– В любви? Разумеется, ничего. Но я не готов хранить верность одной единственной леди.
– Не все женатые хранят верность, – озвучила я очевидное. – Есть и другие варианты.
Он даже шаг замедлил.
– Хочешь сказать, что ты не против измен?
Я фыркнула. Против, и категорически. Только ведьме, если та всё же согласились выйти замуж, изменяют очень немногие – риск потерять здоровье слишком велик.
– Сама против, а мне советуешь? – извратил мысль белобрысый.
Я закатила глаза – миленький вывод.
– Если после брака ничего не меняется, то зачем жениться? – добавил он. – Зачем кому-то что-то обещать? И ограничивать себя?
– А дети?
Тут он поморщился. Плодить бастардов объекту явно не хотелось.
– Всему своё время, ведьмочка, – сказал он уклончиво.
Но я не дурочка, умею читать между строк!
– То есть, когда возникнет желание и потребность обзавестись наследниками, ты всё-таки женишься?
– Не исключено, – после недолгой паузы, отозвался он.
Я улыбнулась – отлично. Ловелас типичный, ничем не примечательный. И не факт, что действительно на кого-то охотится, возможно, просто сочиняет, пускает пыль в глаза.
Улыбнувшись ещё раз, я повертела головой и перешла к экскурсии. Начала рассказывать про город, который и сама знала не очень.
Я говорила, Виер слушал и хмыкал. Когда добрались до Дворцовой площади, и я стала перечислять архитектурные особенности ближайшего здания, продолжил делать вид, будто ему интересно.
Он выслушал про резиденцию главного судьи, про махину, в которой располагалось Министерство Магии, а когда экскурсовод в моём лице перешёл к обелиску, посвящённому победе в одной из прошлых войн, перебил:
– Мила, а что ты можешь сказать о том холме? – палец уверенно ткнул в пространство.
Я повернулась и замерла в удивлении. Там, вдалеке, справа от здания подчинённого Морису министерства, в самом деле виднелся холм. Невероятное заключалось в том, что раньше я этот элемент пейзажа не замечала, хотя на площади бывала довольно часто.
Нет, не так. Раньше этого холма там не было! Вот не было и всё.
Глава 4
– Э-э-э… – произнесла я.
– Занятно, правда? Такое отличное место: не очень далеко от дворца, с великолепным видом на город – и пустое.
Я хлопнула ресницами.
– Интересно, почему его не застроят? – продолжил спутник. – Там бы неплохо вписались особняки местной знати, например. Или какой-нибудь музей. Или манеж…
Угу, манеж на пару с библиотекой и площадкой для международных соревнований по крикету. В том смысле, что холм был внушительным. Но клянусь, секунду назад его там не было!
У нас, ведьмочек, есть негласное правило – никакой неуверенности в присутствии охмуряемого объекта. Поэтому я резко приободрилась и пожала плечами – мол, холм как холм. Ничего особенного. Ничего такого.
Только Виер был другого мнения…
– Может, сходим? Посмотрим?
– Да туда два часа идти! – схватилась за спасительную соломинку я.
Виерлен проблемы не увидел. Не успела я опомниться, а меня уже подхватили под локоток и потянули к стоянке экипажей.
– Всё-таки прокатимся. И раз ты вызвалась быть моим гидом, то составишь компанию.
– Я не…
Начала и тут же проглотила все возражения. Во-первых, показывать неуверенность действительно не стоит, а во-вторых – почему нет?
Пешком долго, зато в экипаже быстрей, а стемнеет ещё нескоро. Да и холм действительно любопытный. Откуда он взялся-то? Как?
Словно что-то почуяв, Жорик высунул мордочку из сумки и принялся нюхать воздух. Когда мы с Виерленом сели на диванчик, а экипаж покатил по мощённой булыжником улице, хорёк вывалился мне на колени и, привстав на лапках, принялся глазеть по сторонам.
Виер недавно объявил, что Жорику ничего не грозит, но уставился на пушистого обидчика злобно.
– Что? – не выдержала я.
– Ничего, – буркнул белобрысый. – Просто бедро до сих пор болит.
В сердце вспыхнула искра ехидства, и я сказала:
– Попробуй заживляющую мазь с экстрактом подорожника.
– Уже попробовал, – процедил будущий безнадёжно влюбленный. – Не помогла.
– Да-а-а?
Моё удивление было идеально-искренним, и объект поверил. Я же начала перечислять другие средства – одно бесполезнее другого. Ведь укус колдовского зверя не лечится, медленно и мучительно он заживает сам.
– Кстати, ты легко отделался, – заметила я. – Жорик частенько прокусывает до крови.
– Ещё б он прокусил! – прошипел Виерлен, и на мордочке хорька появилось виноватое выражение.
Жорик даже поспешил отодвинуться от своей жертвы, но та всё-таки остыла. Махнула рукой и сосредоточилась на мне.
И вот неприятность – пока шли и разговаривали, объект казался абсолютно нормальным. В смысле полностью вышел из образа кошака, а сейчас обратно в это амплуа влез.
Серые глаза заблестели, твёрдые губы растянулись в полуулыбке, которая обещала неприличное. Я слегка напряглась, но быстро расслабилась. А потом прозвучало:
