебя, Григорий, и так уж песка наглотался! – смеялись над ним наши.

«Уж лучше бы он винограда моего поел», – поднимаясь на ноги, думал про себя расстроенный Григорий.

Тем же вечером таверна дядьки Феохари гудела и звенела от радушия и гостеприимства! Всем посёлком собрались поглазеть на легендарного Кондара.

Тот, кто на промысле своём слыл беспощадным зверем, сейчас казался ангелом неземным. Только здесь и только у нас, на наших островах, могут народиться такие красивые парни: высоченный, словно кипарис, крепкий в плечах и стройный в поясе, с большущими, как у девицы, глазами и с чёрными, будто смоль, дерзко вздёрнутыми усами. Уставились все на Мариноса, а он тут меж нас сидит и шумно пьёт за здоровье Григория, называет братом и нахваливает его янтарный виноград! Григорий-то на друга своего никак не нарадуется, да и кто теперь ему вспомнит, как опрокинул его Кондар прямо головою в песок.

– Эх, в горле у меня пересохло, скажи-ка, чтоб нам ещё принесли, и я дальше буду рассказывать.

Нам налили по третьей стопке, Фанасис тут же залпом осушил свою…

– Ну, слушай же дале. За скрипками и инструментами послали в соседнее Мегалохори. Пока музыкантов везли, гостей потихоньку разогревали. Вот прибыла музыка, затянулись песни, замелькали платочки, заплелась хороводом верёвочка… К каждому подойдёт Кондар, каждого по отдельности пригласит он на танец.

Только время за полночь перевалило, всей гурьбою, да с распевами, отправились прямиком в дом Фисеки – он тогда у мачехи своей жил вместе с младшей сестрою Ириной. Разбудил Фисеки сестру, наказал по чарочке вина гостям поднести для угощения – был с ним в компании приятель один, которого Фисеки себе в зятья заприметил. Не имела привычки она перечить брату, поднялась от сна, в платья праздничные оделась и выходит к гостям вся нарядная, восемнадцати лет красавица, черноокая и белокурая, а в нежных руках своих поднос держит с угощением. Гости-то как девушку увидели, рты свои поразевали, но более всех в изумлении пребывал Маринос – в стороне стоит, усы теребит, накручивает, делает вид, что не замечает, а взгляд-то его так и мечется, так и тянется к Ирине, оторваться от неё не в силах. Григорий был человеком открытым, простодушным, потому ничего странного не приметил и к сестре своей доверие имел полное – бог миловал! Любил он сестру очень сильно, и гордость его переполняла, что все на неё смотрят как зачарованные. Выносит Ирина поднос, угостились все по очереди, через некоторое время она опять с напитками выходит, а потом ещё и ещё – так, к слову, до самого утра всё на ногах и ни разу не присела.

Песни и танцы в доме Фисеки продолжились с новой силой, но у Мариноса никакого настроения для веселий – словно весь задор куда-то улетучился: притворился, что захмелел, сидит себе в углу и какой-то тревожный сделался, будто подсел к нему сам сатана или прямо из ада что-то на ухо нашёптывает – настолько беспокойным он теперь казался. Уж утро забрезжило, подошёл к нему Фисеки, вцепился в рукав и танцевать тянет.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.