– Успех больше зависит от ученика, – поправил его Учитель Чжан. – Я даю знания, но действуешь ты сам. За тебя это никто не сделает.
– Я буду стараться.
– Пока слабые духом твои слова, – упрекнул Адама в ответ Наставник, встав из-за стола и удалившись по своим делам.
Адам проводил молча его взглядом, а потом перевел взгляд на огонь, где догорали последние головешки дров.
* * *
«Прежде, чем бедное сознание, пребывающее ныне в тисках Тьмы, освободится при помощи Света, оно должно познать себя».
Елена Блаватская
«Я в другой реальности», – первое, о чем подумал Адам, проснувшись утром и озираясь по комнате, с душевным восторгом наблюдая, как, переливаясь, играли всюду солнечные зайчики. Как малые детки, они носились друг за дружкой, и в их слиянии как бы выражались детские улыбки, смех, радость и беззаботность. С такой наивностью они носились по всей комнате, прыгая и смеясь над Адамом, мол: «Вставай, пойдем, поиграем».
Адам потянулся всем телом. За окном стояло солнечное утро. Он приоткрыл одну створку окна, и в комнату ворвался влажный теплый ветерок. Он добрался до Адама. От умилительного блаженства юноша прикрыл глаза и подумал: «Эх, надо будет взять Сако и пробежаться с ним по бережку».
Он дал себе волю расслабиться еще пару минут. Затем встал с кровати и подошел к раскрытому окну. Вдохнув полной грудью чистый горный воздух и устремляя свой взор вдаль, обхватывая им весь горный массив, он начал декламировать незатейливый стишок, который ему диктовало счастливое и вдохновленное сердце:
Мечты сбываются! Я здесь! В величье гор!
Таких таинственных, могучих!
Теперь частичка я твоя.
Смущенья, страхи и волненья
Оставил я внизу, придя сюда.
Открыл и сердце, и всю душу
Для истины одной. Как благодарен я!
Вы так прекрасны и чисты.
И созданы неописуемой любовью.
Теперь вы помогаете любовь найти и мне,
Чтоб в вечности зажечь огонь творенья…
И вновь во времени увидеться опять…
Душа молодого мужчины рвалась наружу от состояния любви и экстаза к этой небольшой части Дао, затерянной на какой-то маленькой планете, несущейся в безграничной Вселенной. Она хотела вырваться из человеческого тела, обрести свободу, обнять этот первозданный нетронутый цивилизацией мирок и вместе с ним погрузиться в блаженный сон наслаждения и спокойствия. Как парят в этих чувствах влюбленные после акта любви. Как засыпает дитя рядом с матерью, прильнув к ее груди.
«Да, поэт из меня неважный. Зато искренний», – успокоил себя Адам и затем посмотрел вниз во внутренний дворик монастыря. Сако не было видно нигде, а возле клумбы копошился Учитель. Он поливал и окучивал маленький цветочный островок во внутреннем дворике монастыря.
– Доброе утро, – поздоровался Адам с Учителем.
– Доброе. Не спится? Вижу, вижу… твой решительный настрой начать заниматься прямо сейчас.
– Да, не терпится.
– Но ты же хотел пробежаться по бережку, – словно прочитав мысли, возразил Учитель Чжан и добавил: – Сако еще спит, пусть отдохнет с дороги, успеет еще. А ты прогуляйся, осмотрись вокруг. Только к завтраку не опаздывай.
«Он читает мои мысли?!» – пронеслось в голове Адама, на что старик посмотрел в глаза Адаму и улыбнулся детской наивной улыбкой.
Адам быстро умылся и убежал вниз к озеру, любуясь и знакомясь с местностью, где ему предстояло теперь жить. Он был счастлив. Через час примерно он вернулся обратно в монастырь, как раз к тому времени, когда все садились за стол.
– Адам Игнатьевич, вас ждет еще другой вкусный дедушкин чай, – с радостной улыбкой встретил его Сако. – У него много рецептов, так что вам будет с чем сравнивать.
– Ну, давай! Угощай. Раз обещал, обещание надо выполнять, – потребовал полушутя-полусерьезно счастливый Адам, немного переводя дух от быстрого и большого подъема в гору. И продолжил, не переводя дыхания: – Мечты сбываются. Вы не представляете, как я счастлив. Какая-то неведомая сила всегда тянула меня сюда.
