– Я предупреждал, начальник спит.
Голос был неприятный, скрипучий. Мужчина от неожиданности вздрогнул: Координатор, чупакабру ему в печенку, всегда появляется, как привидение!
– Дмитрий Николаевич, мне очень нужно его разбудить. Ну, сделай что-нибудь, а?
Координатор равнодушно пожал плечами: вот еще, будет он решать чужие проблемы!
– Ждите. Вы же сами видите, Рат сейчас неадекватен.
– Не могу. Не могу я ждать! – мужчина скрипел зубами от ярости. Как бы ему хотелось сейчас двинуть хорошенько им обоим: и Рату, который напился, как свинья, и дрыхнет, и этому, прихлебателю. Но он знал, что никогда не сделает этого. Чревато.
Координатор ушел так же бесшумно, как и появился. Сволочь!
Гость плюхнулся на табурет, тот заскрипел под его массивной фигурой.
– Черт, не хватало еще грохнуться тут! Начальник, а стула нормального нету!
Вообще обстановка кабинета была спартанской, ничего лишнего. Правда, если присмотреться, то заметишь, что аскетизм касается лишь обстановки, но никак не качества мебели. И стол, и шкаф явно были не из магазина «Икея». Да и диванчик тот еще, эксклюзив… Так что, изломанная табуретка – это скорей исключение из правил. Мужчина пересел на диван. Ух, хорошо! С ортопедическим матрасом, не иначе. Может, действительно, ну его? Растянуться сейчас во весь рост и дать храпака, пока сам хозяин не разбудит? Он представил себе эту картину, усмехнулся: Рат, пожалуй, разбудит. Такого пинчища даст!..
Да и недосуг ждать-то. Уж больно новость горячая, надо что-то решать, причем – не откладывая в долгий ящик. Зря что ли он прилетел ни свет ни заря с самого «Мужества»? Чтоб посмотреть на пьяную рожу начальника? Ну уж нет!
Мужчина собрался с духом.
– Будем решать проблему кардинальным способом. Ох, прости меня, Господи! – с этими словами он размахнулся и со всей силы шлепнул Рату сначала по одной щеке, потом по второй. Повторил экзекуцию.
Глаза Ратникова наконец-то приобрели осмысленное выражение.
– Мороз… Приперся, падальщик? Порадоваться моему горю?
Мужчина пропустил сказанное мимо ушей, вытащил из-за пазухи бутылку (хорошо, догадался, прихватил), плеснул в два стакана по глотку.
– Выпей. Помянем дочку. И хватит.
– Не могу. Голова раскалывается…
– Через «не могу» давай. Надо. Ну, помяни, Господи! Царствие небесное, как там еще? Пей!
Рат послушно выпил, тут же закашлялся. Ну и мерзость…
В этот момент словно из воздуха материализовался Координатор, поставил на стол кастрюлю и так же тихо исчез.
Запах из-под крышки шел такой, что начисто перебил перегарную вонь.
Мороз решил не скромничать: как-никак, а закусить полагается.
– И что тут у нас? Бульончик? Вот сейчас и позавтракаем.
Рата от этого запаха вывернуло наизнанку. Зажав рот рукой он рванулся в угол, с трудом удержался на ногах… Но желудок изверг наружу только мерзко пахнущую слизь вперемешку с выпитым спиртным. Феликс тихо застонал и с трудом выговорил:
– Андрюха…пошел вон! Я тебя звал? Вот и вали к себе на «Мужества». И не забывай, кто из нас начальник, а кто зам.
Мороз смотрел на Рата и не узнавал его. Неужели горе может так изменить человека? Дело даже не в том, что вместо уверенного в себе, жестокого и жесткого Феликса Ратникова перед ним сейчас предстала старая развалина, мямля, опустившаяся за каких-то несколько часов. Рат изменился внешне: когда Мороз зашел в кабинет и увидел откинувшегося на спинку стула спящего человека, он не узнал в нем своего начальника. Осознание, что это он, пришло позднее – после того, как Андрей сообразил: в кабинете Рата спать может только Рат. Но жалости к нему не было. Презрение – это да: расклеился, тряпка…
– Феликс, я-то свалю. Но мне кажется, ты должен кое о чем знать. Именно потому, что начальник – ты. И решать все – тоже тебе.
Мороз говорил и сам себе все больше и больше удивлялся. Рата он всегда побаивался. Когда тот разговаривал с ним, Андрея не покидало ощущение: начальник знает про него все, даже то, в чем он и сам себе боится признаться. Еще вчера он и дыхнуть в сторону без его разрешения не решился бы! А сейчас вот пьет с ним водку и запивает его же бульоном… Да еще и перечить смеет. Но дело и впрямь было из тех, что пахнет керосином. Ставки очень высоки, а принимать решения самостоятельно он боялся. Нет уж, пусть начальник думает. Голова у него большая. Да, в случае чего, и снимать ее некому. Не то что у него, у Мороза…
– Рат, ты выслушаешь меня. Я не уйду, пока ты не сделаешь этого.
Кинув на зловонную лужу полотенце (ничего, отстирают!) Мороз решительно налил в чашку дымящийся бульон:
– Пей! Лучше будет, обещаю.
Рат послушно выпил, с удивлением заметив, что действительно стало легче: революция в желудке унялась, голова стала гудеть чуть тише. Кажется…
– Все, включай мозги.
Мороз начал было говорить в своей обычной манере: издалека, задавая вопросы, и тут же отвечая на них сам:
– Ну, кто такие вегане ты знаешь. А про их исследования, ну, что они пытаются новый вид человека создать…
Но Рат перебил его:
– Короче, Склифосовский! Это в метро каждая крыса знает. Суть давай!
– Суть… Ладно, будет тебе ссуть. Ко мне поступила информация, что нашими исследованиями и муринцами заинтересовалась Империя.
Рат, однако, сенсации не оценил.
– И что? Пусть интересуется, сколько пожелает. У нас – ни коня, ни воза. Или ты от меня скрыл что, а? – Рат посмотрел так, что у Мороза по спине побежали мурашки. – А муринцы… Эти Вегану не по зубам. Да и до нас им не добраться, факт. Проблема в чем? Или, – Рат недобро усмехнулся, – ты мне сотрудничество от их имени предлагаешь?
Мороз поперхнулся начатой было фразой: не хватало еще быть зачисленным в веганские шпионы.
– Рат, ты что? И в мыслях не было. Я ж знаю, кто они… Нет, я про другое. Вот у тебя что сейчас на станции прои-зошло?
– Слушай, шел бы ты отсюда? – Рат не сказал, прошипел. Кулаки сжались, глаза побелели от ярости.
Мороз испугался не на шутку: перед ним вдруг оказался прежний Ратников. Да, рано он его со счетов списал, рано…
– Рат, да я…
– Вон!
Это «вон» вдруг разозлило Мороза. И даже не само слово, а тот презрительно-пренебрежительный тон, коим оно было произнесено. Да сколько, черт побери, можно? Сколько можно терпеть эти унижения?!
– Не уйду! – Мороз решительно плюхнулся на табурет, забыв, что тот на ладан дышит. Табурет скрипнул, зашатался, и… развалился под его весом.
В другое время Рат, глядя на то, как Мороз, чертыхаясь и потирая ушибленные места, пытается подняться, точно бы расхохотался. Сегодня было не до смеха. Но и злость на так некстати явившегося зама прошла.
