Дневник обреченной

Покинув здание суда, он по инерции прошел несколько метров и замер, внезапно осознав, что ему некуда идти. У него не осталось ничего – ни дома, ни семьи, ни работы. Он знал, что так будет, но не верил, точнее, не хотел думать об этом, отвлекая себя разными делами. Если бы на суде он сказал правду, то приговор был бы иным, только ничего бы не изменилось. Прошлое не вернуть. Поэтому он промолчал, хотя это было равносильно лжи. Он скрыл важные обстоятельства ради той, которую еще любил. А она ненавидела или презирала его за то, в чем он не был виновен. Ей хотелось быстрее избавиться от него, чтобы стать счастливой. Только то, что она подразумевала под счастьем, не могло спасти ее душу.

Ветер пронизывал насквозь, моросил мелкий дождь. Но он не ощущал холода. Все чувства и эмоции атрофировались. Спустя какое-то время он подумал, что нелепо стоять на улице, ничего не предпринимая. Кое-что у него все-таки осталось – машина, документы и банковская карта. Вполне достаточно для того, чтобы уехать подальше от этого города и начать другую жизнь.

Мир рухнул в тот момент, когда она узнала правду. Так ей показалось вначале. Но мир остался на месте. Катастрофа настигла только ее одну. Рассчитывать на благополучный исход глупо. Никто не поможет ей справиться с этой бедой. Выход только один – жуткий, но правильный. Ей было тяжело решиться на этот шаг, и теперь ее еще терзают сомнения. Но ждать финал нельзя. Пусть все закончится сейчас!

Ей казалось, что автомобиль движется слишком медленно. Она хотела срочно осуществить задуманное. Если она не сделает это сегодня, то будет проклинать себя всю оставшуюся жизнь.

Две машины мчались по разным полосам в противоположных направлениях. Мужчина и женщина, погруженные в мрачные размышления, не заметили друг друга. Они еще не были знакомы. Но судьба решила предоставить им второй шанс.

«Когда вы прочтете эти строки, меня уже не будет в живых»…

Лина закрыла тетрадь. Слезы застилали глаза, мешая писать. А нужно ли это делать? Почему они должны все узнать лишь после ее смерти? Правильно ли она поступает?

Темная ампула зловеще поблескивала в свете настольной лампы. Надо лишь вскрыть ампулу, смешать ее содержимое с небольшим количеством воды и выпить. Тогда все прекратится. Переживания и мучения исчезнут. Лина тоже перестанет существовать. Останется только холодная, безжизненная физическая оболочка. Душа попадет в рай или в ад. Наверное, все-таки в рай. Ведь она не совершила ничего предосудительного. Сначала прилежно училась, потом добросовестно работала. Не курила, не употребляла алкоголь, вела здоровый образ жизни. Лина даже читала молитвы и посещала церковь. За что же бог наказал ее так жестоко?! Почему она должна умереть в расцвете сил?! Хотя бога нельзя обвинять в том, что с ней случилось. Она сама виновата во всем – если бы вовремя приняла необходимые меры, то яд бы теперь не потребовался. Но Лина слишком легкомысленно отнеслась к первым тревожным сигналам. Точнее, первые сигналы она, вообще, проигнорировала, не сочтя их опасными.

Когда Лина внезапно ощутила боль в груди, то сразу поняла, что это не связано с кардиологическим заболеванием, но все же сделала электрокардиограмму, которую просмотрела сама, ни с кем не советуясь, потому что имела высшее медицинское образование и опыт работы врачом-терапевтом. Кардиограмма оказалась нормальной, и Лина успокоилась.

А спустя три месяца она обнаружила у себя в груди непонятное, плотное образование и снова не придала этому серьезное значение. Об онкологии Лина тогда подумала, но тут же прогнала эту неприятную мысль. Она не обследовалась, не лечилась и наивно надеялась на то, что уплотнение рассосется самостоятельно. Самочувствие было нормальное. Боли не беспокоили.