– Неведомая Сила? – пошутил мальчик. – Опять эта Сила.
– Да, мой друг! Опять эта Сила, – умывшись и присаживаясь за стол, продолжил Адам. – Еще с детских лет я часто видел интересные и невероятные сны, связанные с вашей удивительной страной. Я летал в них относительно невысоко между этими величественными горными вершинами. Я парил над облаками, озерами, реками. Затем останавливался над одним из озер и начинал плавно спускаться к воде, но при спуске мое тело не погружалось в воду, а просто зависало над водой. Я стоял, или, так сказать, «висел» в воздухе и продолжал заряжаться необъяснимой энергией любви и блаженства от происходящего со мной и видимой красоты вокруг. Я чувствовал, что хочу утонуть в этой энергии, чтобы каждая ее частичка слилась воедино с каждой частичкой моего тела. Чтобы душа запела от экстаза. И она начинала все больше и больше овладевать мной. Я не сдерживался, да и не хотел сдерживаться, а полностью разрешал этой энергии завладеть мной. Мое еще тогда детское сознание входило, просто говоря, в состояние нирваны, как теперь я знаю. Сегодня оно ворвалось в мою реальность.
– Видеть скрытое от внешнего взгляда – это великий дар, – произнес Учитель Чжан. – Ты понимаешь мудрость мира. Твои глаза видят ветер. Твои уши слышат голос дождя. Твое сердце танцует вместе с Дао.
– У даосов есть такая притча про мудрость мира, – решил Сако дополнить понимание слов дедушки. – Однажды к монаху пришел человек и попросил его понять мудрость мира. Монах согласился помочь этому человеку и отправил его на берег реки слушать, как она поет. «Познал мудрость мира?» – спросил его монах, когда тот вернулся. «Нет», – ответил человек. «Это был голос Бога», – сказал монах. – «Иди теперь и смотри на огонь». Отправил он снова человека смотреть на огонь, и когда тот вернулся, спросил: «Понял?». «Нет», – снова повторил человек. «Это был танец Бога», – сказал монах. – «Тогда иди и смотри в себя». И всмотрелся человек в глубину себя и увидел он там отражение целой Вселенной. И понял он мудрость мира. И сомнения отступили. И покой заполнил душу человека.
– Мудрая притча, – подмигнул Адам в знак того, что они оба читали эту притчу в книге. Сако подмигнул ему в ответ, и они оба засмеялись.
– Пойдемте, Адам Игнатьевич, я вам покажу дедушкины владения, – предложил затем мальчик, видя, что его учитель закончил утреннюю трапезу.
Они поднялись из-за стола и двинулись осматривать внутреннюю территорию монастыря. Он был небольшим, но красивым. Сейчас дневной солнечный свет придавал ему еще больше сочных красок и воодушевления. Маленькие металлические колокольчики, висевшие в разных местах, переливались и тихонько позванивали на легком ветру. В середине дворика расположился большой металлический колокол с выбитыми на нем китайскими иероглифами, и здесь же стояла подставка для благовоний. Рядом небольшой красивый пруд, где плавали золотые рыбки в традиционном китайском стиле Фэн-Шуй. Посередине пруда стояла беседка, где проводились всегда чайные церемонии и встречи с гостями монастыря. Несколько человек, которые здесь жили постоянно, вели неспешный и спокойный образ жизни. Они как будто ничего не делали, но при этом все всегда чем-то были заняты. Как бы походя. Легко, спокойно и запросто. На первый взгляд, жизнь здесь казалась простой и ограниченной и проходила скучно и однообразно. И только потом, со временем, приходило ощущение огромной наполненности и гармонии во всем этом. Пространство вокруг начинало постепенно расширяться, внося в жизнь настоящее, естественное и стоящее, и приходило понимание смысла таких даосских слов, как «переплавить себя». Что означало не переделать себя, не сломать себя, а познать истинную свою изначальную природу. Разогреть душу добротой и любовью, а сознание сделать спокойным и податливым к любым изменениям в жизни. Именно такая атмосфера и царила здесь.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
