Монета с саламандрой

I

– Пап, давай в шахматы! – Худенький светловолосый Даня забежал в комнату и запрыгнул на диван с ногами. – Мама сказала, что пирогу еще надо допекаться. Как раз успеем партию.

– Блиц? Добро. Ходи. – Папа продолжил сидеть в кресле, не отрываясь от планшета. По привычке они играли в сети, хотя на полке в гостиной лежала деревянная коробка с резными, еще дедушкиными шахматами.

Построить цивилизацию, конечно, интереснее, но папу редко удается застать так, чтобы он никуда не торопился и соглашался поиграть. Потому что папа – очень занятой человек. Он руководит проектами, и что-то там еще. Даня не очень понимает. Но знает, что папу на работе уважают, ценят и не могут без него – никогда не отпускают пораньше.

– Кушать подано! – объявила мама.

Даня с папой бросили шахматы и наперегонки рванули на кухню. Посередине стола красовался пирог. А вокруг него в идеальном порядке был расставлен сервиз.

Мама, на которую Даня похож, всегда все делает на отлично. И учит Даню, что надо быть самым лучшим. Папа часто говорит: «Лена у нас перфекционистка. Елена Прекрасная». Даня посмотрел в словаре: перфекционизм – это стремление человека к совершенству.

– Твой пирог – штука посильнее «Фауста» Гете! – сказал папа, приподнимая на своем куске румяную корочку, чтобы положить кубик масла, который тут же начал таять в горячей начинке.

Мама улыбнулась.

– А кто этот Фауст Гете? – спросил Даня.

– Видишь ли, сын… – насмешливо начал папа.

– Фауст и Гете – это два разных человека, – прервала его мама. – Иоганн Гете – немецкий писатель, который написал книгу «Фауст». Вообще-то старинную германскую легенду о докторе Фаусте пересказывали разные писатели много раз и в разных вариантах.

Мама работает научным сотрудником в историческом музее. Она очень любит свою работу, и у нее в запасе всегда есть масса исторических рассказов. Даня любит их слушать.

– Были и кукольные уличные представления, и спектакли для солидной публики с фокусами и фейерверками. Но Гете сделал историю Фауста великой и известной всему миру.

– А про что эта история?

– Про людей, как и все великие истории, – сказал папа.

Даня часто не понимает, шутит папа или говорит серьезно. С ним всегда весело и шумно. Неожиданные повороты, необычные идеи. И никогда не знаешь, чем закончится игра. Жаль, что он не может быть дома с Даней каждый день. А мама умеет все объяснить, научить, помочь с задачами и другими уроками. И она очень интересно рассказывает.

– Мама, расскажи.

– Да, мама, расскажи нам про доктора Фауста, – поддержал папа. Он тоже любит мамины истории.

– Что же. Слушайте…

Легенда о докторе Фаусте, рассказанная Даниной мамой

Доктор Иоганн Фауст жил в Германии в начале 16 века. Был он человеком весьма ученым и уважаемым. Многие науки он изучил в университетах. Многие знания совмещал он в себе, но все еще не постиг абсолютной истины. А Фауст непременно хотел знать все. Такая у него была жажда познания и вера в то, что человек может проникнуть во все тайны мира и сделать этот мир лучше для людей. Все в нем стремилось к успеху. И даже имя Фауст (Faustus) в переводе означает «привилегированный», «удачливый», «победитель».

Однажды размышления в тишине лаборатории привели доктора Фауста к уверенности, что без помощи черной магии он не сможет перейти на следующий уровень знаний. И Фауст решился.

Был уже вечер. Доктор в полном торжественном облачении закутался в черный плащ и, стараясь оставаться в тени на маленьких извилистых улочках, отправился пешком из города в лес. Там, при свете луны и звезд, он начертил магический круг на перекрестке дорог, расставил тайные знаки и громко вслух произнес заклинание.

После того, как последнее слово было сказано, в воздухе повисла тишина. Не было слышно ни шелеста листьев, ни криков ночных птиц. Луну и звезды затянуло тучами – стало абсолютно темно. Ветер стих. Казалось, весь мир замер в ожидании вместе с Иоганном Фаустом.

Внезапно прямо перед доктором, у самого края магического круга, возник столб огня. Мерзкий на вид, суетливый демон появился из пламени. Он назвался Мефистофелем и произнес длинную речь, в которой клялся, что владеет всеми тайнами космоса, жизни на земле и духа человеческого. Он утверждал, что заранее знает ответы на все вопросы Фауста. И еще он говорил, что ад – это всего лишь то, что мы о нем думаем.

