Таджикистан. Памир

© Антон Кротов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Азия – регион многообразный. Путешествуя по всевозможным «станам» – по Казахстану, Кыргызстану, Таджикистану, Узбекистану, Афганистану, Пакистану, Туркменистану – в каждой стране замечаешь что-то необычное, другим странам не свойственное. У каждой страны – свои особенности, и каждую есть за что полюбить. Аккуратно подсчитать – я провёл во многих путешествиях по этим странам, суммарно, более одного года.

Каждая страна достойна своего путеводителя, и удивительно, что на русском языке практической литературы по этому региону почти нет. Попыткой объять необъятное был выпуск первого на русском языке обзорного путеводителя по Средней Азии (см. А. Кротов, А. Сапунов. СРЕДНЯЯ АЗИЯ: практический путеводитель по Кыргызстану, Таджикистану, Казахстану и Узбекистану. Второе издание. М., 2009). Из практических соображений пришлось из путеводителя исключить Туркменистан – попасть в него в последнее десятилетие стало очень трудно – и Афганистан, обстановка в котором меняется так быстро, что книге не поспеть за изменениями.

Но и выпустив «Среднюю Азию», я помнил, что каждая страна достойна своего путеводителя, отдельного и более подробного. С какой же страны начать? Я решил начать «сверху» – с Таджикистана, с самой высокогорной и самой гостеприимной страны бывшего Союза. Из всех стран, где большинство людей понимает по-русски, – именно в Таджикистане живёт самый приветливый народ. При этом образ Таджикистана в умах российских граждан далеко не радужный. Гражданская война надолго отпугнула российских путешественников от этой страны. И хотя здесь давно уже спокойно и безопасно, хотя въехать сюда можно без визы по обычному паспорту, а почти все взрослые знают русский язык – россияне для поездок предпочитают Турцию, Египет или страны Юго-Восточной Азии. А у нас есть кое-что и поближе.

Итак, Таджикистан. Памир. Крыша мира. Поехали?..

Внимание! Предупреждение!

1. Каждый день мир, окружающий нас, изменяется. Растут цены, строятся новые дороги, разрушаются старые. Открываются пограничные переходы; изменяются правила въезда и регистрации. Взаимоотношения между политиками влияют на правила въезда туристов и на особенности путешествий… МИР МЕНЯЕТСЯ!

2. Изменяем его и мы. Помните, что русский путешественник за границей представляет нашу страну. Старайтесь, чтобы последующим вашим коллегам не было позднее стыдно ни за нашу страну, ни за вас. Не относитесь к местным жителям пренебрежительно. Любите и уважайте их. Не обманывайте. Не жадничайте. Если что-то непонятно, не стесняйтесь спросить. НЕ БУДЬТЕ ХАЛЯВЩИКАМИ!

3. Я, автор данной книги, и другие путешественники, дополнявшие её, приложили немало усилий для того, чтобы доставить читателю современную, корректную, полезную и проверенную информацию. Все цены и состояние дорог соответствовали реальности осенью 2010 года. Однако, пока вы соберётесь в путь, и достигнете некоторых описанных здесь мест – что-либо там может измениться. За такие изменения автор ответственности НЕ НЕСЁТ!

4. Выезжая в путь, сообщите своим родственникам, знакомым и друзьям о своём планируемом маршруте. В пути старайтесь почаще отправлять им свои электронные письма, или звоните им. Сообщайте им о ходе своего путешествия. Информирую всех заботливых родственников, что я не владею информацией о передвижении и местанахождении каждого из моих читателей!

5. В Таджикистане, так же как и в соседних странах, вы можете упасть в арык, подхватить понос, попасть а автомобильную аварию или быть задержанным милицией. Вы можете подняться в заснеженные горы и там замёрзнуть по своей собственной неосторожности. Также вам может так понравиться Ср. Азия, что вы останетесь там надолго, пропустите учёбу, работу, забудете телефон своих родителей и дорогу, ведущую на Родину. За все такие приятные и неприятные события в вашей жизни ни автор путеводителя, ни обитатели Таджикистана не понесут НИКАКОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ. Отправляясь в путешествие, вы сами берёте на себя все возможные неприятности и риски, связанные с вашей поездкой.