И вдруг появились плохие симптомы – те самые, которые считались признаками злокачественности. Лина запаниковала и обратилась в платную клинику. Опытные специалисты, осмотрев пациентку, направили ее на УЗИ. Результат оказался неутешительный – злокачественная опухоль с метастазами в печень и подключичные лимфатические узлы. От диагностической пункции Лина отказалась. Специалисты из клиники направили пациентку в онкологический диспансер. Лина знала, что ее ожидает – операция, лучевая терапия и препараты с жуткими побочными действиями. А потом – мучительная агония. Рак еще не научились лечить. Нигде! Во всем мире! Шансы на выживание есть только в начальной стадии, которая уже закончилась.

И все-таки у Лины оставалась слабая надежда на диагностическую ошибку. Она отправилась в лабораторию, чтобы сделать анализ крови. Напрасно надеялась! Онкомаркер превышал норму в два раза! Это равносильно смертному приговору. Жизнь утратила смысл. Оставалось лишь терпеть и ждать конца. Но зачем мучить себя и близких людей, если можно облегчить страдания и ускорить финал?

Щелкнул замок во входной двери. Лина испуганно вздрогнула, убрала со стола ампулу и тетрадь и спрятала их в шкаф.

Антон удивленно взглянул на жену.

– Ты уже дома? Так рано?

– Сегодня была только одна презентация, – солгала Лина.

– А почему такая грустная?

«Потому, что скоро умру!» – хотела ответить Лина, но сдержалась. Она сомневалась в том, что Антону следует знать правду.

Супруг пообедал и снова уехал на работу. Но Лине не удалось побыть одной. Из школы вернулись дети. Наташа и Миша были двойняшки, хотя совершенно разные внешне и по характеру. Им исполнилось по двенадцать лет, только Наташа выглядела старше, а Миша – моложе. Девочка напоминала мать – такая же стройная зеленоглазая блондинка. Миша – весь в отца – полноватый, слегка неуклюжий, темноволосый, с огромными серыми глазами. Учились оба отлично и считали, что этого вполне достаточно. Двойняшки не утруждали себя домашней работой, даже посуду не мыли. Лина и Антон никогда не ругали и не наказывали детей. Супруги обожали двойняшек.

«Они же ничего не умеют! Наши дети беспомощные, не приспособленные к самостоятельной жизни!» – вдруг осознала Лина. «Антону будет тяжело с ними без меня».

Что можно сделать в такой ситуации? Сколько времени осталось? Если верить статьям в интернете, то не более года. Но через год наступит финал, а прежде, чем это произойдет, состояние станет прогрессивно ухудшаться. Настанет время, когда уже нельзя будет скрыть болезнь. Когда это случится? Успеет ли она приучить двойняшек к труду? И каким образом это можно сделать? Нельзя же открыто сказать им, что они должны изменить привычный образ жизни потому, что мама скоро покинет их навсегда! Надо как-то заинтересовать детей, например, придумать игру. Хотя это глупая идея. Играют они только на компьютере. Пусть все останется так, как есть. Смерть матери застанет двойняшек врасплох. Они ужаснутся, поплачут, а потом успокоятся и поймут, что нужно делать.

«Одна проблема решится сама собой», – тихо произнесла Лина, наводя порядок на кухне. Внезапно зазвонил телефон.

– Ангелина Сергеевна, Вы где? – встревожено спросила Женя, младший менеджер.

– У меня сегодня отгул. Директор в курсе, – отозвалась Лина.

– Петр Афанасьевич тоже отсутствует. Его секретарша не может ничего объяснить. А Виктор Георгиевич требует срочно найти Вас.

– Что случилось?

– Бадягину понравилось Ваше выступление на прошлой неделе. Он просит провести внеплановую презентацию сегодня.

Анатолий Бадягин имел частную клинику и сеть лабораторий. Такому клиенту отказать было нельзя. Если презентация не состоится, директор может уволить Лину. А ей сейчас нельзя терять высокооплачиваемую работу. Антон получает настолько мизерную зарплату, что не в состоянии обеспечить семью. «Как они будут жить без меня?!» – испуганно подумала Лина.

– Ангелина Сергеевна, Вы слышите?! – крикнула Женя. – Презентация должна состояться сегодня!

– Где и когда? – уточнила Лина.

– Через два часа в клубе «Золотая комета». Вам надо выглядеть, как фотомодель. Это обязательное условие. Бадягин пригласил каких-то важных гостей. После презентации будет фуршет.