По мере того, как Мефистофель говорил, он превращался из отвратительного демона во вполне приличного молодого человека, одетого по последней моде, с аккуратной прической на черных, как вороново крыло, волосах, щегольской бородкой и умным насмешливым взглядом темно-карих глаз.

Торопливо заключил доктор Фауст договор с демоном и согласился на все его условия. А в условиях было, между прочим, написано, что двадцать четыре года будет демон Мефистофель служить Фаусту, а когда срок этот выйдет, душа Фауста попадет в ад. Никакая цена не казалась ученому слишком большой за абсолютную истину. Весь в нетерпении, Иоганн Фауст подписал этот договор кровью.

В то же мгновенье поднялся сильный ветер, грохот по всему лесу, множество чертей подавали голоса из всех концов. Послышалась стрельба, звуки сражения, как будто в лесу в темноте столкнулись две враждующие армии. Фауст в страхе упал на землю в дорожную пыль. И он услышал нежную и красивую музыку. Кто-то пел дивным голосом тихо, едва различимо, но удивительным образом это негромкое пение заглушило шум сражения. Потом был бал, пышный обед, рыцарский турнир…

Иоганн Фауст очнулся утром, когда солнце уже взошло. Вокруг не было никаких следов ночных событий. Доктор с досадой было решил, что уснул в лесу, не дождавшись ответа на свое заклинание. Но тут из-за деревьев вышел молодой господин, тот самый, что вчера представился Мефистофелем. Он помог Фаусту подняться на ноги и привести в порядок костюм.

«Что ж. Следующие двадцать четыре года я в Вашем распоряжении, досточтимый доктор». – Мефистофель широко улыбнулся и отвесил поклон.

Иоганн Фауст понял, что договор был заключен на самом деле. Воодушевление пришло к нему. Сейчас он познает истину!

И тут же ученый стал расспрашивать демона о проблемах философии и алхимии, об астрологии и об истории. Но демон только шутил в ответ или говорил прописные истины с важным видом. При этом он непрерывно принимал разные обличья. То он выглядел бедным студентом, то зажиточным купцом. А потом вдруг обращался в ворона или черную собаку.

Доктор Фауст был на грани сумасшествия. Он разговаривал с собакой о философском камне и с вороном о битве при Каннах. Иногда ему казалось, что вот чуть-чуть, и истина откроется. А потом он понимал, что, по сути, разговаривает сам с собой, а его собеседник лишь внимательно слушает, виляя хвостом.

Доктор отчаялся. Он понял, что его дурачат, что договор с демоном не может быть во благо человеку. Иоганн Фауст решил порвать договор. Но он не смог порвать даже бумагу, на которой этот договор был подписан. Что-то все время отвлекало его, и решимость все изменить постепенно уступала место привычке. Фауст привык к своему эксцентричному спутнику Мефистофелю, который сопровождал его, как Кот в сапогах сопровождал маркиза де Карабаса. Постепенно, не замечая того, Фауст стал разделять интересы Мефистофеля. А демона, как это у них водится, интересовали только слава, богатство и успех.

Степенного ученого доктора Иоганна Фауста все больше занимали пустые шутки и составление гороскопов за деньги для богатых господ. Чудеса, которые показывал доктор Фауст, были вздорными. Сохранились записи его современников о проделках, похожих на те, что молва позже приписывала и известному авантюристу барону Мюнхгаузену.

Рассказывали, что, пригласив гостей на обед, Фауст выставлял за окно шест, на который садились утки, куропатки, рябчики. Набрав достаточно дичи, доктор доставал шест и передавал птиц на кухню. Потом он выставлял за окно блюдо и доставал его полным земляники в любое время года.

По желанию гостей ученый вызывал метель в разгар лета, а среди зимы во дворе его дома зеленели травы, цвели цветы и пели соловьи.

Однажды Фауст разозлился, разверз огромную пасть и проглотил разом крестьянина и телегу с лошадью. Впрочем, скоро они нашлись в другой деревне в целости и невредимости.

Доктор Фауст катался по улицам верхом на бочке, летал по воздуху, а у его недругов стремительно вырастали оленьи рога.