6. Находясь в путешествии, не забудьте при возможности узнавать исправления, дополнения и новую информацию по Таджикистану. Не теряйте времени, воспользуйтесь электронной почтой и – ПРИШЛИТЕ ЕЁ!

Мой электронный адрес – [битая ссылка] krotov_avp@mail.ru, телефоны в Москве +7 (499) 457—8949, +7 (903) 500—9850.

Немного истории

Территория современного Таджикистана была известна людям на протяжении тысячелетий; через Памир проходили караванные пути из Китая в Европу; в долинах жили земледельцы и ремесленники. Завоеватели отгрызали кусочки земли, какая была им ближе. Войска Александра Македонского, Чингисхана и Тамерлана проявлялись тут время от времени, приходили и уходили. Зороастризм, буддизм и ислам сменили друг друга в протяжении столетий. Некогда единый персидский народ, расселённый на большой территории, оказывался в составе различных империй.

Сколько есть в Азии государств, столько и трактовок истории. В средние века в Средней Азии было много учёных, поэтов, царей. В двадцать первом веке таджики, персы, афганцы, узбеки считают этих деятелей своими, ставят им памятники, называют их именами улицы. Самым известным (на сегодняшний день) таджикским царём оказался Исмаил Сомони, правивший тысячу лет назад в Бухаре – на территории современного Узбекистана, заметим. Государство Сомонидов1 простиралось от восточных берегов Каспия до афганских Балха, Кабула и Газни. Самый известный в исламском мире таджик – собиратель хадисов имам Бухари – жил тоже в окрестностях Бухары 1200 лет назад, а его книга «Сахих» считается самой известной книгой в исламском мире, после Корана. Будущие независимые Узбекистан и Таджикистан переплелись в истории, а слова «Таджикистан» ещё не было на карте.

Бухарские правители владели территориями современного Таджикистана и в XVIII – XIX веках. С падением Бухарского ханства, северная часть исследуемой нами территории – город Худжанд и окрестности – вошли в состав Российской империи в 1867 году. Горный Бадахшан попал под протекторат России позднее, в 1895.

Российская империя расширялась на юг, Британская империя из Индии/Пакистана – на север, и к 1900 году сверхдержавы Европы могли столкнуться в точке соприкосновения, на вершинах Памира. Потребовались большие усилия дипломатов, политиков и топографов, чтобы договориться о границах и разметить их. Наконец Россия аккуратно себе отмерила Горный Бадахшан до озера Зоркуль; англичане захапали северный Пакистан в районе Читрала, а между ними оставили «нейтральную» землю – так называемый Ваханский коридор, отданный Афганистану и прилежащий к нему с северо-западной стороны в виде «носа».

Топографы, собравшись на озере Зоркуль, сверили свои карты и вычисления, убедились в их приемлемости и точности, составили план границы и разъехались по домам, а вскоре военные строители приступили к обустройству пограничных постов. Примерно в 1905 году они были сооружены, и поныне остатки их могут быть видны вдоль современной Памирской трассы. После революции и гражданской войны в России интересующая нас территория вошла в состав СССР. В 1924 году Таджикская автономная республика появилась на картах, и после административно-территориального преобразования возникла Таджикская ССР в современных границах. В этом же году был основан столичный город Душанбе.

Кроме собственно Таджикистана, множество таджиков проживают в соседнем Узбекистане – Бухара и Самарканд во многом таджикские города. По-таджикски разговаривают и по другую сторону Пянджа – в афганском Бадахшане. Фактически, таджикский народ оказался разделён государственными границами, хотя основные последствия этого наступили только в 1990-х.

В 1930-х годах была проложена самая высокогорная в Союзе трасса Ош – Хорог. Со временем в кишлаки пришла цивилизация, в виде электричества, товаров центрального производства, советской системы управления. На 1970-е годы пришёлся относительный расцвет, и почти все люди старшего поколения с большой теплотой вспоминают это время. Экономика региона дотировалась из Центра, ибо территория была стратегической – Афганистан и Китай под боком. Кстати, именно тогда вдоль Памирской трассы во многих местах установили колючепроволочный забор (чтобы дети в Китай не убежали). Почти треть Таджикской ССР была пограничной зоной, что не сильно беспокоило местных жителей.