– Фотомодель? – переспросила Лина, взглянув на свое отражение в зеркале.

Она увидела страшную, бледную особу с темными кругами вокруг глаз и красными веками, отекшими от слез. « О боже! Разве можно появляться на презентации в таком виде?! А мне ведь еще предстоит улыбаться Бадягину и его гостям! Нужно выглядеть веселой и довольной жизнью!»

– Наденьте новое вечернее платье! – посоветовала Женя. – В нем Вы будете неотразимой!

Черное платье вполне соответствовало настроению Лины. В сочетании с ее лицом картина получится кошмарная. Женя права. Все будут в шоке.

– Хорошо, – ответила Лина и отключила телефон.

Контрастный душ немного успокоил ее и улучшил цвет лица. Веки тоже стали почти нормальные. Остальные недостатки скрыли толстый слой тонального крема и яркая косметика. Получилось вульгарно, зато не мрачно. Теперь никто не догадается о том, что совсем недавно эта яркая блондинка рыдала и собиралась отравиться. На прическу уже не хватило времени, поэтому Лина просто распустила густые, вьющиеся волосы.

В «Золотую комету» она прибыла за пять минут до начала презентации. Зал был полон. Ассистенты уже все подготовили к выступлению и сидели за столом, перед экраном, оживленно переговариваясь.

Лина направилась к сцене, стараясь не привлекать внимание. Только старалась она плохо, или зрители попались очень внимательные. Все взгляды устремились на Лину. Она ускорила шаг, недовольная тем, что в зале горел яркий свет, а другим путем попасть на сцену было нельзя.

На середине пути нога вдруг подвернулась, и Лина потеряла равновесие. Она пошатнулась, с ужасом осознавая, что сейчас упадет на пол, на виду у Бадягина и его важных гостей. Это будет не только падение, а полный провал! Конец карьеры!

Но чьи-то сильные руки внезапно поддержали ее, помогая принять вертикальное положение.

– Спасибо! – тихо произнесла Лина, оборачиваясь к спасителю.

Незнакомец был молод, высок и красив. Очень красив! Загорелый мускулистый брюнет с веселыми, добрыми карими глазами.

– Я бы тоже не смог нормально передвигаться на таких высоких и тонких каблуках! – его приятный, слегка бархатистый голос почему-то ассоциировался с морской волной и оказывал гипнотическое действие.

Какой абсурд! Причем здесь морская волна и гипноз?! Какие странные мысли приходят в голову! Хотя это вполне нормально в ее положении. Женщина, которая скоро должна умереть, не может мыслить логически.

– Это, действительно, смешно, – согласилась Лина с его словами и своими мыслями.

Теперь в центре внимания оказались два человека. Зал притих, наблюдая за ними.

Незнакомец взял Лину под руку и вывел на сцену. Там их встретили ассистенты. Лина подошла к микрофону. Незнакомец ушел и растворился в зрительном зале.

Лине удалось справиться с волнением. Презентация прошла нормально. Бадягин остался доволен. Докладчицу вместе с ассистентами пригласили на ужин. Лина надеялась снова увидеть таинственного незнакомца, но он отсутствовал среди гостей, а спросить о нем Лина не рискнула. Она слушала комплименты, улыбалась, отвечала на разные вопросы и желала, чтобы все это быстрее закончилось. Больше никаких презентаций не будет! Завтра она возьмет отпуск. Петр Афанасьевич не станет возражать. Он же понимает, что Лине нужен отдых. А из отпуска она уже вряд ли вернется.

Но директор не появился на следующий день, а его заместитель, Виктор Георгиевич, заявил, что без подписи Петра Афанасьевича заявление об отпуске недействительно. Пришлось продолжить работу до возвращения директора. А когда он вернется, никто не знал.

В онкологический диспансер Лина не поехала в связи с отсутствием времени и желания. Она успокоила себя мыслью о том, что найдет в интернете какое-нибудь лекарство, тормозящее рост опухоли и метастазов, но не вызывающее облысение и прибавку веса.

