Впрочем, внимание магистра было всё же ожидаемо, и тот факт, что Иверс тоже присоединился, никакого удивления не вызвал. Ведь не каждый день сила адептов меняется. Не каждый день выясняется, что раньше было только зёрнышко, а теперь распускается полноценный цветок.
Спуская плетения с пальцев, я вновь и вновь приходила в невероятный восторг, а где-то на задворках сознания мелькал образ рыжеволосого Ютаса. Заодно понимание – меня могут исключить из Академии Ривенстэйл за участие в запрещённом ритуале. Но на другой чаше весов была жизнь человека, а это точно важней.
– Очень хорошо, Эрика, – ворвался в мой нестабильный мир голос Иверса. – Отлично!
Рэйнер был сдержан и старался не комментировать.
Когда я отступила, понимая, что если не остановлюсь, то попросту рухну от усталости, Варкрос выдал хмурую гримасу и заявил:
– Мы ещё обсудим это.
– Угу, – буркнула я.
Недовольство жениха было искренним, и тон мне не понравился, а ещё мелькающий перед мысленным взором образ рыжего, будь он неладен. Вот почему всё сложилось именно так? Почему ритуал не мог пройти без последствий для него?
Сделав очередной глубокий вдох, я отошла от черты, а потом и вовсе направилась к скамейкам. Поговорить с Рэйнером можно в конце дня, или даже завтра, когда приду выполнять обязанности ассистентки, но ещё нужно понять, что именно сказать…
Я задумалась. Даже губу закусила и едва не вспомнила о дурной привычке грызть ногти. В этом задумчивом состоянии встретила окончание занятия, в нём же вернулась в замок и, отсидев ещё одну лекцию, отправилась на обед.
Потом, пользуясь длинной переменой, забежала в общежитие и сменила тренировочный костюм на платье – жизнь сразу стала лучше, всё-таки непривычна я к одежде в мужском стиле. За всеми делами немного подзабыла про предстоящий разговор с Варкросом и, едва прозвенел последний звонок, направилась не в учебную часть, а к себе.
И вот иду я по коридору, хмурюсь, размышляя о том, что сила моя пока ещё не стабилизировалась, а значит возможно увеличение или наоборот спад, и тут свет гаснет. Тьма овеивает знакомо и стремительно, а в этой тьме звучит ласковый шёпот на ушко:
– Привет, адептка Тизар.
Грэгс проделывал этот фокус раз двадцать, и мне казалось, что привыкла, но последние события явно наложили свой зловещий отпечаток. Я вздрогнула всем телом, подскочила и непроизвольно призвала боевой пульсар.
Одумалась в последний миг – на губах сразу расцвела улыбка, а сердце наполнилось счастьем. Мрак развеялся, и передо мной предстал парень с льдисто-белыми волосами и глазами цвета янтаря.
Грэгстор, как и всегда, выглядел безукоризненно – отглаженная мантия, отглаженные штаны и рубашка, ботинки, начищенные до блеска. На породистом лице выражение этакой спокойной радости.
– Как поживаешь? – спросил представитель рода Акстеров с ленцой, и я почувствовала себя круглой дурой. Просто способность трезво мыслить рядом с Грэгсом пропадала – я, как поднятый некромантом зомби, входила в какой-то транс.
– Я… – глубокий вдох, – …хорошо.
В ответ новая широкая улыбка. И наверное, при взгляде на эту улыбку, должно было подуматься о чём-то приятном, а в памяти всплыл Рэйнер Варкрос и его вопиющий запрет.
Учитывая тягу магистра к внезапным появлениям из неоткуда, я поёжилась и огляделась. Грэгс, как и всегда, перенёс в одну из аудиторий, и двери были закрыты, что порадовало. Следом вспомнились приставленные к моей скромной персоне Ирма и Хранитель, и я открыла рот, чтобы предупредить Грэгстора, но…
– Варкрос, вероятно, заработался, – перебил порыв Грэгс. – Даже свои обязанности перепутал. Или мы все чего-то не знаем, и он пришёл на боевой факультет не замещающим преподавателем, а нянькой?