СССР подошёл к своей гибели, и – к удивлению многих селян – они вдруг оказались в независимой стране под наванием Чумухирии Точикистон. Независимая страна унаследовала границы, дороги, административное деление и инфраструктуру Таджикской ССР. Что очень скоро вызвало массу проблем – северная и южная половины страны оказались плохо связанными между собой. Но ещё большие проблемы возникли из-за гражданской войны, которая вспыхнула в 1992 году, сразу после распада Союза.

Предупреждаю читателя, что моя интерпретация дальнейшей истории не является единственной; она построена на основе разговоров с местными жителями и личных наблюдений. Серьёзные историки в будущем напишут полную версию истории гражданской войны в Таджикистане, снабдив её точными датами и именами; моя версия далеко не полна.

Гражданская война в Таджикистане (одна из версий)

В советское время страну можно было мысленно разделить – на просвещённый, светский, русифицированный и советизированный север (с центром в Ленинабаде (он же Худжанд)) и на более отсталый, более религиозный, более национальный и традиционный юг (с центом в Сталинабаде (он же Душанбе)). Такое же разделение мы видим и в Киргизии – советский и светский север (центр – Бишкек) и национально-патриархальный религиозный юг (центр – Ош). Из транспортных и географических соображений, столицу Таджикской ССР водрузили в Сталинабад (Душанбе), а сама правящая верхушка (начиная с первого секретаря ЦК Компартии Таджикистана) были уроженцами северной части страны. Начальники-северяне были более удобны (для СССР), говорили и думали по-русски, и лучше проводили на местах «линию партии».

Как всё начиналось на самом деле, – в полной мере не расскажет никто. Далее приводится одна из версий. Поводом для гражданской войны стало засилье «северян» в столичных управляющих структурах, а «топливом» послужили религия, национальные и патриотические чувства. В начале 1990-х годов существенная территория страны перешла под контроль оппозиции. В этих местах появилось так называемое «самоуправление». Тавильдара, Гарм, Джаргаталь, Комсомолабад и прилегающие районы – к востоку и юго-востоку от Душанбе – стали некоторым аналогом масхадовской Чечни, с религиозным уклоном. На территории этих районов был введён шариат, запрещались провоз и употребление водки и других алкогольных напитков, курение; женщины ходили в традиционной одежде с покрытой головой; на полуразрушенных постах ГАИ, на неподвижных (от отсутствия топлива) танках сидели вооружённые бородатые люди, останавливали редкие проезжающие машины, изымали запретные продукты (типа водки), а с дозволенных (например, с арбузов) взимали натуральный налог. Оружия было очень много; придя в чайхану, воители садились на дастрархан, а автоматы кучкой прислоняли в угол. Обитатели повстанческих регионов жили, в основном, сельским хозяйством; многие покинули Таджикистан в поисках лучшей доли. Граница с официальной территорией проходила очень близко к Душанбе – оппозиция завелась даже в Вахдате (Орджоникидзебаде), в восточном пригороде столицы (18 км), столица фактически была прифронтовой территорией. Курган-Тюбе после боёв попал под контроль правительства; Куляб всегда был правительственным – в нём базировалась российская армия, 201-я дивизия, частично оставшаяся в городе до сих пор.

В самом Душанбе почти в каждом дворе можно было увидеть вооружённого автоматом мужчину; вечером в столице наступал комендантский час, и только солдаты разъезжали в кузовах грузовиков по городу и клацали оружием. Перебои с электричеством стали нормой и на правительственной, и на моджахедской территории; дороги не ремонтировались; чтобы устроиться в столице на $10 в месяц, нужно было иметь блат и быть высококлассным специалистом; люди попроще могли найти себе работу на бирже труда за $2. Минимальная месячная зарплата (среди тех, что предлагали соискателям) – зарплата сторожа – составляла всего $0,6; неудивительно, что многие сторожа активно продавали налево сторожимое ими имущество. На улицах столицы пожилые люди пытались продать хоть кому-то содержимое своих квартир; множество людей уехало в Россию, включая почти всех русских; квартиру в Душанбе можно было купить за $500—1000, а четырёхкомнатную в центре – за $3000. Были и люди, что меняли свою квартиру в Таджикистане на билет в Москву, в один конец. Столицу наводнили афганцы, бегущие массово из соседнего Афганистана, где тем временем на север наступали талибы.