Из дневника Ангелины

Почти все сотрудники фирмы встревожены исчезновением нашего директора, Петра Афанасьевича. Раньше он тоже пропадал, но не более чем на двое суток, и секретарша Зина знала, где он находится. А теперь даже Зина не в курсе. Петр Афанасьевич не отвечает на телефонные звонки. Домработница утверждает, что он не появляется в квартире уже неделю. Давно пора заявить в полицию, но Виктор Георгиевич, заместитель директора, медлит, опасаясь попасть в неловкое положение и вызвать гнев начальника.

Ира, старший менеджер, подошла ко мне в разгар рабочего дня и заявила:

– Тяжело, когда с любимым, родным существом происходит что-то странное и жуткое!

Я оторвалась от монитора и ошеломленно посмотрела на старшего менеджера.

– Почему ты называешь Петра Афанасьевича существом, к тому же родным и любимым?!

Наверное, эта фраза прозвучала излишне громко, потому, что все десять человек, присутствовавшие в офисе, повернулись в нашу сторону и замерли.

– Причем здесь директор?! – на лице Ирины отразилось недоумение. – Я имею в виду Васю! Мой кот заболел!

Дружный хохот прокатился по кабинету.

Ирина сердито сдвинула брови и продолжила:

– У Васи пропал аппетит!

Я видела Ирининого кота лишь один раз и не поняла, почему хозяйка восторгается им. Вася не произвел на меня должного впечатления – желтоглазый, серый, короткошерстный, толстый, с большим животом. Диета пойдет на пользу коту. Но я не могла произнести это вслух, потому что не хотела обидеть старшего менеджера. Пришлось сделать грустное лицо и изобразить сочувствие.

– Это прискорбно! Соболезную!

Мои слова вызвали новый приступ веселья

– Лина, как тебе не стыдно?! – возмущенно воскликнула Ира. – Неужели тебе не жалко Васю?! Почему ты такая жестокая и бесчувственная?!

Если бы Ира узнала о том, что я обречена на мучительную смерть, то кого бы она жалела больше – меня или кота? Глупый вопрос! Конечно, кота! Он же родной и любимый, а я чужая, жестокая и бесчувственная.

Не дождавшись ответа, старший менеджер пронзила меня гневным взглядом и вернулась на свое рабочее место.

Я тоже возобновила прерванное занятие, продолжив поиски препаратов для химиотерапии. Лекарства, найденные по интернету, не гарантировали полное излечение, зато обладали массой побочных действий, не менее опасных, чем онкология.

На экране монитора периодически возникала реклама о лечении рака в израильских клиниках. Ловушка для лохов! Если бы в Израиле умели лечить злокачественные опухоли, то об этом знали бы во всем мире, а Израиль бы обогатился.

Убедившись в том, что классическая медицина мне не подходит, я стала проверять другие варианты, но ничего существенного не обнаружила. Я не верила во всемогущество рефлексотерапии, сомневалась в эффекте целебных трав и биодобавок, а всех экстрасенсов считала шарлатанами.

Охваченная отчаянием и злостью, я тупо смотрела на монитор, не зная, что предпринять для собственного спасения.

Компьютер, не понимая, что мне нужно, выдал очередную порцию бесполезной информации. Название статьи указывало на ее абсурдность. Но я все же решила ознакомиться с содержанием, чтобы отвлечься от мрачных мыслей и создать видимость творческой деятельности. Пусть все думают, что я готовлюсь к очередной презентации.

В статье цитировались воспоминания медсестры, которая во время Великой Отечественной Войны работала вместе с доктором Щегловым. «Совсем не в тему!» – отметила я, но все же продолжила чтение, потому что статья заинтересовала меня. В послевоенные годы медсестра продолжала лечить безнадежных больных по методу Щеглова. Эффект был потрясающий. Полное выздоровление в 70% случаев. Побочные действия отсутствовали. Метод был прост, доступен любому пациенту и очень дешев. Почему же медики не применяют его в наше время? Ответ на этот вопрос тоже содержался в статье. Фармацевтический бизнес очень прибыльный. Дорогие, но бесполезные препараты выгодны. Их рекламируют и навязывают аптекам и медицинским учреждениям. Я согласилась с этим, потому что сама участвую в таком бизнесе в качестве рекламного агента. Но я рекомендую только эффективные и безопасные препараты, хотя и дорогие. А многие мои коллеги поступают иначе. В погоне за прибылью они обманывают людей, обрекая некоторых из них на инвалидность и даже смерть. Прежде я не задумывалась об этом.