Многое приписывали Фаусту. Может, и не все из этого имело к нему отношение. Так или иначе, но за двадцать четыре года, отведенные ему по договору, Фауст так и не стал выдающимся ученым, не сделал ни одного открытия. Везде, где он появлялся, его преследовали пересуды, скандалы, слава шута. Нет. Не этого он желал для себя. Иоганн Фауст хотел дать людям счастье.

Срок договора заканчивался. Доктор Фауст оставил поездки, гороскопы, грубые шутки. Его больше не видели на шумных застольях. В остаток времени Иоганн Фауст очень серьезно занялся алхимией. Философский камень – вот что надеялся он получить.

Однажды доктор читал тайную книгу в своей лаборатории. Слабо горел огонь в алхимической печи, Секретная смесь земли, серы, соли и чего-то еще нагревалась в большой стеклянной колбе уже сороковые сутки. Тихо шуршала в углу крыса. За окном была ночь.

Вдруг все звуки стихли, осторожная крыса затаилась, как будто кто-то ее спугнул. Яркий свет упал на страницы книги – это из печи внезапно взметнулась огненная саламандра. Своим языком она дотянулась до книги, пожирая строки, которые не успел прочесть доктор. Раздался взрыв. Крепкую дубовую дверь сорвало с петель. Она с треском упала на брусчатку улицы и раскололась. Из проема повалил дым.

Через секунды свежий воздух, которого много лет не видели стены лаборатории, ворвался в каморку. Ветер подхватил пламя. Огромная саламандра заняла всю комнату. Она металась среди разбитой посуды, лизала длинным языком страницы разбросанных взрывом книг. А потом разом успокоилась, словно нашла то, что искала. Пламя улеглось. Подоспевшие соседи увидели закопченные стены и потолок, обгоревшие книги, разрушенную печь. Ее кирпичи были еще горячими. Едкий запах серы наполнял комнату. Соседи нашли доктора Фауста в глубине лаборатории погибшим.

Перегонный куб, песочные часы, зеркала, лупы, щипцы – все это было в великом беспорядке разбросано по полу.

– Сам черт утащил его душу в преисподнюю, – прошептал один из присутствовавших.

Остальные в ужасе молчали.

– Дань, ты чего пирог-то не ешь? Остыл уже. Я посудомойку загружаю. Твою тарелку ждать? – Папа всегда возвращает в реальность.

Но Даня еще долго думал о докторе Фаусте. О том, как он мечтал о великих открытиях, как ошибся в своих надеждах, как погиб.

Даня заканчивает третий класс. Больше других предметов он любит историю и географию. Рыцарские турниры, битвы, благородные манеры, морские путешествия и открытия новых земель. В комнате у него стоит большой глобус. Даня весь его внимательно осмотрел – искал, где еще остались белые пятна, неисследованные земли. И он не нашел ни одного белого пятнышка. Значит, когда Даня вырастет, он не сможет снарядить экспедицию и стать первооткрывателем. Все уже открыто и изучено. Но папа сказал, что научных проблем на Данин век хватит. Надо только хорошо учиться, чтобы потом стать ученым. Легко говорить. Иногда учиться – это очень скучно.

На следующий день на уроке Даня представлял себя средневековым студентом. Учительница Ирина Викторовна стала в его представлении профессором грамматики Иринусом в длинной черной мантии.

На перемене студента Даниила ждал благородный диспут с сокурсниками. А после окончания университета он не потратит многие годы жизни на пустяки, как это сделал доктор Фауст, он обязательно снарядит корабли для кругосветного путешествия. Ведь на картах еще нет ни Антарктиды, ни Австралии. Их нужно обязательно открыть и подарить человечеству. Так мечтал Даня, и это мирило его со склонениями имен существительных.

Впрочем, найти философский камень тоже заманчиво. Может быть, даже важнее, чем открыть Австралию. Даня еще не решил.

II

– Пойдем чего покажу, – сказал Дане его друг Мишка по дороге из школы домой. – Вчера нашел. За нашим домом, под окнами, где снег недавно растаял. Там такое! Я вчера в сумерках уже там был. Сам не сильно разглядел. Пойдем скорее.

Мишка, плотный, розовощекий, короткостриженый парнишка, живет в соседнем подъезде. Он прочно стоит на земле обеими ногами – не верит в сказки, мистические совпадения, таинственные саги с превращениями и в прочих дедов морозов.