Росийское правительство резонно опасалось, что две моджахедские территории – территория «Талибана» в Афганистане и территория ОТО (объединённой таджикской оппозиции) соединятся между собою, с последствиями непредсказуемыми. Следующим очагом сепаратизма могла бы стать, традиционно религиозная, узбекская Ферганская долина. Правительство Узбекистана поддерживало таджикское, но при этом, на всякий случай, именно тогда и дало указание минировать границу с Таджикистаном. А российская армия, в виде 201-й дивизии, продолжила базироваться в Таджикистане. Российские пограничники охраняли границу Таджикистана и Афганистана весь период с 1992 по 2005-й примерно год, и только около 2005 постепенно выдвинулись домой, уступив пограндежурство своим таджикским коллегам.

Территория, подконтрольная оппозиции, и правительственная территория, не имели ярко размеченной границы. Просто прекращались дорожные посты оппозиционеров и начинались посты правительственные, причём на правительственной территории документ проверяли чаще, и приставали назойливей. В некоторых городах присутствовали и сторонники правительства, и оппозиционеры, собирались на митинги и критиковали, а иногда и убивали друг друга. В войне погибло, по разным данным, 60—100 тысяч человек.

Деньги и там, и там, использовались одни и те же – таджикские рубли, похожие на советские (только размером поменьше). С одной территории в другую, во времена затишья, время от времени ездили местные жители – к родственникам, на базар. Но крупные партии грузов водители не везли через территорию «самоуправления» – боялись. Перебои с хлебом (мука здесь привозная) были частыми в городах, а раздобыть мешок муки считалось настоящим счастьем.

Очень трудно пришлось жителям Памира в это время. Высокогорный Памир, всегда в советские годы имевший хорошее «центральное» снабжение, вдруг лишился всего в одночасье. Магазины опустели, денег тоже не стало, товары почти перестали приходить, электричество иссякло – топливо для генераторов доставлялось машинами в советское время, а сейчас перестало. Пришлось возвращаться к натуральному хозяйству столетней давности, от чего памирцы, разумеется, давно отвыкли. Фрукты и овощи на Памире не растут – слишком высоко и холодно, а скота, что осталось от колхозов, явно не хватало, чтобы прокормить 200 тыс. памирцев – да и из оставшегося скота часть зарезали с голодухи, а часть перегнали в обмен на пакистанские товары в соседний Афганистан. А ещё на Памире 7 месяцев в году – зима, когда вообще жить без еды и электричества и топлива невозможно.

Памирцы могли бы и впрямь поумирать с голоду, но им пришёл на помощь фонд Ага-Хана (о котором будет ещё сказано в статье, посвящённой Памиру). Десять лет подряд из фонда Ага-Хана каждой памирской семье выделялся мешок муки и жестянка растительного масла в месяц. Доставляли эти товары в основном через киргизский Ош. Благодаря этому памирцы пережили блокаду и гражданскую войну. Также, через Памир, официально нейтральный, провозились некоторые грузы и люди из Афганистана в оппозиционные районы Афганистана, а российские пограничники за всем и не услеживали.

Во многих бедных странах гражданские войны длятся постоянно десятки лет. К счастью, Таджикистан избежал такой участи. Постепенно правительству удалось, мало-помалу, разрешить многие спорные вопросы. Действующий Президент – Эмомали Рахмон – уроженец юга, а не севера. Некоторых деятелей оппозиции удалось убить, а с другими – договориться, благодаря чему они влились в ряды новой власти, подкорректировав свои «непримиримые» убеждения. В 1997 году президент Таджикистана и лидер оппозиции подписали мир; правительство пошло на определённые уступки; оппозиция – тоже. Народ устал от войны, но напряжённость и мелкие стычки продолжались ещё несколько лет. Сохранялось и «самоуправление» в восточных регионах страны. С уходом талибов из крупных городов Афганистана зарубежная поддержка оппозиционеров сократилась. Постепенно, мало-помалу, к 2000 году, противостояние сошло на нет.