После окончания института я проработала семь лет в стационаре и возненавидела профессию врача-терапевта. Меня раздражали пожилые пациенты, желающие постоянно жить в больнице, запахи лекарств, пота и мочи, пропитавшие терапевтическое отделение, убогая обстановка, отсутствие карьерного роста и мизерная зарплата. Поэтому, когда мне предложили перейти в фирму «Альфа-Омега», я, не задумываясь, согласилась.

В новой работе мне нравилось все – современное здание, лифты с зеркалами, светлые, просторные офисы, приличная зарплата и интересный, творческий процесс. Моя должность называлась врач-консультант. Но я не носила медицинскую форму и не принимала пациентов. Фирма занималась рекламой лекарственных препаратов и медицинского оборудования.

Все было замечательно до тех пор, пока я не узнала о том, что смертельно больна. Если бы ко мне обратилась пациентка со злокачественной опухолью, то я бы посоветовала ей срочную консультацию онколога. Но когда это случилось со мной, я отнеслась к проблеме иначе. Не зря говорят, что самые плохие пациенты – медики, а врачи не должны заниматься самолечением. Я все понимала, но очень хотела поверить в чудо, поэтому ухватилась за статью, как утопающий за соломинку. Критические отзывы я тоже прочла. Одни не рекомендовали использовать метод Щеглова при онкологии, другие признавали его лишь в качестве вспомогательного средства. Автор статьи честно предупреждала о том, что метод Щеглова – не панацея. Онкологическим больным она советовала проконсультироваться со специалистами, и в то же время противоречила себе, описывая случай из собственной практики. Онкологи не могли помочь молодой женщине со злокачественной опухолью груди, а метод Щеглова исцелил пациентку. В статье приводилась подробная инструкция. Курс лечения занимал три недели. Я решила рискнуть. Если вылечусь, то буду пропагандировать этот метод, чтобы другие обреченные на смерть тоже попытались спастись. В случае неудачи отправлюсь к онкологу.

Может быть, это глупо, но я успокоилась. У меня появилась надежда.

Ксения Борисовна Фомина уже достигла пенсионного возраста, но продолжала работать, потому что чувствовала себя полной сил и энергии. Внешне она выглядела вполне привлекательно. Фигура, хотя и не такая стройная, как в молодости, но все же красивая. В густых черных волосах заметны проблески седины, зато лицо без морщин. Серо-голубые миндалевидные глаза окружены длинными ресницами – не наращенными, а естественными. Руки ухоженные, с модным маникюром. Прическа строгая, но элегантная. Характер – добрый. Ксения Борисовна не любила сообщать больным плохие новости и очень переживала, когда приходилось это делать. Направляя пациенток к онкологу, доктор Фомина не лишала их надежды на благоприятный исход и даже намекала на то, что страшный диагноз может не подтвердиться. Но одной больной Ксения Борисовна сразу сказала правду, потому что пациентка была врачом.

Молодая красивая женщина обратилась к доктору Фоминой слишком поздно, когда опухоль уже дала метастазы.

– Вам надо срочно ехать в онкологический диспансер! – произнесла Ксения Борисовна, отводя взгляд.

Пациентка вежливо поблагодарила ее и ушла. Больная выглядела спокойной, потому что еще не осознала весь ужас своего положения. Паника начнется позднее, после разговора с онкологом. Тогда ей потребуется моральная поддержка.

Доктор Фомина всегда интересовалась дальнейшей судьбой своих пациенток. Так было и в этот раз. Позвонив в онкологический диспансер, Ксения Борисовна с удивлением узнала, что больная не обращалась туда.

– Посмотрите внимательнее! Лунцева Ангелина Сергеевна! – повторила Фомина.

– Ее нет в нашей базе данных, – последовал ответ.

«Тяжелый случай!» – подумала Ксения Борисовна. Иногда некоторые слабонервные пациентки, узнав об онкологии, впадали в глубокую депрессию или начинали думать о самоубийстве. Но Лунцева не должна была вести себя так. Она же сама врач!

В амбулаторной карте указывались телефонный номер и адрес. Только абонент был вне зоны действия сети, а ехать к больной без предупреждения не имело смысла.