Но Мишка легко соглашается с Даней, когда тот рассказывает загадочные истории о своих наблюдениях и подозрениях. Мишке интересно. Там, где Даня видит необычное и необъяснимое, Мишка не видит ничего такого. Но ему нравится распутывать клубки загадок, которые придумывает Даня. Вот и сейчас Мишка нашел кое-что и надеялся, что Даня обязательно придумает историю. А потом они вместе найдут ей объяснение.

– Во. Видал?

У стены дома лежала дохлая крыса. Уже почти скелет, местами покрытый шкурой с клоками слипшейся короткой шерсти.

– Вот это да! – Даня был в восхищении.

Он огляделся, поднял с земли прутик и отгреб прошлогодние листья, которые мешали рассмотреть крысиную голову. Под листьями обнаружился маленький узкий череп с острыми передними зубами. Ребята наклонились, внимательно рассматривая. Даня поднял прутиком еще один истлевший лист у крысиной головы.

– Ха! Десюнчик! – обрадовался Мишка.

Под листом, и правда, лежала монетка, похожая на десятирублевую.

– Не-а, – не согласился Даня. – Край, смотри, какой неровный. И металл какой-то… не такой. Не. Это не десять рублей. – Даня выпрямился и посмотел на Мишку. – У тебя есть куда положить? Только руками не трожь. Крысы всякую заразу разносят. Кто знает, отчего она сдохла.

Мишку крысиная зараза не сильно беспокоила, но он не стал спорить. Молча достал из кармана спичечный коробок, высыпал спички и убрал их в карман. Даня аккуратно загнал находку прутиком в коробок.

– Домой нельзя нести. Вдруг заразное. Надо куда-нибудь спрятать, – продолжал Даня.

– Скучный ты, Дэн, со своими заморочками. Какие болезни могут быть у дохлой крысы! – не выдержал Мишка. – Она же не вчера сдохла. С тех пор уже и зима была, все вымерзло и улетучилось давно. Я бы забрал домой, но… там мать найдет.

– Твоя мама открывает твои ящики? – удивленно спросил Даня.

– Ну… да. Она считает, что я плохо убираю комнату и убирает ее вместе со всей квартирой.

– Я свои вещи только сам убираю, – с чувством превосходства сказал Даня.

– Везет тебе…

– Да ладно… Тоже бывает… На прошлой неделе папа выбросил все с моего стола. Дал мне полчаса на уборку, а потом пришел и выбросил. Там рисунок был неоконченный. Очень хороший. Жалко. А еще ластик хороший был. Мягкий. Папа, он не злится, но если говорит серьезно, лучше сразу сделать.

– А что же ты не убрал?..

С шумом распахнулось окно на четвертом этаже:

– Да сколько же раз вам говорили: «Не топчитесь под окнами!» Бесполезно! Вот упадет кирпич на голову, тогда, наверное, поумнеете!

Друзья бросились бежать. Они остановились только, забежав за угол дома.

– Вот же вреднющая тетка!

– Да. Только бы ругаться. Злюка. Откуда только такие берутся.

III

– Знаешь что: в старом парке есть большой розовый куст, – сказал Мишка, глядя на спичечный коробок на ладони. – Давай под ним закопаем. Там давно нет никакого садовника. А куст такой густой и колючий, что никто под него не полезет.

– Точно. Пойдем.

Небольшой старинный парк у ребят совсем недалеко от дома. Усадьбу, при которой он был устроен, снесли. Хотели снести и парк, но уже несколько лет это место заброшено. Старый розовый куст, гордость и любимец садовника, когда-то встречал гостей усадьбы на клумбе перед парадным входом. Уже нет ни усадьбы, ни садовника, а куст отлично себя чувствует и даже разросся. Вот его-то колючкам и решили друзья доверить свою находку.

Парк, хоть и в центральном районе, но вся городская суета остается снаружи за чугунной оградой. Здесь почти не бывает посетителей, а старые деревья ловят в сети ветвей городской шум и яркий дневной свет. Они заботливо защищают от внешнего мира молодую поросль, будущее поколение. Когда-то архитектор определял, какими будут аллеи, подбирал растения. Теперь деревья сами решают, каким быть парку.

От входа ребята пошли вдоль фундамента, оставшегося от усадьбы. Штукатурка на нем осыпалась. Ее куски лежали тут же среди вездесущих молодых ясеней. Пахло сырой известью. Оголившиеся кирпичи фундамента впитали много влаги – их края раскрошились от морозов и дождей. Когда-то каменщик закладывал фундамент нового дома, а теперь все это только мусор. Неясная тревога и неуверенность были растворены во влажном весеннем воздухе.