Таджикистан и Афганистан

Соседние страны, содержащие один и тот же народ (имеется в виду север Афганистана), были искусственно разделены 110 лет назад, без их участия, договором великих держав. Граница по реке Пяндж приобрела большое значение. Туда, за Пяндж, во время первой гражданской войны (в СССР, в 1920—22 годах) сбежали некоторые представители анти-коммунистической оппозиции, именуемой тогда «басмаческим движением». Басмачи иногда ещё пересекали границу, годов до 1930-х, пока прокладка трассы Ош-Хорог, обустройство границы и советизация территории не сделали такие рейды слишком рискованными.

К 1970-м годам, хорошо дотируемый Памир стал отличной витриной социализма для зрителей с другой стороны Пянджа. На советской стороне светились электрические лампы, ездили ЗИЛы и УАЗы по дороге Лянгар-Ишкашим-Хорог; на афганской стороне, по пыльным тропам, пылили афганцы на ослах, а электрического освещения (в Ваханской долине, в этом выступающем «носе» Афганистана) тогда не было вовсе. Преимущества социализма были налицо; да и снабжался Памир тогда лучше, чем центрально-российская глубинка. Да и прокормить 100 тысяч человек можно – это вам не 250 миллионов. Контактов же между афганцами и таджиками тогда не было – не позвонишь, на лодке «туда» не сплаваешь – пограничники бдят, да и свои же «стукнут».

О советско-афганской войне написано и известно многое; я же скажу кратко, что попытка советизации другого берега Пянджа провалилась. Более того, начались некоторые контакты между таджиками той и другой стороны – в советском Таджикистане не все в душе поддерживали эту войну. Известный полевой командир Ахмад Шах Масуд, воевавший все годы против СССР, засел в Панджшерском ущелье, а по национальности он был таджик. С уходом СССР из Афганистана и приходом талибов, Ахмад Шах Масуд стал воевать против Талибана, а Россия уже начала поддерживать его, через свои базы снабжения, через аэродром в Кулябе, поставками оружия и другими способами.

С крушением Союза контакты между соседями по Пянджу активизировались. Что-то продавали, что-то перевозили – то скот, то наркотики, в основном нелегально. На границе продолжали стоять бывшие советские, теперь уже российские пограничники, – но советская строгость уже прошла, за всеми не уследишь, да и пограничники – тоже люди. В общем, проникали и товары, и люди, часть как беженцы, часть – оппозиции в поддержку. Дороги между Памиром и Китаем тогда ещё не было, её открыли только в 2000-х годах, и для памирцев дорога на Ош и мосты через Пяндж служили окнами в мир.

Сейчас Афганистан и Таджикистан, как и раньше, визовые друг к другу. Торговля через Пяндж уже не имеет такого стратегического значения, как в годы войны. Ахмад Шах Масуд давно убит, и его могилу в Панджшерском ущелье может увидеть каждый, кто посещает Афганистан. Западными и восточными товарами, по завышенным ценам, завален и Таджикистан, и Афганистан. Обе центральноазиатские страны находятся в поле зрения трёх великих держав – США, Китая и России, и каждая страна пытается развивать там своё влияние. Но тысячи афганцев уже поселились в Таджикистане, многие таджики побывали в Афганистане, и две эти страны уже не так далеки друг от друга, как тридцать лет назад – всё стало удобней, проще и ближе.

С афганской стороны Пянджа постепенно строят дороги (конечно, более узкие, чем на таджикском берегу), проводят электрический свет – ставят маленькие деревенские ГЭС. Дорога вдоль «советского» берега, напротив, постепенно деградирует. Можно ли убрать эту границу и объединить всех таджиков, разделённых ею, в едином таджикоязычном государстве? Увы, этот болезненный вопрос, созданный больше столетия назад, никто сейчас не в состоянии разрешить.