Выждав еще три дня, Фомина снова связалась с онкологическим диспансером. Результат был тот же. Похоже, что Лунцева не собиралась консультироваться с онкологом. Дозвониться до нее тоже не удалось. И тогда Ксения Борисовна решила отправиться к Лунцевой вечером, после работы. Если пациентка будет отсутствовать, то можно побеседовать с соседями. «Надеюсь, что Ангелина жива, и ее психика в порядке», – мысленно произнесла Фомина.

Когда она добралась до нужного дома, уже стемнело. К тому же начался дождь, и резко похолодало. Ксения Борисовна пожалела о том, что, поверив прогнозу метеорологов, не взяла зонт. Но возвращаться было обидно.

Фомина позвонила по домофону. Никто не ответил. «Это следовало ожидать!» – огорченно вздохнула Ксения Борисовна и рискнула побеспокоить соседей.

– Кто там? – сердито спросил старушечий голос.

– Мне нужна Ангелина Лунцева, а она не отвечает, – призналась Фомина.

– А кем Вы ей доводитесь? – поинтересовалась соседка.

– Двоюродной тетей, – солгала Ксения Борисовна, желая сохранить врачебную тайну.

– Значит, Вас она тоже не пустит!

– Почему?! Что с ней случилось?!

– Зайдите ко мне! Я все объясню.

Соседка, наконец, соизволила нажать кнопку. Фомина торопливо вошла в подъезд, дрожа от холода, и мысленно ругая себя за опрометчивый поступок. Эта поездка может закончиться пневмонией, а болеть сейчас нежелательно и даже опасно. Пневмония лечится плохо и долго.

Лифт не работал. «Если я поднимусь пешком на седьмой этаж, то заработаю не только пневмонию, но и инфаркт!» – проворчала Ксения Борисовна, но все же продолжила путь. Поднимаясь по лестнице, она держалась рукой за перила и часто останавливалась, чтобы отдохнуть.

На седьмом этаже свет отсутствовал. Фомина достала телефон, чтобы воспользоваться им в качестве фонаря.

И вдруг она уловила какое-то движение на лестничной площадке. Ксения Борисовна испуганно метнулась назад. Кто-то, плохо различимый во тьме, преградил ей путь.

Доктору Фоминой уже приходилось иметь дело со злоумышленниками, и она знала, что лучший способ защиты – нападение, а вместо оружия можно использовать каблуки. Ксения Борисовна действовала наугад, но удар ногой, облаченной в модный сапог, вероятно, достиг цели. Преступник вскрикнул, отшатнулся назад и упал на ступени.

На площадке опять что-то зашевелилось. Послышалось грозное рычание. Фомина оцепенела от страха. Собаки казались ей более опасными, чем люди.

Дверь ближайшей квартиры распахнулась. Полоса яркого света упала на мелкое, мохнатое существо величиной с кошку.

– Молчать, Дружок!

В дверном проеме появилась худенькая, сгорбленная старушка.

– С Вами я разговаривала по домофону? – обратилась к ней Фомина.

– Проходите в квартиру! – ответила старушка.

Ксения Борисовна охотно приняла приглашение.

Старушку звали Зоя Яковлевна. Она угостила гостью горячим чаем с печеньем и только потом приступила к расспросам.

– Я приехала в гости, но так и не смогла встретиться с Лунцевыми. Они не отвечают на звонки, – пожаловалась Фомина, изображая обиженную родственницу.

– У них творится что-то странное! – сообщила Зоя Яковлевна. – Антон возвращается домой поздно, усталый и грустный. Лина тоже часто задерживается на работе. А дети гуляют на улице до прихода родителей.

– И что же в этом странного? – не поняла Ксения Борисовна.

– Наверное, они скоро разведутся! – заявила соседка Лунцевых. – Я видела Лину в слезах. А потом, случайно, узнала, что у Антона есть любовница.

– Не повезло Ангелине! – сочувственно произнесла Фомина и предположила, что любовница появилась у Антона после того, как он узнал о болезни жены.

«Подлец!» – мысленно прокомментировала Ксения Борисовна. «Ангелина поделилась с ним горем, а он, вместо утешения, предал супругу! Дети, конечно, не в курсе обеих проблем. Поэтому Ангелине тяжело вдвойне».