Друзья дошли до цели, замедлив шаги и прислушиваясь к шорохам парка. Снег под кустом уже почти весь растаял, чернела земля. Даня отгибал колючие ветки, на которых пока только наклевывались почки. А Мишка старался зарыть спичечный коробок с монетой как можно ближе к корню и сделать место секрета незаметным.

– Ну и что вы тут делаете sub rose, то бишь под розой, в тайне? – учитель информатики возник на пустой аллее, как черт из табакерки. Он любит латинские пословицы, а еще он ироничен, язвителен и всем своим обликом похож на ворона, за что его и прозвали Невермор (Nevermore).

– Жука хороним. Жук у нас сдох, – быстро нашелся Мишка.

– Ну-ну, – сказал Невермор. Склонив голову на птичий манер, он внимательно посмотрел на мальчишек и пошел прочь.

– Какой жук? Что ты несешь? – шепотом возмущался Даня. – Где ты жука в марте видел?

Мишка пожал плечами. И ребята, смутившись, поспешили уйти из парка.

– Мишка, я Невермору не верю. Мутный он. Он вообще на Мефистофеля похож. Щеголь такой, и латинские слова эти… Как средневековый шарлатан. Скользкий тип. И он точно не поверил нам про жука. Надо как-то забрать побыстрее нашу монету оттуда.

Мишка довольно улыбнулся и раскрыл ладонь.

– Мишка, ты гений! Ловко! Пойдем тогда ко мне, отмоем и почистим монету. Заодно и руку твою помоем. Все-таки крыса…

– Крыса, крыса… Пойдем. Слушай, а кто такой Мефистофель?

– А. Это мне мама вчера легенду о докторе Фаусте рассказала. Там был такой демон Мефистофель.

Даня пересказал мамину историю, как запомнил.

– На Черную курицу похоже, – сказал Мишка, дослушав до конца.

– На кого? – удивился Даня.

– Ну книга такая есть. «Черная курица, или Подземные жители». Мне отец давно на ночь читал. Там тоже один мальчик хотел, чтобы не учиться, а уроки всегда на пятерку знать. И тоже ничего хорошего из этого не вышло. – Мишка немного помолчал: Да. Еще на «Двенадцать месяцев» похоже. Земляника, цветы, соловьи зимой, метель летом…

– Скажешь тоже, – разочарованно протянул Даня. Конечно, он читал и про Черную курицу, и про Двенадцать месяцев. Но легенда о Фаусте… Она… Даня понял, что пока не умеет рассказывать так, как мама. О жажде знаний, о роковых ошибках и о крахе мечты. Эх. Жалко, Мишка мамин рассказ не слышал. А Мишка просто не был романтичной натурой.

Тем временем они пришли домой к Дане. Монету хорошенько помыли и протерли сухой салфеткой.

– Она золотая, точно… Смотри. Ух, ты! Ящерка! – сказал Мишка, рассматривая сокровище.

– Это не ящерка, это саламандра.

– Почему саламандра-то? Ящерка!

– Здесь по кругу надпись: «s a l a m a n d r a». Видишь?

– Н – наблюдательность. Слу-ушай! Там, в твоей легенде, была же саламандра… и крыса была.

– А вдруг это старинная монета из золота, которое доктор Фауст вырастил в своей лаборатории?..

В замочной скважине повернулся ключ. Домой пришла мама.

– Привет, мальчики, Что у вас тут?

Мишка снова успел спрятать монету.

– Мама, у нас тут секрет. У нас ведь может быть секрет?

– Конечно, может, – мама немного огорчилась. – Ладно. Наиграетесь, идите на кухню обедать.

IV

– Раз у нас теперь есть секрет, нам нужно создать тайное общество, – уверенно сказал Даня.

– Тайное общество? – переспросил Мишка.

– Да. Пусть оно называется «Тайное общество Саламандры». Надо будет придумать девиз и нарисовать герб.

– Герб? Дэн, я рисовать не умею, ты знаешь.

– Тогда я нарисую и принесу завтра в школу. Только никому. Тайна.

– Да понял я. А пойдем проверим, не раскапывал ли Невермор наш секрет под розой. Если он Мефистофель, он точно приходил.

– Ма, мы не будем сейчас обедать, – сообщил Даня, натягивая кеды. – Мы попозже, ладно?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.