Таджикистан в новом (XXI) веке

Война в Таджикистане в общем и целом завершилась, хотя отдельные стычки и ликвидация некоторых партизан продолжалась ещё несколько лет2. Путешествовать, строить и жить в стране стало безопасно. Постепенно в страну начали притекать деньги, кое-где стали приводить в порядок дороги, началось строительство нормальной асфальтовой дороги между двумя крупнейшими городами страны (в строительстве участвуют китайские и иранские специалисты). Кое-что, наоборот, деградировало – особенно транспортная инфраструктура.

Рогунская ГЭС, мега-объект ещё времён СССР, брошенный во время войны в стадии недостроя, частично разрушившийся, частично разворованный, стал строиться вновь и стал национальным проектом. Президент объявил Рогун главной народной стройкой (типа БАМа в позднем СССР); по всем крупным городам развешаны плакаты типа «РОГУН – КОХИ НУРИ ТОЧИКИСТОН» и т.д., считается, что все хорошие люди должны поучаствовать деньгами, приобретая акции Рогунского строительства. Эти акции очень назойливо предлагают приобрести всем госслужащим и вообще всем людям. Рогун, как национальная гордость, не отдаётся на откуп иностранцам. Постройка этой ГЭС не только удовлетворит все потребности страны в электроэнергии, но и позволит продавать её во все соседние страны. Высота плотины Рогунской ГЭС, по плану, должна составить более 300 метров.

Планы по реанимации строительства Рогунской ГЭС вызвали тревогу в соседнем Узбекистане. Соседи-узбеки опасаются, что огромное водохранилище, которое создастся за плотиной, похитит всю воду реки Вахш. А реки Вахш и Пяндж, сливаясь, порождают реку Амударья, которая тем самым (по опасениям узбеков) может лишиться чуть не половины своего стока. Так как и сейчас воды Амударьи используются на орошение на все 100%, река не доходит до Аральского моря, а Арал уже почти полностью высох, – потеря даже ещё нескольких кубических километров воды в год скажется на половине узбекских полей и посевов. Поэтому Узбекистан ввёл экономическую блокаду Таджикистана, не пропуская через границу те грузы, что предназначены (или могут быть предназначены) для строительства сей опасной Рогунской ГЭС.

Другие проблемы с узбеками-соседями известны. Это взаимный визовый режим и полное осутствие узбекских машин в Таджикистане, а таджикских – в Узбекистане. Это пограничные конфликты, похищение людей узбекскими пограничниками на спорных участках земли – порой они не размечены, но по мнению пограничника, эта земля относится к Узбекистану – так уже пострадали многие простые крестьяне, чьи кишлаки расположены вблизи спорной границы. Такие невольные нарушители порой до месяца сидят в узбекских ментовках, а условия там, конечно, не райские. В других же местах граница и вовсе заминирована.

Недружба соседних стран привела и к тому, что «стратегический» поезд – Душанбе-Худжанд, идущий через территорию Узбекистана, стал ходить всего раз в неделю. Таджикам в этом поезде разрешается безвизовый транзит через территорию заклятых соседей, но поездов этих, как видим, строго ограниченное количество. А на границах между Узбекистаном и Таджикистаном узбеки часто проивзодят особо тщательный и въедливый досмотр пассажиров, чуть ли не проникая к ним во внутренности. Особенно таким унизительным досмотром известна граница в Сарыосиё (рядом с Денау).

Внутренние проблемы Таджикистана известны. Это повсеместная коррупция в милиции и органах власти, фактическое попрошайничество ментов как в столице, так и на дорогах. Это деградация железнодорожного и автобусного транспорта, разваливание многих дорог (кроме самых основных, которые местами пытаются починить). Это отток большей части активного, молодого и думающего населения за рубеж – в первую очередь, в Россию: таджики получают российское гражданство и остаются на своей второй родине навсегда. Это зависимость экономики от денег, присылаемых из-за границы (деньги, присылаемые таджиками из России своим бедным родственникам, составляют половину бюджета страны). Это отсутствие свежих идей и здоровой инициативы почти на всех уровнях управления, от сельского до столичного (а редкие здоровые идеи губит бюрократия «наверху»). Это зависимость от поставок муки, продовольствия, нефтепродуктов из-за рубежа, в основном – из России.