– Не знаю, не видела его контракт, – не удержалась от иронии я.
Губы Грэгстора Рия Тиндера Акстера скривились в той самой умопомрачительной ухмылочке, и я снова ощутила себя зомби. Правда в отличие от настоящих мертвяков, была абсолютно счастлива и норовила растечься лужицей у его ног.
К счастью, упасть мне не позволили – парень шагнул навстречу и, обвив рукой талию, прижал к себе настолько крепко, что я вспыхнула и смутилась. Вторая рука Грэгса тут же оказалась в моих волосах, заставляя запрокинуть голову.
– Я больше не могу без этих губ, – прошептал блондин.
Он наклонился, уже практически коснулся поцелуем, и тут я протрезвела. А как не опомниться, если в прошлый раз два дня ходила замотанная по самые уши шарфом?
Нет-нет-нет! Повторения не надо, ведь я даже вкус этого поцелуя ощутить не успею! То есть вообще никакого удовольствия не получу!
Невзирая на крепкий захват и своеобразную позу, я отстранилась и вывернулась. Уставилась обиженно – ведь знает, чем это грозит, так зачем искушать?
– Прости, Эрика, – Грэгс резко погрустнел. – Не смог удержаться, твои губы как эльфийское вино.
Я не могла не улыбнуться – эльфийского вина никто из нас никогда не пил, но слухи ходили фантастичные. Мол, попробовав единожды, никогда не можешь разлюбить этот вкус.
– Но всё не так плохо, – собеседник внезапно просиял. – Попробуй угадать, чем я обзавёлся…
С этими словами Грэгс отвернулся и отошёл к своей брошенной на одну из парт сумке. Ещё миг, и мне продемонстрировали редкую, но крайне полезную вещь.
Уловитель. Обычные артефакты, как и амулеты, несли свой след, отображаясь на ауре – то есть можно было увидеть и наличие артефакта, и его положение на теле. Грубо говоря, посмотреть, в какой части ауры «блестит».
Но хороший артефактор мог наделить магическую вещицу дополнительными свойствами, в том числе скрытностью. Именно в таких случаях применялся вынутый Акстером предмет.
Он напоминал широкую лопатку или отломанную верхнюю часть весла, или сплюснутую дубинку. Был полностью прозрачным, потому что изготавливался из горного хрусталя. Обычно уловитель применяли представители императорских спецслужб, в частности при досмотре перед встречей с его величеством. Но ничего удивительного в том, что Грэгс раздобыл уловитель не было – у тех же артефакторов на факультете точно должен быть экземпляр.
Проблема в данный момент заключалась в другом…
– Нет, – я отрицательно качнула головой и отступила. – Ты просто не знаешь моего папу.
Парень заломил бровь, а я попробовала выкрутиться:
– Обойти систему уловителя для папы раз плюнуть. Готова поспорить, что эта штука, – кивок на прозрачную лопатку, – ничего не найдёт.
Грэгс не смутился, и даже возражать не стал. Хуже того, парень просиял и заявил:
– А на этот случай, есть средство поинтересней!
С этими словами мне продемонстрировали вынутую из той же сумки большую банку, наполненную каким-то веществом белого цвета.
– Этот состав экспериментальный, но он работает, – видя моё недоумение, пояснил Грэгстор. – Он способен указать на артефакт с самой высокой степенью защиты.
Я нахмурилась. Серьёзно? Грэгс в самом деле верит в то, что говорит?
– И как это работает? – спросила после скептичной паузы я.
– Нужно обсыпать тебя порошком, и он сам соберётся на предмете, наполненном скрытой магией.
Хмурясь, я шагнула вперёд и заглянула в приоткрытую банку. Состав напоминал муку, и быть обсыпанной этим порошком я бы не захотела даже в том случае, если б «лишний» артефакт на мне действительно был.
– Где ты это взял? – я кивнула на банку.
– У алхимиков.
– А ты уверен, что это не розыгрыш?
